– Господин Кун... Вы голодны?

Упав сейчас – сломался поперёк себя.

Под покровом ночи, оставленный у алтаря в окружении растаявших свечей, он молится громко и отчаянно, до боли сжимая крест в ладонях. Названный проклятым той, кого горячо и искренне полюбил, той, кому отдал свое сердце, теперь безжалостно растоптанное. В темной церкви, окутанный, словно прозрачной вуалью, светом луны из витражных стекол, он просит прощения снова и снова, за то, что есть, за то, что родился. || — Как же вкусно пахнет твое отчаяние. Страшно, святой отец?

Перед глазами, во сне, в мыслях – только Баам. Он один в понимании Агеро – настоящее произведение искусства. С большими золотыми глазами и ворохом торчащих волос. Только Баам знал все его слабости, знал, куда надавить и как заставить Агеро буквально лишиться способности здраво мыслить. Он наизусть знал каждый сантиметр его тела, знал, как Агеро любит: не мягко, но и не слишком жестко. На грани, когда вот-вот переступишь черту, но, нет, ни за что не сорвешься.

Кун ненавидит снег. Потому что он такой же холодный, как и сам Агеро.

Soulmate!AU: когда умирает одна из половинок, у второй выгорает душа. Это может занимать месяцы, но итог один: если человек выживает, то больше не испытывает каких-либо эмоций.

Баам тянется к нему, обхватывая руками шею. Теплый, ласковый, домашний. Трется макушкой о прохладную щеку Агеро и едва не мурчит, как кот, которого оставили надолго в одиночестве. Скучал, конечно же скучал. Скучал и нуждался.

Шип Ли Су научил Баама одной игре.