Время близилось к половине десятого; чернила на страницах давно просохли, а капитан Немо всё не появлялся. Несколько часов назад он, вознамерившись прочитать мой дневник, обещал мне вечерний визит. Однако минуты текли, глаза слипались всё сильнее, а глава "Наутилуса" по-прежнему не спешил радовать меня своим присутствием. По характеру его мыслей я предполагал, что он занят работой в рубке или же машинном отделении, и в его голосе - спокойном и твёрдом - не было ни намёка на беспокойство.
Я вздохнул, попытавшись отрешиться от чужого сознания. Что ни говори, но незнакомая речь, постоянно жужжащая где-то вдали, порой утомляла. Я задавался вопросом: изменилось бы что-нибудь, если б смысл произносимого был доступен мне так же, как ему? И невольно вспоминал своих родителей, коим душевная связь никогда не доставляла неудобств. Вслед за отцом и матерью в памяти всплыли воспоминания о родном доме, Парижском музее, первых экспедициях в Северную Африку - в ту пору я сам ещё был молодым ассистентом, только-только оставившим врачебную практику и вступившим на путь науки. Мог ли тот пытливый, неопытный юноша думать, что однажды станет свидетелем потаённых чудес океана? Мог ли представить, что одновременно с приключениями найдёт в нём того самого, давно утраченного соулмейта? Да что греха таить - я и теперь иногда не верил в это. Но так уж устроена душа человека, что ему хочется верить в лучшее - не эта ли надежда удерживала меня от порывов раздеться и прямо сейчас лечь в постель?
И всё же время шло, часы тикали, и постепенно уверенность уступала место сонливости. А вслед за этим пиджак и лента с шеи отправились в гардероб. Но, как только я собрался избавиться ещё и от рубашки, долгожданный стук в дверь всё-таки раздался.
- Прошу прощения, профессор: боюсь, дела задержали меня дольше, чем планировалось. Вижу, вы уже ложитесь спать.
- Как видите... - рассеянно пробормотал я, неохотно застёгивая рубашку заново.
- Я не отниму у вас много времени. Мне по-прежнему хочется прочитать ваши записи о последнем путешествии; могу я одолжить их на пару дней? Если вы, конечно, окончили.
- Окончил, - ответил я, кивая на скреплённую стопку листков на столе. - Я не против, берите. Только не ставьте на полях ремарок. Пока что. Возможно, оригиналы мне ещё пригодятся.
- Как пожелаете.
Немо взял мой дневник в руки и бегло пролистал. Я думал, заполучив желаемое, он тут же распрощается и покинет меня, но капитан не двигался с места, будто чего-то ожидая, покуда я неторопливо расправлял кровать. Несколько десятков секунд понадобилось моей уставшей голове, чтобы осознать, что Немо не только не уходит, но отвлёкся от чтения и наблюдает за мной.
- Вы хотели что-нибудь ещё у меня спросить? - неуверенно предположил я, изо всех сил стараясь не показаться грубым.
- По существу, нет, профессор. Просто хотел проверить одну гипотезу. И, кажется, она подтвердилась.
- Это плохо или хорошо? - уточнять приходилось осторожно; кто знает, какие мысли блуждают в голове капитана, если даже его соулмейт был не в силах их разобрать.
Немо не ответил. Вместо этого он подошёл ко мне ближе и, слегка помедлив, шагнул практически вплотную.
- Вы чувствуете, господин Аронакс?
Правду сказать, присутствие командира "Наутилуса" я ощущал постоянно. Просто на дальнем расстоянии оно походило на ненавязчивую дымку, а вот на близком...
- А сейчас? - настаивал Немо, обхватывая мои плечи и мягко поглаживая. - Сейчас вы чувствуете это сильнее, неправда ли?
Я кивнул, в свою очередь скользнув ладонями по его бокам, отчего тот на миг вздрогнул. Но даже такие касания были ничем по сравнению с вновь появившимся вокруг нас резонансом - невидимым глазу, но осязаемым настолько явно, что весь воздух вокруг будто обвил нас спиралью и чуть вибрировал. Я снова тонул в обволакивающей ауре этого человека и невольно гадал, наслаждался ли капитан аналогичным чувством рядом со мной?
Наконец, он расцепил руки, разорвав окутавший нас кокон. Резонанс рассыпался, возвращая нас на землю или, если угодно, в каюту "Наутилуса". Немо снова прожигал меня неопределённым взглядом, и по его сбивчивым, хаотичным эмоциям с трудом удавалось понять, о чём он думает. Один вопрос интересовал меня теперь больше прочих.
- Капитан, вам понравилось... всё это?
Мой собеседник еле заметно вздохнул и, пожелав спокойной ночи, направился к двери, но я не позволил ему уйти так просто, поймав за руку.
- Капитан, пожалуйста, ответьте мне: вам и вправду понравилось?
Он резко вывернулся, не позволяя на сей раз касаться себя, и шагнул за порог, глядя на меня с сожалением и, пожалуй, лёгким раздражением.
- Больше, чем я надеялся, господин Аронакс.
Дверь хлопнула прежде, чем я успел хотя бы попрощаться.
Между тем, "Наутилус" продолжал своё кругосветное путешествие, оставив позади Огненную землю и идя на север, к экватору. Капитан Немо в очередной раз неуловимо исчез, по-видимому, не имея желания разделить со мной ни исследование Атлантики, ни досуг. Лишь один раз мы случайно пересеклись в коридоре судна; но и тогда мой соулмейт, едва окинув меня взглядом, быстро свернул за угол, не здороваясь и не привечая. Столь выраженное пренебрежение, безусловно, задевало меня, и тем сильнее, что имя моё за прошедшие дни мелькало в его голове довольно часто! Над чем именно он размышлял за моей спиной, оставалось недоступной тайной.
Хотя жаловаться мне особо не приходилось, ведь жизнь моя тогда не ограничивалась только этой загадкой - появлялись и другие, решать которые было привычнее и спокойнее. В конце концов весь океан лежал у моих ног, и, в отличие от своего подводного властелина, он щедро баловал меня на протяжении почти двух недель. Поначалу курсу корабля способствовало Фолклендское течение, несущее свои холодные воды вдоль берегов Аргентины, но через несколько сотен миль оно встретилось с тёплым Бразильским, текущим вспять ему. Конечно, по силе и скорости оно не могло соперничать с "феноменом", не так давно пленившим нас, но похоже капитан Немо решил, что непокорных морских потоков с него довольно, и направил субмарину в обход, вдоль южноамериканского шельфа.
Каждый день створки иллюминаторов в салоне открывались, заставляя меня забыть обо всём остальном. Я видел метровых макруронусов с вытянутым, как острый кинжал, телом и ещё более внушительных аргентинских мерлуз, а также бесчисленные косяки южной путассу, вдвое превышающей размерами свою северную сестру. Стоит ли говорить, что несколько таких гигантов замечательно украсили меню "Наутилуса"! Даже Консель уверенно заявил, что семейство тресковых, к коему относятся все эти рыбы, без сомнения, одно из лучших во всём Мировом океане - и, наверное, это было единственное, в чём они с Недом безоговорочно согласились, когда дело касалось рыб. Впрочем, мы с моим помощником, в противовес нашему гарпунёру, умели ценить рыбу не только за вкус и размер филе, потому были вполне счастливы понаблюдать за стайками гавайских каталуф - миниатюрных сородичей окуней с серебристо-алой чешуёй. И пока "Наутилус" пересекал залив Ла-Плата, десятки этих красавиц то и дело мелькали за стёклами.
Ведя постоянные записи о своих наблюдениях, я так увлёкся, что практически не обращал внимания на затянувшееся отсутствие капитана. За всё время нашего знакомства долгие отлучки командира судна перестали казаться чем-то неестественным - обычно после них он объявлялся бодрым и чрезвычайно любезным, чтобы тут же увлечь меня новой авантюрой. Однако когда Немо не навестил меня и через две с половиной недели, в душе заворочалось беспокойство. Я, было, подумал, что ему нездоровится, но быстро отмёл нелепое предположение. Действительно, стал бы этот энергичный человек прожигать дни в постели, когда мог в любой момент обратиться ко мне за медицинской помощью? Возможно, ему просто не хотелось меня видеть - этот вариант нравился мне ещё меньше, но, к сожалению, был гораздо реальнее. Несколько раз я пытался поговорить с ним через связь; тогда он либо отмалчивался, либо ограничивался парой коротких ответов, прося не беспокоить его. Но тон его всё же не был холоден, и в груди билась смутная надежда, что не я являюсь причиной его дурного расположения.
Тем временем, мы пересекли 15-ю параллель, всё больше приближаясь к экватору. В местах, где мы плыли, лето стояло почти круглый год, и прогулки по палубе вновь превратились для меня в приятнейшую традицию. Холод и колючий ветер со снегом точно бы остались в другой жизни, а здесь всё тело купалось в лучах солнца, а волосы овевал тёплый бриз. И в одну из таких утренних вылазок, я, наконец, снова услышал знакомый голос:
- Наслаждаетесь погодой, господин профессор?
Я прекрасно знал, что Немо стоит прямо позади, но решил покамест не поворачиваться. Справедливости ради, после почти 20-ти дней разлуки я заслуживал услышать от него хоть минимальное приветствие.
- Почему бы и нет, господин капитан? Она того вполне заслуживает. И в такие дни мне хотелось бы наслаждаться ей вместе с вами почаще.
Немо усмехнулся, облокачиваясь на бортик рядом. Теперь мы смотрели друг на друга, и в его глазах я читал спокойствие с лёгкой ноткой удивления.
- Вы совсем не меняетесь, месье Аронакс, сколько бы времени ни проходило. А я ожидал от вас совершенно другого.
- Вас это разочаровывает?
- Нет, - он вгляделся в горизонт и добавил: - Скорее, я просто не предполагал, что такое возможно.
Я не мог бы угадать наверняка, но смутно представлял, что он имеет в виду. И если это действительно так...
- Понравилась ли вам Южная Атлантика, профессор? Думается, за эти недели мы видели много интересного, - вмешался он в мои размышления
- Ваша правда, капитан, - в этот момент подул сильный ветер, и мы поспешили спуститься вниз - Но, капитан, я всё ещё не понимаю: отчего вы не пожелали разделить эту красоту со мной? Мне всегда казалось, что совместные беседы и исследования доставляют нам с вами обоюдное удовольствие. Может ли быть, что я ошибся на этот счёт?
- Вы не ошиблись.
Немо на минуту умолк, ворочаясь в собственных тяжёлых мыслях, затем встряхнул головой, снова обращаясь ко мне.
- Вы счастливый человек, месье Аронакс. Вы прекрасно знаете, чего хотите, кого любите и как к кому относитесь. Я тоже привык доверять своим принципам, но вот теперь, - он резко развернулся, схватив меня за плечи, как в незапамятную ночь, - Теперь я уже не знаю, во что верить.
- Значит, над этим вы так долго думали в последнее время?
Губы капитана изогнулись в усмешке, и он отступил назад.
- Не только. Через три дня мы достигнем экватора, а после я хотел бы показать вам Саргассово море. Ну, а пока не желаете ли присоединиться ко мне за завтраком?
На сей раз он улыбнулся совершенно открыто, и я, недолго думая, последовал за ним в столовую.
Итак, мы приближались. До границы Северного и Южного полушарий оставалось около суток хода на полной скорости. Нам уже доводилось пересекать нулевую параллель на борту "Наутилуса", поэтому я не рассчитывал, что капитан Немо пожелает задержаться здесь. Однако накануне вечером я обнаружил на столике в своей каюте вчетверо сложенный листок бумаги - послание, явно предвещавшее нашу встречу. Он так и не отказался от этой светской традиции; и хотя порой его чересчур формальные обращения забавляли меня, я бережно сохранял все полученные записки, вкладывая их в свой дневник. Вот и сейчас, разворачивая письмо по первому сгибу, я приготовился увидеть привычное "Господину профессору на борту "Наутилуса". Однако сегодня меня ожидал сюрприз. На беловатой водорослевой бумаге значилось:
Месье Пьеру Аронаксу от капитана Немо
Заинтригованный столь дружелюбным началом, я поспешил прочесть и само письмо, не переставая удивляться его непривычной простоте.
"Если Вам захочется оставить об экваторе много воспоминаний, профессор - приходите завтра на палубу к 9 часам. Уверен, увиденное Вас не разочарует.
P.S. Не забудьте захватить свой блокнот и пригласить друзей"
Капитан Немо
Я моргнул - должно быть, мне почудилось. Но нет, сколько бы раз глаза ни пробегались по короткой записке, все строчки оставались на местах. Прислушавшись к негромким шагам в соседней каюте, я легонько постучал в стену и позвал:
"Капитан?"
Шаги смолкли; а чужие мысли в голове рассыпались и вновь непостижимым образом сложились в разборчивую речь.
"Что вам угодно, господин Аронакс? Я сейчас занят".
"Я знаю, что вы всегда заняты, капитан; но позвольте спросить: это действительно вы написали мне письмо? Меня не оставляет чувство, будто это розыгрыш".
С того конца "провода" долетел тихий смешок.
"Неужели за столько месяцев жизни на "Наутилусе" вы позабыли мой почерк? К тому же, я дважды подписался. Но если вам не по нраву такой стиль, я, разумеется, могу писать более формально, как раньше".
"Нет-нет, мне понравилось. Просто это так... необычно с вашей стороны".
Молчание. Понятия не имею, что он подумал обо мне в эти несколько секунд, но тут его голос раздался снова:
"Профессор, мне в самом деле некогда разговаривать. Завтра ровно в девять утра я ваш, а сейчас будьте любезны оставить меня в покое".
"Извините, - разочарованно проговорил я. - Не хотел потревожить вас. До встречи, капитан".
Разговор оборвался, оставив меня в сумбурных чувствах. Немо явно не имел желания пояснять, отчего он так изменил привычному стилю. Боюсь, мой вопрос лишь подогрел его непонятную нервозность - шаги за стенкой слышались теперь ещё отчётливее. Но письмо... Скромный листок бумаги, лежавший передо мной - зачем он писал его так приветливо и непосредственно, если даже короткие разговоры со мной в последнее время словно были ему в тягость? Неужели он пытался дразнить меня? Создать иллюзию дружбы, чтобы потом обрушить её вдребезги? Нет, я решительно не понимал этого человека.
Отвлекаясь от навязчивых догадок, я заглянул в каюту своих товарищей, передав им приглашение капитана. Нед Ленд, надо сказать, отнёсся к нему с большим скепсисом.
- На палубу, говорите, приглашает? Интересно, чего я там не видел, новую форму волн? Вот кабы он нас охотиться в джунгли пригласил... В наземные, естественно - вот тогда б я с превеликим удовольствием!
- Так вы не пойдёте, Нед?
- Дурак я, что ли? Пойду, конечно! Не каждый день ваш Немо снисходит до таких авансов в нашу сторону. Авось, и правда чудеса какие покажет.
И хотя наш канадец распалялся в таком духе ещё минут десять, мы с Конселем прекрасно видели, как он доволен. Завтрашний день и правда обещал приключения нам всем.
Утро я встретил в замечательном расположении духа и приятном предвкушении новых знаний. Жажда деятельности так бурлила во мне, что, едва стюард унёс приборы и пустые тарелки от завтрака, я тут же собрался выбраться из своей каюты. Друзья мои тоже, как оказалось, подоспели к люку чуть раньше срока. Тем не менее, попытка выйти самостоятельно успехом не увенчалась: крышка оказалась плотно задраенной и открыть её не было никакой возможности. Сверху, однако ж, доносился непонятный шум воды, временами вибрировал гул шагов, а судно периодически приходило в движение, "ложась то на левый, то на правый галс", как подмечал гарпунёр. Но время текло, а пускать нас наверх, очевидно, не собирались, и кое-кто начал терять терпение.
- Ну что, так и будем тут стоять? Где его командирская пунктуальность? Уже семь минут десятого.
Консель, спокойно стоявший рядом всё это время, осторожно подтолкнул меня локтём и прошептал на ухо: "Ведь господин профессор может связаться с ним и узнать". Я слегка кивнул ему и прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться.
"Капитан Немо... Мы пришли и ждём вас".
"Минуту, профессор, - ответил совсем близкий голос. - Я почти нашёл ракурс".
Практически ровно через 60 секунд звук шагов приблизился, а люк благополучно отворили. Оказавшись на палубе, я на несколько мгновений замер, не в силах пошевелиться. Конечно, я предугадал, что именно капитан захочет показать нам в этих краях - имея карту, это было совсем несложно. Но даже представить себе не мог, насколько открывшееся вокруг великолепие превзойдёт мои ожидания. И покуда мы трое оцепенело хватали ртом воздух, заворожённые контрастом тёмных вод и буйной зелени вокруг, Немо гордо взошёл на мостик и торжественно объявил:
- Позвольте представить вам, господа - Её Величество Амазонка!
Амазонка! Признанная королева рек; величайшая водная артерия земного шара, дающая жизнь десяткам тысяч животных и растений самых разных родов и семейств; настолько мощная и полноводная, что её устье протягивается вдоль берегов почти на 70 миль, а воды совершенно опресняют океан аж на 400 миль от берега.
- Ну, профессор Аронакс, - довольно улыбаясь, произнёс Немо. - Что вы думаете об этой красавице?
Я, немного оправившись от потрясения, ответил:
- Однажды я уже встречал её.
- Вот как? Вам довелось изучать эту реку?
- Не совсем. Лет десять назад мне выпал шанс отправиться в экспедицию по северу Южной Америки. К несчастью, путешествие затянулось, наступил декабрь - разгар сезона дождей, а путь наш пролегал через влажные леса. В конце концов тропы размыло настолько, что пришлось сделать крюк через горы. Вы и представить не можете, капитан, что за адский подъём это был! Конечно, снаряжение на такой случай у нас имелось, но вот наши коллекции, инструменты, палатки - всё приходилось тащить на себе. На одном из привалов, мы расположились возле неприметного родника, и когда я спросил нашего проводника, что это за родник, он отвечал: "Это исток великой Парана-Тинг. Но вы, европейцы, прозвали её "Рекой в страну амазонок", - я умолк, вновь любуясь грандиозной дельтой, раскинувшейся вокруг. - Мог ли я тогда подумать, глядя на тот крохотный ручеёк, что однажды он вберёт в себя воду со всей Америки и придёт к Атлантике таким гигантом...
- "Парана-Тинг"? - переспросил Консель. - Какое странное название. Их честь, не полюбопытствовал, как оно переводится?
- Так и переводится, друг мой - "Королева рек". В этом смысле местные индейцы оказались ближе к сути, чем португальцы с их легендами о женщинах-воинах. Как вы думаете, капитан, амазонки существуют на самом деле?
- Очень сомневаюсь, господин Аронакс. С момента открытия этих земель их видели всего раз или два - и кто поручится, что это действительно были женщины, а не индейцы с длинными волосами и грудой украшений? Так что, нет. Вряд ли они существуют.
- А жаль, - с чувством хмыкнул Нед, размышляя о чём-то своём. - Говорят, они замечательно кидают копья. Такая бы точно оценила меня по достоинству!
- Разве только как временного мужа, мистер Ленд! Наутро любая из них без сожаления выгнала бы вас прочь. И потом, с первобытными договориться довольно трудно, а это племя, по легенде, не признаёт не только мужчин, но и любых родственных душ, что само по себе за гранью цивилизации.
- А вы признаёте их, капитан? Где же тогда ваша соулмейтка?
- Мистер Ленд! - Немо недовольно отвернулся, пройдя палубу от борта до борта. - Может, я и не живу в обществе людей, но дикарём от этого не становлюсь. Что же до моей личной жизни, то это вовсе не ваше дело. Но я позвал вас троих сегодня совсем не для того, чтобы обсуждать сказки и легенды. Амазонка впадает в Атлантику ровно на экваторе, и здесь водятся существа гораздо реальнее выдуманных женских племён, - он вынул хронометр, сверился и вновь пристально оглядел местность.
- Взгляните влево, профессор. Узнаёте ли вы этих животных?
Я повернул голову, обнаруживая недалеко от берега несколько огромных костных панцирей.
- Возможно, я ошибаюсь, но они похожи на аррау, крупнейших амазонских черепах. Почему они подошли так близко к океану?
Немо с минуту рассматривал аррау в бинокль. Потом неопределённо пожал плечами.
- Эти черепахи - вегетарианцы, и обычно довольствуются речными водорослями. Но теперь урожайный сезон, и течение выносит в дельту много упавших плодов. Должно быть, они хотят полакомиться фруктами.
- Они вкусны? - перебил вдруг канадец. - Черепахи эти?
- Более чем, мистер Ленд. Аррау очень ценят и за мясо, и за яйца, и за почти метровые панцири. Одна такая черепаха весит более 70 килограммов и может дважды накормить нескольких человек.
- Ба! - воскликнул гарпунёр, загораясь азартом. - Так чего же мы ждём, капитан!
На палубу тем временем поднялось человек шесть из экипажа "Наутилуса". Четверо несли с собой верёвки, остроги и гарпуны, а последние двое - странно булькающий ящик. Мы подошли ближе, увидев плавающих внутри рыб-прилипал.
- А-а, - протянул вдруг мой помощник. - Я недавно читал, что с помощью Echeneis naucrates можно легко поймать даже акулу, не то что черепаху.
- Прекрасно, месье Консель. В таком случае, не желаете ли опробовать сей способ в деле?
- Не откажусь, капитан! - Консель быстро глянул на меня, и, получив кивок, с готовностью присоединился к членам команды.
Нед Ленд, уяснив, каким образом будет проходить ловля аррау, презрительно фыркнул, окрестив происходящее не охотой, а скучной рыбалкой. Тогда капитан подозвал оставшихся двоих с гарпунами и предложил:
- Охота на амазонских кайманов вас устроит?
- О, так здесь водятся крокодилы? Что ж вы сразу не сказали! А то черепахи-черепахи... - канадец с воодушевлением схватил гарпун и примерил его к руке. - Держу пари, я добуду первого раньше вас, капитан!
Немо насмешливо приподнял голову и обвёл рукой вышедших матросов.
- Заманчивое предложение. Никто из этих шести ребят не видел вашего фееричного поражения близ полюса. Самое время им продемонстрировать, согласны?
Гарпунёр хотел было что-то ответить, но осёкся и на пару секунд задумался, оценивая ситуацию и коварную улыбку Немо. Я вдруг подумал, что у Неда, привыкшего к громадным китовым, вряд ли много опыта общения с небольшими, весьма проворными рептилиями. Капитан же, напротив, держался слишком уверенно, очевидно, ни капли не сомневаясь в своей победе. Наконец, мой друг махнул рукой, гордо разворачиваясь спиной к сопернику.
- Умеете же вы, командир, настроение испортить. Чёрт с вами, обойдусь без реванша! К тому же, вы наверняка стали бы жульничать, как в прошлый раз, - с самым оскорблённым видом он прыгнул в шлюпку, где уже дожидались его нынешние напарники.
- Цельтесь в голову, мистер Ленд! - крикнул вслед ему капитан Немо. - Если проткнёте шкуру, будете потом носить дырявые сапоги.
С пару минут мы понаблюдали за отплывающими, после чего я вновь обратился к капитану.
- А что делать мне? Насколько я понимаю, нынешняя экскурсия включает работу.
Капитан утвердительно кивнул, осматривая семерых пойманных аррау. Одна из них - добыча Конселя и его партнёра по ловле - была столь велика, что её чуть не выронили, поднимая на борт. Едва очутившись на палубе и увидев подходящих к ней людей, черепаха быстро спряталась в панцирь. Тем не менее, матросам удалось перевернуть её на спину, что было проделано и с остальной добычей. Немо присел рядом с трофеем и произнёс:
- Я не так силён в натуралистике, как вы, профессор, но кое-что умею. Если угодно, это обязательная процедура проверки.
С этими словами он начал пристально обследовать хвост, когти и панцирь каждой аррау. В несколько минут проверка была окончена, и капитан поднялся, вытирая руки платком. Затем он повернулся к своим людям и отдал короткий приказ, указав на трёх выбранных черепах. Двух из них сразу же выпустили обратно в воду, возле третьей - той самой гигантки - командир "Наутилуса" обернулся на меня.
- Вы ведь взяли блокнот, господин Аронакс? Сможете нарисовать её на память? Думаю, вашим путевым заметкам нужно больше иллюстраций. Считайте, что это ваша работа на сегодня.
Я вынул из внутреннего кармана свою записную книжку и в несколько минут набросал довольно похожий эскиз. Благо, кроме размеров, каких-то особых черт у этого животного не наблюдалось. Капитан взглянул на рисунок, благосклонно улыбнулся и махнул рукой, чтоб громадину отпустили обратно в реку. Я знал, что черепахи составляют приятную часть меню "Наутилуса", но даже представить не мог, что перед заготовкой впрок их сортируют таким странным образом.
"Разве странно выпускать на волю самок, господин профессор? - прозвучало вдруг у меня в голове. Немо поманил меня к краю палубы и указал рукой на берег. - Самцов аррау гораздо больше, чем их спутниц, а если исчезнут кладки яиц, то больше этих редких бокошейных черепах здесь не будет. И мы, соответственно, не сможем их ловить. Природа рано или поздно мстит тем, кто не уважает её законы - необходимо относиться к ней с умом".
"Вы поступаете разумно, капитан. Впрочем, как и всегда".
Немо вздохнул, молчаливо соглашаясь. Тут внимание наше привлёк окрик из возвращающейся шлюпки. Нед Ленд, стоя на носу, держал в руках одну из пойманных тушек кайманов. Настроение его определённо улучшилось, кажется, он даже забыл о прежней ссоре с капитаном - по крайней мере, уже не чувствовал себя приниженным. Подождав, пока шлюпка подойдёт вплотную к "Наутилусу", гарпунёр самодовольно ухмыльнулся, опираясь на своё верное орудие.
- Похоже я недооценил свои таланты, - заявил он, подпирая ногой кучу добытых пресмыкающихся. - Бить этих простофиль ещё легче, чем полярных белух! Вон, поглядите: он ткнул в нескольких крокодилов наугад - ни одной испорченной шкуры. Не знаю, как вы сошьёте из них сапоги, но мне, пожалуйста, вот из этой, коричневой.
- Что ж, вы и впрямь их заслужили, - удовлетворённо произнёс капитан, оценивая "улов". - Будет вам пара сапог. Через месяц-другой.
- А побыстрее никак? Я впервые в жизни охотился на крокодилов, хотелось бы сохранить память об этом.
- Всему своё время, - прищурился Немо. - Гарпун не забудьте почистить и вернуть.
Нед несколько поник, любовно погладив рукоять оружия, и со вздохом обмакнул окровавленное остриё в воду, помешивая и обмывая. Внезапно лодку неприятно качнуло, а в глубине пронеслась тёмная тень.
- Назад! - резко скомандовал командир "Наутилуса", тут же повторив команду на своём языке.
Люди в шлюпке разом вскочили, отходя от края бортиков и выставив остроги перед собой. Нед, едва не выпустивший из рук гарпун, с раздражением озирался по сторонам, пытаясь отыскать виновника переполоха. Но вода вокруг слегка колыхалась, ничем не выдавая напавшего.
- Что это за тварь? Очередная тропическая акула? Профессор, что вы молчите - кто из нас изучает местную живность? Если меня тут съедят, хоть буду знать, кто это сделал.
Я подозревал, какое существо могло поджидать наших товарищей внизу, но до конца не был уверен. Спуститься и, рискуя жизнью, пришвартовать шлюпку оставшимся матросам капитан не позволил. Консель, перепуганный не меньше моего, неуверенно предложил:
- Может, вытащим их на веревках? Длины должно хватить...
- Нет, - возразил Немо. - Как только мы начнём поднимать их, они станут уязвимы, и хищник этим воспользуется. Нужна приманка, - он ещё чуть подумал и громко спросил: - Мистер Ленд, у вас там есть небольшие кайманы?
- Допустим.
- Отбросьте одного как можно дальше в воду и быстро прыгайте на "Наутилус".
- Вышвырнуть мой трофей? Да где это ви...
- Быстро! По моей команде.
Капитан произнёс несколько непонятных слов, неотрывно следя за поверхностью, затем резко махнул рукой. Приманка взлетела в воздух, с громким плеском приземлившись в десятке метров от шлюпки. В ту же секунду из-под воды показалась разверстая пасть с рядом острых, загнутых внутрь клыков. Пасть эта растянулась настолько широко, что последние мои сомнения растаяли. И когда матросы во главе с Недом взобрались на палубу, наставив на чудовище оружие, я преградил им путь рукой.
- В чём дело, профессор? - недовольно спросил Немо. - Это существо едва не съело вашего друга и моих товарищей. Оно в любой момент может напасть на нас снова.
- Нет, капитан, оно не будет нападать. Это всего лишь анаконда.
- Всего лишь? - с иронией отозвался тот, наблюдая, как девятиметровая змея плавно скользит в толще воды. Шкура анаконды отливала на солнце болотно-зелёным, тёмные пятна на ней лаково блестели; а диаметр этой красавицы был таков, что едва ли я смог бы обхватить её, сомкнув руки.
- Поверьте, люди приносят ей больше вреда, чем она им. Я знаю, что эти гигантские удавы предпочитают не нападать на человека, да и вообще равнодушны к таким как мы.
- Но сейчас она напала! - нетерпеливо возразил канадец, по-прежнему целясь в животное.
- Очень возможно, что она хотела вернуть свою добычу. Ту самую, из которой вы так мечтаете получить сапоги.
- Вот ещё! Тот кайман мой. Пусть ест то, что мы ей бросили, и уплывает подобру-поздорову.
- Уже.
Змея тем временем достигла берега и несколько тяжело выползла на сушу. Брюхо её раздулось, движения стали ленивыми и медленными. Несколько минут, и анаконда скрылась в прибрежных зарослях.
- Как Их честь думает, куда она теперь поползёт?
- Отдыхать, мой милый. Спать и переваривать. А потом, скорее всего, к реке: ведь эти змеи почти всю жизнь проводят в воде. И детёнышей рождают живьём. Весьма любопытный факт, между прочим.
Вскоре палуба опустела. Матросы ушли, унося всю пойманную дичь вниз. Нед последовал за ними, заявив, что лично проследит, как устроят его будущую обувь. Консель, забрав все мои рисунки за сегодня, включая последний эскиз ползущей анаконды, загорелся идеей уточнить виды всех животных, что попались нам сегодня - и благополучно скрылся в люке. Лишь капитан остался стоять у бортика, молча глядя на столь недалёкий берег. Я осторожно устроился рядом. В такой близости к нему я без труда различал оттенки его незримой ауры, но вместо ожидаемой холодной решимости меня будто окутало шлейфом меланхолии - тонким, прозрачным и нежным.
"Капитан, - прошептал я про себя, не желая перебивать шум реки. - Вы скучаете по суше? Хоть иногда?"
Он бросил на меня короткий взгляд и позволил себе вздохнуть.
"Я скучаю по тому, что было у меня в земной жизни, и что могло бы быть. Суша сама по себе не имеет смысла. Она перестала существовать для меня именно тогда, когда на ней не осталось ничего ценного".
- А океан? - не удержавшись, спросил я вслух. - Вы любите его только потому, что он даёт вам свободу?
- И да, и нет, профессор. Разумеется, свобода не единственная ценная вещь в море. Но иногда трудно любить что-то или кого-то, если не имеешь её, - Немо внимательно посмотрел на меня. Его тёмные глаза на миг блеснули. - Как вы считаете, господин Аронакс, стоит ли поддаваться увлечению в обмен на свою свободу?
Я ощутил, что ещё немного, и моё лицо зальётся краской. Правильно ли я понял его? Хочет ли он снова оттолкнуть меня или ждёт совета? Собравшись с мыслями, я произнёс:
- Стоит, господин Немо. Но только если это больше, чем обыкновенное увлечение.
Мы с минуту испытующе смотрели друг на друга, затем капитан дал знак спускаться вниз. В полной тишине мы миновали пару коридоров. На третьем повороте капитан поспешно свернул в один из отсеков, не кивнув и не попрощавшись.