Открыв глаза, он понял, что не может двинуться.
Рид едва не зарычал от злости. Он заснул в ванной! Такого с ним раньше никогда не случалось. Чёрт!
Гэвин попытался пошевелить хотя бы пальцем руки или ноги, но бестолку. Заснув, он ещё и сполз в ванной так, что теперь вода заполняла его приоткрытый рот. Просто охуенно. Он действительно чуть не сдох.
Заснуть обратно в таком положении было чревато, так что оставалось только пытаться разбудить тело. Желательно раньше, чем…
Дверь ванной скрипнула, и Гэвин застонал бы, если мог. Он проклял свою привычку задёргивать шторку ванной. Он смотрел чёртово «Психо», так что прекрасно понимал, что будет дальше.
Гэвин постарался сосредоточиться на собственном дыхании, игнорируя невыносимо медленные приближающиеся шаги и хруст ломающихся суставов. Ему просто надо было проснуться. Сердце стучало так быстро, что казалось, с минуты на минуту пробьёт грудную клетку и вылетит наружу. Звуки были неестественными, рваными, шаркающими. При каждом новом шаге что-то ударялось о кафель. Гэвин чувствовал, как его захлёстывает паника. В ушах послышался тонкий писк, словно где-то включили ультразвук, и он становился всё громче.
Через просвечивающую шторку уже можно было разглядеть очертания уродливой человекоподобной фигуры под два метра ростом. Она приближалась, пока с гулким ударом не остановилась об ванну, тот был такой силы, что вода выплеснулась через край.
Гэвин готов был закричать от ужаса, но не мог.
За шторой дёргающиеся конечности фигуры начали подниматься, словно желая избавиться от последней преграды, оставшейся между ними. Морда твари приблизилась, и он мог поклясться, что она смотрела прямо на него.
Наконец Рид закричал. Он не узнал бы самого себя в этом крике ужаса. Никогда ему ещё не приходилось испытывать что-то похожее. Вместе с голосом вернулась возможность двигаться, и он вскочил в ванной, рывком одёргивая шторку, за которой ничего не было.
Гэвин пытался унять колотящееся сердце. Он плеснул в лицо остывшей воды и откинулся обратно. Глаза зудели, голова начала раскалываться. Рид медленно, но верно начинал ненавидеть это дело.
Бросив взгляд в сторону, он обнаружил, что дверь приоткрыта, а на кафеле один за другим испаряются влажные следы чужих ног.
Гэвин смотрел на них, пока каждый не исчез. В голове не осталось ни единой мысли, только сердце стучало по ощущениям где-то в висках. Кажется, он начинал сходить с ума.
Расплёскивая воду, он выбрался из ванны и замер у зеркала, висевшего над раковиной. Оттянув веко, Гэвин увидел красное пятно на белке глаза.
***
В ту ночь Рид так и не смог заставить себя заснуть, но обессилившее тело отключилось на пару часов уже после рассвета. К счастью, в этот раз обошлось без кошмаров.
Проснувшись, он чувствовал себя ещё хуже, но понимал, что это пошло ему на пользу. По крайней мере, у него появилась идея того, что делать дальше.
Он умылся в раковине на кухне. Это было иррационально, но заходить в ванную желания не было от слова совсем.
Гэвин ненадолго задумался, глядя на ключи от мотоцикла, и в конце концов здравый смысл победил. В том состоянии, что он сейчас находился, он больше представлял угрозу для окружающих, чем для самого себя. Рид заказал такси до дома Миллеров, решив, что начать стоило с разговора с Сарой. Ту наверняка уже отпустили, учитывая, что основной подозреваемый, Дуглас, был задержан.
Одетт-стрит встретила его всё той же предхэллоуинской энергетикой, но Гэвин заметил, что, несмотря на приближающийся праздник, во многих домах не стали ставить украшения. Он задумался, было ли это из уважения к смерти Питера Миллера? В таких пригородах редко случается что-то страшнее интрижки между соседями или воровства чужого белья, так что смерть, внезапная, необъяснимая, действительно могла заставить понервничать всю улицу.
Гэвин постучался в дверь. Сырой осенний ветер разбудил его достаточно, чтобы он сумел нацепить на лицо хотя бы относительно адекватное выражение.
Ему открыл Миллер-старший.
— Добрый день. Могу я поговорить с мисс Миллер?
Черты мужчины исказились, недоумение превратилось в злость.
— А вы не знали? — проскрипел он. — Чёртовы федералы упекли Сару в психушку!
Гэвин почувствовал, что пару часов сна было явно недостаточно.
— Какого..? — Он попытался собраться с мыслями. — Как давно это произошло?
— Вчера, — буркнул мужчина. — Вас не держат в курсе?
Рид покачал головой.
— Что они сказали? — допытывался он. — Как объяснили?
Старик нахмурился сильнее. Гэвину показалось, будто за те несколько дней с их последней встречи мужчина постарел на пару лет.
— Сара… она всё продолжала повторять о том, что Питера убила Мара. Но она не сумасшедшая! — твёрдо заявил он. — Она просто устала, у неё стресс! Неужели они не понимают? У них что нет спецов, которые должны с таким разбираться?
— Я попытаюсь выяснить, мистер Миллер, — пообещал Рид. — Вы не вспомнили ничего нового, что могло бы помочь делу?
— Разве вы не сказали, что вас сняли с расследования? — настороженно спросил он.
— Скажем, я предпочитаю завершать то, что начал.
В лице Миллера промелькнуло уважение, Гэвин явно заработал очки доверия. Он понимающе кивнул.
— Боюсь, мне нечего добавить. Но я позвоню, если что, — пообещал он.
— Как насчёт Ханны? Я понимаю, какой это для неё стресс, но…
— Нет, — оборвал его Миллер. — Ханна сказала всё, что знает. Ей сейчас плохо, хуже, чем мне. Она винит себя в произошедшем с Сарой. Думает, что маму забрали из-за неё.
Гэвин мысленно выругался. Чёрт. Неужели в такой ситуации в целом отделе Ричарда не нашлось хотя бы одного здравомыслящего человека, который напомнил бы о ребёнке?
Настала очередь Рида понимающе кивнуть.
— Всё в порядке, — сказал он. — У меня есть контакты одного детского психолога, я вышлю вам на случай, если вы решите обратиться.
Дед кивнул.
— Спасибо.
— Подскажите, куда именно отправили Сару?
***
Гэвин прибыл к нужной клинике как раз тогда, когда тело в чёрном пластиковом пакете загружали в машину.
Он проводил его взглядом, неосознанно прикидывая внешность трупа, его вес, по тому, как тащили каталку с телом судмеды. Какое-то время внутри ещё теплилась надежда, что он делает поспешные выводы и под чёрным пластиком может оказаться кто угодно, но они разбились вдребезги, стоило взгляду наткнуться на машины ФБР, заполонившие парковку. Таких совпадений быть не могло.
Не нужно было долго думать, чтобы понять, как умерла Сара Миллер. Гэвин видел, как неестественно топорщился пакет, словно под ним был не человек, а изогнутый манекен, и вряд ли она успела пролежать где-то так долго, что тело окоченело. Нет, Гэвин уже знал. Он легко мог представить себе её лицо: Рид полночи смотрел на снимки Питера и Такахаси, успевшие отпечататься у него на обратной стороне век.
Он вспомнил о маленькой Ханне, которая думает, что маму забрали из-за неё.
Определённо следовало раскопать номер того психолога.
Фургон с телом уехал. Рид задумался о том, с какой стороны ему подступиться, чтобы узнать побольше о произошедшем. В последнее время удача была на его стороне и люди попадались разговорчивые. Возможно, какая-то из медсестричек захочет почесать языком? Или местный уборщик. Да, уборщики любили потрепаться.
Вряд ли он смог бы выведать хоть что-то от Ричарда, в этом сомневаться не приходилось.
Гэвин поморщился от мыслей о мужчине и мелькнувшем на мгновение беспокойстве. Несмотря на всю ричардову демонстративную непробиваемость, уж кто-кто, а Рид знал, каково это — когда из-за тебя погибают люди.
Как раз в этот момент из дверей клиники показался Стерн. Он выглядел… как обычно. Может, уёбка было и не пронять такой мелочью, как чья-то смерть.
Либо он хорошо это скрывал.
Гэвин проследил за тем, как Ричард уехал, и задумался над своим следующим шагом. Шансы достать информацию прямо сейчас, сразу после отъезда ФБР были невелики. Что ещё он мог сделать?
В голове зудела только одна мысль: можно ли было хоть как-то предотвратить эту смерть? Рид не знал.
Глаз заныл, напоминая о себе. После первого раза в ванной Гэвин не смотрел больше на пятно, хотя, может, стоило. Вдруг на самом деле там ничего не случилось и проблема лишь в его разыгравшемся воображении? После того, что он видел во время паралича, было бы не удивительно.
На всякий случай Рид снова набрал доктору Уилсону и договорился о встрече.
Оставалось ещё кое-что, чем он хотел заняться до этого. Кое-что, не совсем законное.
Он должен был пробраться в дом Дугласа Джонсона.
***
Гэвин оказался частым гостем ричардовой квартиры.
Как он узнал немного позже, изначально её снимали для обоих Стернов, но, саркастично хмыкнув, Ричард объяснил, что его старший братец предпочёл общежитие кампуса. Гэвин тогда поржал, что тоже предпочёл бы общежитие необходимости делить одну квартиру с братом.
Так что, да. Иногда первым писал Рич. Иногда Гэвин брал инициативу в собственные руки и приглашал себя сам, предварительно интересуясь, один ли сейчас Ричард дома.
Секс был… что ж, секс был хорош. Без необходимости прятаться, оба могли действовать развязнее, свободнее. Наслушавшись стонов Ричарда, в определённый момент Гэвин перестал сдерживаться и сам, а Стерн настолько тогда ахуел, что, казалось, поставил себе задачу выяснить весь диапазон звуков, которые может издавать Рид. Гэвин был совершенно не против.
Он и сам не смог бы точно сказать, в какой момент начались разговоры. В первое время они просто перекидывались парой слов до и после секса, что уже куда больше, чем то, что происходило на вечеринках. Гэвин начал подъебывать по мелочи, Ричард также гладко язвил в ответ. Слово за слово.
И вот однажды он обнаружил себя с контроллером от приставки в руках, развалившимся на чужой кровати, пока её владелец надирал ему зад в Street Fighter. Всё происходило так естественно, что он и не заметил, как оказался по уши в этом дерьме.
И в Ричарде.
***
К сюрпризу Рида, вламываться никуда не пришлось: Дуглас оказался дома. Его выдала ревущая музыка, гремевшая, словно пытаясь развалить дом.
Гэвин напрягся. Какого чёрта? Дуглас был подозреваемым, должен был находиться за решёткой. Неужели Рид ошибся?
Он несколько раз пизданул кулаком по двери. Спустя несколько секунд замок заворочался, и в проёме показалось лицо Дугласа. Увидев кто перед ним, мужчина оперативно попытался захлопнуть дверь, но Рид был настроен решительно. Он оттолкнул дверь от себя, сделав шаг в дом.
— Это проникновение на частную собственность! — зарычал Дуглас.
— Какого хрена тебя отпустили?
— Пошёл вон из моего дома! — снова попытался мужчина.
— Отвечай на вопрос, — распалялся Рид.
— Не знаю! — Казалось, ещё немного, и Дуглас просто вытолкнет Гэвина на улицу. — Вчера меня допрашивали, сегодня — отпустили.
Сегодня. После сообщения о смерти Сары Миллер, к которой Дуглас не мог иметь отношения.
Если Дуглас вычеркнут из списка подозреваемых, тогда кто? Рид устало потёр глаза. Левый отозвался неприятной болью, напоминая о себе. Гэвин поднял взгляд на набычившегося Дугласа. Ночной кошмар ярко предстал перед глазами, он вспомнил, как испарялись на кафеле влажные следы.
Недолго думая, Рид молча оттянул нижнее веко и по вмиг изменившемуся лицу Джонсона понял, что ночью ему всё-таки не показалось.
— Ты видел её, — произнёс Дуглас.
— Я не знаю, что видел, — буркнул Рид, вырубив бумбокс и выдохнув, когда наступила благословенная тишина.
— Это третий день. Она отметила тебя. — Мужчина настороженно следил за действиями Рида.
— Так же, как отметила Питера и Такахаси? — спросил Гэвин, оборачиваясь.
Лицо Дугласа исказилось от досады.
— Они меня не послушали, но хоть ты попробуй! — воскликнул он. — Не смей спать! Следующая стадия — когда она придёт к тебе и ты станешь видеть её наяву, как Сэл.
— Сэл сошёл с ума и убил себя, — произнёс Рид, — без чьего-либо вмешательства.
Дуглас кивнул.
— Он не выдержал. Я его не осуждаю.
Гэвин прошёл вдоль стены, в этот раз внимательнее всматриваясь в заметки.
— Как долго ты…
— Несколько месяцев. Два-три, — мужчина словно моментально сдулся, поняв, что ему ничего не угрожает.
— Три месяца без нормального сна? — Гэвин присвистнул.
Дуглас пожал плечами.
— Удивительно, как долго человеческий организм может выживать на двадцатиминутном сне. В хорошие дни я могу набрать так в сумме часов шесть.
— Спишь даже лучше некоторых, — фыркнул Гэвин. Они обменялись уставшими покрасневшими взглядами. — Вводи меня в курс дела. Попробуем разобраться.
Дуглас поджал губы и несколько раз кивнул головой. Впервые за всё время их знакомства Гэвин увидел на лице мужчины что-то похожее на надежду. Он подошёл к одной из стен, на которой висели самые потрёпанные листки. Гэвин пригляделся и обнаружил, что это распечатанные сканы книжных страниц.
— Твари типа Мары… сведения об их существовании появляются ещё до нашей эры, — начал Дуглас. — Её видели по всему миру миллионы людей. В Японии её знают как Канашибари. На Занзибаре как Попабава. В Тайланде – Пхи Ам. Суккубы, инкубы, Ночная ведьма, песанта туда же. А здесь, у нас, — Мара.
— Ну, понятно, люди по всему земному шару ловили сонные параличи и придумывали сказки, чтобы их как-то оправдать. — В конце концов, он и сам уже готов был поверить в какую-то потустороннюю тварь, убивающую людей во сне. Но его не покидала мысль, что у всего этого должно было быть разумное объяснение. — Какие-то доказательства будут?
— Смотри. — Дуглас яростно ткнул пальцем на одну из пожелтевших газетных вырезок на другой стене. — Тысяча девятьсот семьдесят седьмой. Сотня беженцев из Конго умирает во сне. У них раздроблены грудные клетки. Восемьдесят третий. — Он ткнул на другой лист с такой силой, что тот смялся под его пальцем. — Тайланд. Двести тридцать, мать их, человек, найдены умершими во сне. И ни один доктор, ни один сраный психиатр не смог объяснить их смерть! Ни один! А теперь она здесь. И продолжает убивать.
— Её видели столько людей, но убила она лишь некоторых. — Гэвин обернулся к Дугласу. — Должна быть какая-то связь.
Мужчина кивнул.
— Должна, но я не выяснил. Сосунки в этой группе ноют, что не могут двигаться, слышат звуки. — Он грохнул кулаком по стене. — Но они и не представляют, с чем приходится сталкиваться нам! Почему им повезло, а нам — нет? Кацуя тоже пытался понять это, но так и не сумел. Она добралась до него раньше.
— Ты знал о его смерти? — напрягся Рид.
— Догадался, когда он перестал отвечать на звонки и посещать встречи, — с тяжестью в голосе произнёс Дуглас. — Он хотел жить, он бы не сдался. Кацуя был борцом, он сумел добраться до Америки из Японии без каких-либо документов и денег. Не для того он столько херачил, чтобы помереть из-за какой-то потусторонней твари.
Рид задумался на мгновение, но всё же решил спросить. Расследование никак не выходило у него из головы.
— Когда вы с ним обсуждали способы избавления от Мары, там фигурировали транквилизаторы?
Дуглас недоумённо уставился на Гэвина.
— Он думал… — произнёс мужчина с трудом. — Думал, чтобы победить Мару, надо попасть на её территорию.
Гэвин нахмурился.
— Как в «Кошмаре на улице Вязов»? Серьёзно?
Дуглас отрицательно покачал головой.
— Нет. Когда эта сука попадает в наш мир, мы оказываемся беспомощны. У нас нет шансов победить её в таком положении. Но мы думали о том, чтобы победить её во сне. Что, если там у нас будет больше шансов? Возможность сделать что-то большее, чем просто смотреть на то, как она тебя убивает? — Джонсон замер. — Но ты же не просто так спросил, верно?
Гэвин кивнул.
— Возле Такахаси были найдены сильные успокоительные. Вероятно, он решил испытать теорию на практике.
Дуглас опешил.
— Я… я не знал. Думал, он просто заснул.
Гэвин покачал головой.
— Да. Так что, этот вариант можно отметать. — Он осмотрелся в поисках стены, с которой можно было бы начать. — Надо найти что-то общее между всеми, кто вляпался в эту заразу. Поймём причину, может, сумеем разобраться с последствиями. — Гэвин предпочитал не думать о том, что будет, если они не справятся. — Очисти место, на котором можно работать. И я надеюсь, у тебя есть кофе, потому что нам понадобится дохуя.
Теперь, когда появился хоть какой-то план, он почувствовал себя куда лучше.
Расчертив стену, они принялись за дело.
Единственное, что они поняли час спустя, — то, что они в полной заднице.
— Нихера общего, — подвёл итог Рид. — Разные социальные статусы, должности, прошлое. Нигде не пересекались. Разные национальности, семейное и финансовое положение.
— Надо искать дальше, — настаивал Дуглас, поведя затёкшей шеей. — Что-то должно быть.
Гэвин кивнул, поднимаясь и бросая взгляд на часы.
— Должно, — согласился он. — У меня встреча через час, продолжим завтра.
— Что? — недоумённо уставился на него Дуглас. — О какой встрече может идти речь? Мы можем умереть! И кто знает, сколько ещё человек тоже.
— И мы нихуя нового не сделаем, если продолжим топтаться на месте, — огрызнулся Гэвин. — Я попытаюсь зайти с другой стороны. — Он нацепил сброшенную куртку и пошёл к двери.
— Главное не спи! — прокричал ему вслед Дуглас. — Не спи, слышишь меня?
Рид вызвал такси к началу улицы и пошёл пешком, пытаясь стряхнуть с себя затхлый запах чужого дома и нахлынувшую сонливость.
Блять, наверняка было бы проще, сумей он поспать хотя бы немного. Голова слабо соображала, мысли путались. Он понимал, что дальше будет только хуже. Следовало как можно скорее разобраться со всем этим пиздецом, если он не хотел сойти с ума как Дуглас или Такахаси.
В теплоте клиники его снова начало морить, так что в кабинет к доктору Уилсону он зашёл недвусмысленно залипающим.
— Могу предположить, что сонные параличи всё ещё вас беспокоят, — озабоченно произнёс мужчина после обмена приветствиями.
Гэвин хмыкнул и многозначительно дёрнул бровью.
— Беспокоит меня ножевое, которое ноет на плохую погоду, — произнёс он. — Сраные параличи меня уже откровенно подзаебали. Док, неужели нет никакого способа с ними разобраться?
Уилсон вздохнул. За окном уже вечерело.
— Можем подключить к вам датчики и пронаблюдать за вашим организмом во время сна. Так мы будем в силах разбудить вас в момент перед началом паралича.
Гэвин задумался.
— Альтернативы?
— Как я уже говорил, психотерапия или обследование на предмет неврологических проблем. К первому лучше обратиться в любом случае.
Рид цокнул, закатив глаза.
— Я всё ещё не поддерживаю ваше желание прибегнуть к медикаментозной помощи, — продолжил доктор. — Сонные параличи находятся в рамках нормы.
Посмотрел бы Гэвин на Уилсона после пары тех параличей, что были у него.
— Окей. — Рид остановил его. — Что вы можете сказать насчёт этого? — Он оттянул нижнее веко, демонстрируя красное пятно.
Уилсон поднялся со своего места, на ходу выудив из кармана фонарик. Он внимательно изучил оба глаза Гэвина.
— Вы ведь уже видели подобное, верно? — спросил Рид. — У Джонсона, Такахаси и Миллера. Что можете сказать на этот счёт?
Уилсон вернулся на своё место, пока Гэвин пытался вернуть ослеплённым глазам чёткость.
— Это простое повреждение капилляров белка, — произнёс он. — Вы ведь и сами наблюдали что-то похожее, после нескольких дней недосыпа?
— И тот факт, что они все одинаковые..? — раздражался Гэвин.
— Говорит нам лишь о том, что такое может происходить. Послушайте, мистер Рид. — Уилсон снял очки и помассировал переносицу. — Я понимаю, какими пугающими могут быть эти параличи. Поэтому я и создал такую группу, чтобы люди могли поделиться своими переживаниями, без страха быть поднятыми на смех или осуждения. Наше подсознание — удивительная штука. Сталкиваясь с человеческим сном каждый день, я это понимаю как никто другой. — Он поднял взгляд на Гэвина. — Абсолютно нормально то, что пытаясь понять природу явления, вы рассматриваете все возможные варианты, но поймите, нет ничего сверхъестественного в происходящем. Сонные параличи такая же рутина для меня, как для полицейских — ограбление. И это ещё далеко не каждый обращается за помощью или консультацией.
Рид поднялся. Логика в этом была.
— Ладно, док, — бросил он. — Я понял.
— Попытайтесь нормализовать сон. Приходите завтра утром, и сдайте натощак вот эти анализы. — Он выудил готовый бланк из ящика стола. — Так я смогу рассчитать нужную дозу мелатонина, которая вам поможет.
Гэвин засунул протянутый лист в нагрудный карман.
— Спасибо, док, — кивнул он.
— До завтра, мистер Рид.
Гэвин вышел на прохладный октябрьский воздух. Ветер дул со стороны реки, холодный и сырой. Он невольно подобрался. В голове прояснилось, и теперь хотелось ударить себя за ту панику, которой накрыло с утра.
Похоже, действительно пора было к психотерапевту.
К приезду такси Гэвин чувствовал себя бодрым и закоченевшим, но едва сев в машину, он широко зевнул. Что ж, возможно ему действительно стоило отдохнуть. Отстранение даже играло тут на руку.
Он вышел на соседней от дома улице и заскочил за едой на вынос. Что может быть лучше для сна чем прогулка и куриный бульон?
По сравнению с улицей, в квартире было душно. Гэвин открыл окна, проветривая затхлый запах. Похоже, он едва не ступил на тот же путь, что и Дуглас. Рид окинул взглядом столешницу, на которой всё ещё лежали документы по делу. Он сгрёб всё в папку и закинул подальше на полку. Может, ещё глянет на все трезвым взглядом, когда выспится, но уже исключительно из собственного интереса.
Рид бегло привёл комнату в относительный порядок, прежде чем открыть ноутбук и включить там какой-то незамысловатый ситком. Развалившись на диване, он достал свой ужин, и желудок заурчал, напоминая, что за весь день Гэвин не забрасывал в него ничего, кроме кофе. Поев, он убрал всё со стола и даже слегка прибрался на кухне, прежде чем снова упасть за ноутбук. Кажется, где-то в его недрах должна была лежать какая-то древняя стрелялка. Самое то, чтобы разгрузить мозг перед сном.
Этого сделать ему не дали. Кто-то постучал в дверь, весьма решительно, но как-то неритмично.
Рид нахмурился. Кому он мог сдаться? Тина? Она обычно всегда предупреждала перед приходом. Гэвин бросил взгляд на телефон, но там было пусто. Он всё-таки прошёл к двери и глянул в глазок.
За дверью стоял Ричард.
Какого чёрта?
Гэвин намеревался задать этот вопрос непосредственно самому мужчине, но необходимость отпала сама собой, стоило только Риду открыть дверь.
О, такое ароматное амбре ни с чем не спутаешь.
— Рич, ты что бухой?
Стерн стоял, словно по стойке смирно. Незнакомому человеку могло бы показаться, что тот совершенно трезв, но уж Гэвин то знал его достаточно, чтобы отличить. В груди неприятно и тягуче расползлось тепло от осознания, что Рид ещё может читать Ричарда, несмотря на столько прошедших лет.
— Ты один? — ровным тоном спросил Стерн, пытаясь незаметно осмотреть комнату за спиной Гэвина.
— А ты пришёл меня ёбнуть, чтобы я перестал лезть в твоё расследование? Так поздно, я уже честно забил хер, — развёл руками Гэвин.
Ричард слишком старательно закатил глаза.
— Не пизди, Рид.
— Ну, так?
Внезапно Ричард сделал небольшой шаг вперёд, оказываясь в квартире и захлопывая дверь. Его серые глаза заметно потемнели. Он облизнул губы и в следующую секунду уже впечатался в Рида, схватив его за шею.
В первое мгновение Гэвин отметил только какие холодные у Ричарда руки и губы: похоже, он довольно долго пробыл на улице. Второе, о чём подумал Рид, пока его вжимали в ближайшую стену, — то, что Ричард всё ещё целовался также, как в юности: жадно, горячо. От этой мысли волна жара осела внизу живота.
Всё портило только стойкое осознание: Стерн нажрался сегодня не просто так. Сегодня умерла женщина, которую он задержал за то, что она не совершала. Ричард наказывал себя напившись до невменоза. Гэвином он тоже хотел себя наказать, потому что за всё происходящее сейчас, следующим утром он будет ненавидеть себя ещё больше.
О, нет, Рид не собирался оказывать ему такую услугу. Он отстранил от себя мужчину, ледяные руки которого уже едва ли не стаскивали с Рида футболку.
— Рич, — произнёс он, крепко удерживая Стерна за плечо, пытаясь вернуть его в реальность. — Рич. — Мужчина поднял на него глаза. — Ты не хочешь этого делать, — твёрдо произнёс Рид.
— Понятно. — Ричард моментально отстранился и начал было разворачиваться к двери.
Гэвин едва успел схватить его за рукав пальто.
— Куда ты пойдёшь в таком состоянии? — Не задавая лишних вопросов, в том числе самому себе, он потащил несопротивляющегося Стерна в спальню. Бросать его в такой ситуации казалось неправильным. — Снимай пальто, — скомандовал он. Ричард нахмурился, но подчинился, скинув пальто на кресло, оставшись стоять в одних водолазке и брюках. Похоже, в тепле его совсем развезло, затуманенный взгляд потерял даже часть былой сосредоточенности. — Залезай под одеяло. В душе не ебу, сколько ты морозился на улице, не хватало ещё, чтобы глава расследования заболел.
— Она умерла, Гэвин, — внезапно произнёс Ричард, пустым взглядом уставившись в стену. Потом медленно перевёл взгляд на Рида, горько и невесело усмехнувшись. — Что ты там говорил про беспризорных сирот? Добавил я тебе работы.
Гэвин почувствовал, как от этой невесёлой улыбки у него сжалось сердце. Он толкнул Ричарда на кровать, усаживая.
— Ты поступил правильно, — произнёс он. — Не всё в жизни можно контролировать.
Стерн на секунду очень трезвым взглядом посмотрел на Рида.
— Да, — произнёс он. — Я помню.
Гэвин сглотнул, отводя взгляд.
— Не засыпай пока, — произнёс он, направившись к двери. — Я принесу воды и сорбент.
Ричард невесело рассмеялся в спину Гэвину. Тому даже не понадобилось уточнять причину смеха, он и сам прекрасно понимал, что чувствовал сейчас Рич. Приходишь к человеку, сделавшему тебе больно, чтобы он снова сделал тебе больно, потому что это хоть что-то. Лучше, чем ничего не чувствовать, лучше, чем чувствовать вину за чужую смерть. И вместо того, чтобы быть мудаком, этот человек укладывает тебя спать.
Смешно.
Гэвин принёс ему воды с размешанным в ней заранее сорбентом. Ричард выпил без вопросов и опустился на кровать. Сколько прошло времени с тех пор, как он хоть кому-то давал о себе заботиться? Гэвин не заметил кольца на пальце, в кабинете Стерна не стояло никаких семейных фотографий. Да и вряд ли тот пришёл бы сюда, будь у него хоть кто-то рядом. Где его раздражающий братец, когда он так нужен?
Гэвин вытянул из-под Ричарда одеяло и накрыл его. Расфокусированный взгляд следил за каждым его движением. Рид выключил свет, оставив гореть только одну из приглушённых настольных ламп.
— Спокойной ночи, Рич, — произнёс он, уже у двери.
— Пошёл нахуй, — раздалось в ответ.
Рид хмыкнул и прошёл в гостиную, не закрывая дверь в спальню. Он почувствовал, как наваливалась усталость. На губах всё ещё оставался вкус Ричарда, и случившее никак не укладывалось в голове. То и дело он бросал взгляд в сторону спальни, пытаясь убедить себя в реальности произошедшего. За одеялом он не мог видеть Ричарда, но он знал, что мужчина там, и от этого осознания становилось хреново и хорошо одновременно.
О, Ричард в любом случае завтра возненавидит себя и Рида в том числе. За отказ, возможно, ещё сильнее, чем если бы Гэвин на самом деле оказался мудаком, способным воспользоваться кем-то в таком состоянии. Он горько усмехнулся. Какая разница за что? Рид уже проебал однажды свой шанс на «долго и счастливо». Разрушил всё собственными руками.
Но может и хорошо, что Ричард притащился к нему. В конце концов, ему стоило объясниться. Сделать то, чего он не сделал раньше. Попросить прощения, например.
Да, наверное, это бы не помешало. Потом Ричард может послать его нахуй ещё раз, да это будет и справедливо, но, по крайней мере, Рид скажет как есть, даже если звучать будет максимально хреново и заезжено. «Дело не в тебе, дело во мне», ага.
Гэвин постелил себе на диване, кинув подушку на ту сторону, откуда просматривалась кровать и спальня. Выключив свет и отключив звук на телефоне, он ещё некоторое время залипал в полумрак комнаты напротив, прислушиваясь к чужому едва различимому дыханию.
***
В последнее время Ричард был занят экзаменами и у них не было возможности видеться так часто, как раньше. У Гэвина, впрочем, в академии тоже были завалы, так что он легко нашёл, чем себя занять, чтобы меньше думать о чужой заднице, и без того слишком часто занимавшей его мысли.
Иногда, впрочем, он приходил к Ричарду просто так. Притаскивал еду и отвлекал его всеми возможными способами до первого строгого «Гэвин», после которого поднимал руки и безропотно капитулировал на диван, широко и довольно усмехаясь, понимая, что минут через пять тот всё равно к нему присоединится.
Стерн метил в ФБР. Узнав это, Гэвин понял, откуда в задроте с юрфака столько силищи и припизднутости. Рид заранее не уважал фбровцев как вражеский класс, но для Ричарда пообещал сделать исключение. Стерн вскинул бровь, спрашивая: «Вот как?» — и принялся перечислять все аспекты полицейской жизни, в которой Рид будет сосать. Гэвин ржал, пока не заболел живот.
В остальное время они переписывались. Утром, когда ехали на учёбу, днём на занятиях, вечером, по уши в книгах, делах или тренировках, и ночью. О, ночью происходило самое интересное.
Они виделись минимум раз в неделю. Андрэ и другие друзья понимающе хмыкали, когда Рид отмазывался от их приглашений, но они и представить себе не могли, насколько лажали в своих догадках. Гэвин старался об этом не думать, потому что от таких мыслей возникало только мерзко-горькое чувство внутри. Оно никогда не появлялось возле Ричарда. Гэвин не заметил, когда из незнакомого высокомерного уёбка Стерн превратился в приятеля, с которым у них периодически был охуенный секс. И Гэвин был совсем не против такого поворота событий, пока всё оставалось в тайне.
Ему казалось, что Ричард тоже.
После экзаменов у Стерна начались каникулы. Гэвин только снисходительно посмеивался, завидуя в глубине души. У него каникул не ожидалось в ближайшее больше никогда. Но в свободное от академии время он ошивался у Ричарда. Они трахались, играли в видеоигры, смотрели идиотские ситкомы и вместе их же обсирали. До хрипоты спорили о политике, законах, их исполнении, и сюжетных поворотах в ТВ-шоу.
Ричард был… ну, Ричард был охуенным, Гэвин готов был это признать. И даже почти смирился с тем, как естественно и правильно они подходили друг другу почти во всём. Совпали, хах.
Сегодня они затеяли небольшую потасовку на кровати, под конец почему-то переросшую не в секс, как бывало обычно, а в какие-то нелепые попытки доебаться, которые вызывали у обоих лишь смех. Гэвин не смог бы сказать, сколько времени они провели так, просто дурачась и валяя друг друга по кровати, даже не в эротичном смысле этого слова.
Ему было хорошо.
В конце концов, когда они оба отсмеялись и приняли сидячее положение, Гэвин наткнулся на взгляд Рича. Рид нутром почувствовал, что что-то изменилось. В чужом лице и серых глазах читалось нечто такое, чего раньше Гэвин не видел или, может, просто не замечал. По позвоночнику пробежал электрический разряд и узлом стянуло желудок.
Молчание между ними затянулось. Эта внезапно наступившая тишина показалась совершенно оглушающей, и Гэвин услышал, как звук собственного сердцебиения барабаном гремел в голове. Ричард напротив него замер. Рид уставился в эти глаза, светлые и проницательные, сейчас затопленные чёрным. Его кадык дёрнулся, и у Гэвина сбилось дыхание. Он почувствовал тепло чужого тела. Когда они оказались так близко?
Ричард прижался своими губами к его, нежно и осторожно. Совсем не похоже на то, что было между ними раньше. Никакой страсти, никаких усмешек и укусов. Рич касался мягко, словно пытался вложить в этот поцелуй то, что не мог сказать словами. То, что меняло всё. Полностью рушило на корню.
В голове остался только белый шум.
Гэвин оттолкнул его, ударив в грудь обеими руками. Мгновенно он вскочил на ноги и уставился на растерянное и недоумённое выражение на лице Ричарда.
Они оба прекрасно поняли всё без слов. Взгляд Стерна потух и словно остекленел.
Гэвин потерял осмотрительность. Как он мог позволить себе так глупо попасться? Теперь Рид видел последовательность, видел, как проваливался шаг за шагом, но не давал самому себе даже шанса, чтобы понять, что происходит, к чему всё идёт.
Почему внутри так пусто, глухо и больно.
Гэвин вылетел из квартиры Ричарда, хлопнув дверью, отрезая себя от него, едва не согнувшись пополам от этой фантомной боли, и бежал так долго, что в какой-то момент перестал чувствовать.