Это стало привычным ритуалом: Кёка просыпалась ночью и видела перед собой ворона. Он сидел на груди ребёнка и внимательно смотрел ей в глаза.
— Ты надоел, — сказала девочка.
— Я не уйду, — ответил ворон.
— Да почему?
— Я — часть тебя. Часть никуда не сможет уйти.
Кёка фыркнула и закрыла глаза. Сон пришёл с трудом. Но и там она снова поднималась в воздух и падала. Внизу простиралось поле, покрытое перьями и пожелтевшей травой. Муки заканчивались, когда наступало утро.
Но однажды девочка проснулась с ощущением того, что её сейчас раздавят.
Ворон стал гораздо больше, его лапы давили на грудную клетку.
— Назови моё имя, дитя.
— Я не знаю его, как долго мне тебе это повторять?!
— Я — … !
— Тебя не слышно! Почему даже в такой близи тебя не слышно?
— Внутри тебя есть барьеры. И они не дают тебе слышать мой голос отчётливо.
— Какие ещё барьеры?
Разговор закончился звонком будильника. Кёка с сожалением осознала, что не выспалась.
— Тебя что-то беспокоит, — констатировал Тоширо, глядя на полусонную дочь.
— Пап, почему я не могу услышать ворона? — спросила девочка.
— Не получается услышать его имя?
Кёка кивнула. Капитан отложил палочки и поднялся.
— Что ж… Думаю, есть смысл отправиться тебе со мной в Общество Душ.
***
В лесополосе Общества Душ были места, находившиеся под юрисдикцией десятого отряда. Тоширо отлично знал, где на этих территориях можно уединиться и потренироваться.
В одно из таких мест он и привёл дочку. Это была небольшая полянка, где росла дикая вишня. Сейчас она уже как раз начала плодоносить, но это совсем другая история.
— Пап, и зачем мы тут? — в недоумении спросила девочка.
— Тебе потребуется достаточно много времени, чтобы понять свой зампакто. Возьми вот это. — Тоширо указал на небольшую стойку с деревянными мечами. — Будем с тобой осваивать фехтование.
— А это правда поможет?
— Увидишь.
Дальше Хитсугая посвящал Кёку в основы всех основ. По началу она смотрела на отца с большим недоумением во взгляде. Но когда дело коснулось практики… Успехом оно не увенчалось. Манекен, который стоял перед девочкой, казался каким-то неприступным и неподдающимся. Асаучи Тоширо давать в руки дочери не спешил. К тому же, это уже программа Академии, а отправлять туда своего ребёнка раньше времени он не хотел. Не хватало ещё, чтобы на неё озирались так же, как и на него в своё время.
Кёка нанесла ещё один удар по манекену и выпрямилась. Перед ней, на голове куклы, сидел ворон. Он молчал, никак не комментируя ситуацию. Впрочем, девочка тоже ничего не сказала и стала вновь отрабатывать удары. Капитан видел секундное замешательство малышки, сразу смекнув, что она увидела. Точнее, кого.
«Хозяин», — раздался в голове голос. Хитсугая закрыл глаза, погрузившись в свой внутренний мир.
Среди ледяной пустоши стоял высокий мужчина в длинных одеждах и смотрел куда-то вверх. Небо над ним было чёрным, почти беспросветным.
— Хёринмару… — окликнул его Тоширо.
Тот опустил голову и повернулся к капитану:
— Вы ведь тоже чувствуете, я прав?
— Синергия миров. Ты же понимаешь, что пока это трудно реализовать.
— Я слышу зов меча. Он слишком требовательный, а в его голосе — отчаяние.
— Хочешь сказать, стоит насильно заставить Кёку услышать голос? Извини, но я не пойду на это. Этим поступком я ей только хуже сделаю.
— А если она попробует узнать имя у хозяина Бенихиме?
— К Урахаре предлагаешь пойти?
— Вы сами не хотите отдавать дочь в Академию. Если уж хозяин Зангецу смог с помощью Урахары узнать имя, то почему бы не попробовать? В конце концов, он тоже сможет найти подход.
Перед сном Кёка глядела в потолок. За прошедший день она вымоталась как никогда раньше. Но почему-то это была приятная усталость.
И пусть пока ворон всё ещё продолжал каждый раз сидеть и в упор смотреть среди ночи на девочку, она не думала об этом. По крайней мере, сейчас.