Заснуть было несложно: прошлая бессонная ночь и насыщенный на события день в итоге сделали своё. Гэвин отключился, стоило только голове коснуться подушки. Весьма на руку, потому что так у него не было возможности бесконечно гонять по кругу детали дела, пытаясь продумать свой следующий шаг, и неизбежно вспоминать разговор с Ричардом. Он и так успел сто раз себя проклясть за саму только идею поговорить с мужчиной: и так было ясно, что ничего хорошего из этого не выйдет. Ричард заслуженно ненавидел Гэвина и не то чтобы сильно это скрывал.
Ладно, возможно «ненавидел» — слишком сильное слово, но и поступок Рида нельзя просто обозвать «косяком». Он здорово облажался, и вряд ли Рич ему это простил. Cправедливо, Гэвин и сам за такое прощать бы не стал, но при виде Стерна все старые раны, о которых он, как думал, уже забыл, снова начали ныть.
И Риду это нахуй было не нужно. Не сейчас, посреди расследования, и не сейчас, когда он на столько лет проебался с извинениями и попытками всё исправить.
Гэвин провалился в темноту, и всё же долго пробыть в желанном небытие ему не удалось.
Во сне торговый центр снова был охвачен огнём. Горел и сам Рид: чувствовал, как плавятся мышцы, трещат на голове волосы, и всё равно не мог двигаться быстрее, словно пламя выжгло весь воздух, заменив его на вязкую жижу.
Он кричал. Кричали и запертые внутри люди, замолкая один за другим, словно партии в хоре. Гэвин мог различить по голосу каждого, хоть никогда и не видел их вживую.
Сперва замолкала Девон Митчелл, 89 лет. Всю жизнь занималась борьбой за права меньшинств, сорок лет юридической практики, тысячи благодарных людей, оплакивавших её в интернете. Пожилое сердце не выдержало, и её не стало.
Затем затихал голос Элисон Грейс, 23 года. Пять приводов в полицию, два года назад едва не посадили за хранение. На попечении был двенадцатилетний брат. Элисон первая надышалась угарным газом.
Следующим замолк Лойсо Ндлалени, 45 лет. Инженер в небольшой строительной фирме. У него остались жена, трое несовершеннолетних детей и пожилые родители. Судя по положению тела, пытался оттащить потерявшую сознание Элисон подальше от распространявшегося огня и начавших рушиться перекрытий. Погиб от упавшей ему на голову балки.
Последним был Томас Хилл, 20 лет. Студент Мэйгрувского колледжа, учился на преподавателя, волонтёрил в центре для детей из неблагополучных семей. Единственный, кого сумели достать из огня, с ожогами третьей степени и семидесятипроцентным поражением. Умер, не приходя в сознание.
Они все замолчали. Гэвин снова не успел.
Нет, не так.
Первым ушёл Джейсон Рейес. Ублюдок застрелился. Но в кошмаре Рид не слышал выстрела. Только громкий, неутихающий смех. Он невыносимо медленно приблизился к двери, за которой лежали четыре тела и возле которых всё ещё стоял сам Рейес. В этот раз у него был шанс сделать хоть что-то правильно. Он ещё мог кинуть эту тварь в огонь. Заставить его страдать так же, как страдали люди, виноватые только в том, что они оказались не в то время, не в том месте. Заставить гореть, как горел Томас Хилл, задыхаться, как задыхалась Элисон Грейс, истекать кровью как Лойсо Ндлалени, чувствовать, как разрывается сердце, как у Девон Митчелл.
Сгорать изнутри, как горел сам Рид.
Он достиг двери. Взялся за пылающую ручку и потянул на себя. В реальности она была забаррикадирована с обеих сторон, но во сне открывалась легко.
И Гэвина охватило огромной волной пламени.
Даже после пробуждения в ушах продолжал стоять смех.
Он открыл глаза. Прикроватная лампа тускло освещала комнату: Рид заснул, забыв её выключить. Попытка дотянуться до выключателя оказалась тщетной.
Гэвин не мог пошевелиться.
В комнате никого не было. Его мозг продолжал видеть сны, а тело спало. Он прочитал достаточно о сонном параличе, чтобы знать, с чем имеет дело.
Но ужас, охватывавший его всё сильнее с каждой секундой, заставлял сознание кричать. Он не мог пошевелиться, не мог даже вдохнуть глубже, чтобы успокоить панику: дыхание оставалось предательски ровным. Сердце и не думало соскакивать с привычного ритма.
Гэвин помнил, что надо постараться заснуть, но не мог заставить себя закрыть глаза. До рези он всматривался в самый тёмный угол комнаты, под столом у стены. Что-то было не так. Что-то в этой темноте было неправильным, но он не смог бы объяснить, что именно, даже если прямо сейчас на него наставили бы пистолет. Гэвин не отводил взгляда. Уши словно заложило, и он слышал только ужасный свист, с каждой секундой становившийся всё громче и громче. Стало ужасно холодно.
Темнота дёрнулась, и вместе с тем внезапно вернулась возможность двигаться. Рид жадно вдохнул воздух. В углу под столом ничего не было.
Наконец страх достиг его тела: Гэвин тяжело дышал, сердце колотилось в груди так, словно он только что пробежал марафон.
Что ж, теперь ясно, зачем люди ходили в группы поддержки.
Если так пойдёт дальше, придётся обратиться к терапевту. Рид прикинул, оставались ли ещё в аптечке старые снотворные. Хреновая идея, от них с утра тоже было погано, но зато спалось обычно без снов. Может, справились бы и с параличами.
Гэвин поднялся. Часы показывали четверть шестого. Ну, с этим можно жить. Ни о какой тренировке и речи быть не могло, но кое-что ещё было способно развеять ночные кошмары.
Недолго думая, он накинул футболку, толстовку, обулся в беговые кроссовки и вышел на октябрьский холодный воздух.
Пробежка. Лучший способ справиться с его ебанутым подсознанием.
Он бежал до тех пор, пока не перестал чувствовать запах гари.
***
Гэвин в ярости едва не пробил кулаком ближайший стол.
— Почему мне не сообщили?! — рявкнул он.
Сэл Ротелмел был найден мёртвым в салоне собственного автомобиля. Сжёг себя заживо.
— Рид, ты охуел? Тебя о каждом трупе оповещать? — огрызнулась в ответ Тина. — У меня работа есть, между прочим!
Он постарался восстановить дыхание. Нельзя было срываться на Тине. Тина — подруга. И она была права. Гэвин выдохнул, пытаясь прийти в себя, игнорируя её слишком понимающий взгляд.
— Прости, — сказал он, примирительно поднимая руки. — Плохо сплю в последнее время, чувствую себя дерьмом.
Тина отмахнулась и отошла в сторону.
В качестве извинения Гэвин вышел за кофе и принёс именно такой, какой она любит больше всего. Девушка поджала губы, но стаканчик приняла.
— Прощён, но не из-за кофе. — Она отпила.
— Конечно, — заставил себя ухмыльнуться Гэвин. — Нельзя поощрять подкуп.
Тина пихнула его в плечо, фыркнув, и потянулась к компьютеру.
— Вообще, у меня для тебя есть кое-что. — Она в пару кликов вызвала на экран документ и отправила его Гэвину.
Он открыл полученное сообщение. В нём был адрес.
— Вероятное место обитания Дугласа Джонсона, — самодовольно произнесла девушка, откинувшись в кресле. — Можешь не благодарить.
Гэвин мгновенно вскинулся.
— И ты молчала?
— Сказала бы раньше, если бы ты тут истерики не закатывал, — пожала плечами Чен. — Всё-таки хочешь продолжить копать?
— От этих федералов никакого толку. Ещё немного, и они просто засадят Сару Миллер, лишь бы не разбираться.
Тина кивнула.
Гэвин прикинул местоположение дома, находившегося относительно недалеко от "Центра сна". Он успел кинуть "спасибо", прежде чем вылететь из управления. Следовало действовать быстро и не вызывать подозрений. Один детектив в штатском не так сильно привлечёт внимание, как толпа спецназа. С очередным осознанием, что Фаулер взгреет его шкуру, он взял со стоянки служебный автомобиль, на котором не было никаких опознавательных знаков, предназначавшийся как раз для полевой работы.
Если фортуна на его стороне, Ричард уже подсуетился и мужика забрали. Если нет — что ж, Гэвин был не против опередить Стерна, чтобы доказать свою правоту.
Сам дом выглядел весьма посредственно. Он располагался недалеко от трейлер-парка, в конце улицы, скрытый за деревьями, и казался настолько обветшалым, что можно было бы посчитать его заброшенным, однако, вопреки первому представлению, внутри играла громкая музыка, которую было слышно даже не выходя из машины.
Припарковавшись, он прошёл к двери, попутно отмечая общую неухоженность места: за двором явно не смотрели, вдоль обочины валялся мусор, а крыльцо знатно прохудилось так, что Гэвин едва не провалился в участок, доска на котором оказалась не прибита. Он чертыхнулся и несколько раз грохнул кулаком по двери.
В доме раздался шум.
— Кто там? — послышался глухой голос.
— Детектив Рид, департамент полиции Детройта, открывайте.
— На каком основании?
Гэвин едва не зарычал, но заставил себя говорить как можно более спокойным тоном.
— Мы опрашиваем всех, кто вчера контактировал с Сэлом Ротемелом. Он скончался этой ночью.
Что ж, его слова подействовали лучше, чем Рид ожидал. Замок заскрипел, и дверь открылась.
Дуглас выглядел также хреново, как и вчера, и был в той же грязной одежде, словно и не переодевался. Внутри дома музыка оказалась и вовсе выкручена на максимум.
— Как? — прохрипел он. — Как он умер?
Гэвин незаметно потянулся к пистолету.
— Он убил себя, — не вдаваясь в подробности, ответил Рид, внимательно следя за реакцией мужчины. Тот, впрочем, не выглядел удивлённым, только досадливо нахмурился.
— А я ведь пытался ему сказать.
— Вчера вы утверждали, что Сэл умрёт, — Гэвин решил действовать напрямую, — и ночью он кончает с собой. Вы должны проехать в отделение для дачи показаний.
Дверь едва не захлопнулась перед его носом, но Рид вовремя заблокировал её ногой. По ботинку смачно прилетело, но Дуглас остановился. Он выглядел напуганным.
— Я как-то неясно выразился? — рявкнул Рид.
— Какая разница, что я вам расскажу? Вы мне не поверите, — набычился Дуглас.
— А ты попробуй.
Мужчина задумался на мгновение, разглядывая Рида.
— Это Мара, — произнёс он в конце концов.
Гэвин едва не проломил голову собственной ладонью.
— Да, конечно. Так и расскажешь в участке. — Он попытался открыть дверь шире.
— У вас нет никакого права вламываться ко мне в дом! — в последней попытке прокричал мужчина.
Рид подтянул к себе рацию, спрятанную за курткой.
— Нахожусь возле дома на Парк-авеню 436, — произнёс он, перекрикивая орущую музыку и доставая пистолет. — Слышу подозрительные звуки изнутри, инициирую проникновение в жилище.
Потом он сможет как-нибудь отмазаться, не впервой. У него почти не оставалось сомнений в том, что внутри он обнаружит какую-нибудь небольшую кустарную химическую лабораторию. Стоящий снаружи генератор, провода которого вели в дом, лишь подтверждал эту догадку.
Гэвин оскалился, держа пистолет наготове, и оттолкнул мужчину вглубь помещения, не выпуская его из виду.
Пахло так, как пахнет в старых обветшалых домах, ничего необычного. Везде царил бардак, а стены оказались покрыты уродливыми рисунками, вырезками из газет и записками.
Ну, по крайней мере, без воняющих трупов.
— Выключи музыку, — огрызнулся Гэвин, и мужчина щёлкнул выключатель на старом раздолбанном бумбоксе. Тишина показалась благословенной.
С досадой Рид отметил, что Дуглас отчего-то вёл себя весьма смирно. Рид ожидал, что он нападёт, и у него будет легальная возможность отплатить уёбку за брошенный вчера стул.
— Что это? — кивнул Гэвин на стены.
— Без комментариев, — сквозь зубы процедил мужчина.
Гэвин фыркнул. Ему было глубоко насрать, заговорит Джонсон сейчас или потом. Он продолжал краем глаза осматривать рисунки. Пара из них показались ему знакомыми, и он узнал иллюстрации к недавно прочитанным статьям. Что ж, вот и ещё одно доказательство.
— Это Мара, да? — спросил он. Мужчина бросил на него короткий взгляд, подтвердивший догадку. Чёрт. Он реально верил, что людей убивает какой-то дух. Ладно, какая, собственно, Гэвину разница. Он коп, так что его задача выполнена. Осталось только сдать уёбка на руки ФБР, и пусть они уже выбивают признание, как хотят.
— Вы первый подозреваемый в смерти Сэла Ротелмела, — произнёс Гэвин, желая проследить реакцию мужчины.
— Я его не убивал. Я предупредил его! — прикрикнул Дуглас, начав нервно ходить по комнате.
— Ага, о том, что он умрёт, — Рид на всякий случай продолжал держать его на прицеле, — так же, как умер до этого Питер Миллер. Его вы тоже «предупреждали»?
— Да! — рявкнул мужчина, замерев. — Я предупреждал его, что нельзя спать! Что если он уснёт, то умрёт. — Он резко потянул вниз собственное нижнее веко. На и без того покрытом лопнувшими капиллярами белке глаза выделялось красное пятно. — Она пометила его. После такого долго не живут. — Он говорил так быстро, что слова будто бы запинались друг об друга.
Гэвин закатил глаза.
— И почему же ты ещё жив?
Вместо ответа раздался оглушающий визг сирены. Рид благодарил всю свою выдержку за то, что не шмальнул в мужика прямо на месте. Тот торопливо прошёл к устройству с кучей проводов, стоящем у кровати. Гэвин понял, что штука с таймером — это будильник, лишь едва не застрелив Дугласа.
— Поэтому, — ответил он, поднимая глаза на Рида. — Я сплю по двадцать минут. Нельзя спать дольше, потому что дольше — это глубокий сон, и Мара сможет до меня добраться.
Пазл постепенно начинал складываться. Дуглас, у которого явно и без наркотиков сильные проблемы, рассказывает ужасы впечатлительным участникам группы сна. Дважды пережив сонный паралич на собственном опыте, Гэвин мог понять, почему они купились на эту херню. Бред Дугласа услышали Такахаси, Миллер и Ротелмел. Первый скончался, обдолбавшись успокоительным; третий себя сжёг. Второй успел втянуть в свои кошмары жену, которая теперь тоже уверена, что причина всему — Мара. Было пока не ясно, как умер Питер — это портило идеальную картину. Впрочем, главным было другое: Сара Миллер невиновна.
— Будильники, громкая музыка, — продолжал Дуглас. — Я делаю всё, чтобы не заснуть. Они — не делали. Поэтому я всё ещё жив, а они — нет.
— Понятно, — Гэвин попытался вспомнить, через какое время депривации сна начинаются галлюцинации. В любом случае, мужик уже явно обогнал этот срок в несколько раз.
Снаружи раздались звуки подъезжающих машин. В небольшом чистом участке окна, свободном от заметок, Гэвин заметил чёрную тачку ФБР. Чёрт, он всё-таки надеялся, что сперва приедут его ребята.
Лицо Ричарда, без стука вошедшего в дом, отражало явное недовольство от присутствия там Гэвина. Следом за ним семенил помощник и ещё двое костюмчиков.
— Агент Стерн, ФБР, — произнёс он, выудив из кармана удостоверение. — Дуглас Джонсон, вам придётся пройти со мной.
— Ладно, блять, ладно! — воскликнул мужчина, поднимая руки. Он безропотно прошёл к выходу, бросив яростный взгляд на Рида, но появление ФБР явно выбило его из колеи. Безымянные агенты отконвоировали Дугласа к машине.
Гэвин повернулся к Ричарду, убирая пистолет в кобуру.
— Долго вы добирались.
— Детектив Рид, можете в ближайшее время ожидать служебного разбирательства, — холодно отчеканил Ричард.
Гэвин опешил, но быстро взял себя в руки.
— Из-за того, что я раньше разобрался с подозреваемым? — вскинулся он. — Не будь, блять, мелочным, без меня вы бы на него вообще не вышли.
— Майкл, — не глядя обратился Ричард к замершему в дверях помощнику, рассматривавшему стены, — оставь нас.
Парень смерил Рида недоверчивым взглядом, но всё же ретировался.
— Не вмешивайся в моё расследование, — по слогам произнёс Ричард с нечитаемым выражением лица. — Когда ты подкинул информацию, я мог ещё это спустить. Теперь будут приняты меры.
— Охуел? — воскликнул Гэвин в недоумении. Он буквально на блюдечке притащил ему подозреваемого с кучей улик, а в ответ получил служебку.
— Не забывайтесь, детектив Рид, — всё также холодно произнёс Ричард. — Постарайтесь в рапорте своему капитану изложить произошедшее в этом доме как можно более подробно, особенно ту часть, где вломились на чужую собственность без ордера.
Гэвин почувствовал острое желание что-нибудь разбить. В конце концов он и без того получит мировых масштабов пизды от Фаулера, можно и подкинуть дров в огонь, какая разница.
— Если бы вчера ты меня послушал, сегодня было бы на один труп меньше, — прорычал он низким голосом. — Но ты решил забить.
На лице Ричарда не дрогнул ни один мускул.
— Что-то ещё? — спросил он.
Рид вылетел из дома, едва не прибив дверью стоявшего на крыльце помощника. Он успел отскочить и раздражённо уставиться на Гэвина, но видимо что-то в лице полицейского подсказало ему, что есть ситуации, в которых лучше промолчать.
Чертыхаясь, Гэвин прыгнул в машину, громко хлопнув дверцей.
Ему предстоял не самый приятный разговор.
***
Гэвин был в хуёвом настроении, так что его целью было испортить настроение и всем остальным.
Вообще Рид просто хотел залить глаза и не думать ни о чём. Обычно он надирался где-нибудь в одиночку, но в тот день это равнялось заявлению на отчисление, потому что, реши он вдруг отправиться пиздиться с подозрительной толпой у клуба, останавливать его было бы некому.
Так что взвесив все за и против, он согласился пойти с Андрэ. Тот упорно продолжал звать его на вечеринки красавицы Хэвен, которая, как ни странно, до сих пор его не кинула, хотя прошло уже несколько месяцев. Своё удивление этому факту Гэвин часто озвучивал во всеуслышание, что вызывало у самого Андрэ только нехарактерную смущённую улыбку, а Хэвен заставляло хмурить идеальные бровки и смотреть на Рида с досадой.
Гэвин опрокидывал шот за шотом, и его даже начало попускать, но тут притащился Ричард. В последнее время мудила перестал молча сносить подъёбы Рида и начал вполне себе уверенно тявкать в ответ. Обычно это даже неплохо, но тогда был день-исключение.
Рид чувствовал, что натворит херни, если будет долго находиться рядом со Стерном, поэтому старательно и как можно менее очевидно перемещал свой зад подальше от уёбка. Тот, словно чувствуя это, как назло оказывался неподалёку. Гэвин слышал голос Ричарда, когда уходил к холодильнику за бухлом, видел его фигуру в коридоре, когда шёл поссать, замечал его вытянутые длинные ноги в проёме двери и постоянно натыкался на холодные серые глаза, куда бы не смотрел. Блять, Гэвина бесило одно только существование этого мудака, и сегодня его было слишком много.
Рид заводился сильнее с каждой минутой и заливал в себя всё больше алкоголя, малодушно надеясь, что после очередного стакана просто отрубится на диване или проведёт остаток ночи в обнимку с толчком, но крепкий молодой организм без труда функционировал на максимуме возможностей. Раздражение накапливалось. Жутко хотелось почесать об кого-то кулаки. Об кого-то конкретного.
Стоило всё же остаться в общаге и попытаться заснуть.
Гэвин шёл на террасу за домом, чтобы покурить. Весь вечер Рид не притрагивался к сигаретам, в надежде отключиться, но план не работал, так что он забил хер. Наверное, следовало бы уехать. Здесь теперь внезапно стало больше рисков совершить что-то непоправимое.
Он вывалился на улицу только для того, чтобы столкнуться с Ричардом. Блять, Гэвин был уверен, что тот остался в гостиной. Да и кому ещё придёт идея торчать снаружи в ноябре, особенно когда курить можно было и в доме? Ричард мгновенно обернулся на звук открывшейся двери, отрезая пути к отступлению.
Стерн-младший смерил его своим холодным взглядом. В длинных пальцах была зажата сигарета. Гэвин невольно представил, как прожигает ей эти две серых радужки только за тем, чтобы они перестали сканировать его насквозь.
«Не пизди», — мысленно умолял он: «Просто съеби молча».
— Что-то ты сегодня слишком тихий, Рид. Кто-то всё-таки оторвал тебе твой пиздливый язык?
Бляять.
— Съебался, — резко произнёс Гэвин, доставая пачку. Следовало бы уйти самому, но выглядело бы это, как трусливое отступление, а такого он себе позволить не мог.
— Ты сам сюда притащился, — указал на очевидное Ричард, даже не дёрнувшись. Он поднёс сигарету к губам и сделал глубокую затяжку, медленно выдохнув облако горького дыма. Гэвин обнаружил себя пялящимся и почувствовал, как плавно разливается по венам злость, когда понял, что Ричард тоже это заметил.
Парень не ухмылялся и смотрел всё так же ровно, с толикой интереса. Все на вечеринке, словно чувствуя настроение Рида, старались держаться от него подальше, и только Стерн вопреки здравому смыслу лез на рожон. Не мог же он не понимать, что сегодня Рида лучше оставить одного и уж тем более не донимать пиздежом?
Гэвин попытался ещё раз. Представил, как его с позором отчисляют из академии за нанесение тяжёлых телесных. Он обещал себе, что эта хуйня в прошлом и пиздить он будет только плохих ребят. Ведь Гэвин не хотел превратиться в собственного папашу. Нет, он был лучше этого.
Ричард, однако, вовсю испытывал его терпение.
— Что, на тренировках последние мозги отбили?
Рид сделал шаг вперёд, ловким ударом по запястью выбивая сигарету из руки Стерна. Вспыхнув в последний раз, окурок улетел в траву. Гэвин сжал чужой воротник, собирая последние остатки самообладания. Даже в такой позе Ричард оставался невозмутимым и лишь раздражённо дёрнул бровью. Казалось, он действительно не понимал, в каком положении оказался. Тем временем зрение Гэвина словно потемнело по краям, оставляя в середине только высокомерного уёбка. Он сильнее сжал в руке ворот, наслаждаясь появившимся на лице Ричарда недовольством. Но этого было мало.
— И? — спросил Стерн. — Дальше что?
Кулак Гэвина, летевший в лицо парня, был легко отбит в сторону. Без особых усилий Ричард вывернулся из хватки на воротнике и отвёл следующий удар, летящий в живот.
— Всё, что ты можешь, Рид? — подначивал он.
Гэвин оскалился, почувствовав, как в крови закипает азарт. Значит Ричард был не просто задротом. Это делало всю ситуацию только слаще.
Он попытался сделать подсечку, но Стерн с лёгкостью отскочил. На его лице Рид увидел отражение собственных чувств. В тусклом освещении дворовой лампы его взгляд был сосредоточен, а уголки напряжённых губ едва заметно приподнялись. На стороне Ричарда было преимущество, заключающееся в количестве выпитого Ридом алкоголя, но на стороне самого Гэвина была ебанца. Эта ебанца была причиной, по которой он всю жизнь оказывался в таких ситуациях, но благодаря ей же он обычно выходил из них победителем.
Что ж, Гэвин горел желанием узнать, чем всё закончится в этот раз.
Поначалу Ричард явно был нацелен только обороняться, но после того, как пара ударов Рида всё-таки достигли своей цели, стало заметно, что невозмутимость уступает место ярости. О, Гэвин упивался тем, что этого высокомерного ублюдка начинает заносить, упивался каждым слишком сильным ударом. Ричард наконец-то закипал, и это оказалось куда слаще, чем Гэвин мог себе представить.
Рид наклонился, уворачиваясь от кулака в лицо, и попытался заломить чужую руку за спину, но тот легко вывернулся из захвата. Ему прилетело по уху, на долю секунды оглушая, но Ричард самонадеянно подставился под удар. Видно Гэвин знатно проехался ему по нервам, раз тот терял самообладание и осмотрительность. Он зарядил Стерну по рёбрам, игнорируя звон в ушах.
Долго это не продлилось. Когда Гэвин в очередной раз замахнулся, Ричард, не задумываясь, отбил оба его кулака, въебал Риду по шее, заставил его нагнуться и чуть не зарядил коленом по носу. Гэвин едва успел сгруппироваться. Стерн ловко повалил Рида на землю, только для того, чтобы тут же подняв, заломить руку. Гэвин зарычал от злости, оказавшись тут же впечатанным спиной в стену.
Они оба тяжело дышали. Ричарду всё-таки прилетело в лицо: кровила ссадина на брови. Гэвин сглотнул, почувствовав привкус железа во рту.
Стерн держал его крепко, и Рид не смог бы вырваться, не сломав себе пальцы. Он облизнул губы, и это не осталось без внимания Ричарда. Серые глаза видели его насквозь. Он сильнее прижал его к стене.
Они столкнулись взглядами на одно очень долгое мгновение.
Гэвин впечатался в его губы с такой силой, будто это был ещё один приём. Ричард ответил сразу.
***
Гэвин даже не слушал, в каких именно выражениях Фаулер на него орал. Капитан был в ярости, и, наверное, даже весьма справедливо, но сейчас Гэвин чувствовал только раздражение.
Да, он действовал не по уставу. Да, нарушил протокол. ФБР возьмутся за его шкуру, естественно: вряд ли они в восторге, что какой-то коп лезет не в свои дела. Да и пошли они нахуй. Если бы Гэвин не вышел на этот Центр сна, хрена с два бы они связали смерть Сэла со смертями Миллера и Такахаси, а значит не вышли бы и на Дугласа. Если Сару Миллер выпустят хотя бы на день раньше, он уже ни о чём не жалел.
— Ты отстранён, Рид! Чтоб духу твоего тут не было! — продолжал надрываться Фаулер. — Узнаю, что лезешь в расследование, пойдёшь по должностному преступлению, уяснил?
Конечно, его не уволят. Но с большой вероятностью снова скинут до офицера. Блядство. Рид столько из кожи вон лез, чтобы его повысили до детектива, и уже стоял в очереди на сержанта, а теперь всё придётся начинать сначала.
Он едва сдержал порыв опрокинуть что-нибудь в кабинете капитана. Это точно не пойдёт на пользу.
— Они хоть арестовали Джонсона? — спросил он.
Фаулер выглядел так, словно сам сейчас что-нибудь опрокинет непосредственно в сторону Рида.
— Вон! — прокричал он.
Гэвин со всей дури ёбнул стеклянной дверью кабинета, но она так и не разбилась. Он пронёсся на стоянку, не обращая внимания на пристально следивших за драмой коллег. И без того знал, что у большинства на лицах будут довольные ухмылки: конечно, Рид снова полез куда не надо и снова оказался на грани увольнения. Лучший повод для радости.
Уже на парковке раздался голос Тины.
— Рид! — прокричала она. — Рид, сука, стой!
Девушка упорно догоняла его. Он резко развернулся, всё ещё пыша яростью.
— Что? — рявкнул он.
К счастью, Чен на его характер было поебать. Только поэтому они когда-то и смогли подружиться. Она бесцеремонно обняла его с самым суровым выражением лица, которое только можно представить. С таким же, наверное, лезут в клетку со львом.
Гэвин глубоко вдохнул и медленно выдохнул, возвращая себе контроль над телом и мозгами. Наконец поднял руку и мягко похлопал Тину по спине. Она отстранилась.
— Всё? — спросила девушка. — Не убьёшь первого, кто с тобой заговорит за пределами департамента?
Гэвин заржал. Прозвучало немного истерично.
— Какая самоотверженность, сержант Чен.
Она оскалилась в ответной улыбке, но сразу посерьёзнела.
— Я на твоей стороне. Если бы не ты, хрен бы они вышли на этого Дугласа.
Гэвин пожал плечами. Хотелось курить, но он слишком давно бросил, чтобы возвращаться к пагубной привычке.
Кивнул.
— Его арестовали? — спросил Рид у девушки.
— Могу выяснить, как только вернусь на рабочее место, — ответила она, пожав плечами. Усмехнулась. — Не все из нас получают внезапный неоплачиваемый отпуск посреди недели.
Гэвин фыркнул, но покачал головой.
— Не стоит, а то тоже схлопочешь. Фаулер наверняка догадывается, что я лез в это дерьмо не в одиночку.
Тина вскинула брови.
— Ну, может, я тоже хочу отдохнуть.
— Не хочешь, — хмыкнул Гэвин.
— Не хочу, — покачала головой Чен.
— Не ссы, у меня есть свои контакты, чтобы разузнать всё. — Он пихнул её в плечо. — Иди давай, пока не заподозрили, что ты подвергаешь сомнению авторитет спецслужб.
Тина подняла руки ладонями вверх.
— Виновна по всем статьям. Отдыхай, Рид. И поспи уже наконец! — Она развернулась, направившись обратно в отдел. — Трупы у Нэсси и то симпатичнее выглядят.
Рид фыркнул и направился к байку. Он чувствовал, что его действительно попустило. Хрен знает, что он мог бы натворить в таком состоянии. Выудив из кармана телефон, Гэвин набрал короткое «спасибо» и отправил девушке, прежде чем забраться на сидение.
***
Конечно, Рид планировал оставить дело, но он не чувствовал, что сделал всё возможное. Было ещё кое-что, что ему хотелось узнать. Какая разница, в конце концов он и так отстранён, и после разбирательства его с большой вероятностью понизят в звании. Ничего хуже произойти не может.
Гэвин позвонил и записался в качестве пациента на сеанс к доктору Уилсону из Центра сна, и на его удачу он застал пустое окно через пару часов. Заехав по пути за кофе, Рид решил подождать оставшееся время в холле самой клиники: вдруг ему повезло бы наткнуться на кого-то из той группы, чтобы расспросить о Дугласе, Миллере и Такахаси.
Он сел на мягкий кожаный диван в приёмной и отхлебнул кофе. Мысли прыгали с одной на другую, не позволяя задуматься о чём-то надолго. Диван был удобным, в помещении было тепло и тихо. Он почувствовал, что сознание начало немного ускользать, только когда рядом кто-то сел.
— Кофе после двенадцати? Попробуйте исключить его, прежде чем торчать в очереди к сомнологу.
Гэвин вынырнул из полудрёмы и обернулся к пожилой женщине, оказавшейся рядом. Он сдержал желание огрызнуться, узнав в ней одну из посетительниц групповой терапии. Едва не потянулся привычно за удостоверением, но вовремя вспомнил, что оно осталось на столе у Фаулера вместе со значком.
— Пожалуй, — сухо согласился он. — Но надо же как-то взаимодействовать с окружающими на протяжении дня.
Бабка фыркнула.
— Не говори, милый. Я боролась с кофеиновой зависимостью десять лет! — Она хитро прищурилась. — Иногда я всё ещё позволяю себе подмешивать немного настоящего кофе в свой декаф.
Гэвин пытался вспомнить, брала ли женщина слово во время группы, но не мог. Значит, вероятно, нет, вряд ли такая колоритная бабка осталась бы незамеченной.
— Раз вы сейчас здесь, предположу, что проблема была не в кофе, — произнёс он.
Бабка раздосадовано вздохнула.
— В моём возрасте лишняя чашка кофе может оказаться кнопкой вызова скорой, так что нет. — Она кинула взгляд на стаканчик Рида, который тот всё ещё держал в руках. — Это я так, от зависти.
Гэвин искренне посочувствовал. После того, как он бросил курить, кофе стал единственной отдушиной.
— Я вас помню, — сказала бабка. — Не сильно тогда стулом прилетело?
Рид повёл плечом.
— Переживу. Хотя вряд ли снова приду на встречу. Часто у вас там такое?
— Простите Дугласа. — Женщина откинулась на диване, опершись на подлокотник. — Он не плохой парень. Просто недосыпы на всех нас влияют не лучшим образом.
— Это точно, — фыркнул Гэвин.
Бабка покачала головой.
— Нет, правда. Разговоры о «Маре» и о преследовании… Наверное его надо бы направить за помощью иного рода. — Она внимательно посмотрела на Рида. — Если вы понимаете, о чём я.
Гэвин кивнул.
— Он часто посещает сессии?
Бабка задумалась.
— Регулярно. Даже я не так часто хожу, а мне больше и заняться-то нечем. Одно время он крепко общался с одним… ну… иностранцем. Кацуя. Они часто общались, беседовали о чём-то. Дуглас тогда казалось подуспокоился. Выглядел живее. — Она помолчала. — Потом был ещё Питер. Не знаю как, но они тоже сдружились.
— И что случилось? — спросил Гэвин, прекрасно зная продолжение. Такахаси и Питер были мертвы.
— Сначала перестал приходить Кацуя. А на последние пару встреч уже и Питер не являлся. У нас всё на вольных началах. Конечно, хотелось бы верить, что они просто уже прошли эту фазу и им не нужна поддержка, но они не были похожи на людей, у которых всё хорошо, понимаете? Их страх сонного паралича и этой «Мары» становился таким же нездоровым, как и у Дугласа.
Гэвин снова кивнул, мысленно радуясь тому, что догадался приехать пораньше и ему повезло встретить именно эту разговорчивую бабку.
— Простите! — внезапно вскинулась она. — Я вас не пугаю?
Рид покачал головой.
— Нет. Как думаете, о чём они могли общаться?
Бабка придвинулась ближе и понизила голос.
— О «Маре», конечно же. Понимаете, к тому времени, когда пришёл Кацуя, Дуглас уже был невероятно дёрганным из-за параличей. Я как сейчас могу вспомнить его лицо, когда Кацуя рассказал о тощей старухе, которую видит по ночам. Он выглядел словно мальчишка, увидевший Санту!
Гэвин кивнул, призывая продолжать. Значит Дуглас уже был одержим идеей Мары к моменту знакомства с Такахаси. Затем пришёл Миллер и легко подцепил те же ужасы, что и Дуглас, словно простуду.
Рид хотел спросить ещё, но ресепшионистка пригласила его в кабинет.
— Рад был побеседовать, — произнёс он, поднимаясь.
— Главное не пугайтесь и приходите снова на встречу! И перестаньте пить кофе перед сном! — напоследок посоветовала она ему.
Гэвин фыркнул и прошёл в кабинет.
Доктор Уилсон поднял на него вопросительный взгляд.
— Здравствуйте, детектив Рид. У вас остались ещё какие-то вопросы?
Он был явно недоволен, когда узнал, по какой причине Гэвин присутствовал на групповой встрече. Рид поверхностно опросил его после выходки Дугласа, но тогда тот ещё не проходил как подозреваемый, поэтому многого сказать Уилсон не мог. Сейчас, впрочем, тоже, но уже по другой причине: если Рид начнёт копать, будучи отстранённым, одним понижением в звании он не отделается.
— Нет. — Рид упал на кресло возле стола. Были ещё вопросы, которые он мог задать вполне законно. — Сегодня я к вам действительно в роли пациента.
Брови мужчины взлетели.
— Вот как? И что же вас беспокоит?
Гэвин на секунду задумался, с чего лучше начать, чтобы вытащить как можно больше информации.
— Дело в этих сонных параличах, — произнёс он. — У нас тут дело, в рамках которого мне пришлось изучить вопрос. И в последние пару ночей я просыпаюсь и не могу пошевелиться.
Доктор слушал его внимательно, то ли действительно вникая в проблему, то ли пытаясь понять, не наёбывают ли его.
— Раньше подобное происходило?
Гэвин отрицательно покачал головой.
— Черепно-мозговые травмы были?
Рид не сдержался и посмотрел на доктора как на идиота.
— Я коп, — ответил он, и Уилсон понятливо кивнул.
— Чем сопровождаются такие пробуждения? — спросил он.
Гэвин пожал плечами. Даже при свете дня от этих воспоминаний было не по себе.
— Ужасом, галлюцинациями, — коротко признался Рид.
Уилсон кивнул, едва заметно расслабляясь в кресле.
— Детектив Рид…
— Можно "мистер". Я же не по работе, — бросил Гэвин.
— Так вот, мистер Рид. Что вы знали о сонных параличах до начала этого дела?
— Что они есть.
Так и было на самом деле, Гэвин когда-то давно читал статью в интернете, на этом его знакомство с наукой сомнологии закончилось.
— И сейчас, в последние несколько весьма напряжённых дней, вам пришлось столкнуться сразу с двумя сонными параличами, как раз после того, как вы начинаете работать над делом, в котором они присутствуют как явление. — Он дожидается лёгкого кивка Рида, прежде чем продолжить. — Риск возникновения паралича повышается в связи со нерегулярным сном и стрессом — чего, я могу предположить, предостаточно в вашей жизни, учитывая вашу профессию. Ну и в среднем у семи процентов людей по всему миру, хоть раз в жизни был сонный паралич. Конечно, мы можем направить вас к нескольким специалистам, чтобы исключить вероятность неврологических или психиатрических проблем, но сейчас я бы просто порекомендовал вам нормализовать график сна и попытаться минимизировать стрессы. Могу также поделиться контактами нескольких психотерапевтов, которые специализируются на работе с людьми из правоохранительных органов. Ну и, если подобные случаи паралича продолжат происходить, настоятельно рекомендую обратиться ко мне снова. Хотя три-четыре паралича подряд считаются нормой. Потом они надолго прекращаются.
Гэвин сдержал раздражённый вздох. "Больше спите и меньше нервничайте". Это ведь так просто.
В голову пришла идея.
— Понимаете, дело в том, — начал он, — что я услышал слова Дугласа на встрече и… Я тоже видел эту старуху, о которой он говорил. Как такое возможно?
Вопреки ожиданиям, доктор не выглядел впечатлённым или удивлённым.
— Когда я был маленьким, — внезапно начал он, — я проснулся посреди ночи и твёрдо был уверен, что сейчас меня убьёт Фрэди Крюгер. — Уилсон усмехнулся. — Моя помощница признавалась, что видела клоуна из "Оно". Сонные параличи — это продукт времени. В семидесятых людей похищали инопланетяне, в восьмидесятых — поджидал Майкл Майерс под кроватью.
Разговор шёл не туда, куда планировал Гэвин, но он принял информацию к сведению.
— То есть если после слов Дугласа на прошлом собрании, ещё пара ваших пациентов обратятся к вам с рассказами о старухе, вы не удивитесь?
— Учитывая экспрессивность его выходки, я этого даже ожидаю, к сожалению.
Гэвин задумчиво кивнул. Тут он вспомнил о Такахаси.
— Что, если я захочу принять снотворное или успокоительное перед сном? Это поможет избежать паралича?
Доктор покачал головой.
— Подобное не рекомендуется. К тому же некоторые виды снотворного, наоборот, имеют сонный паралич в перечне побочных эффектов. Пока я могу посоветовать лишь мелатонин или травяные настои.
— В любом случае, мне необходимо продолжать функционировать на работе. Вы могли бы продлить мой рецепт на снотворное? — нехотя произнёс Рид. Он не горел желанием снова идти к тому же спецу, у которого был в прошлый раз, хотя бы потому, что тот явно сообщит начальству, а Гэвина и без того уже держали на карандаше. Но, если теперь паралич и кошмары будут преследовать его одновременно, крыша поедет куда быстрее, чем хотелось бы.
К его разочарованию, доктор покачал головой.
— Вам придётся обратиться непосредственно к вашему терапевту, — ответил он, — потому что на мой профессиональный взгляд вы не демонстрируете каких-то показаний для назначения медикаментов.
— Понятно. — Гэвин встал резче, чем планировал. — До свидания, доктор Уилсон.
— Если почувствуете, что состояние стало ухудшаться, приходите снова, — прилетело ему в спину.
Он мысленно посчитал, сколько таблеток осталось и пришёл к неутешительному выводу. Хотелось надеяться, что хотя бы параличи покинут его после закрытия дела. С кошмарами он справляться уже научился, ничего нового в них не было.
Выйдя из кабинета и подняв глаза, он едва сдержал тяжёлый вздох.
— Какого чёрта ты здесь делаешь? — раздражённо спросил Ричард после секундной заминки.
— Мне о каждом своём шаге тебе докладывать? — рыкнул в ответ Гэвин и попытался пройти мимо. Сил на конфронтации с Ричардом уже не осталось.
Мужчина перегородил ему дорогу.
— Вчера убили одного пациента этой клиники, сегодня — арестовали другого, — произнёс он низким голосом. В фойе никого не было, но конфиденциальность явно оставалась приоритетом. — И ты хочешь сказать, что оказался здесь случайно?
Гэвин стиснул зубы и кулаки, прежде чем ответить.
— Охуеешь. У меня другие заботы есть, кроме твоего расследования. Так что отъебись и иди куда шёл.
Он осознавал, что балансировал на грани, но где-то глубоко внутри знал и то, что Ричарда в последнюю очередь заботят вопросы субординации.
Рид пихнул его плечом, протискиваясь к выходу. Ричард не стал идти следом.
***
Гэвин обещал себе, что такого больше не повторится.
Ещё пару дней после выходных он был уверен, что Ричард всем растреплет, и со дня на день начнутся шепотки за спиной и стрёмные подъёбы однокурсников. Но этого всё не происходило. Так что он всё-таки явился на следующую организованную Хэвен вечеринку, потому что не прийти означало зассать, и хрена с два Гэвин даст кому угодно подумать, будто он зассал.
Ричард уже был там. Они молча обменялись взглядами и не взаимодействовали друг с другом половину вечера, даже проигнорировав часть с обязательными подъебами. Гэвин подумал, что это должно было выглядеть подозрительно, но не мог заставить себя и слова сказать.
Конечно, попытайся Ричард унизить его тем, что произошло, Рид и сам в долгу не остался бы. Для начала он популярно объяснил бы всем вокруг, что этот пидор пиздит, потому что Гэвин разъебал его на прошлой неделе. Потом он бы его всё-таки захуячил, и в этот раз у Стерна не было бы преимущества.
Все тогда видели, что в какой-то момент они оба появились в крови и помятые, прежде чем Рид укатил в общагу. Тогда он только отмахнулся от Андрэ рукой со сбитыми костяшками, обрывая все расспросы.
Они целовались, пока где-то в доме не раздался громкий звук. Гэвин словно очнулся, резко оттолкнул Ричарда и свалил внутрь. Стерн, надо отдать ему должное, подождал пару минут, прежде чем зайти следом, и ни словом, ни взглядом не дал понять, что что-то произошло. В отличие от Рида он явно заскочил в ванну, чтобы привести себя в порядок. Гэвин жалел о том, что не сделал того же, потому что стояк прятать было нечем и ему пришлось сидеть, придерживая холодное пиво возле паха.
В этот раз они оказались наедине, как раз когда Рид выходил из ванной на втором этаже, а Ричард шёл навстречу.
В какой момент они оба оказались внутри, Гэвин сказать бы не сумел. Просто снова его губы оказались на губах Ричарда, его рука сжимала чужую шею, словно пытаясь понять, хочет он его оттолкнуть или прижаться теснее, а руки самого Стерна бесстыдно блуждали по всему телу Гэвина.
Они передёрнули друг другу, практически насухую. Это было неприятно, но до зубовного скрежета необходимо. Поцелуи ощущались так, словно они грызли друг другу рты в попытке установить главенство, в которой оба проигрывали.
***
Гэвин не хотел признаваться самому себе, что чёртов Стерн не выходил у него из головы. Он стал рассеянным, пропускал удары на тренировках и лажал на занятиях. Другие курсанты усмехаясь пихали его в плечо и просили познакомить с «той самой», которая сумела завладеть вниманием Рида. Он понимал, что они не всерьёз, но распалялся на лёгкую, раскидывая шутников при первом удобном случае.
Такие ситуации со Стерном продолжали происходить. В какой-то момент они неизбежно встречались, даже если Рид ставил своей целью избегать Ричарда всеми возможными способами. Это всё равно случалось. Гэвин облюбовал чужую бледную шею, отчего Стерн вынужден был носить свои любимые водолазки чуть ли не постоянно, а сам Рич вытворял руками такие непотребства, что Гэвин душу был готов продать, лишь бы это никогда не заканчивалось и при этом желая кончить как можно скорее.
Они почти не разговаривали. Иногда, когда оба были на пределе, Ричард шептал его имя, и у Гэвина сносило голову окончательно. Зато они постепенно вернулись к привычным перебранкам в остальное время. И всё-таки Гэвин чувствовал, что что-то изменилось. Может, дело было во взгляде Ричарда — куда меньше холодности, куда больше азарта. Может, проблема была в Гэвине, который ощутимо поумерил свой пыл. Он только надеялся, что эти изменения были не так очевидны и заметны для остальных.
Однажды ближе к вечеру посреди недели он получил сообщение.
«Приходи».
Гэвин смотрел на одно это слово добрых пять минут, прежде чем сумел сформулировать в голове хоть кукую-нибудь мысль для ответа.
«Нахуя».
Телефон пиликнул входящим почти сразу.
«Не задавай тупых вопросов. Ты прекрасно понимаешь, зачем».
О, он прекрасно понимал, зачем. Это не значило, что он собирается притащиться по первому зову, как какой-то щенок.
Гэвин был там уже спустя час.
***
Мысли о Ричарде Гэвин старательно запихнул как можно глубже. Он и без того был далёк от спокойствия или равновесия, и Стерн ни капли не облегчал задачу.
Вместо этого он попытался сосредоточиться на той информации, которую выудил у бабки в приёмной и у Уилсона, сопоставляя всё с тем, что уже знал.
Доехав до дома, он заварил себе ещё кружку кофе и открыл на ноуте нагло спизженные из участка фотографии из дома Миллеров и вовремя перехваченные из дома Такахаси. Добавил собственные снимки, которые делал на телефон и блокнот с заметками. Что ж, теперь, когда он был освобождён от работы на неопределённый срок, а главный подозреваемый находился в цепкой хватке ФБР, Рид мог позволить себе осмотреть всё внимательнее и без спешки. Гэвин даже произвёл быструю ревизию содержимого холодильника, уничтожив начавший заветриваться, но ещё не завонявший вок, и только потом рухнул на диван, в окружении записей и фотографий. Не бог весть что, конечно, без данных по трупам, но ему доводилось работать и с меньшим.
Гэвин снова внимательно осмотрел снимки, шаг за шагом формируя картину произошедшего в доме Миллеров. Сара Миллер просыпается и обнаруживает, что её муж умирает. Она видит, что на груди у него сидит человекоподобное существо: галлюцинации могли быть вызваны стрессовой ситуацией либо тем же, отчего страдали Такахаси и Питер. Интересно, кто-нибудь догадался проверить дом на предмет чёрной плесени? В голове зазвенели отголоски какого-то дела, о котором он слышал пару лет назад, когда из-за вызванных плесенью галлюцинаций мужчина едва не вырезал всю свою семью.
Гэвин чуть не застонал от отчаяния и нахлынувшей снова ярости. Если бы у него не отняли это дело, он бы добился уже так многого! Блять, да он наверняка был бы близок к раскрытию. Он ведь нашёл и разговорил Дугласа, вероятно Миллеры могли дать новые факты, теперь, когда прошло пара дней. А результаты вскрытия? Чёрт.
Он сжал и разжал кулаки. Что ж, если придётся, Рид готов был подкидывать Ричарду информацию голубиной почтой, но от дела он уже не отступится.
Ещё и Рич в придачу! С горем пополам Гэвин нашёл бы общий язык с любым федералом, заинтересованным в раскрытии дела, в конце концов, позитивный опыт у него уже был, но из всех возможных вариантов ему достался именно Стерн. Даже удивительно, что тот не с первого раза подал на Гэвина рапорт, учитывая всё, что их связывало.
Но нет, это было бы мелочно, а Ричард всегда хотел казаться благородным. Даже после…
Рид снова тщетно попытался сосредоточиться на фотографиях и переключился на снимки из дома Такахаси. Он снова внимательно осмотрел почти мумифицированное тело: продуваемый сквозняками дом и отсутствие мух сделали своё дело, сохранив труп в не самой неприятной кондиции.
Пустые ампулы, шприц. Мог ли Такахаси сделать это от отчаяния? Сколько он провёл без нормального сна? Даже у Гэвина во время особо важных расследований день на третий фляга начинала посвистывать, а тут несколькими днями всё явно не ограничивалось.
Ещё было неясно, какую роль во всём этом играл Дуглас, помимо того, что передал страшилку про Мару дальше, словно проклятую кассету из "Звонка". Хотел бы Гэвин узнать, подтвердится ли его догадка насчёт наркотика или галлюциногена. Он нашёл сброшенное Тиной досье на Дугласа Джонсона и снова пробежался по нему глазами. Бывший военный, служил в Ираке, после войны так и не сумел нормально устроиться в обществе. Популярная история. Ни жены, ни детей, родственники где-то за три пизды, им явно нет дела. Мужик выживал за счёт пенсии и, сюрприз, иногда волонтёрил в центре для собак. Гэвин сделал пометку, что на крайний случай можно дёрнуть Андерсона. На очень крайний случай.
После его увольнения они виделись всего раз. Рид подсознательно ожидал, что без работы Хэнк снова забухает, но тот выглядел даже лучше, чем раньше. Собранный и посвежевший, он сообщил Гэвину, что поступил на курсы кинологов. Рид недоверчиво отнёсся тогда к подобной перспективе: слишком сложно было представить Андерсона кем-то, кроме копа.
Сам Гэвин до пенсии надеялся не дожить. Он не знал, что будет делать, оставшись без работы. Вероятно, в какой-то момент выйдет на площадь, расстреляет толпу туристов, а потом себя. Или сядет за тяжкие телесные, а в тюрьме его уже будут ждать все те отморозки, которых он всю молодость ловил. Или дети этих отморозков, желающие отомстить за несчастное детство.
В любом случае, не самые радужные перспективы.
С другой стороны, Хэнк, вот, смог. Может Гэвина тоже ебанёт бес в ребро, и ему захочется завести молодого любовника и пойти дрессировать собак.
Гэвин хмыкнул при мысли о Конноре. Чёрт, когда Стерн-старший объявился в их департаменте, это было что-то с чем-то. Гэвин к тому времени уже успел прилично там отработать, по-своему влиться в коллектив, зарекомендовать себя как высокофункционального уёбка, и уж точно не ожидал появления такого привета из прошлого.
Сперва он решил, что это Ричард.
Конечно, он решил, что это Ричард. Хотя вот уж у кого никогда не было желания связываться с полицией. Коннор — другое дело. Наверняка, попёр наперекор мамке и младшенькому, но устроился в ДПД. С его подготовкой ему, как и Ричарду, пахать бы на ФБР, а он законопослушно ловил нариков, допрашивал бытовых убийц и очаровывал отдел.
Хэнка, вон, как-то вытянул. У самого Гэвина не получилось.
Рид посмурнел. Надо же было вспомнить. А всё началось с Ричарда. Или нет — он зачесал волосы пятернёй — всё началось, когда на вызове была мелкая Ханна Миллер. Ему не так часто доводилось работать с детьми, но, когда приходилось, на секунду перед глазами обязательно всплывало надгробие со слишком маленькой разницей между «родился» и «умер».
Гэвин потянулся на диване, бросив взгляд на часы. Чёрт, он и не заметил, как быстро пролетело время. С работой всегда так. Что он будет делать дальше?
Усталость навалилась разом, хотя ещё мгновение назад он её не ощущал, но при мысли о том, чтобы лечь спать, желудок скрутило узлом. Спать, чтобы снова проснуться посреди ночи, глядя на ожившие кошмары, а потом видеть другие кошмары во сне? Звучало не слишком соблазнительно.
Рид перевёл задумчивый взгляд на полку кухонного шкафа, в которой хранился алкоголь. Обычно они прибухивали с Тиной или он наливал бокал-два рандомному тиндер-партнёру, но бывали и дни, когда это оказывалось единственным способом заставить себя заснуть и не думать о происходящем. Он не хотел лезть в бутылку, но ему так хотелось поспать. Без снов, кошмаров и параличей. Выключиться и включиться. Если в этом поможет алкоголь, кто Гэвин такой, чтобы ему мешать?
Он плеснул в кружку джин, оставшийся с былых времён, и, невзирая на протесты желудка, влил в себя сразу две порции, прежде чем направиться в душ.
Гэвин сам не заметил, как набрал ванну, но решил, что минут десять в горячей воде не повредят. Как там сказал Уилсон? Постараться уменьшить стресс. Звучало неплохо. Рид забрался в воду, наслаждаясь ощущением тепла. Он нередко принимал ванну после особенно изнуряющих тренировок, чтобы на следующий день не умирать от постоянной боли в мышцах, но в последнее время делать этого не приходилось.
Гэвин честно постарался расслабиться и отвлечься. Умом он понимал, что ещё одна бессонная ночь слабо поможет ему в расследовании, а оно и без того было непростым. Он попытался подумать о чём-то отвлечённом, но сознание металось от странных смертей к Ричарду и обратно, не давая и шанса.
После того, как Коннор покинул отдел вслед за Хэнком, дышать стало проще. Рид не знал, что из произошедшего ему рассказал Ричард, но по одному взгляду Коннора, которым тот одарил его в первый же день, предположил, что что-то он точно знал. Это и тот факт, что Стерны были сраными близнецами, здорово попортил Гэвину жизнь и удовольствие от работы. Он никогда не путал братьев друг с другом — это сложно было бы сделать даже будучи угашенным в ноль: близнецы близнецами, а отличались они кардинально, и дело было далеко не в цвете глаз. Но всё равно его присутствие каждый раз ощущалось, как пощёчина.
Гэвин почувствовал, как навалившаяся до этого усталость в сочетании с джином делает его мысли тягучими и вязкими. Это было даже неплохо. Он повёл плечами, устраиваясь поудобнее. Наверное, стоило вылезти, потому что сонливость накатывала всё сильнее, но тело стало словно ватным и Гэвин решил, что от лишних пяти минут ничего не будет.
Он успел представить себе заголовки новостей: "Коп найден мёртвым в собственной ванной". Это не вызвало у него тревоги. Он закрыл слипающиеся глаза.