Даочжаны прожили в этом городке несколько дней, отдыхая и набираясь сил перед странствиями (всё же неугомонный Сяо Синчэнь совсем не желал сидеть на месте). Даже застали небольшой праздник. И пусть Синчэнь не видел ничего, зато слышал музыку и весёлые голоса, чувствовал кожей жар огней, а обонянием — множество вкусных и не очень ароматов. Так что время они с Сун Ланем провели весело, даже поучаствовав в каком-то состязании и сумев поразить и порадовать простой народ, который редко видел заклинателей и, тем более, их «таланты», своими умениями и ловкостью.
Они немало выпили, а, возвращаясь в комнату, ещё и прихватили ароматного персикового вина с собой. Разговор между ними шёл вяло, но уютно. Синчэнь рассмеялся чему-то, что показалось ему забавным, и на несколько тёплых мгновений воцарилась тишина.
Повинуясь внутреннему желанию, Синчэнь подполз к Сун Ланю и обнял сбоку. Тот прикрыл глаза, накрыв его руки своими.
— Хочу выпить ещё, — проговорил Синчэнь, и Сун Лань всунул ему в руки наполненную пиалу. — Спасибо. — Он выпил и потребовал ещё.
— Закончилось.
— Жаль. Но мне хватит, чтобы признаться... что я хочу, чтобы ты погладил меня везде. Ну хотя, наверное, всё-таки не везде, но мне кажется, будет очень приятно чувствовать твои ладони на теле... — пробормотал Синчэнь, уткнувшись пылающим лицом в его плечо.
Неожиданно Сун Лань отцепил его от себя, но не успел Синчэнь расстроиться, как тот повалил его на пол, нависая, по ощущениям, сверху.
— Сун Лань?.. — он немного испугался от смены пространства и вцепился в одежды Сун Ланя, будто боясь упасть. А тот… провёл ладонями по его телу. — Ты... ты правда... — Синчэнь задрожал от мурашек и покраснел сильнее, чем был, хотя казалось — сильнее некуда. Сердце зачастило, и он не знал, куда деть руки, поэтому только сильнее сжал ткань под пальцами.
Цзычэнь безостановочно гладил его, наслаждаясь растерянным видом и плохо понимая, что происходит, что он вообще творит. Глаза не боялись, а руки делали, и остановиться казалось величайшим преступлением, которое ни в коем случае нельзя было совершать.
— Приятно... так приятно... Сун Лань... — беспомощно пробормотал Синчэнь, безотчётно изгибаясь вслед за его ладонями. Руки Сун Ланя были удивительно горячими. Или так казалось? Но от них словно шли волны жара и мурашек, из-за которых хотелось ещё больше.
Погладив Синчэня буквально везде, Сун Лань завалился рядом и стиснул его в объятьях. Синчэнь, повозившись, уткнулся куда-то носом. Куда-то, где не было одежды — то ли в шею, то ли рядом.
— Что ты наделал?
— Выполнил твоё желание.
— Я теперь ещё хочу...
— Мало погладил? — прозвучало расстроенно. Цзычэнь ведь так старался!
— Нет, мне просто очень понравилось... — не успел он договорить, как Сун Лань вновь, ткнувшись лбом в его плечо, стал поглаживать, но уже медленнее. — Даа... — Синчэнь задрожал и прижался к нему сильнее.
Ах, как хорошо было Синчэню! Он в жизни подобного не ощущал и даже представить не мог, что будет так желать чьих-то касаний. Они чувствовались так ярко, так сильно. Это из-за того, что он не видит?
Желая, чтобы Сун Лань почувствовал то же, что и он, Синчэнь одарил его ответными ласками. Сладко вздыхая, жался к нему всё сильнее, и не сразу заметил неоднозначную реакцию тела на близость.
А вот Цзычэнь заметил и замер, по спине мурашки прошлись.
— Сяо Синчэнь, ты...
Он сначала не понял, а поняв, кажется, даже протрезвел. Дёрнулся в руках Сун Ланя, желая вырваться и отчаянно краснея от стыда.
— Прости! Прости, я не...
— Что ты не? Не хотел? А от тебя такое зависит?.. — Сун Лань отпустил его и сам отполз немного. — Ну вообще-то да. Сяо Синчэнь, я тебе нравлюсь как мужчина, что ли?
Синчэнь тут же сел в позу для медитации, промолчав. А что он мог ответить, если сам не знал?
Только вот вне объятий Сун Ланя стало холодно. Не только физически, но и внутренне. Словно он потерял часть себя.
— Сяо Синчэнь. — Сун Лань взял его за руки и опасно приблизился к лицу. Синчэнь чувствовал на щеке отголоски его дыхания. — Я жду ответа, не сбегай.
— Я не знаю, Сун Лань, — тихо ответил Синчэнь, сжав его ладони.
— Самое время узнать. Потому что это нужно нам обоим.
— Но как? — Синчэнь повернул лицо чётко к Сун Ланю. Тот обхватил его щёки руками и ткнулся носом в нос.
Они оба замерли, не решаясь. Страшно было сделать ещё один маленький шаг. Страшно было сказать что-то более откровенное. Ни один из них не был уверен, что это правильно, что это хорошо и по-настоящему нужно.
Синчэнь тихо вздохнул, опаляя дыханием губы Сун Ланя, и улыбнулся.
— Я просил не тыкать.
— Я по-другому не могу.
— Но хочешь ведь по-другому? — и Синчэнь, преодолев робость и страхи, осторожно коснулся его губ своими. Но тут же отстранился, краснея.
Цзычэнь удивлённо охнул и, собравшись с силами, прошептал:
— Теперь да, — и прижался к его губам.
Глупые сердца затрепетали, купаясь в новых чувствах. Цзычэнь обнял Синчэня, прижал ближе. Они целовались немного неопытно, но старательно, почти тая в руках друг друга.
Единение прервала глупая мысль, пришедшая в голову Синчэня, из-за которой он рассмеялся и разорвал поцелуй. Прижался щекой к щеке Сун Ланя, не в силах остановить смех.
— Что? Что смеёшься? — тот усмехнулся тоже.
— Ещё позавчера тебе было неприятно даже прикасаться, а уже сегодня ты обмениваешься со мной слюнями.
Сун Лань молча отвесил ему подзатыльник.
— АЙ! За что? Правду ведь говорю!
— За временную неуместность.
— Прости, прости, — хихикнул Синчэнь и снова его поцеловал. Сун Лань прижал его к себе и повалил на пол, случайно сдёрнув с лица ленту. Синчэнь ахнул и закрыл лицо руками, пряча уродство. Прелесть и счастье мгновения были в миг разрушены. — Не смотри.
— Сяо Синчэнь, прекрати. — Сун Лань убрал его руки с лица и поцеловал в лоб. — Это тебя не портит.
Он отвернул лицо, поджимая губы и съёживаясь.
— Верни ленту, пожалуйста. Мне проще предстать перед тобой полностью обнажённым, чем так...
Поцеловав его в висок, Сун Лань аккуратно повязал ленту туда, где когда-то были глаза.
— Прости.
— Спасибо.
Тут же вновь улыбнувшись, Синчэнь притянул Сун Ланя к себе, поглаживая по спине, а тот покрыл его лицо поцелуями. Он рассмеялся и наморщил нос. Внутри растекалась странная нежность.
— Сун Лаааань.
— Что? Мне нравится так делать, ты меня не остановишь.
— Мне тоже нравится! — Синчэнь обвил его руками и ногами. Разве мог он отпустить радость, только получив? Нет. Мог только прижать и прижаться сильнее.
— Да? Сяо Синчэнь, мне кажется, моё мышление перевернулось. Мне кажется, мы далеко не друзья... и не были ими всё эти время.
Синчэнь смущённо улыбнулся.
— Когда ты спросил, можешь ли ты называть меня другом, мне сразу показалось это неправильным. Будто мы кто-то другие друг другу.
— Будто мы ближе. Я не испытывал такого раньше, но уверен, что это сильнее.
— Мгм. Друзья, как минимум, не будут так реагировать на поглаживания и поцелуи.
— Точно, — усмехнулся Сун Лань и коснулся губами его лба.
— Осталось только, — Синчэнь хихикнул, краснея, — погладить друг друга без одежды.
— Этот уровень отношений я уже знаю, как называется, но не уверен, что между нами он.
— Тогда тебе стоит с меня слезть, чтобы я всё же помедитировал. — В голосе Синчэня, как он ни скрывал, послышалось разочарование.
— Что за перемена в голосе? Ты так хочешь этого?
— Не знаю... Но моё тело горит от твоих касаний, Сун Лань. — И Синчэнь сам не знал, почему так. Почему именно сейчас? Почему именно Сун Лань? Он никогда ничего подобного не желал. А тут…
Цзычэнь, нервно сглотнув, всё же отстранился, а Синчэнь тихо вздохнул и сел в позу для медитации. Да, они и так много себе позволили. Нужно было поумерить пыл, чтобы случайно не совершить опрометчивых поступков. Такие дела на пьяную голову не решаются.
Они немного протрезвели, успокоились. Цзычэнь был внутренне встревожен и даже пару раз извинился за своё поведение.
— Почему ты извиняешься? — уголки губ Синчэня опустились. — Ты жалеешь? Тебе не понравилось?
— Понравилось. Но я плохо контролировал себя. Ещё и ленту с тебя стянул.
— Ничего страшного. Ну, кроме отсутствия у меня глаз. — Синчэнь хихикнул.
— Да перестань ты.
— Пфф. Почему я должен перестать?
— Потому что ты красивый.
— И что? Это не значит, что я должен прекратить шутить.
— Как-то так себе у тебя шутки, — проворчал Цзычэнь. Сяо Синчэнь точно его с ума сведёт! И шутками, и не только ими.
— Пфф. Ничего-то ты не понимаешь.
— Возможно, не понимаю. — Цзычэнь чуть улыбнулся, глядя на него тепло, с нежностью. Точно не дружба. Она так сердце не тревожит.
— Я точно протрезвел, но всё ещё не против.
— Не против чего?
— Погладить без одежды.
Цзычэнь закатил глаза и вздохнул.
— Сяо Синчэнь, какой же ты бесстыдник.
— Эй! Между прочим, ты первый, кому я такое сказал. И кого вообще хочу потрогать. — Синчэнь обиженно надулся и скрестил руки на груди. — Так что не смей так меня называть!
— Ладно! Уговорил, не буду. — Цзычэнь подсел к Синчэню ближе, бок к боку, но тот только сильнее надулся. Вздохнув, Цзычэнь устроил голову на его плече. — Сяо Синчэнь...
— Что, Сун Лань?
— Чего ты дуешься? Я тебя обидел?
— Хочу и дуюсь.
Некоторое время они провели в молчании. Но что бы Синчэнь ни говорил, как бы ни «дулся», тишина между ними оставалась уютной и правильной. Хорошо, когда есть тот, с кем можно не только хорошо поговорить, но и хорошо помолчать. Кажется, им обоим повезло?
— А ты старше меня, интересно? — задумчиво протянул Цзычэнь ни с того ни с сего.
— Не знаю. Я ушёл с горы, когда достиг совершеннолетия. Потом не считал время.
— Хм. К сожалению, я тоже не могу сказать точно. Но, кажется, ты старше, из того, что я слышал о тебе.
— Ого. Это значит, ты А-Лань? — Синчэнь расплылся в хитрой улыбке. — Или А-Чэнь?
— Как пожелаешь.
— Тогда А-Лань, а то вдруг ты захочешь меня называть ласково, и будем оба А-Чэни, пусть и с разным значением, — хмыкнул Синчэнь.
— А-Чэнь... Ты такой А-Чэнь, что сердце сжимается. — Цзычэнь крепко обнял его. В тот миг он готов был позволить Синчэню всё и всё для него сделать. Хоть погладить, хоть поцеловать, хоть… зайти дальше.
Улыбаясь, Синчэнь прижался к нему.
— Мне нравится быть в твоих руках.
— Тогда проведём так столько времени, сколько позволит судьба. Ну или та богиня. Я уже не знаю, чьей воле мы подчиняемся...
— Своей собственной, — подумав, сказал Синчэнь. — Теперь своей собственной.
— Думаешь?
— Да.
Повернувшись, Синчэнь поцеловал Сун Ланя, и тот ответил, мягко касаясь его щеки. Они долго целовались, иногда легко покусывая губы друг друга. И счастливее их не было никого в земном мире.
— Знаешь, — зашептал Синчэнь, — я подумал, неважно, кто мы друг другу. Зачем как-то называть наши отношения? Главное, что рядом друг с другом мы чувствуем себя хорошо и на своём месте. Сейчас я готов даже пойти с тобой по Пути Совершенствования. Потому что с кем, если не с тобой? — Он нежно рассмеялся.
— Вероятно, ты прав. Я не вижу в твоих словах противоречий.
— Пойдём? — Синчэнь провёл носом по шее Сун Ланя.
— Да. Я хочу этого.
Синчэнь стиснул его в таких крепких объятиях, что кости почти затрещали, и Сун Лань тихо засмеялся. Какой же порывистый!
— Люблю твой смех.
— А я твой. Теперь понимаю, что без голоса мы бы оба не смогли.
— Мгм. — Синчэнь чмокнул его в губы и устроил голову на плече.
Они наслаждались временем рядом и не могли оторваться друг от друга. Касания, объятия, поцелуи — всё стало таким же необходимым, как дыхание, если не больше. Часы текли медленно, молчание перемежалось с короткими беседами или словами о неожиданно понятых и принятых чувствах.
Спустя некоторое время на Синчэня навалилась жуткая усталость. Похоже, вино решило напоследок показать себя.
— Что-то я так спать хочу... — пробормотал он и почти мгновенно заснул.
Цзычэнь удивился, но, подняв его на руки, отнёс на кровать. На всякий случай проверил его состояние и энергетические каналы. Странно, но Золотое Ядро и духовные силы работали так, будто Синчэнь не спал. Энергия внутри него так и бурлила. Цзычэнь встревожился, не понимая ничего, и всю ночь не отходил от него.
Ближе к утру Синчэня залихорадило.