в бессмысленной, ужасающей круговерти перерождений оскверненные грязью, [являющейся причиной] всех страданий, существа, пребывающие в разнообразных телах, в бесконечном множестве рождаются и умирают, и для них освобождения не существует. всегда они терзаемы несчастьем, Боже, и счастлив из них не бывает [никто] и никогда

На Крашире случилась беда: мирный народ сеюи атакован огненными птицами - прантами. Крылатые твари уничтожают их леса, поля и деревни, обращая все на своем пути в бесплотную пустыню. Особая группа воинов - небесные стражи - всеми силами стараются спасти свой народ. Именно к стражам и попадает Глен Зорин - студент, закончивший первый курс института. Что принесёт с собой юный землянин в мир где живут солнечные жрицы, где в недрах земли таится священное Древо Сеюи, где обитают странные чудовища - сегарты?

После неудавшегося восстания на Сенатской, Рылеев пользуется связями в Торговой Компании, и помогает Трубецкому сбежать в Америку. Благодаря допросам, и письмам, о побеге узнает Никс.

Кафка снова врывается в её жизнь, внезапная, непредсказуемая и безумно красивая, втягивая Стеллу в новое приключение. Одно небольшое преступление, ограбление и всего лишь одно убийство — маленькая сделка с совестью ради того, чтобы оказаться в объятиях Охотницы на космическом корабле где-то на краю вселенной.

Он не сможет уйти, ни сейчас, ни потом, но когда-нибудь Саурон обязательно найдет в себе силы любить громко, перечеркнув все их проклятые табу, а пока он глотает слезы и думает, что всё ещё не остыл.

Зачем ей очки, если солнце и не светит вовсе? Всё было окутано кровавым маревом, не давая хотя бы одному лучику просочиться. По лицу барабанят капли дождя, стремительно превращаясь в ливень. И было так хорошо — прохладно и спокойно, Блэйд даже не заметил, как стал пленником в железной хватке пары рук.

Их победа не должна была оказаться такой.

it's what i do

i wait for you

Чуя, чёрт возьми, шаг за шагом подсел на эти эмоциональные качели, прикипел к доверчивому взгляду, странной нежности, привык быть жизненно важным для столь особенного человека: отстранённого, холодного, опасного и вместе с тем беззащитно-игривого только с Накахарой. Лишь осознавая вросшую во все клетки тела привязанность, Чуя вдруг подумал, что к этому Дазай и стремился с самого начала, когда затеял их нетипичный для партнёрских отношений – да и любви – танец.

Сейчас странно всё—от ближайшего куста и до самой большой горы, всё вымерло и переродилось, всё не на своём месте или наоборот, оно встало на места.