— для Бога мы все лишь дети. глупые дети. а потому он готов простить.

— а ты?

— а я всего лишь его рупор. мои слова — его слова. мои действия — его действия. моя любовь — его любовь. тело. душа. мерзкие помыслы и упаси меня господь — какая дешевая шутка — грехи все мои ему принадлежат. 

Сахароза слишком большая девочка, слишком ответственная, все ждут от неё чего-то, и она чувствует себя обременённой обязательствами неизвестно перед кем и перед всеми сразу.

сахароза заебалась, и это целое событие. это открытие, за которое вполне могут выдать нобелевскую премию.

розария заебалась, и это тоже событие, но совсем иного масштаба.

или околорусреал ау, где розария делает каминг-аут перед религиозной семьей и уходит из этого цирка, а сахароза просто оказывается не в том месте не в то время.

Прошлого не вернуть, а будущего не узнать. Какие бы планы ни строил, какие бы ошибки ни совершил, только здесь и сейчас — время действовать. Жить. Любить. Прощать. И просто быть рядом с теми, кто дорог.

Жизнь жестока. Однажды оступившись, никогда не сможешь исправить ошибки. Особенно те, что были совершены не твоими руками, но от твоего имени.

Жизнь не справедлива, ведь последствия в итоге лягут на твои плечи. Сможешь ли ты остаться верен себе, сохранить себя настоящего?

Но теперь Кайя смотрел на Чайльда и видел: Бездна оставила на нём свой отпечаток, макнула пальцами прямо в душу, поцеловала в лоб — как это всегда бывает, когда эта тьма приближается к твоему лицу, чтобы сожрать, но случайность — судьбы в тех местах нет — или Её отражение в глубинах души, и она осторожно приближается и целует в лоб, одаривая разум кошмарами, голосами и тенями и забирая что-то взамен, что-то неосязаемое, незримое, что вечно пытаешься заполнить каждым новым днём; но оно не заполняется. Никогда. В этом идея обмена — ты получаешь от Бездны то, что не получишь больше нигде.

И отдать должен то, что не восполнишь.

52 герца — частота, на которой поёт самый одинокий кит. // ау, где Дилюк — археолог, а Кэйа — всего лишь скромный консультант с маленьким скелетом в шкафу. / О длительных раскопках и древних богах, требующих кровавые жертвы, о запутанных загадках давно ушедших цивилизаций и говорящих звёздах на ночном небе. И, конечно, об одном вездесущем консультанте и Дилюке, которому всё это расхлёбывать.

Сахароза всегда стремилась подражать своему учителю и другу, стараясь на пределе своих возможностей и идей, Сахароза всегда бросала свои опыты и исследования на половине, когда её просили о помощи, Сахароза всегда-всегда-всегда и ни разу никогда.

Альбедо утопает в кромешных иллюзиях, они окутывают покоем и теплотой. Лишние мысли уходят на второй план. Виной тому невольное знакомство, где был лишь он один.

Он улыбался моими губами. Смотрел на меня моим глазом. Поправлял мои волосы моей рукой. Он тоже носил синее и обнажал грудь. Накручивал цепочку на палец, когда волновался. И он также владел крио Глазом Бога.

Всякий раз, когда он оказывался рядом, в венах стыла кровь, а сердце замирало.