Лето всегда имеет конец, а автобус – расписание

Вансяни условятся встретить рассвет и закат одного дня вместе. Причиной тому - желание Лань Ванцзи, чтобы его милый соня Вэй Ин разделил с ним эту прекрасную церемонию начала дня.

Вэй Усянь же часто думает о том, чтобы его обожаемый жаворонок Лань Чжань составил ему компанию на закате. В это время Лань Чжань либо собирается ложиться спать, либо уже спит, или же они оба слишком заняты друг другом.

Они смотрят друг на друга, видят отражения себя в любимых глазах и не могут сдерживаться от очередного сладкого поцелуя, который оседает внутри чем-то похожим на сахарную вату. Всё вокруг застывает, мир перестаёт иметь значение. Только они. Вдвоём. На любимой лужайке, окружённые высокими деревьями и почти засохшими ромашками. И понимают, что обожать тихо, со стороны — просто невозможно. Лучше делать это в открытую, так намного приятнее и слаще...

МодернКофешоп!АУ без магии. Подойдя принять заказ Сириус с внутренним стоном понимает, что вблизи парень еще более милый. И даже небольшие тоненькие шрамы, проходившие совсем рядом с глазами ни капли не портили его. А ужасный, совершенно ужасный потертый свитер с рождественским узором из оленей (и это в октябре!) магическим образом смотрелся на нем просто потрясающе.

Там, где духи пускаются в свой последний пляс, а луна, вздымаясь все выше, освещает все темно-синим светом, создавая мрачное зрелище, среди могил склоняется пьяный Северус. Его глаза тускнеют с каждой секундой, отражая горечь и бесконечную тоску. Бледное лицо молодого чародея окутано сумерками. Странный контраст между его живой душой и обветренной, подобной мрамору, кожей, создает ощущение, что и он принадлежит этому безмолвному и холодному миру мертвых.

Гарри Поттер, изможденный бесконечной борьбой с темными силами, готовится к своей последней битве. В холодных стенах разрушенного замка он осознает, что истинная сила не в оружии и победах, а в его сердце и душе. Гарри предстоит сделать выбор, который навсегда изменит его судьбу и покажет, что путь настоящего героя лежит в следовании своему сердцу, а не в погоне за славой.

Последнее, что почувствовал и услышал Александр, прежде чем его окутало тьмой и таким долгожданным спокойствием, — губы Томаса, необыкновенно нежно прижавшиеся к его лбу на пару секунд, и приглушенное: — Останься…

– Я хотел бы все-таки предложить перемирие, – сказал Рейсс.

– Вы о чем? – спросил Леви, впрочем, догадываясь, куда этот разговор мог зайти. Ури, кажется, искренне считал, что должен добиться его расположения, чтобы спать с его дядей. Будто невесту у родителей выкупал, честное слово.

— Микаса, — Стоящая рядом девушка вздрогнула от неожиданности, не готовая к прерыванию повисшего молчания. — Ты любишь снегопад?

Нахмурившись, она отвела в сторону взгляд и призадумалась. Любит ли она снегопад? Нет. Вряд ли.