САМООБЛАДАНИЕ [Легендарно: Успех] – Одна сигарета в конце дня – это то, как ты пытаешься удержать мало-мальский контроль в своих трясущихся руках. Ты раньше не только пил, но и курил. Часто. Критически часто для человека, чья работа завязана на физических способностях в том числе.

СТОЙКОСТЬ – Это оскорбляло ту часть в тебе, которая помнила время, когда ты ещё мог засыпать под белый шум собственных мыслей, а не под утешающие частоты алкоголя.

ЭЛЕКТРОХИМИЯ [Средне: Успех] – Молодость моя! Моя чужая молодость!..

СИЛА ВОЛИ [Трудно: Успех] – Отсутствие контроля оскорбляет вас, лейтенант дважды-ефрейтор.

От области выше виска и до середины щеки бесформенным пятном протягивался почти что свежий ожог, так удачно прикрывавшийся в темноте отросшими волосами – вот что подразумевалось под "немного обжëгся". Инга несколько раз растерянно моргнула, чтобы убедиться, что ей не показалось. Как она умудрилась его не заметить?

– Саш, ты чё... О плитку башкой приложился случайно? Ты как это вообще...

Однако новый Феликс хранит в себе всё, кроме воспоминаний.

Одинаковая ровная походка, нахмуренный взгляд из-под густых бровей, сложенные на груди руки, едва заметно царапающие рукава белоснежного халата, и бесцветный голос, из раза в раз повторяющий одну и ту же заложенную в его программу фразу, когда он впервые заходит в лабораторию.

Ши Цинсюань вгоняет Хэ Сюаня в долги. Ши Цинсюань вгоняет Мин И в краску. И в хренову женскую одежду.

Она сказала ему: "Ты должен быть там". И он стоит, бестолково пялясь на протоптанную снежную тропинку под калиткой. Провожает взглядом вереницу редких следов, ведущих к могиле с водруженным на ней деревянным крестом.

Ты всё ещё считаешь покупку зонтов глупой тратой средств.

Ты видел целое множество разнообразных космических тел. Маленьких и больших, тусклых и ярких, звёзд котов, чьё имя уже не помнят они сами, и звёзд великих предводителей. Но они никогда не привлекали тебя. Они светили всем, всей этой серой массе. Но звезда Коршуна сияла бы только для тебя одного. Какой бы тусклой она ни была.

Джон снимает с тебя очки, а твои глаза красные.

Ты боишься его, ты боишься своего будущего, боишься сделать неправильное движение, боишься ошибиться. Боишься себя. Тебе страшно брать на себя ответственность. Привыкнув к полной зависимости от кого-то, сложно начать двигаться самостоятельно. И ты хочешь спросить у него: "Хей, Бро, что я должен сделать теперь?", надеясь, что тебе укажут путь, каким бы опасным и неправильным он ни был.