Он поднимает крышку и удивленно вскидывает брови, обнаруживая целый склад маленьких вещиц. Первой он видит фотографию - на ней он, Тема и Костя, счастливые, улыбающиеся во все зубы. Берет ее в руки, аккуратно зажимая уголок между пальцами и переворачивает. Надпись, выведенная собственной рукой, гласит: “Лето 1996-го, лагерь «Совенок»”. Улыбка сама собой просится, Стас растягивает губы и поддается потоку вспыхнувших воспоминаний. 

Всё начиналось так хорошо, я наконец-то выбралась из своего кошмара, чувства, я снова их обрела, но что, что могла пойти не так? этот чертов нарик всё испортил, зачем он появился в моей жизни, зачем? уходи, уходи из моей жизни или из неё уйду я..

Виски плещется в стакане, равномерно перетекает из стороны в сторону, ярким янтарем окрашивая тонкие хрустальные стенки. Хороший, крепкий, дерет горло. Пожаром проходится по языку, стекает дальше, проскальзывает по пищеводу, заставляет поморщиться и прикрыть на какое-то время глаза. Раньше Стас заливал этим свое горе, а сейчас смакует вкус, наслаждаясь приятным вечером в кругу друзей. Он сжимает стакан в руке, перекатывая на языке знакомый привкус, и поднимает взгляд на происходящую вакханалию. 

Он смотрит на спину Стаса, обтянутую футболкой и не может не думать. Снова возвращается странное, неясное, пугающее чувство. Он боится сейчас закрывать глаза - с его удачей он тут же свалится с велика и придется проводить остаток дня в душной коммуналке под мамины причитания и сопение отца. Влад понятия не имеет, что делать с этим и как дальше удерживать себя в руках. Пока Тема с Костей шутят про девчонок, он непрерывно смотрит на Стаса. И это ужасно неправильно, он это отлично понимает. За такое никто не похлопает по плечу и не скажет “Красавчик”.