Вечность могу размышлять и разгадывать тебя нового, — иногда это намного увлекательнее шахмат — пока начищаю стаканы. Незнакомцам ты улыбаешься очаровательно, любой был бы слаб перед твоим жемчужным оскалом: на фоне смуглой кожи он выглядел как заморская диковина.

Дилюку не по наслышке известно, какова боль, зарождающаяся в груди, если тебя обманывает родной человек. Но он и подумать не мог, что когда-нибудь его обманет Бог.

Кэйу признают виновным в преступлении, и Джинн, скрепя сердце, отдаёт приказ о его заточении в Мондштадтской тюрьме. Возможно, только Дилюк способен опровергнуть его вину. Но всё ли так просто? И действительно ли Кэйа Альберих ни в чём не виновен?

— Все-таки иметь с вами дело очень неприятно, — заметил Рагнвиндр, не меняя своего положения. — Взаимно, — отозвался Кэйа. — Что ж… К какому компромиссу мы все-таки можем прийти, капитан? Au, где Кэйа Альберих - исполненный рвения капитан полиции, а Дилюк Рагнвиндр - бизнесмен, миллиардер и филантроп, явно что-то скрывающий.

— Это алкоголь сказал сейчас или ты? Обещаю забыть, если попросишь.

— Я, — Дилюк поднимает голову, и Кэйа снова теряется. Не может припомнить, чтобы хоть раз видел его брови сведёнными от неуверенности, а глаза — такими большими. — Я сказал, что хочу спать с тобой.

Дилюк хочет простого человеческого — наконец отдохнуть, понежившись в постели. И в его планы на сегодня точно никак не входит Кэйа, пропавший неизвестно куда, и наглый чёрный кот, ранним утром устроивший на винокурне бардак.

От Дилюка пахнет летом. Распушившимися растениями, жарой, забивающей нос. Гарью, въевшейся глубоко в молочную кожу. День сменяется ночью, а ночь сменяется днём — единственное время, когда им можно встретиться. Солнце, что гонится за Луной. И Луна, что гонится за Солнцем.

Ученые Фонтейна изучают подводные пещеры и используют дайверов для установки оборудования и маячков. Непростое место решают доверить Кэйе Альбериху, талантливому ныряльщику со своими секретами.

Задание было простым и понятным, но Кэйа в последнюю очередь ожидал встретить алого осьминога, который решил переждать сезон размножения в самой глубокой пещере...

Кэйа облизнулся, хищно щурясь, а в его свободной руке вдруг возникла чаша — старый глиняный кубок, который в церкви использовался для причастия. В нем почему-то уже плескалось что-то, пахнущее спиртом и виноградом, и демон провел чужой безвольной рукой над чашей, роняя туда капли. Отпил тут же немного, а затем поднес кубок к губам Дилюка.

Это выглядело… так интимно. Вино с его кровью.

Просто работа, где Кэйа скучает наедине и решает проверить, а так ли он хорош в создании ледяных фигур, как хотелось бы. Особенно в придании им необычных форм...