В этот раз Иль почти не переживал. Конечно, вероятность оставалась в любом случае, но была мала. Да и мысли были заняты совсем другим. Через семь дней результат оказался отрицательным. А ещё через два Аланья сказала, что у Маркуса есть для него новости.
— Я его ломанул! — радостно закричал Маркус, как только Иль появился у него на пороге. — Теперь он у нас на крючке!
Дома у Маркуса опять царил хаос, казалось, по квартире пронёсся табун лошадей.
Воодушевление Маркуса заражало, но Иль не спешил ему поддаваться. Пустить надежду в свое сердце, а затем потерять её, было очень страшно.
— Смотри! — Иль честно уставился на развёрнутый в воздухе огромный прозрачный экран, полный цифр и странных символов. — Видишь, это деньги, которые он получал на ваш проект, а это — его личный скрытый счёт, на который он переводил большую часть, и который я нашёл.
— Хорошо, Пауль ещё и вор, но как мне это поможет?
— Ну, во- первых, мы можем слить эту информацию, и проект заморозят, по крайней мере, на время расследования. А во время заморозки я смогу подключиться к их компьютеру и сделать так.
На экране возник большой остров под прозрачным куполом, а под водой возле него была какая-то постройка. Иль вздрогнул, вспомнив белизну коридоров и огромное количество игл и мониторов, подключённых к нему. А Маркус сделал несколько жестов руками, и здание начало наполнять водой.
— Что это? — спросил Иль.
— Полная консервация и затопление станции. Процесс необратимый. Купол останется ещё какое время в рабочем состоянии, пока не кончится энергия. Никто не разберётся, что это сделал не тот же, кто проект замораживал, я сделаю все так, что будет похоже на ошибку. А, в третьих, во время расследования найдут документы, подтверждающие, что весь проект — это фикция, результатов от которой не будет, и все было затеяно ради денег.
Иль все ещё не мог оторваться от вида заполненного водой здания, в голове мелькали коридоры, по которым несётся поток воды, рубка с лодкой, в которой стеклянная стена трескается под напором и разлетается осколками, бегущие люди. Почему-то от этого видения внутри разливалось мрачное удовлетворение.
— Пауль будет знать, кто это сделал, — все- таки возразил он. — Он сопоставит то, что его подставили, и затопили станцию. К тому же они могут не принять решение о заморозке, а просто поставить нового начальника. Да и на станции есть люди, которые знают правду.
— Да, ты прав, но пока это лучший вариант. Немного удачи, и все получится. Проект «Венера» не настолько успешный, популярный, на него и так не возлагают больших надежд, по сути все тянет на себе энтузиазм Пауля, и теперь видно, на чем он зиждется. Если станцию затопить, то через купол просто так будет не прорваться ещё лет сто, может больше. То, что должно было не позволить вам выйти, не даст им возможности зайти. Никто не будет тратить миллиарды на восстановление провального проекта. Про вас забудут ещё на сотни лет, а за это время на Земле, скорее всего, людей уже не останется.
— Никто туда не попадёт? Значит, и я тоже? — Маркус кивнул. — Ты говоришь — лучший, но какие ещё есть варианты?
— Шантаж Пауля. Заставить его сделать все то же самое, дав возможность сохранить деньги. Пусть сам сообщит, что проект не выгорел, и проведёт полную консервацию. Только он скользкий тип и больше вероятности, что выйдет сухим из воды, а мы останемся с носом. Но ты все равно не вернёшься. Я не вижу безопасного варианта, чтобы ты мог вернуться и при этом спасти остальных.
Иль потер лицо руками. Было очень много неизвестных, слишком, чтобы рисковать.
— Надо все как следует взвесить. — Иль готов был пойти на то, что никогда не вернется, но не к тому, что все может пойти прахом. — Может, обсудить с кем-то ещё. Чьему мнению ты доверяешь?
— Я понимаю. Поговори с Аланией, она часто замечает то, что ускользает от других.
Алании Иль не доверял, но прежде чем решиться, ему необходимо было услышать ещё чье-то мнение. Она знала Пауля, как никто другой, возможно, у неё получилось бы предугадать варианты его поведения. Или она сольет их план Паулю… Как ни пытался Иль сопротивляться, но к Маркусу у него появилось доверие, и если он говорит, возможно, стоит рискнуть, он же давно её знает.
— Я знаю, как решить ваши проблемы, но вам это не понравится. — В конуре у Маркуса она смотрелась чуждо.
— Ну, давай уже, не томи.
— Ваш план точно сработает, если Пауль умрёт.
Иль ещё не понял, что она имеет ввиду, но Маркус ухватился уже за идею.
— А как ты объяснишь затопленную станцию?
— Так же, если он, к примеру, хотел замести следы, и собирался сбежать с награбленным, планировал как раз то, что вы хотели добиться шантажом, подготовил все бумаги, что проект не удался, законсервировал станцию, хотел уничтожить документы, которые подтверждают, что все это фикция, и не успел. Кто-то убил его и украл деньги у него со счета.
— И куда денутся деньги?
— Думаю, уж им-то ты найдёшь применение.
— Уж не тебе ли на карту?
— Мне они не нужны, как только Пауля не станет, я тоже исчезну.
— Тогда ты будешь под подозрением.
— Какая разница, если я буду не на этой планете?
— Ясно… Так ты решилась?
— Мне ничего не ясно! — встрял наконец Иль в их обсуждение. — Алания, ты всерьез хочешь убить Пауля?
— Нет, я хочу, чтобы это сделал ты?
— Я? — Иль даже отступил на шаг от стола.
— А что, хочешь решить свои проблемы чужими руками? Маркус отвечает за техническую часть, я придумала план, — тут Маркус закашлялся, — а что? Да, придумала, ваш был отстойный! А что ты будешь делать? Радоваться, что все сделали за тебя?
Иль сглотнул, щекам стало жарко, а сердце, напротив, бухнуло в пятки. В её словах была правда, ему помогали, но что делал лично он? Но убийство? Любая жизнь бесценна, забрать её — ужасный грех. Даже ради спасения тысяч невинных жизней? План и впрямь казался надёжным, надёжнее, чем до того. Но почему именно он должен делать такой ужасный выбор? Опять испытания. Как же он устал.
— Я не понимаю. — Иль даже прикрыл глаза. — Тебе его не жалко, совсем? Вы столько лет живёте вместе.
— Мне жалко себя, Иль, — она закатила глаза. — Если его не станет, я буду свободна, меня никто не станет искать, и я смогу улететь. А если его убьёшь именно ты, то ты тогда полетишь со мной. Если останешься, то попадёшь под подозрения и снова станешь объектом каких-нибудь экспериментов, и все, что ты сделал, потеряет смысл. А если улетишь, то никто никогда не узнает о твоём существовании и уж точно не будет искать. Ты тоже станешь свободным, а я смогу попасть на корабль. Здесь тебе все равно делать нечего, а домой никак не вернуться.
— И ты мне ещё говоришь, что я решаю свои проблемы за счёт других?! А что делаешь тогда ты? — Иль не просто разозлился, он взбесился и вспыхнул как спичка.
— Решаю свои проблемы за чужой счёт. — Она была спокойна как удав, и даже безразлично пожала плечами. — И, заметь, не скрываю этого. Я полностью честна в своих мотивах. Может, так ты наконец прекратишь меня подозревать и поймёшь, что мы на одной стороне.
— Ты исключительно на своей стороне!
— А ты — на своей, но это не ставит нас по разные стороны.
Иль сдулся и опустился на стул. Она снова была права, и это так раздражало. А ещё то, что он понимал, что выбор придётся сделать, прекрасно понимал, каким он будет.
— Маркус, а что ты обо всем этом думаешь?
Маркус растрепал волосы, капибара на футболке возмущённо скривилась:
— Это хороший план.
— Угу, и ты можешь заработать кругленькую сумму, — фыркнула Аланья.
— И я смогу заработать кругленькую сумму, — не стал увиливать Маркус. — Если у тебя получится, то все остальное я гарантирую. Вопрос в том, уверен ли ты, что сможешь? Потому что иначе будущее нас всех ждёт крайне невеселое.
— А люди на станции? — Казалось, он попал в страшную историю, которой сам в другой жизни пугал детей.
Маркус и Алания переглянулись.
— Ты сам сказал, что они слишком много знают, и могут выступать свидетелями. Станцию надо затопить без предварительной эвакуации. Кто спасется — будет заперт на острове навсегда и причинить вреда не сможет.
В голове шумело и стучало. Нужно было остановиться, подумать и найти другой выход. Он не сможет взять на душу такую ношу, не сможет взять ответственность за такое решение, он не хотел ничего решать. Но вместо того, чтобы остановить зарождающееся безумство, Иль стиснул зубы. Нет никого другого, никто не придёт и не сделает за него трудный выбор, он сам стал на этот путь, когда впервые отказался следовать чужому слову и сбежал от старейшин, теперь оставалось только пожинать последствия.
— Мне нужен лук, — выдохнул Иль, у него не было другой альтернативы, кроме как попытаться, если он не попробует, тогда его уж точно ждёт невеселое будущее, как и весь его народ.
— Ты с ума сошёл, — начала Алания, — мы что, в историческом романе?
Но Маркус её перебил:
— Хорошо, Тимиан достанет. Ещё что-нибудь?
Иль пожал плечами, но Алания вмешалась:
— Нам нужны чипы. Нужно перепрошить мой, и сделать новый Илю. Мы должны быть женатой парой, и я — настоящей женщиной. И осуществить все непосредственно перед отправкой корабля. День или два — это все, что у нас будет, прежде чем нас начнут искать.