Шатен мутно глядит на расслабленного капитана и сглатывает, понимая, что сейчас его будут ебать.

Такемичи находит выход переместится в далёкое прошлое и полностью переписывает историю. Теперь его никто не помнит и не знает. И никогда не вспомнит... Или же вспомнит?

— Бош, куда ты тянешь свои лапки, а? — гетерохромный хмыкнул на недовольный оскал допенгальгера. — Мне опять отмывать это стекло от пеач вих милк, не будь падлой, а.

Ты случайно не бабо-бабу... Бабочка?

Быть покорным? Это точно не про него. Под ним даже конченные активы стонут как последние сучки.

Манджиро Сано — глава Тосвы. У кого-то есть сомнения? Да, ведь все знают за кем последнее слово….

Каким невинным не был жертвенный агнец на вид, а рога могут разорвать на сквозь.

И где-то в небесных чертогах Баал и Аим смотрят на повелителя, что ест подношения и проклинает мелкого барана и истеричную каракатицу. И угораздило же...

Ламби/Калламар

Семь магическое число и каждый раз счастливый финал.

Хару честно говоря балдеет. Вот так лёжа со свом альфой, окутанный и пропитанный запахом вереска и ладана. И беловолосый думает, что он чёрт из табакерки, ведь Мучо иногда так шутит, когда он, бывает очень тихо подойдёт к альфе

Коко загадывает, чтобы того пожара не было. Как и того поцелуя в библиотеке.