Муан Гай была единственной девушку, которую главный герой не смог охмурить и лечь с ней в постель. Это и не удивительно, там девушка под сорок лет, и наверняка выглядела, как настоящая старуха.

А потом Шен видит эту "старуху" и роняет челюсть. Скорее главный герой не заслужил императорский цветок сливы. И плевать, что слива — традиционно мужской цветок. И сражается она скорее острыми листьями бамбука, а не улыбками и кокетливыми взглядами. Шимэй! Будь скромнее!

Сервал и Сампо просто встречаются и просто спят, пока Гепард свято верил в другое

Ей так хотелось видеть упрямца почаще. Засматриваться на его твердый стан и золотые глаза, сияющие бесконечным холодом. Но Лань Цижэнь на неё не глядел и ленту хранил на голове, не позволяя её даже подправить, почувствовать ложную надежду. Он не считает её своей семьёй. Только два пухлощеких ребёнка — единственное, что связано с ней не косвенно, позволяют почувствовать всю его любовь.

— Ты опять вышел из-под контроля...— укусы, синяки, боль распространяются сладостной истомой, — ты явно бракованный!

- Кто ты?

Тихий ветер треплет искусственные пряди.

- Я не помню.

Молния бьёт почти рядом, не трогая мягкую кожу.

- Почему?

Мягкие волны сбивают с ног белоснежный фарфор.

- Я никогда не жила для себя.

Ау, где Дилюк Повелитель Огня и до звёзд перед глазами любит того, кто даже не смотрит на него яркими днями. Он влюблён в того, кто игриво смеётся, пьёт вино и купает свои нежные руки в крови. Последнее, кажется, было совсем немного лишним.

Если жизнь теряет свои краски, а вы сами остаётесь одиноким безжизненным куском человеческого соития, выкинутого на крыльцо приюта, то начать пить в пятнадцать, попробовать травку в восемнадцать, познакомиться с барыгой в девятнадцать и обзавестись парнем-наркоманом в двадцать — имеет смысл. Не исключено, что ваша жизнь станет хуже, но последние годы точно будут полны эмоций и чёртовых наркотиков.

Последнее, что было перед глазами, которые уже слипались от жуткой боли по всему телу и крови на ресницах, — это чей-то крик, наполненный болью. Дальше ничего. Даже намёка на продолжение. Но именно сейчас, он имеет право чувствовать хоть что-то. Даже если это отвратительная слабость во всём теле. А рядом звонят детские голоса.

 Взгляд между двумя людьми, в котором выражается надежда каждого на то, что другой станет инициатором того, чего хотят оба, но ни один не хочет быть первым.