Глава 15. Мантра

Вокруг не было ничего. Темнота и пустота, лишь собственное тело как-то ощущалось в неизвестном пространстве. Оно казалось лишним, слишком объёмным, слишком живым, да просто — слишком. Из тела хотелось выбраться. Отстегнуть, как на молнии, кожу с груди, обнажая не мышцы, кости и сочащееся кровью мясо, а что-то гораздо более глубокое. Его душу, шепчущие страхи, скрипучие мысли. Здесь было спокойно и хорошо.

      Из анабиоза вырвал смутно знакомый звук: пространство затрещало, точно воздух, который взялся откуда-то в этой пустоте, начал схлопываться, обнажая картину. Тьма развеялась ядовитым оранжевым пламенем, излучающим свет. И он манил. Манил так отчаянно, жадно, как посреди пустыни заплутавшего путника может притягивать к себе дымка оазиса с живительной влагой. Повинуясь инстинкту, он развернулся, отвергая спасительный мрак, двигаясь шаг за шагом к огню.

      Маленькая точка постоянно увеличивалась по мере приближения, пока не приобрела знакомые черты. Горящий поезд, содрогающийся от пожирающего его кострища, как живое существо, распахнул приветливо обглоданные двери, и, пусть от ступающих по раскалённому полу ступней сразу пошёл густой, удушающий вонью дым, он зашёл в вагон, ни секунды не раздумывая.

      Не нужно было осматриваться. Не нужно было искать источник, что так отчаянно манил его. Оказавшись в сердцевине смертоносного пожара, он сразу нырнул в объятия того, кто его здесь ждал, прямо на тлеющем диванчике.

      Губы горели. Полыхали огнём, злостным пожаром. Пламя охватило нежную кожу, от каждого вдоха втягиваясь в рот, опаляя слизистую, обжигая язык. До ожогов, до кровавых волдырей. Невыносимая боль растекалась во рту, чей источник хотелось отвратить от себя как можно дальше.

      Или притянуться лишь ближе. Как мотыльку — к костру, как спичке — к канистре с бензином. Как только ангела может притянуть к демону.

      — Мн, дьявол…

      Стон обжёг уши. От мочек болезненный жар, оставляя на месте нежной кожи лишь обугленную корку, поднялся выше, опаляя кончики волос, крыло уха, забираясь вовнутрь и лишая слуха. Но даже оглохнув, он ощущал вибрацию чужого языка.

      Языка, что метался в его горящем рту, сжигая его до углей.

      — Ах… Да, чайчонок… Иди сюда.

      И он пытался идти, будучи в его объятиях. Тянул уже чёрные от копоти руки, стараясь зацепиться за чужую, такую же чёрную рубаху, и припадал к чужому лицу, смотря ему безропотно прямо в глаза. Алые, как кровь, как рассвет, как роза. В них хотелось глядеть и глядеть, пока поезд, перемалываемый зубами пожара, издаёт жалобные стоны, пока белые крылья на обугленной спине еле трепыхаются в слабой попытке инстинкта сохранения сработать.

      Глядеть, пока не сгоришь.

      Пока не умрёшь.

***

      Из сна вытолкнуло с громким вдохом во всю грудь. Дино резко дёрнулся, тяжело дыша. Пересохшее горло сводило, точно туда насыпали песка, а всё тело дрожало. Ему пришлось несколько секунд, пытаясь восстановить дыхание, лежать в темноте, чтобы осознать: случившееся было лишь сном.

      Не поднимаясь с постели, он с трудом осмотрелся. Спальня была погружена во мрак, стояла если не глубокая ночь, то утро слишком раннее, чтобы даже подумать о пробуждении. В воздухе медленно левитировали маленькие белые перья, и, наблюдая их полёт, Дино осознал, что одеяло его сбито в неразличимый комок тряпок. Мышцы спины тянуло — верный признак того, что во сне он хлопал крыльями резкими движениями.

      Юноша положил руку на лицо, дёрнувшись с непривычки: к мокрому лбу прилипли всё ещё непривычно короткие пряди. Он бездумно приподнял их пальцами, прикрыв глаза.

      Волосы не сразу стали такими короткими. Дино бы и не стал отрезать себе чёлку: его вообще мало что волновало, когда он схватил ножницы, быстро и болезненно, до царапины, отстригая себе ненавистный хвост. Лишь когда отец, вернувшись необычайно поздно, увидел то, что было на его голове, то лезвия заплясали над волосами. Дино даже не помнил, был ли у них какой-то разговор. Только собственное мокрое лицо всплыло в памяти, пустым взглядом наблюдающее в зеркало, как Фенцио без каких-либо эмоций на лице подрезает его пряди до более-менее приличного вида. Дино всё пытался поймать его взгляд, умоляя глазами спросить хоть что-то, но отец продолжал молчать, погружённый в собственные мысли.

      Ангел повернул голову на бок, привыкая к темноте, и присмотрелся к сложенным исполинским крыльям. От лежащего на соседней кровати отца раздавалось тихое сопение. Дино не мог вспомнить, когда он вернулся. Бодрствовал ли ангелок в этот момент? Голова болела от одной только попытки вспомнить прошедший вечер.

      Всё было в болезненной дымке тумана.

      Юноша хотел прикрыть глаза, перевернувшись на другой бок. Надо было просто не думать, отключить голову, выкинуть эти ядовитые языки пламени из подкорки сознания, тлеющие угли мыслей, от которых хотелось взвыть. Дино зажмурился, прогоняя яркие образы из-под век.

      «Ничего не случилось. Совсем ничего. Надо поспать».

      Но стоило только плотной пелене прошедшего сновидения развеяться, как внезапно Дино осознал, что тело его ощущает что-то странное, отчаянно отказываясь погружаться в негу. Тяжело дыша, он медленно сел, чувствуя то, что никогда не ощущал прежде. В низу живота горело.

      Ангел замер, медленно откинув одеяло и видя впервые в жизни на месте спальных штанов натянутость от выпуклости. Пылающе-болезненной, словно тот проклятый костёр из сновидения смог прорваться в реальность и обдавал всё тело болезненным жаром. В горло спёрло дыхание, а крылья задрожали.

      «Что это? Что мне делать?»

      Дино не знал, что с ним происходит, но ему и не хотелось. Стыд и страх сжимали горло смертоносной хваткой, не давая даже шанса обдумать всё спокойно. Дрожь уже сотрясала всё тело, в лёгких не хватало воздуха. Чем дольше он смотрел на свой пах, тем отчётливее ощущал, что испытывает предательское тело. Между бёдер пылало, жгло до слёз.

      Дино, ощущая по всему телу неясную пульсацию, постарался как можно тише выбраться из постели. Каждый шаг приносил незнакомую боль, все конечности дрожали, по телу от полового органа будто проходила рябь. Ангел врезался бедром в косяк двери в умывальную комнату, перед глазами на мгновение всё вспыхнуло, и он зажал себе рот.

      Вода была холодная и уже использованная: отец наверняка хотел сменить её только с утра, но Дино было всё равно. Он чувствовал себя беглецом, но как можно было убежать от своего тела? От своего подсознания, что подсовывает предательские грязные сны?

      Юноша стащил с себя одежду и, не смотря вниз на изменившийся половой орган, тут же забрался в холодную воду.

      — Ах, Шепфа…

      Только когда это сорвалось с губ, Дино по-настоящему ощутил, как ему было плохо. Мокрые крылья безвольно опустились ниже в бочку, пока ангелок нырнул в ледяную воду по уши. Он закрыл глаза и молился про себя. Не с помощью священных текстов, но отчаянно-искренне.

      «Пожалуйста… Пожалуйста, пусть это пройдёт… Не хочу этого… Я не хочу».

      Вода помогала, туша остатки огня, что оставался в теле Дино со сна. Но даже когда этот жар ушёл, он, сидя в бочке с холодной водой, осознал, что, пусть эта греховная связь и была разорвана, она уже изменила его навсегда.

***

      В кабинете стояли шум и гам. Все ангелы были необычайно оживлёнными: сегодняшний утренний зачёт по заданиям на Земле прошёл лучше некуда. Была ли причина в том, что у учителей сегодня было превосходное настроение, а может, сам Шепфа решил сжалиться над учениками, но задания всем достались более-менее ясные. Теоретические, нудные лекции не прошли даром, и весь ангельский курс сдал свой первый допуск к экзамену на повышение уровня без особых проблем.

      Хотя, конечно, некоторые решения оставляли простор для дискуссий.

      — Вот прямо сейчас! — Лилу, хмурясь, глядела прямо на Астра, который безмятежно поедал булочку из тёмного хлеба, соблазнительно похрустывая зёрнами. — Прямо сейчас ты мне признаешься!

      Дино оторвал взгляд от книжки по основам считывания памяти, на мгновение взглянув на своих друзей. Они сидели напротив него за их с Лилу столом, вовсю поглощая обед: так как сегодня занятий из-за зачёта было больше, многие не удержались, перекусывая. Некоторые отправились в столовую, но были и те, кто рискнули разместиться в кабинете до прихода Фенцио. Впрочем, Лилу настолько увлеклась спором, что и думать забыла о своём напитке, вкусно пахнущем ягодками.

      Астр от такой фразы зримо изменился в лице, едва не поперхнувшись. Вспыхнув, он уточнил:

      — В чём… признаюсь?

      — Тебя уронили в детстве, или ты родился уже таким? — с абсолютно серьёзным лицом спросила девушка, и Астр, выдохнув, фальшиво сплюнул в сторону.

      — Тьфу ты… Да отстань ты уже от меня с этим заданием! Говорю же, делаю, как умею.

      — Но делаешь неправильно!

      Парень всплеснул руками, не выдерживая и откладывая еду.

      — Да какая, нахрен, разница вообще, сильное у тебя воздействие или нет, если решение правильное?!

      — Да такая, что наша задача — направлять, вкладывать идеи в головы смертных, — Лилу, только собираясь отпить, опять отставила йогурт. — Подводить к решению, показывать. А не обухом по голове воздействовать, чтобы у них потом был отходняк на таблетках. Сам же знаешь, ходят потом по врачам и плачут: «Не знаю, что на меня нашло, в меня что-то вселилось!». Такое после демонов ещё куда ни шло, но после ангелов…

      Астр поморщился.

      — Что за смертные пошли? Папа рассказывал, раньше можно было целой толпой манипулировать, и ничего, а теперь одни условности.

      — И хорошо. Мы в их отношении, считай, обслуживающий персонал. Так что послушай, что умные бессмертные говорят, — Лилу, довольная собой, наконец отпила йогурт и тут заметила, что Дино, отвлекаясь от чтения, смотрит беззвучно в поверхность стола. — Правда, Дино?

      Ангел перевёл взгляд на соседку и, заметив, как в её глазах мелькает обеспокоенность, поспешно дёрнул пустым движением уголки губ вверх.

      — Не знаю. Не уверен, — Астр, едва принявшись за еду, перестал жевать, а Лилу — пить, но Дино этого не заметил. — Да, нас учат воздействовать на смертных как можно более аккуратно, давая им скорее подсказки того, как стоит поступить, чем руководство к действию. Но, если честно, я ещё ни разу без применения силы не сделал ни одного серьёзного задания. Слишком высок риск того, что объект легко может поддаться своим слабостям и порокам, забыть о благоразумии. Чести, гордости. И в такой серьёзной ситуации… Может, и стоит надавить как можно сильнее. Чтобы не было выхода, кроме как поступить правильно. Даже если от этого останется рана, лучше так, чем в долгосрочной перспективе прийти к тупику.

      Ангелок крепко вцепился пальцами в книгу, запоздало обратив внимание на повисшую тишину. Когда Дино посмотрел на сокурсников, то тихо добавил:

      — Мой отец тоже так считает.

      — Цель оправдывает средства, — Астр тронул слабо Лилу под столом локтём, сгоняя с неё слишком взволнованный вид.

      — М-м-м… Ну что ж, эта точка зрения имеет место быть. Во всяком случае, Астр, твоё задание к такому точно отнести нельзя! — опомнившись, она словно попыталась увести тему в сторону.

      — Это ты так думаешь! Сегодня вместо дня рождения ребёнка они идут на встречу по бизнесу, а завтра — разводятся. Так что я смотрю в будущее.

      — Так и сказал бы об этом, зачем сразу глушить воздействием-то!..

      Они принялись спорить с новыми силами, и никогда ещё Дино не был этому так рад, как сейчас, когда взволнованные взоры отлипли от него.

      С первой репетиции хора прошло несколько дней. Жизнь шла своим чередом, никак не изменившись: всё те же задания в мире смертных, занятия, лица сокурсников. Даже вопросы о собственной природе, требующие внимательного изучения в ангельских талмудах, вернулись в жизнь Дино, словно перемещая его назад во времени. Тогда, когда только начинались тренировки по крылоборству, первые миссии на Земле и ростки подозрений в отношении своей природы… Дино, скосив глаза со строк учебника, взглянул на закладку в виде полосы тёмно-коричневого картона. На ней проглядывалась тонким контуром нарисованная его чернилами руна запретного знания, точь в точь та же, что мерцала на странице зачарованной книги в Запретной секции адской библиотеки.

      Ангел задумчиво обвёл контур рисунка кончиком пальца. Словно убеждая себя, что в тот день сильнее всего взволновала его именно она, а не чужой крик и горячая рука на шее.

      У Дино всё было в порядке. Он проговаривал это сам себе, прокручивая мысль в голове до тех пор, пока она не вросла в его мозг, не стала его неотделимой частью. Ничего страшного, к благости Шепфа, не произошло. Ничего непоправимого, ничего, что нельзя было бы замолить, посыпав пеплом воспоминаний сладостный грех. Он продолжал ходить, дышать, учиться, работать. Продолжал делать всё, как раньше.

      «Иди сюда».

      Лишь ночь его подводила. Как будто стоило луне взойти над горизонтом, всем порокам не терпелось показать себя, напомнить о себе. Каждую ночь с ним случалось это. Раз за разом, несмотря на то, что всё закончилось.

      Вернее, всё закончили за него.

      Дино скользил глазами по тексту учебника. Буквы расплывались перед глазами, смешиваясь в единый поток сухой, непонятной терминологии, словно заставляя его отвлекаться от себя, погружаясь в водоворот событий прошедших дней. Как будто ангел недостаточно мучился, старательно выкидывая из головы каждую минуту.

      «Друзья делают так?»

      Крылья слабо дёрнуло вслед за всем остальным телом, и, сдавшись, юноша отложил книгу, упираясь лбом в подставленную руку.

      Стыдно. Было безумно стыдно. Перед собой, перед Люцифером, перед отцом, пусть даже он и не подозревал о том, в какой переплёт попал его сын. Оказался заложником собственной слабости, временного помешательства. «Всё это — просто череда неудачных обстоятельств. Люцифер… Он ведь всегда был таким. Дать укусить яблоко Евы, взять слабого напарника на сражение с эндогини, сбежать с первого задания на Земле на концерт человеческой музыки, вступить в ангельский хор, притащив за собой ораву демонов, — в этом весь он. И с чего я взял, что тот поцелуй являлся чем-то другим? Потому что я… Нет. Нет, нет», — Дино помотал головой едва заметно. «Это всё из-за Рафаила. Это чёртово соревнование… и то, что было в раздевалке. Как Геральд говорил… Нестабильность психического состояния, обусловленная недостатком энергии. Даже хорошо, что по крайней мере у Люцифера была голова на плечах, и он напомнил о реальности. На что я рассчитывал?.. Нет. Нет, всё, хватит», — во рту запекло, когда ангелок бездумно прихватил зубами внутреннюю часть нижней губы. «Всё нормально. Всё закончено. Этот опыт лишь часть прошлого. Пройдут лунные годы, и мы с Люцифером над этим посмеёмся. Все посмеются».

      Он не заметил, как сжал зубы сильнее нужного, и только солоноватый вкус слюны заставил его опомниться. Расправив крылья, Дино с новой силой попытался снова дать шанс учебнику про память. Впрочем, он уже начинал уставать: на ангельском факультете труды оставались чрезвычайно пресными. Нет, конечно, ангелок находил информацию, которая определённо была полезна: виды памяти, особенности при считывании сознания, способы блокировки своих воспоминаний для сокрытия их при недобросовестном считывании и её виды. Однако совершенно ничего про настолько глубокие провалы в чужую память Дино не находил.

      В какой-то момент ему даже со страхом подумалось: вдруг померещилось? Привиделось, как мираж. «Если вдуматься, наедине с собой мне часто видится что-то странное. Как те слова горгульи, когда она меня душила. Или крик чайки из лабиринта Адама и Евы. Если бы не реакции Рафаила, я мог бы с лёгкостью поверить в то, что это игра воображения. Как… эти надуманные чувства от простого поцелуя», — крылья снова содрогнулись, дёрнувшись отчаянно. «Надо прекращать. Это просто жалко — прокручивать это раз за разом. Мы с Люцифером друзья. Ни больше, ни меньше».

      В преддверии сегодняшнего хорового занятия эта мысль немного успокоила. Но лишь немного.

      — Вам не надоело? Я ухожу — вы спорите, прихожу — то же самое, — из мыслей выдернул смешок сбоку, и Дино медленно открыл глаза, отлипая лбом от ладони. — Дино от вас уже устал, — рядом присел Сэми, устраиваясь для обеда.

      — Мы не спорим, а дискутируем, — пожала плечами Лилу, будто не замечая уже бордового от эмоций Астра.

      — Не дискутируем, а страдаем хернёй. И я устал куда больше Дино, знаешь ли, не до вас же докапываются.

      Девушка захлопала крылышками за спиной, зыркнув в сторону парня так, что тот едва не скатился со стула.

      — Может, если бы кто-то не был таким твердолобым, упрямым ослом…

      — И не говори, если бы кто-то таким не был! — подхватил ангел, незаметно беря её йогурт и отпивая, пока Лилу, не моргая, так же откусывает от его булочки, сама не замечая.

      — Ты на меня, что ли, намекаешь?!

      Сэм и Дино переглянулись друг с другом, и, когда брюнет несдержанно прыснул себе в кулак, ангел тоже улыбнулся.

      — Интересно, когда до них дойдёт? — шепнул Сэм, разворачивая небольшой узелок, и Дино увидел небольшой горшочек, от которого так и пахло вкусными тушёными овощами с сыром.

      — Думаю, мы первые увидим, — так же тихо отозвался собеседник, наблюдая за тем, как друг нанизывает на вилку брокколи, закидывая его себе в рот.

      Он взглянул ещё раз на блюдо. Никакой синей приправы там и не было. В голове что-то неприятно засвербило, раздражая, словно туда залетела муха.

      Дино отмахивался от мыслей о том, что всё было бы куда понятнее, если бы он мог напрямую спросить у отца всё, что его интересует. Даже не считая личности своей матери, вопросов накопилось достаточно: знает ли он о таких же способностях, как у Дино; почему в последние дни он так поздно приходит домой; о чём он думал, когда они с Ребеккой, женщиной, что низвергла его с небесного Олимпа, неотрывно глядели друг на друга?

      Почему никогда Дино не видел, чтобы кто-то из его ровесников употреблял что-то, похожее на синюю приправу?

      От последнего вопроса пробрала дрожь, и ангелок быстро откинул его куда-то к затылку. Опасно было даже думать о таком. Эта мысль уже подводило его к опасной черте понимания доверия к отцу в целом. Верил ли Дино, что отец мог осознанно вредить ему?

      «Я сделаю всё, чтобы ты жил так, как того заслуживаешь, Дино. Абсолютно всё. Даже если ты возненавидишь меня, я сделаю всё, чтобы ты не упустил шанс».

      Даже отринув страх, сердцем ангелок верил всецело, что это было правдой. В те редкие моменты, когда отец стягивал с себя, как вторую кожу, маску всезнающего, безгрешного авторитета, обнажая свою слабость перед сыном, он не мог лгать. Но это вызывало другой вопрос.

      Что именно «всё» был готов сделать Фенцио ради него?

      — Ты голоден? — перед носом Дино поводили вилкой с вкусно пахнущим овощем, и только тогда ангел услышал, как у него урчит в животе.

      Он смущённо встрепенулся, мотая головой.

      — Нет, спасибо…

      — Да брось, — Сэм улыбнулся, настойчиво протягивая кусочек. — У меня тут многовато на одного себя.

      — Да? И насколько много? — Астр, как охотничий пёс, повёл носом, наклоняясь к горшочку. — У-у-у, вкуснота.

      — Эй, сказали же, это для Дино, — Лилу шлёпнула парня по было потянувшейся руке, сама же принюхиваясь. — Но запах правда обалденный.

      — А то. В столовой сегодня не зря аншлаг. Так что требую попробовать, не зря же я такую очередь отстоял!

      Ангелок смущённо поёрзал под столькими взглядами, но в животе снова что-то моляще забурлило, и, сдавшись, он приоткрыл рот, стаскивая овощ зубами.

      — Другое дело, — наблюдая за его лицом, Сэм расплылся в довольной улыбке. — Вкусно же?

      Дино даже говорить не мог. Тягучий сыр облепил ротовую полость, и незнакомые, такие яркие и острые нотки блюда заставляли на языке так и растекаться вкус удовольствия. Он несколько раз кивнул, и Сэми, прыснув, сначала сам взял кусок, а потом снова протянул Дино.

      — Какая прелесть, — наблюдая за этим, закатил глаза Астр.

      — Ладно-ладно, не ревнуй, — брюнет фыркнул, и ему протянув вилку, тут же засмеявшись: парень распахнул рот, как акула, съедая брокколи. — Шепфа, напугал. Я думал, ты мне руку оттяпаешь!

      — Я… хочу жрать… — тщательно пережёвывая, отозвался Астр, кивнув на Дино. — Не все из нас такие хлюпики и едят, как птички.

      — Смелое заявление для того, кто рухнул раньше Дино, — прыснула Лилу, довольно усмехнувшись однокурснику.

      — Это, может, был акт доброй воли, — Астр фыркнул.

      — Когда ты ругал Ади, шмякнувшись, мы так и поняли, — фальшиво закивала Лилу.

      Дино, всё ещё пережёвывая, не удержался, тихо прыснув себе под нос, когда услышал вздох облегчения.

      — Наконец-то улыбнулся, — Сэми наткнулся на удивлённый взор и подмигнул. — Тебе идёт это куда больше, чем хмурый вид.

      Ангел замер. Он и подумать не мог, что это будет так заметно. Дино смущённо улыбнулся, снова стаскивая еду с чужой вилки.

      — Кстати, Дино, — Лилу задумчиво протянула, тоже присоединившись к поеданию столового деликатеса. — Я только сейчас поняла, что в первый раз вижу, как ты ешь.

      — Хах. Теперь, когда ты это сказала, я понял, откуда это странное чувство, — Сэм хохотнул. — Помню, кто-то даже в начале обучения пустил слух, что ты питаешься энергией какого-то амулета.

      — О Шепфа, — Дино закатил глаза. — Какие ещё версии будут?

      Этот разговор странным образом отвлекал, словно ангелок сбрасывал то напряжение с крыльев, что не покидало его все эти дни. Астр подал голос:

      — А я не удивлён. Вот поэтому ты ещё и такой мелкий, хотя в команде по крылоборству. Ясно же сказали — чтобы растить мышечную массу, после каждой тренировки надо жрать! А этот, — он махнул на Дино рукой, — кого, куда? Моргнул, а он уже куда-то смылся. Всю энергию потратил, новой не завёз, и вот результат.

      — А… — парень в недоумении моргнул. — Нам такое говорили? А когда…

      Сэми и Лилу от выражения лица Астра пробрал смех. Сокурсник потёр рукой лоб.

      — Я сдаюсь. Я не понимаю, как ты можешь быть умным на курсе, но при этом оставаться с такой дырявой башкой.

      — Это для проветривания. Зато не перегревается, — всё ещё смеялся Сэм, получив по лицу быстрый шлепок лёгким крылом.

      Дино, чтобы убрать неловкость, взял себе ещё овощ, закинув его в рот. Без голубой приправы и правда было непривычно что-то есть. Вкус казался слишком ярким, до греховного приятным. Еда никогда прежде не заставляла его испытывать такое удовольствие.

      Не считая яблока Евы, что перед укусом познало демонический поцелуй.

      — Никакой тайны тут нет, — Дино дёрнул головой, отгоняя воспоминания, и решил ответить. — Просто… отец очень старается научиться готовить с самого моего детства. Постоянно что-то новое придумывает. И у него есть любимая приправа… Мне вот без неё тоже уже есть непривычно.

      — Фенцио готовит? — у Астра отвисла челюсть, и Лилу его выразительно пнула под столом.

      — Как здорово! Когда его видишь на занятиях, то и не скажешь, что он может быть таким, — девушка с умилением вздохнула. — Я слышала, он даже попросил Геральда взять свой класс, чтобы посмотреть на крылоборство… Он и правда не такой холодный, каким кажется.

      Дино отвёл взгляд в сторону, чувствуя, как в горле словно встал кусок льда. Не говорить же, что отец и словом с ним не перекинулся насчёт соревнования? Даже насчёт волос. Как будто стоило ему увидеть её, всё иное сразу потеряло свой смысл, стало тусклым, далёким.

      Ангелок перевёл взгляд на учебник про формы памяти, взяв его снова в бесплодной попытке отвлечься. Он перелистнул страницу, цепляясь за слова, написанные курсивом в углу страницы, видимо, каким-то нерадивым студентом:

      «Чужую память можно изменять? Как мираж, врываться в голову и менять местами всё так, как тебе нужно, оставаясь либо безмолвным свидетелем, либо явившимся творцом?»

      Внизу угловатые буквы уже чужого почерка словно спрашивали вышеподписавшегося:

      «Ты говоришь о Шепфа?»

      Под ним виднелся ответ, оставленный вместе с кляксой.

      «Нет. Об апостолах».

      У Дино расширились глаза. Слово было смутно знакомым, но в небесной иерархии оно не мелькало. Юноша заметил, что Лилу уже положила перо и чернила, и одолжил его, написав слово на своей картонной закладке, прямо под рукой запретного знания.

      «Апостол».

      Юноша уже начал прикидывать, когда ему лучше сунуться в библиотеку, чтобы как можно меньше народу видели, как он копается в книгах, относящихся преимущественно к памяти, — слухи сейчас возникали буквально из воздуха. К сожалению, в этом пришлось убедиться на собственном примере.

      — Кому-то письмо! — послышалось с задних рядов, и все вскинули головы.

      И правда, через приоткрытую дверь в кабинет шустро ворвалось что-то летающее. С первого взгляда это казалось маленькой птичкой, но чем ниже опускалось оригами, взмахивая крылышками, тем яснее было видно: перед ними бабочка. Дино уставился в стол, не поднимая глаз. Он даже не дрогнул, когда бумажное насекомое село точно на его ладонь. Лилу изогнула бровь.

      — Ого. У тебя в последнее время много писем.

      — Это третье за лунный месяц, — Сэми лукаво улыбнулся. — От поклонниц?

      Дино коротко мотнул головой, протягивая пальцы к записке, чтобы скомкать её, не читая, но тут обмер: Астр с усмешкой схватил трофей первым.

      — Ладно, мы достаточно тянули. Не хочешь говорить — сами глянем, — Дино даже не успел ничего сделать: письмо оказалось развёрнуто.

      — Астр!!! — лишь выкрикнул ангел, стараясь выдернуть бумагу, но без толку.

      Сокурсник замер, всякое веселье стёрлось с его лица. Лилу помрачнела, тоже хватая письмо.

      — Дурила совсем, что ли?! Мама не учила, что чужое читать?.. — её взор тоже случайно скользнул вниз, и ангелок застыла. — О Шепфа. Дино…

      Юноша, не смотря на собеседников, наконец-то дотянулся, вырвав у них записку, лишь скользнув взглядом. «Грязная дрянь», — успел заметить он огромные буквы, тут же комкая письмо и откидывая на пол, под свои ноги.

      — Нагляделись?

      — Какого чёрта к тебе прилетел этот мусор? — обычно и так светлые глаза Астра стали ещё холоднее, и он вскочил, словно мог сейчас найти того, кто отправил письмо, но Сэми мотнул головой: он стал выглядеть зримо серьёзнее.

      — На ней руна анонимности стояла, — брюнет взглянул на Дино снова обеспокоенно.

      Именно когда это чувство всеобщего переживания ушло, ему просто необходимо было вернуться таким образом. Ангел боролся с желанием запустить книгу прямо в лицо Астра. Такое серьёзное сейчас, просто до тошноты.

      Первая такая записка пришла на следующий день после матча по крылоборству. Именно там Дино впервые прочёл это грязное, царапающее хрусталик, как огромный коготь, слово: «подстилка». Больше ничего, лишь это слово, как клеймо, как приговор. О нём не хотелось думать, мечталось забыть. Но, оказавшись в поезде, забравшись бесстыдно на чужие колени, Дино, отрываясь от обжигающих губ, слушая, что это лишь «опыт» и «эксперимент», уже не мог отмахиваться.

      Кем он был ещё? Другого ответа не было.

      Вариативность скоро появилась. Дино прилетали письма, всё так же зачарованные на анонимность, без возможности отследить энергетический отпечаток, и слов в них начало появляться всё больше. И звучали они лишь жёстче. Если в порыве эмоций ангел ещё мог поверить, что это было знаком свыше от Шепфа, беззвучно взирающего на его с сыном Сатаны грешные метания между дружбой и чем-то низшим, то когда на бумаге мелькнуло обидчивое «предатель», сомнений, откуда растут ноги у этих писем, больше не осталось.

      — Надо рассказать, — крылья дрогнули, и Дино быстро взглянул на серьёзную Лилу. — Хотя бы Геральду. А лучше — ангелу Фенцио.

      — Кому надо? Кому лучше? — ангел помотал головой. — Уж точно не мне. Это всего лишь дурацкие письма.

      — Не всего лишь, а очень грубые письма. Шепфа, — девушка обняла себя за локти. — Зачем кому-то писать такое?

      Сэм промолчал, поджав губы, без прежнего аппетита перемешивая овощи с сыром в горшочке. Астр шмыгнул.

      — Ты давно с демонами не шатался. Их лап дело?

      — Астр… — шикнула Лилу.

      — Я не обвиняю, а задаю вопрос. Это сатанинское отродье давно не мелькало. Если вы поссорились и он нашёл такой способ мстить, то, знаешь ли…

      Дино ответил резче нужного.

      — Мы не поссорились, — глаза на мгновение будто затянуло алой пеленой, тут же скрывшейся за опустившимися веками. — Это не Люцифер. Я уверен. А тем, кто пишет это… скоро надоест. Тема закрыта.

      Спорить никто не стал. Да и глупо было бы и дальше настаивать на обнародовании столь неприличных и оскорбительных записок. Лишь когда Дино посмотрел на Сэма, то увидел, что тот глядит на него в ответ задумчивее нужного. Из коридора послышался мелодичный перерыв, и, прежде чем встать с места, дабы пройти к своей парте, брюнет шепнул:

      — И всё же ты не обязан быть с этим один.

      Ангелок не ответил, подпирая лицо ладонью, наблюдая за тем, как отец, входя в кабинет, ведёт амулетом. Весь мусор с пола, в том числе злополучная записка, моментально рассыпались в пепел, развеявшись лёгким порывом ветра от краёв мантии учителя. Фенцио едва зримо поморщился и тут взглянул на Дино. Ангелок, не сразу сообразив, облизал губы: в рот тут же попал оставленный кусочек сыра.

      — Опять ели в кабинете. Ничего, перед генеральной уборкой кабинета в конце курса можете хоть пикник тут устроить, — дождавшись, пока все сядут, Фенцио взмахнул рукой, и все растянули свои пергаменты, приготовив перья. — В этот раз начнём с лекции, а в конце обсудим домашнюю работу. Записываем с того момента, где закончили в предыдущий раз: «Энергетические потоки пропорционально влияют на эффект, оказываемый амулетами в следующих случаях…»

***

      В коридоре, ведущем на уличную арену, пахло пылью. Здесь редко кто бывал — оттого даже зачарованные амулетами средства уборки привычно не порхали вокруг, собирая забежавших паучков да землю с обуви проносящихся мимо бессмертных. Ученики, дожидающиеся окончания урока по полётам, обычно собирались у раздевалок, поторапливая друзей с других курсов или тех, кто подчищал «хвосты» по зачётам. Но, по понятным причинам, меньше всего Дино хотел быть возле ангельской раздевалки.

      У пустующего коридора были свои плюсы: будучи в одиночестве, ангел смог ещё раз достать книгу, наскоро её пролистывая. Глаза старались зацепиться за любое предложение, хоть близко касающееся нацарапанного юношеской рукой «апостол». «Я ведь точно встречал это слово раньше», — от напряжения у Дино кололо в висках, количество информации со всех лекций прочёсывать мысленно было непосильным трудом. «Неужели придётся все лекции поднимать? Там же свитков двадцать наберётся…»

      Юноша тяжело вздохнул, снова вернувшись к переписке безымянных учеников, связанных одним только учебником по тематике памяти. «Если первый студент упомянул этих апостолов, значит ли это, что он знал, кто это, и лишь пытался указать на это другим таким же, ищущим ответы? Или он сам ворошил все книги в поисках ответов, от бессилия оставляя пометки в разных учебниках, надеясь на благость уготовленной Шепфа судьбы?» — самому Дино оставалось только гадать, но, раз и ему ничего не удалось найти про своё глубокое погружение в чужое воспоминание, иных зацепок у него не было.

      — Попался!!!

      Ангел дрогнул, пробуждаясь от мыслей, сразу замечая, как пространство вокруг заволокло почти осязаемым от концентрированности ароматом малины чужой энергии. А может, так мерещилось от того, как на него резко налетели, едва не сбивая с ног. Прямые чёрные волосы полоснули по лицу, и юноше пришлось срочно убрать книгу, пока в неё не влетели мордочкой со всего размаху.

      — Мими, осторожнее же надо, — выдохнул Дино, опустив глаза: демоница крепко обвила его талию с горящими от радости глазами.

      Улыбка эта была весьма заразительна.

      — Ну что? Можно поздравить?

      — Сдала! Я сдала, сдала! — жмурясь от удовольствия, покивала девчушка, так резво прыгая на высокой платформе и взмахивая крылышками, что ангелку приходилось её придерживать за запястья, словно из-за всепоглощающего счастья подруга могла воспарить в небеса пёрышком от легчайшего дуновения ветра.

      Дино не до конца знал, что можно ждать от Мими после её решения разорвать свою связь с Люцифером, но был убеждён: ждал он точно не этого. А именно: того, что маленькая демоница решит обойти всех предметных преподавателей, чьи зачёты она сдала с помощью сына Сатаны, и попросить о пересдаче. Не стоило сомневаться, что навстречу ей пошли бы вряд ли все, однако после того, как Мими ещё раз обсудила ситуацию с Геральдом, дело существенно продвинулось. Теперь после окончания занятий Дино, являющийся невольным свидетелем начала этой трансформации малышки Мими в просто Мими, каждый раз подходил к разным кабинетам, дожидаясь демоницы. Она не просила, а он не предлагал — но это произошло слишком естественно, чтобы кто-то из них жаловался.

      Дино ощущал самую капельку зависти, наблюдая за тем, как девочка, прежде не расстающаяся со своим объектом обожания ни на шаг, зло и болюче разрезает незримую нить между ней и сыном Сатаны, ту, что стягивала ей крылья всё это время. Это придавало сил днём, но ещё больше угнетало ночами, которые ангел уже не мог представить без леденящей душу и конечности бочки с водой.

      «У нас другая ситуация. Мими хочет увидеть, чего она стоит сама по себе. Доказать себе, что она не такая, какой видит себя в тени оперения Люцифера. А мы… Мы просто друзья. И таких переживаний это не стоит», — скреблись мысли своими коготками где-то изнутри, с задней стенки черепа. «Ничего не изменилось. Всё по-прежнему».

      И пусть он так и думал, но не мог ощущать с Мими неясное родство каждый раз, отвечая на взволнованные взгляды друзей: «Мы не ссорились. Всё в порядке. Всё хорошо».

      — С первого раза получилось пролететь? — уже привычно подставляя локоть для того, чтобы девушка его обвила, спросил ангелок, сворачивая из коридора в сторону молебного зала.

      — Ну-у, — протянула подруга, накручивая прядь волос на длинный ноготок. — Не совсем. Но зато я после падения сразу собралась и всё сделала. Папа точно обрадуется!

      Она поспевала за ангелом, тараторя про всё, что ещё обязательно отправит отцу в ближайшем письме, и Дино незаметно поджал губы, представляя, каким взглядом его одарил бы Фенцио, признайся он, что решил накануне повышения ранга пересдавать все предметы.

      — Твой отец очень тебя любит, — ангелок улыбнулся, ловя ответную усмешку.

      — Конечно. Я же его любимая принцесса, — она хихикнула с хитринкой. — При случае обязательно вас познакомлю. Ты ему нравишься!

      — Нравлюсь? — при мысли о демоне Мамоне нельзя было не сглотнуть слюну в пересохшее горло. — Но мы же… Мими, ты и про меня в письмах писала?

      — Разумеется. Ты ведь оказался рядом в трудной ситуации, — она с умилением нажала пальцем на нос юноше. — За такое хороших ангелков хвалят!

      — Когда ты так говоришь, чувствую себя собачкой, — смущённо пробубнил Дино, вызывая у девушки смех.

      — А-ха-ха! Да шучу я, шучу. Папа правда тебе очень благодарен и хочет встретиться. Так что, как только выдастся возможность, — милости прошу к нашему шалашу.

      Теперь уже ангелок несдержанно хохотнул.

      — С Ади, вижу, вы всё так же хорошо общаетесь.

      — Тьфу… Да после него невозможно. Скоро совсем как смертные станем не только разговаривать, но и вести себя!

      — Если меня отправят на задание к тебе, я не приду, — сдерживая смех, отозвался ангелок, когда они уже проходили к залу, получив чувственный подзатыльник красным крылышком.

      Хор медленно стягивался на репетицию: пока были преимущество ангелы, и Дино, сразу увидев знакомых, которые уткнулись в новые ноты, направился к ним. Мими незаметно ближе прижалась к нему, стискивая пальцами ткань рубашки, но, когда ангел подбадривающе приобнял её крылом, путы немного ослабли. Она дружелюбно взмахнула рукой.

      — Всем привет.

      — О, привет, Мими, — Лилу подняла голову и, задержавшись на мгновение глазами на обвиваемый локоть соседа по парте, едва заметно вскинула брови.

      — Привет! — на сцену следом за ними поднялся Сэми, и, радостно пискнув, девушка бросилась к нему уже в распахнутые объятия. — Уф! Я тоже соскучился.

      Астр, сосредоточенно раскладывающий нотные листы по необходимому количеству на человека, кажется, даже не заметил их прихода. Дино, обратив внимание на размер внушительной стопки, тихо подсел рядом, присоединившись. Отсмотрев всю песню, он соединил четыре листа из общей кучи между собой и протянул сокурснику.

      — Держи.

      Астр тихо дёрнулся, едва не взмахнув крыльями, но удержался. Глубоко вздохнув и выдохнув, он взглянул на собеседника так, что тот отполз.

      — Никогда. Никогда больше не подкрадывайся так.

      — Да я не подкрадывался…

      — «Дя я не подклядивался», — передразнил парень, закатив глаза. — Научился энергию скрывать — так поменьше понтуйся.

      Дино кисло улыбнулся, продолжая скреплять листы. Хотел бы он сказать правду, что вовсе не так он и хорош в сокрытии энергии. Просто отпечаток его всё ещё слабый настолько, что без усилий и не ощутить. Но Астр, даже если и выслушал бы, вряд ли сказал бы что-то иное, кроме «как и ожидалось от такого хлюпика».

      — Ладно, учту, что ты такой трусишка.

      — О да. А то мне станет так страшно, что я испуганно дам тебе в морду.

      Лилу, не отрываясь от нот, тихо прыснула, и Астр, подняв на неё взгляд, тоже хмыкнул гораздо более миролюбиво. Дино тактично промолчал, в тишине продолжая складывать партии, когда парень вспомнил.

      — Кстати, к тебе уже старшекурсники из команды по крылоборству подходили? — Дино, чувствуя, как перья приподнимаются, становясь дыбом, помотал головой. — Ясно… В общем, завтра тренировка. Раз уж Рафаил выпустился, будут что-то решать насчёт нового капитана. И вообще состава, — он фальшиво улыбнулся. — Если тебя из-за того, что ты упал предпоследним, задумают сделать капитаном, а ты опять этого не услышишь, я чокнусь.

      — О Шепфа, вот только этого не хватало, — без энтузиазма пробормотал Дино.

      Не став добавлять, что если такое и впрямь случится, то он в тот же миг уйдёт из команды. И испытает почти облегчение от хоть какого-то мало-мальского повода.

      Астр, напоследок добавив, что, если Дино опять пропустит, лишится крыльев не по воле Шепфа, снова уткнулся в нотные листы, пока Лилу, зажав правое ухо, дабы в этом галдеже лучше слышать, пропевала партию среднего голоса. Ангелок же, продолжая складывать ноты, поймал себя на том, что крылья его вздрагивают при каждом звуке открывания двери в зал, наполняющимся тёмнокрылыми бессмертными, а глаза дёргаются в сторону, пытаясь выцепить знакомый силуэт. Хотелось за это дать себе пощёчину, и Дино бы не удержался, не будь вокруг столько зрителей.

      «Хватит. Ничего страшного не происходит», — он поднёс ноты ближе к лицу, пряча отчего-то скривившиеся губы, брови, в напряжении сошедшиеся на переносице. «Это просто смешно. Дыши, Дино. Дыши же… Как будто его нет. Как будто его и не было никогда. Если ты и этого не можешь, то как узнаешь, кто ты?»

      Мысль странным образом отрезвила. И вместе с тем по телу прошла волна уже привычного жара. Раньше Дино полагал, что такой эффект вызывал чужой взгляд, но лишь недавно осознал, как ошибался. Дело было лишь в том, что он, привыкший тонко чувствовать энергию, всегда ощущал, когда отпечаток Люцифера, как и тогда, на адском факультете, лишь слабо усиливается при приближении.

      Что ощущалось не менее отчётливо, чем магмовый дождь, распаляющий каждую клеточку тела, каждый сантиметр кожи. Дино упрямо выдержал, будто заключив пари сам с собой, развернувшись, лишь когда тяжёлые шаги раздались совсем рядом.

      Первым шёл Ади вприпрыжку, как и обычно, широко улыбающийся, словно Геральд объявил, что ему удалось закончить школу экстерном. Он стремительно прокрался к сцене, а затем влетел к Мими и Сэми, привлекая всеобщее внимание:

      — Привет-привет, мои хорошие!

      Рыжик крепко обнял демоницу с ангелом, которым тут же пришлось отвлечься от разговора и начать в два крыла лупить друга, заливисто хохоча.

      — Да-да, я тоже без вас жить не могу, — зажмурился Ади, покорно принимая очередной удар белыми перьями в нос.

      — Дурак, у меня ж юбка задирается! — взвизгнула Мими, когда её едва не закинули на плечо, и вырвалась, отходя ближе к Лилу, прячась за её плечо.

      — Ну, зато у тебя ничего не задирается, правда, звёздочка? — Ади, освободив руку, без труда перехватил и ноги Сэми, взяв его на руки, о чём тут же пожалел, когда тот стал лупить его ещё яростнее, как птица, попавшая в капкан.

      — Ади, твою… Все же пялятся, — брюнет ярко вспыхнул, но с сам с рук не слезал, просто продолжая из приличия отмахиваться, что не делало демонёнка менее довольным.

      Астр взял бумажки и тихо, но многозначительно отсел подальше.

      — Ты чего? — хихикнула Лилу.

      — Когда в них попадёт молния от разгневанного Шепфа, не хочу быть в зоне поражения, — безэмоционально отозвался парень, вызывая всеобщий смех, даже у Ади с Сэми, которые назло стали подбираться к крылоборцу ближе.

      Лишь Дино не изогнул губы даже в бледной улыбке. Он смотрел в ноты, слыша чужие шаги, тихие по сравнению со всеми остальными звуками, они отдавались в его внутренностях громче раскатов грома. Каждый шаг заставлял сжиматься поочерёдно внутренние органы. Желудок, лёгкие, кишки, сердце. Дино бездумно опустил лицо ниже, чувствуя, как короткие пряди послушно скользнули следом, пряча его взгляд.

      Висок закололо, вспоминая касание чужого пальца, как он невесомо, едва касаясь кожи, провёл причудливую линию, чтобы открыть его глаза. «Это не важно. Просто опыт. Для нас обоих», — Дино мотнул головой. «Мы друзья. Обычные друзья».

      — Вот какие вы, ангелочки, — волоски на руках встали дыбом, как и перья, но Дино усилием воли продолжал пялиться пустым взглядом в лист. — К вам со всей душой, а в ответ только крылом по морде.

      Ангел поднял глаза, только когда рядом с ним встала нога в высоком, начищенном чёрном ботинке на тракторной подошве. Скользнул взглядом по чёрным штанам, такой же угольной рубахе и накинутой сверху косухи, явно из чужого гардероба, и дошёл до лица. На нём была растянута усмешка.

      — Да, чайчонок? — спросил Люцифер, неотрывно глядя в ответ.

      «Со всей душой?.. Со всей, мать вашу, душой?!» — Дино даже дышать боялся.

      Сколько бы раз он ни повторял одно и то же, как заклинание, но сейчас, заглянув в чужие бордовые глаза, ангелок ощутил, как эмоции переполняют его. Самые разнообразные, коктейлем, в котором даже не хотелось разбирать, от чего в горле пересыхает, перед глазами вспыхивает алым, а крылья незримо подрагивают.

      Как назло, вокруг все тоже молчали. Будто ожидая его ответа, вторя сыну Сатаны. Дино, не моргая, отозвался.

      — Примечательно, что у демонов души нет. Многое сразу становится ясно, — Астр громко хохотнул, сбрасывая внезапное напряжение с присутствующих.

      Люцифер одёрнулся, но пустая ухмылка всё так же осталась на его лице. Дино ощутил от этого какую-то неясную дрожь в животе.

      Будто он вышел на поле боя, а не просто перекинулся с другом парой фраз. «С другом», — с издёвкой проскрежетало из затылка, и Дино порадовался, что Люцифер отвлёкся от него.

      — Всем привет. Ади, мне сыграть свадебный марш, или чего ты там от меня ждёшь? — изогнул бровь сын Сатаны, наблюдая за другом, который, не отпуская Сэми, слишком пристально следит за разворачивающейся беседой.

      От вопроса глаза Ади загорелись, и он стал ещё крепче сжимать вырывающегося Сэма.

      — А ты можешь?!

      — Да поставь ты меня уже на место! — брюнет вырвался и наконец тоже отошёл от рыжеволосого греха подальше. — Шепфа… Где уже Геральд с Мисселиной?

      Пусть он и сказал это явно, чтобы сменить тему, но вопрос был хороший. Судя по часам, репетиция должна была уже начаться.

      — Геральд вроде говорил, что может задержаться, — протянула Мими, и Лилу изогнула бровь.

      — Откуда ты знаешь? Сегодня у нас же не было его лекций.

      — А… Ну, у меня свои источники, — отмахнулась демоничка.

      — Класс, — Люцифер фыркнул, расправляя как можно шире и без того большие крылья, и отчего-то от этого бахвальского движения Дино почувствовал, как всё сильнее хочет запульнуть в него чем-нибудь тяжёлым. — Как будто у меня других дел нет.

      — Так говоришь, будто тебя сюда силком тащили, — закатил глаза Астр, а потом окинул Люцифера задумчивым взглядом. — Хм… Странно.

      — Что именно? — тихо спросил Дино, ловя на себе алый взор.

      — Да вот думаю… Не хватает какой-то детали. Такой прям бесячей… — Астр щёлкнул пальцами. — Ах, да. Ты сегодня без своей самочки.

      Ади поперхнулся воздухом, а Дино подавил смешок. Совершенно не ангельский. Сын Сатаны застыл, как кобра, готовая к прыжку.

      — Самочки?

      — Эм, парни, вы чего? С цепи сорвались? — Сэми, ощущая, как в воздухе пахнет жареным, медленно переводил глаза с одного сокурсника на второго.

      — Жаль. Больше твоего пения не выдержала? А так хорошо держалась поначалу. Даже почти рожу не кривила, когда ты отворачивался, — Астр хмыкнул.

      — Астр, ты сейчас не в своё дело лезешь… — Лилу недобро прищурилась.

      — Я просто не люблю лицемерных баб. Это жест доброй воли, — ангел дёрнул плечом.

      Люцифер ядовито улыбнулся.

      — Вот как? Благодарю. Нет, серьёзно, — он кивнул на Лилу. — В следующий раз я обязательно воспользуюсь советом и подберу самочку под стать твоей.

      У Астра широко распахнулись глаза, и он вскочил даже раньше, чем Лилу схватила его за руку.

      — Ребят!

      — Люц, алло, сдурел?!

      — У вас что, сегодня день такой, кулаками помахать охота?

      — Шепфа, хоть один раз можно спокойно прожить без вот этого?..

      Тяжело дыша, два парня схватили друг друга за грудки, распахнув крылья и угрожающе глядя друг на друга. Люцифер усмехнулся.

      — Ты даже не представляешь, как вовремя… Так охота было уже начистить чью-нибудь ангельскую рожу.

      — Аналогично, сатанёнок, — казалось, если Астр разожмёт челюсти, то только чтобы зубами впиться в чужое лицо.

      Дино сам не понял, как это произошло. Как, пока остальные и оттащить их друг от друга не могли, он дёрнул за руку Люцифера и влетел прямо между ними двумя, смотря в глаза сыну Сатаны. Демон застыл, буквально в миллиметре остановив свой кулак у скулы ангелка. Он всё ещё тяжело дышал, но уже словно без прежней злости. Дино помотал головой.

      — Прекратите. Не заставляйте учителей жалеть, что нас в принципе решились поставить в один состав, — он обернулся. — Астр, если у тебя остались какие-то претензии, можно сказать прямо, а не пытаться уколоть через что-то другое, — сокомандник по крылоборству, бросив быстрый взгляд на Лилу, отвернулся. — А если тебе, Люцифер… так хочется «начистить чью-нибудь ангельскую рожу», то можешь. Если тебе станет легче.

      Сын Сатаны наконец разжал ладонь, отпустив Астра. Сэми, медленно глядя то на Дино, то на Люцифера, добавил:

      — Или можно просто поговорить. Так тоже станет… легче.

      — Кхм-кхм, да, солнце, отличный совет, — когда демон перевёл на брюнета горящий взгляд, Ади стремительно подскочил, хватая Сэми за руку и отводя подальше. — Давай мы их будем раздавать чуть дальше!

      Лилу, взяв Астра за руку, тоже отвела его поодаль, шёпотом вопрошая, что на него нашло. Мими же, словно чтобы отвлечь окружающих, промчалась по залу, нарочито громко вопрошая, кто бы мог объяснить ей нормально партию первого голоса без «непонятных закорючек». Дино и Люцифер, пусть и на виду у всех, но остались в одиночестве. Между ними было расстояние больше метра, но ангел и отсюда ощущал, какое тяжёлое у сына Сатаны дыхание. Дрожащее.

      — Что случилось? — спросил Дино.

      — Ничего. Настроение просто… — сын Сатаны дёрнул крылом. — Это он первый начал.

      — Да, потому что ещё не забыл про случай в общежитии. Можно быть снисходительнее… — шёпотом отозвался ангел, так странно себя ощущая.

      То, как они говорили: нарочито тихо, безэмоционально, не глядя друг на друга, выбивало почву из-под ног, не давало ни шанса на то, чтобы прочистить голову от пещинок неясных чувств. Люцифер взмахнул крыльями, и кожаная куртка его едва не сползла с плеч, но он подхватил её пальцами. Это был настолько чужеродный предмет гардероба, что при одном взгляде на него у Дино дёргался нос.

      — А ты рад? — неожиданно спросил Люцифер.

      Ангел опешил.

      — Что?

      — Ты же рад. Что твой дружок так сказал об Ости, — его глаза прищурились.

      Дино, не моргая, глядел на него в ответ и отчётливо видел, как Люцифер, сам того не замечая, словно умоляет его разозлиться. Рявкнуть что-то в его сторону. Дать им хоть малейший, привычный, нормальный повод позлиться друг на друга. Испытать что угодно, кроме этой тошной неправильности, не озвученной претензии. Ангел отозвался бледно:

      — Нет. Я никогда не буду рад, если что-то задевает моего друга.

      Краска схлынула с лица Люцифера сплошным потоком. Нос Дино забился запахом костра, смешанного с чем-то цветочным, когда демон сделал к нему шаг, и ангел, вспоминая ночной жар, отшатнулся.

      — Чайчонок…

      — Мы на людях. Нам лучше… — деревянно отозвался Дино, когда его запястья мягко, мягче нужного, коснулись.

      — Посмотри на меня.

      Он был так близко. Страшно близко, совсем как в том кошмарном сне. Казалось, от касания чужих пальцев по коже сейчас пойдёт огненная рябь. Ангел выдернул руку от фантомного ожога.

      — Ты в моём лице ничего нового не увидишь. Если всё улажено, то нам пока лучше разойтись, — Дино чувствовал себя птицей в клетке, что отчаянно пытается найти хоть маленькую выемку, взамен этого всё болезненнее вбивая крылья в прутья.

      — Но я не хочу.

      От шёпота по телу прошла дрожь. Юноша вскинул глаза на демона, который глядел… Он так глядел.

      «Зачем?» — беспомощно мелькнуло в урагане мыслей.

      — Народ!!! — от громкого голоса Мими, которая вскочила на ближайшую к сцене скамейку, ангел и демон дёрнулись, словно проснулись. — А давайте их разыграем!

      — Кого? — похлопал глазами незнакомый юноша с рожками.

      — Родителей твоих, скажем, что ты уродился бессмертным козликом, — закатила глаза демоница. — Геральда и Мисселину конечно!

      — Опа! — Ади стремглав подлетел к подруге, залезая рядом. — Я чую запах движухи. Что делаем?

      — Что-то мне это не нравится… — Лилу скрестила руки на груди.

      Мими, пропуская её слова мимо ушей, указала на небольшую дверцу у подножия лесенки на сцену, где и стояли Дино с Люцифером.

      — Мы их напугаем! Спрячемся в подсобке, они зайдут и, конечно, решат, что мы ушли. И тогда мы ка-а-ак вывалимся и закричим «сюрприз»! — Мими прямо загорелась идеей. — Ну, что скажете?

      Все неуверенно переглянулись. Один лишь только Ади, вдохновившись, обнял девушку.

      — Мими, я тебя люблю! Уже представляю рожу Геральда.

      — Ну не знаю…

      — Если он сразу амулетом нас за шкирку притащит, будет вряд ли весело.

      Бубнили другие участники хора. Неожиданно голос подал Сэми, взяв под локти Астра и Лилу:

      — Не будьте такими занудами, это ведь просто шутка. Мими права, будет весело!

      — Звёздочка… — Ади едва слюной не истёк, оглушительно начиная командовать. — Короче, всё, хорош ломаться! Все живо в подсобку!

      Он пролетел по периметру, подталкивая всех бессмертных в сторону маленькой двери. Заразившись чужим авантюризмом, ангелы и демоны приблизились к маленькому помещению, но, когда Мими распахнула дверь, шарахнулись от темноты и пыли.

      — Там как-то… грязно. И темно, — Лилу бездумно вцепилась в руку Астра, сама того не замечая, пока парень застыл, даже боясь пошевелиться.

      — Я пас. Извини, малышка Мими, идея не очень, — неожиданно хрипло отозвался Люцифер.

      — Мне тоже не нравится, — сам не зная зачем, пробормотал Дино, не в силах отвести глаза от маленького тёмного помещения, так похожего на чулан в его доме, игнорируя испытывающий взгляд алых глаз.

      Мими услужливо перевела взгляд с одного юноши на второго.

      — Это всё? — спросила она. — Тогда вперёд, — и тут же затолкала в темноту чулана сначала Дино, а затем и сына Сатаны.

      Остальные, поддаваясь на подначивания Ади и Сэми, тоже стали заходить, и скоро маленькое помещение оказалось набито юными бессмертными под завязку. Дино это осознал, когда упёрся спиной в стену, чувствуя, как крылья, в попытке сэкономить место, повисли, позволяя прижаться лопатками к холодной поверхности. Но этого было мало: к его груди прижалась чужая, горячая, тут же дёрнувшись назад.

      — Эй, вы там сдурели?! — раздался из темноты раздражённый голос над виском, и Дино увидел горящие в темноте глаза. — Места больше нет!

      — Люц, милый, я тебя люблю, но заткнись! Тут всем непросто! — сдавленно ответил Ади.

      — Ау! Кто мне крылья щупает?!

      — Упс. Извините, я пытался просто руку переместить…

      — Да хватит наступать мне на ноги!

      — Так не видно нихрена! Отрастили копыта, во славу Сатаны.

      — Вы заткнётесь или нет?! Мозги-то вам никто не сдавил! — шикнула на всех Мими откуда-то издалека, видно, она была у самой двери. — А ну-ка цыц, а не то нас заметят!

      Дино всё это время не издавал ни звука, стараясь вообще не дышать, чтобы случайно не коснуться никого, но, когда Люцифера всё же продвинули ещё, а он с тихим «Твою мать…» прижался так, что между ними не осталось ни миллиметра, это стало бесполезно.

      Повисла тишина, и в этой темноте ангел всё отчётливее и отчётливее слышал своё дыхание. Оно было тихим, но дрожащим, и бессмертный закрыл глаза, ногтями царапнув каменную стену за собой. Внезапно Люцифера толкнули ещё, и ангел обмер: они соприкоснулись носами.

      — Чёрт… — когда слово долетело потоком горячего воздуха до его губ, Дино развернул голову влево, дрожа. — Прости.

      — Ничего, — почти неслышно отозвался ангел, когда услышал стук.

      Этот стук, такой быстрый, звучал всё громче и громче, захватывая всё его существо. Юноша был готов поклясться, что уже слышал этот звук раньше, даже больше, чувствовал, ощущал кожей. Ведь этот стук издавало чужое сердце, что прежде билось под его рукой.

      Нос Люцифера прижался к его уху, хотя его никто больше не толкал. Дино почувствовал, как он плавно подался вперёд, обводя кончиком носа крыло его ушка, доходя до мочки. От горячего дыхания по коже бежали предательские мурашки.

      «Нет. Зачем?» — руки у ангела сжались в кулаки, и ногти до боли впились в ладони, но он этого не замечал. — «Зачем? За что ты так со мной?»

      — Чайчонок… — чужие губы едва слышно выдохнуло прямо в ушной канал слово, принадлежащее лишь ему. — Мой чайчонок.

      — Люцифер, — Дино произнёс бесшумно, в лёгкой панике поднял руку как смог и упёрся в чужое плечо, сдавливая.

      — Они идут!!! — шёпотом прикрикнула Мими, и все снова подались прочь от двери.

      Их тела сблизило до предела. Лёгкие впились так, словно были готовы обменяться рёбрами, животы скользнули вдоль друг друга, ощущая напряжённые мышцы даже через два слоя ткани рубашек. А ещё их бёдра сблизились, как магнитом, крепко прижавшись. Перед глазами у Дино что-то вспыхнуло от жара, и он зажмурился, молясь Шепфа, чтобы не закричать.

      «Что это? Что это со мной? Зачем, Шепфа, зачем он опять это делает со мной? Делает и делает… Снова и снова. Это невыносимо».

      Люцифер громко выдохнул ему прямо в шею, прижимаясь головой ещё ближе, шумно втягивая воздух носом. У Дино было чувство, словно он вот-вот потеряет сознание. Этого просто не могло происходить на самом деле, не могло.

      Это было слишком жестоко после того, как он почти убедил себя, что всё будет, как раньше.

      — Лю… Люцифер… — почти неслышно прошептал он.

      — Ты так вкусно пахнешь, — губами он вжался в ухо Дино и подался пахом ближе к его.

      Ангел развернул пьяно своё лицо к его, тоже задев носом шею… И остолбенел. Дино ощутил, словно его облили холодной, помойной водой. Нос забился запахом роз.

      — А ты пахнешь не собой, — тихо отозвался он.

      В темноте ярко засияли алые глаза. Люцифер широко распахнул их, будто проснулся. В это время дверь подсобки резко распахнулась, и Мими с Ади и другими бессмертными, высыпались в зал с криками. В отдалении послышался мужской вскрик и женский оглушительный смех.

      — Да вашу ж… Шепфа! Идиоты! — ругался Геральд, судя по голосу, пытаясь не смеяться следом за Мисселиной.

      Все громко хохотали, а Люцифер и Дино, не шевелясь, всё ещё стояли в подсобке, в темноте. Но вот сын Сатаны дёрнул одним крылом, потом другим, затем плечами и, мотнув головой, резко развернулся и, ни слова не говоря, вышел из темноты. Ангел, тяжело дыша и ощущая, как внизу живота всё болезненно тянет, провёл рукой по лицу, ощущая лихорадочный жар и дрожь. Голова загудела.

      «Что это было? Что, чёрт возьми, только что было? Нет», — он сам себе помотал головой, медленно приближаясь к выходу из каморки. «Это всё духота. Темнота и духота… Как тогда, когда отец наказал. Просто парализовало… нас обоих. И головы тоже парализовало так, что соображать не получалось. Привычка… Всего лишь привычка».

      Когда Дино почти вышел, то тут же наткнулся на Ади, который, всё ещё хихикая от лица Геральда, собирался закрыть чулан.

      — Ой! Птенчик, напугал, дурашка, — он за руку было вытащил его из темноты, но тут, внимательно всмотревшись в чужое лицо, перестал улыбаться. — Эй… Что такое? Что-то случилось?

      Дино даже думать не хотел, как выглядел. Он помотал головой, всё ещё чувствуя, как крылья мелко дрожат.

      — Темноту… не люблю.

      — Ну-ну, ты смело это пережил. Зато как Геральд взвизгнул! — рыжик ярко улыбнулся, но серьёзность из глаз не ушла. — Давай, пошли, уже все собрались, — он обнял его за плечо, ведя за собой к Сэми и Мими. — Ку-ку, а вот и мы! Дайте хоть партию, кому не жалко.

      Люцифера видно не было, хотя Дино, честно признаться, и не старался найти его. Сэм, прижавшись своим плечом к его, спросил на ухо:

      — Точно всё хорошо?

      Юноша посмотрел на него в ответ молча. Дино даже не решился просто кивнуть. Не хотелось. Брюнет вздохнул и, подвинувшись, положил голову ему на плечо. Дышать стало немного легче.

      Мисселина и Геральд ещё пару минут старались всех угомонить, да и сами, переглядываясь, старались не смеяться. Ангелок краем глаза заметил где-то в толпе алый взор, направленный на него, но даже бровью не повёл, прижимаясь щекой к волосам Сэма.

      «Дыши, Дино. Это ничего не значит», — мысль заново начала волчком биться в его мозгу. «Мы друзья. Дурацкие, но друзья».

      С другого бока тоже ощутилось тепло. Мими обвила его руку, и Дино повернулся к ней лицом. Она, раскрасневшаяся от волнения, но жутко довольная, спросила, как щенок, выпрашивающий похвалу:

      — Ну, весело же было? Правда?

      — Правда, — ангел вскинул уголки губ. — Ты хороший лидер. Так всех организовала.

      Мими хмыкнула смущённо.

      — У меня был… хороший пример. Но раньше я бы никогда не рискнула. Хах… Мне даже всё равно, что он думал об этом. Это же хорошо?

      Дино со светлой завистью кивнул.

      — Это замечательно.

      После того, как все встали кто куда, рассредоточившись по сцене, Геральд с Мисселиной встали перед студентами. Мужчина скрестил руки на груди.

      — Вообще мы думали для начала извиниться за опоздание, но после того, что вы устроили, и думать забудьте, — весь хор прыснул.

      — Впрочем, вряд ли вас оставит равнодушной причина нашей задержки, — Мисселина мягко похлопала в ладоши, призывая к тишине, и обвела всех довольным взглядом. — Так… Помните, на прошлом занятии мы уже затрагивали тему небольшой экскурсии в мир людей? Ну, можете теперь точно радоваться: директор Кроули выслушал нашу идею и, после небольших уговоров, согласился под нашим с учителем Геральдом контролем на пару дней отпустить весь состав хора на Землю, чтобы в полной мере прочувствовать не только музыку смертных, но и их быт, ритм жизни для лучшего понимания. И в качестве точки назначения мы выбрали один из самых музыкальных городов смертных!

      — А какой???

      — Всё вам расскажи… Когда спустимся, узнаете, — фыркнул учитель.

      Тут же акустика зала в полной мере дала прочувствовать радостный, полный предвкушения галдёж. Геральд тяжело вздохнул, но, под взглядом коллеги, всё же дал им наговориться с минуту, прежде чем громко свистнуть.

      — Значит так, порадовались? Теперь о скучном, но важном. Чтобы отправиться на Землю в этот раз, так как это не ваша прямая обязанность и задание, нам нужно письменное разрешение от ваших родителей. По почте пришлют, лично подпишут — мне не важно! Главное донесите, что это дело добровольное, и если они против, то силком вас никто не потащит, — Дино показалось, что взгляд учителя задержался на нём, и ангел обнял себя крыльями, предвкушая разговор с отцом. — Но это не значит, что я не надеюсь на то, что все смогут. Это уникальный опыт и для нас с ангелом Мисселиной тоже. На подписание у вас трое лунных суток, после чего сразу отправляемся. Так… Что ещё, — он по-лекторски зашагал от одного края сцены к другому. — Ах да. Так как наша экскурсия не является делом настолько важным, то в этот раз маскировки от небесной канцелярии у вас не будет, это пустой расход. Директор Кроули предоставит нам амулет, временно прячущий ваши крылья, так что на Земле вы будете светить своими мордашками. А значит, прошу! — повысил Геральд тон, перебивая возбуждённый гвал. — Попытайтесь слиться с окружением. Думаю, все уже из мира смертных моду притащили, — он многозначительно осмотрел Мими, и та смущённо хихикнула, поджимая ноги в колготках в сетку, переминаясь в тяжёлых сапожках. — Но на всякий случай ещё раз: без мантий. И возьмите, в чём будете спать.

      — У-ла-ла! — пропел Ади под всеобщий смех, и учитель кивнул Мисселине.

      — Так, они уже распелись. Можем начинать.

      Женщина кивнула, хихикая, лёгким движением руки поднимая инструменты вверх, а бессмертных расставляя по порядку. Дино в этот раз встал в первом ряду, но, честно говоря, и не чувствовал на себе чей-либо взгляд.

      «И хорошо», — пронеслось понуро в голове, когда он пропел первую высокую ноту в молебном напеве. «Так всем будет лучше…»

      Над залом безвкусным для Дино мёдом растекалась песня:

Сожаления накапливаются будто старые друзья,

Чтобы оживить в памяти самые трудные моменты.

И каждый демон жаждет свою долю,

Но я бы хотел кое-что оставить себе,

Ведь ночь темнее всего перед рассветом.

Непросто танцевать с дьяволом на плечах,

Так что стряхни его!

***

      Ангел понимал, что просто оттягивает момент разговора с отцом о посещении мира смертных. Казалось бы — ничего такого в просьбе подписать несчастную бумажку для небесной канцелярии не было, но по какой-то причине, вернувшись вечером домой, Дино лишь положил её под подушку, закрыв глаза.

      Внутри всё дрожало, как у загнанного на охоте зверя. Воспоминания случившегося начали терзать его с новой силой, и чем темнее становилось за окном, тем больше ангелку хотелось без лишних расспросов провалиться в глубокий сон. Отложить все мысли хотя бы до завтра. Дино снова прожёг взглядом подушку, через ткань, набитую перьями, видя разрешение от родителя с местом лишь для подписи, как дьявольский контракт.

      «Хочу ли я вообще отправиться туда? Больше двух дней с Люцифером… После сегодняшнего это кажется омерзительной идеей», — ужинать он не стал, сразу заматываясь в одеяло на кровати, но поделиться этим было не с кем — Фенцио с тревожной тенденцией стал возвращаться домой всё позже и позже. «С другой стороны, с чего я взял, что Люцифер сам горит желанием посетить мир смертных в моей компании? Сегодня, после того, что случилось в кладовой… Я всё испортил? Нет. Нет, хватит. Я устал об этом думать… Мы оба ведём себя неправильно. Я должен был его оттолкнуть. Должен был…»

      Дино тихо поднял руку, невесомо обводя контур уха бездумно. Это так напоминало движение носа. В глазах щипнуло, и ангелок больно царапнул мочку, сжавшись в комок.

      «Почему же не стал? Почему не хотел, чтобы дверь открывалась? Почему?»

      Под закрытыми веками он изо всех сил представлял, как Ости прижималась к изгибу шеи Люцифера, оставляя тот аромат, что заставил Дино вспомнить о том, кто они. Образ был болезненно-ярким, но ангел через дрожь возвращался к нему мысленно раз за разом.

      «Это реальность. Это то, как должно быть. Ты не должен ничего из-за этого ощущать. Потому что вы друзья».

      Спал он откровенно плохо. Ангел постоянно вздрагивал, сны, спутавшиеся между собой, кидали тело то в жар, то в холод. Но беспокоило его даже не это, а то, что он не видел белых крыльев на кровати напротив всякий раз, когда открывал глаза.

      Лишь проснувшись на рассвете, Дино увидел спящего отца: тот был привычно повёрнут спиной и глубоко дышал. Волосы его были сбиты, и ангелок даже через неприятную дрёму прищурился, рассматривая непривычно расслабленную от усталости фигуру Фенцио.

      «Куда ты уходишь?» — хотел бы он спросить, но не был уверен даже в том, что хочет услышать ответ. «И правда ли считаешь, что я не замечаю?»

      На следующий день, пропустив завтрак и уже переодевшись в форму крылоборца, дабы не посещать раздевалку, Дино оставил порцию для отца на столе, заглянув перед уходом в спальню. Фенцио что-то тихо бормотал во сне, но слишком неразборчиво. Хорошо, что сегодня у Непризнанных, как это обычно бывает, не было утренних занятий.

      — Я пошёл, — тихо произнёс Дино спящему дому, протягивая руку и невесомо проводя пальцами по чужим перьям, прежде чем раствориться в звуках улицы за дверью.

      Стоило ангелу выйти на арену, разминая крылья под взглядами сокомандников, он почувствовал нутром — тренировка не задастся. Даже Астр, всё ещё притихший после вчерашней репетиции хора, шмыгнул носом.

      — Чё они пялятся? — шёпотом спросил он, на что Дино честно отозвался:

      — Без понятия.

      Несколько человек, включая Рафаила, после матча, как и обещалось, закончили свой цикл обучения, но существенное оредение команды не ощущалось. Человек было достаточно, и если добрать ещё новеньких, то времени бы как раз хватило, чтобы натаскать новых крылоборцев к следующему соревнованию с демонами.

      После столь сокрушительного поражения в виде рухнувшего в коме кровавых перьях капитана команды это стало вопросом особенно острым. Не стоило и сомневаться. Однако почему-то старшие ангелы всё равно, скрестив руки на груди, глядели на первокурсников слишком тяжело. Почти неестественно в их положении.

      — Здорово, — Астр кивнул всем, тоже пристально глядя в ответ, пока Дино молча встал рядом. — Ну что, выберем нового капитана и на разминку?

      Старшие ангелы, с которыми Дино настолько плохо и мало общался, что имена-то их с трудом мог вспомнить, переглянулись между собой. Вперёд, поджав губы, всё же выступила высокая девушка, достаточно красивая, с сильными крыльями и рыжим каре. Её лицо порой мелькало из-за плеча Рафаила, но Дино старался не глядеть в сторону бывшего капитана во время тренировок, так что запомнил её плохо.

      — Доброе утро, новички. Меня зовут Бьянка. Перед уходом Рафаил собрал старших крылоборцев, и путём голосования было решено выбрать меня на пост следующего капитана. Есть возражения?

      Дино медленно моргнул. Ему-то было в целом всё равно, но эта девица, не моргая, смотрела прямо на него. Астр снова шмыгнул.

      — Эм… Мы-то не против, думаю, но хотелось бы в следующий раз быть в курсе. Мы ведь члены одной команды, — он скрестил руки на груди. — И не поздновато нас звать новичками? Никак матч прошли вместе. Кто-то даже до полуфинала дополз, — он хмыкнул, шутливо двинув локтём плечо Дино.

      Рот у Бьянки скривился, словно она откусила какую-то кислятину. Дино заметил, что такая эмоция перенялась и другими старшими крылоборцами. Повисла неловкая пауза, и ангелок сам не заметил, как спросил:

      — Что-то не так?

      Капитанша облизала нижнюю губу, словно собираясь с мыслями.

      — Давайте не будем ходить вокруг да около, — Бьянка снова посмотрела на своих сокурсников, что закивали согласно. — Разберёмся с этим, как взрослые. Дино… Ты больше не в команде. Нам жаль.

      Сказала она, склонив голову к плечу, точно наблюдая за реакцией. Дино и бровью не повёл, в то время как Астр моргнул несколько раз.

      — Эм, чего?

      — Астр, подожди, — ангелок сделал шаг к новоиспечённой капитанше. — Я полностью согласен. Разберёмся как взрослые. В чём причина моего исключения?

      — Ну, — она встрепенула крылья, отведя глаза первой. — Не уверена, что это стоит говорить вслух. Сам знаешь.

      — Нет. Не знаю, — Дино сам не ожидал, как холодно прозвучит его голос. — Уважаемая капитанша, я прошу назвать причину моего исключения. Это, кажется, входит в ваши обязанности.

      Бьянка облизала пересохшие губы.

      — Те функции, из-за которых тебя взяли в команду, ты выполнять больше не можешь.

      — Разве у нас всех не одна функция? Не «побеждать»? — он сделал шаг ближе. — Что у меня тогда была за функция?

      Девушка молчала, лишь смотря на него тупо и будто потерявшись в аргументах. Дино произнёс, и нотки его голоса так были похожи на Фенцио, что перья у всех крылоборцев встали дыбом:

      — Я вас слушаю. Очень внимательно.

      Капитанша больше ничего не говорила. Зато из-за спины раздался голос Астра:

      — Какого дьявола тут творится? У нас теперь за то, что дольше всех держишься, выгоняют из команды??? Вы ангелы или инфузории?

      — Я никого не удерживаю, если не нравится! — Бьянка вспыхнула.

      — Да вы даже внятно ответить не можете, за что его выгоняете! Это ненормально.

      Дино обвёл взглядом ещё раз всех старших ангелов. Как один, они отворачивали свои лица. Бьянка повторила:

      — Он сам всё знает. Ты должен не требовать, чтобы я назвала причину, а умолять, чтобы я её унесла с собой в Небытие, — она криво улыбнулась, наконец подобрав скудненький ответ.

      Дино не моргнул. Кровь шумела у него в ушах, когда он сделал ещё шаг, встав так близко, что мог учуять аромат мыла на коже, шепча ей в лицо:

      — Это вам сказал Рафаил после того, как архангел Гавриил выбил из него всё дерьмо? — Бьянка застыла, не дыша. — Вижу, о чём-то он всё же умолчал? Славно. Вот и думайте об этом в следующий раз, когда откроете рот.

      После этого Дино, весь дрожа от ненависти, смерил отпрянувшую капитаншу презрительным взором и развернулся, идя в сторону здания школы.

      — Эй, Дино, — Астр сжал его локоть, но, заглянув ему в глаза, ослабил хватку. — Они права не имеют. Не уходи, мы ж почти прогнули…

      — Отпусти, — голос смягчился. — Пожалуйста. Мне тут не место. Не с ними.

      Он вытащил руку у хмурого Астра и пошёл дальше, уже не оборачиваясь. Вместе со стучащим в висках пульсом молотком отдавались вопросы, бьющие точно по темечку: «Что теперь будет? Что отцу сказать? Или ему кто-то скажет ещё раньше? А впрочем, какая уже, к дьяволу, разница? Этот Рафаил… Почему он не может просто исчезнуть из моей жизни?! Не существовать для меня, как и для его чёртового брата». Злость, накрывшая его внезапно с головой, как шлейф, медленно соскальзывала с каждым шагом, точно кто-то зажал ткань ногой, пока Дино не очнулся перед до боли знакомой дверью лекторной, которая негласно являлась территорией Геральда. И также имела самое обширное собрание книг на ангельском факультете.

      Ангел опустил веки, гоня эмоции прочь. Ноги не зря привели его сюда интуитивно в приступе ярости на всё окружающее. Как животное, бродящее в клетке-лабиринте, он, сам того не понимая, бросился к тому, что считал выходом. Дино сунул руку в карман на груди, доставая сложенную зарисовку, которую он теперь, не зная зачем, всюду таскал с собой. Руна запретного знания и слово «апостол» под ним вызывали странное чувство щекотки в мозгу.

      «Чем больше дней проходит с нашей последней встречи с Рафаилом, тем менее настоящим кажется мой провал в его воспоминания. Ни с кем другим этот дар тоже ещё не проявлялся. Люцифер…» — Дино поджал губы. «Пусть и обещал помочь, но это было до того, как всё пошло кувырком. И нельзя постоянно надеяться на то, что кто-то тебя проведёт за руку в неизвестность. Особенно демон», — юноша зачесал пятернёй пряди у лица назад, медленно вдыхая и выдыхая, отключая остатки каких бы то ни было чувств. «Раз с крылоборством мне пока не по пути, нужно использовать освободившееся время правильно. Поиск книг про память ничего не дал. Но, может, если я поищу про этих апостолов, то прочту что-то похожее на то, что произошло в раздевалке? Или пойду по следам того студента, который написал о них в учебнике…»

      Он шагнул ближе, прижавшись ухом к деревянной поверхности. Из кабинета не раздавалось ни звука, и, закономерно решив, что занятий утром здесь тоже нет, Дино заглянул в лекторную.

      За всю его жизнь, что он провёл в стенах школы, интерьер так и не поменялся. Ещё до начала учёбы ангелок сидел тут, читая книжки по крылоборству. И вот сейчас, в этом костюме крылоборца, шёл искать дьявол знает что. Он замер, перейдя порог. Мгновенное, неприятное чувство пронзило его: Дино слегка качнулся, врезавшись от неожиданности плечом в подсвечник. Но он помотал головой, и странная дымка упала с глаз.

      «Что это было?.. От голода? Шепфа, дома надо будет поесть», — подумал ангел, потирая ушиб, когда услышал:

      — Кого там опять принесло? Что ж вам в день самоподготовки-то дома не сидится, — Геральд сидел на своём обычном месте у учительского стола, сосредоточено что-то записывая, а когда юноша подошёл ближе, вскинул изумлённо брови на миг. — Дино? Тьфу ты, всё не могу привыкнуть к новой причёске…

      — Добрый день, учитель Геральд.

      — Какой… сюрприз. Я думал, у тебя сегодня тренировка. И, судя по твоему наряду, склерозом не страдаю, — крылья за спиной Дино, будто в каком-то оправдании, хлопнули пару раз через узкие кожаные прорези.

      Ангел дёрнул плечом.

      — Планы поменялись, — в подробности вдаваться не хотелось.

      — Вот как, — недоверчиво протянул Геральд.

      «Да, вот так», — мысленно ответил Дино, не став дальше продолжать акт обмена любезностями. Судя по всему, демон был в этом заинтересован ничуть не больше него.

      — Я хотел взять несколько книг на сегодня, если можно. К вечеру верну.

      — Вообще, с тех пор, как твой товарищ по форме Астр разорвал ценнейший свиток об эндогини, у меня политика: книги за пределы кабинета не выдавать, — Геральд смерил Дино суровым взглядом и, когда белые крылья расстроенно поникли за плечами, хмыкнул. — Но так и быть. В знак того, что за все лунные годы ты ни одной страницы не погнул, я закрою на это глаза.

      Ангелок выдохнул с облегчением. Под взглядом учителя искать информацию точно было бы некомфортно, так что новость не могла не радовать. Он, кивнув благодарно, уже хотел скрыться в стеллажах, когда преподаватель спросил:

      — Ангел Фенцио подписал разрешение на вылет в мир смертных?

      Дино обернулся, и, ему показалось, все сомнения скопом отразились на его лице, как их ни старайся скрыть напускным равнодушием.

      — Пока нет. Он даже не знает. Я не успел рассказать, — Дино хотел было обронить, насколько поздно теперь возвращается Фенцио, но вовремя прикусил язык.

      Снова провести неделю наедине с собой в чулане, учитывая то, что ему снится, никакого желания или необходимости не было.

      — Ясно, — Геральд отвёл взгляд обратно в свой текст. — Уверен, ты найдёшь нужные слова. Но, если вдруг что, скажи мне. Хорошо?

      Ангелок замер, прежде чем искренне отозвался, вскидывая уголки губ:

      — Хорошо. Спасибо, — и тут же скрылся за шкафами.

      В воздух, как это часто бывало, взметнулась пыль, когда Дино протянул руку к зачарованному формуляру, — верный признак того, что после проступка Астра желающих брать книги для чтения под надзором Геральда поубавилось. Ангел поднёс бумажку с рунами ко рту, чётко прошептав, чтобы учитель не услышал:

      — Апостол, память.

      Формуляр тут же вылетел из его ладони, сложившись в причудливую фигуру, извивающуюся своими геометрично острыми углами в воздухе. Он повисел немного над рукой ангела, но тут же опустился. «Да уж, так просто быть не могло», — Дино не без сожаления убрал конкретику.

      — Апостол.

      Зачарованный листик снова вспорхнул, на этот раз перемещаясь к стеллажам. Юноша, следуя за ним, вытащил три книги, над которыми поочерёдно зависал формуляр. «История смертных, том IV», «Религия и её инструменты», «Гнев человечества: пути усмирения». Парень растерянно смотрел на не самые толстые томики с недоумением. «Люди? Своевременно, конечно, но как это может быть связано?» — других зацепок у Дино не было, а потому, перехватив материалы одной рукой, он уже хотел удалиться из библиотеки, когда взгляд его случайно скользнул по одной из полок в шкафу. Красные буквы на чёрной обложке приковали взгляд, и ангелок не сразу понял, что именно они гласят.

      «Репродукция бессмертных: половое воспитание демонов».

      Ангел лишь через несколько мгновений, когда горло судорожно дёрнулось, пытаясь сглотнуть слюну пересохшими мышцами, осознал, что застыл, тупо пялясь на эту книгу. Рука нерешительно дрогнула, и Дино сжал пальцы в кулак. «Это… Это не для меня. Откуда такие книги вообще здесь?» — думал он, но не мог оторвать взгляд. Слова на обложке были стерильными, знакомыми, но что скрывается за ними? Юноша пугающе часто стал задаваться этим вопросом. Когда читал эти мерзкие записки, когда просыпался от страшных снов в поту и тянущей пульсацией в животе, когда дёргался от воспоминаний, в которых ему приказали раздеться.

      Когда в темноте каморки что-то вспыхнуло перед глазами, стоило бёдрам Люцифера вплотную прижаться к его.

      Вскоре Дино выходил из кабинета Геральта, держа под мышкой уже четыре книги, самую тонкую из которых он спрятал между остальными, позорно зажав. Он сам не заметил, когда пальцами аккуратно подтащил книгу к себе, но возвращаться назад ради того, чтобы вернуть одну её, было глупо. Были вещи поважнее.

      Устроился ангел в саду Адама и Евы: он зыркнул в сторону статуи равновесия, что молча взирала на него осуждающе, и присел у подножия, открыв первой много говорящий «Гнев человечества». Слово «апостол» встретилось в середине. Дино впился в текст взглядом, читая беззвучно одними губами:

      «В качестве посланников воли бессмертных, бесспорно, преуспевали апостолы. Направленные на рассвете зарождения культуры смертных, они являлись ближайшими учениками Шепфа, именуемым в избранной ими религии Иисусом Христом. Апостолы были избранные Им и посланные для благовестия о Царствии Божьем и устроения Церкви».

      На этом краткая справка заканчивалась. Ангел вздохнул, отложив чтиво, и взялся за вторую книгу, невольно скользнув глазами по алым буквам. Как он не вовремя увидел именно их.

      «Ближайшими к плану Шепфа были двенадцать апостолов: одиннадцать ангелов и один демон, чьими руками создавал Создатель на смертной земле свой порядок. Но существовали также и апостолы второго круга: ещё 70 избранных учеников Его, которые не были постоянными очевидцами и свидетелями дел и жизни Иисуса Христа. Их имена в священных писаниях людей не упоминаются, но они также сыграли свою роль в свершении Великого плана приобщения человечества к истинному пути и исконному вероподобию».

      По коже от последнего слова пробежал табун мурашек. Дино мог вообразить, с каким самодовольным выражением лица автор «Религии и её инструментов» описывал людей какими-то безвольными животными. Словно вера была для них коротким поводком, а не путём для попадания в вечную жизнь после.

      В форме Непризнанных, где к ним уже, не скрываясь, относились, как к мусору. Ангел беспокойно закусил нижнюю губу, вспоминая взор Ребекки, направленный на него сквозь толпу, как на причудливый кусок плоти. На мгновение он даже дрогнул от мысли, что прошибла его ударом тока по телу: «Вот, что ты чувствовала? Как видела бессмертных вокруг?». Но юноша быстро замотал головой: образ Фенцио прорезался через сентиментальность, заставляя его встряхнуть крылья, откидывая эти пугающие мысли о том, что он на мгновение понял Ребекку. Женщину, что лишила его отца всего. Противная книжонка полетела к первой.

      Наконец последняя. Дино, уже ни на что не надеясь, листал страницы. Кажется, он придал слишком большое значение переписке таких же студентов, как и он. Наверное, они просто услышали странное слово и дурачились между собой, оставив записку для какого-нибудь чудика, который поведётся на подобный бред. «Ну, они посмеялись бы, увидь меня сейчас», — крылья у ангелка опустились против воли, пока он продолжал читать сплошной текст по диагонали.

      «Сказочники».

      Дино резко прекратил листать. Нацарапанное слово выбило у него почву из-под ног: не стоило сомневаться, это был тот же острый почерк, что и в учебнике по формам памяти. Он начал читать с этой страницы.

      «…апостолы среди смертных в конце концов обрели влияние большее, чем Создатель, после осуществления своего истинного плана решившего отдалиться от сотворённого им человечества, что в поисках ответах искали утешение в тех бессмертных, что остались на продолжительное время приглядывать за ними. Однако после исполнения своего долга и наставления людей на путь веры они возвратились на Небеса, где покорнейше попросили Шепфа забрать у них те дарованные силы, что без надобности могли лишь снова пошатнуть и так хрупкое в тот момент равновесие».

      Ангел вернулся к саркастичной подписи неизвестного сверху. «Значит, ты не согласен… С тем, что апостолы вернули силы обратно Шепфа? Что они могли? Изменять память, ты писал? Но я не менял память Рафаила… Хотя, я ведь коснулся его ещё ребёнком, и он вспомнил это. Или просто ощутил меня в своей голове?», — юноша провёл рукой по лицу, ощущая, как голова снова кружится, вот только уже не от голода. «О чём я только думаю? Апостол… От кого только у меня это может…»

      Он опустил взгляд снова. В висках запульсировало, когда он расправил пальцами прижатую к странице книги заметку. Руна запретного знания раздражала всё так же, как и раньше, но теперь она вызывала и трепет. «А что, если это от неё?» — дыхание перехватило, сердце, как бешеное, билось в груди. «Вот только почему отец ничего не рассказал? Почему он лишь твердил, что она мертва для нас?»

      Мыслить было сложно, а самое главное — бесполезно. Все догадки, даже будь они истиной, ограничивались черепной коробкой Дино, не в силах вырваться наружу. Их нельзя было проверить ни одним способом. «Вот если бы я только мог этим пользоваться. Менять воспоминания бессмертных. Ведь тогда, если бы я сказал что-то, что вывело бы отца из себя, я мог бы вернуться назад и повторить снова. Могу ли я это?..» — ангелок снова уставился на свою ладонь. «Погоди, Дино. Что-то всё равно не так. Если во мне должна быть такая сила, то почему энергия такая слабая? И это не объясняет то нападение горгульи, реакцию на укус яблока Евы, слабые крылья… Что, если сила дана мне от рождения, но из-за своей природной энергии мне не дано ею пользоваться? А с Рафаилом… был просто мощный эмоциональный всплеск. Как говорил Геральд… Всё равно, что сгусток свободного отпечатка, принимаемого телом за свой», — юноша вздохнул, опираясь спиной о подножие статуи, закрывая глаза.

      Он окончательно запутался. Под веками плыло, голова раскалывалась. Ощущение обмана заставило Дино тихо вздохнуть с тяжестью. «Ответов не прибавилось. Только вопросов», — ангел растерянно взглянул на небо, где мелькнула парочка хохочущих Непризнанных.

      «Хотя бы апостолы поработали не зря», — бледно улыбнулся он, после чего поднялся, сгребая все книги в стопку. Читать дальше расхотелось. Дино медленно побрёл по коридорам, оттягивая ворот костюма крылоборца, под которым становилось жарко. Не хотелось падать духом, но теперь он точно убедился, с какой стороны жизни ни посмотри, — непонятно совершенно всё. Ни со своими способностями, ни с матерью, ни с отцом, ни с крылоборством, ни с Люцифером… Сплошные белые пятна, вызывающие фантомный приступ удушья одним своим существованием. В таком состоянии ангелок добрёл до библиотеки, надеясь, что Геральд по его лицу сам поймёт, что на диалог он не настроен. Но прежде, чем Дино протянул руку к ручке двери, та резко распахнулась.

      — …куда там! Мне хватает, знаете ли… — из глаз посыпались искры, и Дино сам не понял, как схватился за лоб, пороняв все книги. — Дьявол! Чёрт возьми, прости, ангелок.

      — Ты мне там что, учеников решил поубивать?!

      — Да я не специально! — мужской знакомый голос прозвучал над ухом через высокочастотный писк от удара. — Хэй, радость моя, ну-ка посмотри сюда. Всё же хорошо, это не то что падать на матче по крылоборству, верно?

      Дино, часто моргая, наконец оторвал руку от лица, едва не дёрнувшись. К нему склонилось обеспокоенное лицо адмирона Винчесто, осматривающее его. Разглядев черты пострадавшего, мужчина виновато улыбнулся.

      — Дино? Ого, да ты подстригся, — позади послышался недовольный голос Геральда, который решил подойти:

      — А ты ещё раз дверью ему в моську заряди, ещё больше различий будет. Тут тебе не Ад, не шуганные, — преподаватель начал собирать с помощью амулета выроненные книги.

      Юноша опомнился, отвечая и почёсывая ушибленный лоб.

      — Я… Простите, задумался.

      — Ну что ты. Это я слишком эффектно решил удалиться, даже не услышал, что кто-то идёт, — адмирон продолжал улыбаться, смотря на небольшую ранку на лбу. — Не хотел портить такую красоту.

      — Откуда вы, кстати, знакомы? — Геральд протянул задумчиво, проверяя переплёты, пока Дино не совсем осознавал сказанное Винчесто.

      — А, на адском факультете пересеклись. Вроде вы тогда ходили на испытание с эндогини? Там бывают, оказывается, и приятные знакомства.

      Ангелок удивлённо взглянул на адмирона, который прижал на мгновение указательный палец к губам. «Как быстро соврал. И естественно», — это качество должно было вызвать у него, как у ангела, презрение… Но в сложившейся ситуации Дино смог лишь восхититься скорости чужой реакции. И полностью разочароваться в своей.

      — Так… Не понял, — Геральд медленно взял в руки книгу с красными буквами. — А это здесь откуда?

      Юноша ощутил, как лицо его загорелось, а в ушах зашумела кровь так, будто его толкнули в огонь, держа на температуре кипения. Крылья задрожали, пока глаза судорожно читали название на обложке снова и снова. «Да зачем я, чёрт возьми, вообще её взял?!» — он открыл рот, чтобы выдавить блеюще хоть что-то в своё оправдание, прежде чем Геральд его потребует.

      Винчесто невозмутимо хмыкнул.

      — Ну что за проделки Шепфа, один разочек хотел у тебя стащить книжку, и то не дали.

      Геральд перевёл взгляд на адмирона и изогнул бровь.

      — Серьёзно? Тебе сколько лунных лет?

      — У духа авантюризма нет срока годности. Вы разве этого не поняли, когда я учился в школе, учитель? — Винчесто прыснул. — Да и вообще, это вас надо спросить, что такие развратные книжонки забыли в библиотеке.

      — Отличный вопрос. Наверное, кто-то решил без спроса пополнить мою коллекцию, — преподаватель закатил глаза и, вспомнив, обратился к притихшему ангелу. — Дино, ты только возвращаешь или что-то ещё будешь брать?

      Винчесто тоже на него лукаво взглянул, и Дино помотал головой, стараясь не выглядеть настолько смущённо.

      — Нет… Это всё. Спасибо.

      — Ну, тогда я пойду. Заодно меня, думаю, с удовольствием проводят, — Винчесто привлёк его внимание. — Не против?

      Дино побледнел. Вероятность того, что, если он откажется, неприятная правда всплывёт наружу была мала, но не равна нулю. Да и… что ему ещё оставалось делать? Он помотал головой.

      — Н-не против.

      — Отлично. Хоть кто-то проследит, чтобы ты отсюда убрался, а не болтал с юными демоничками, — Геральд дождался, пока адмирон фыркнет в ответ, и закрыл за собой дверь.

      В тишине коридора повисла пауза, и Дино под чужим взглядом осознал, как выразительно дрожат его крылья. Мужчина окинул их быстрым взглядом и тут же кивнул в нужном направлении.

      — Ну что, идём?

      — Угу…

      Ангелу было не по себе. Даже непонятно, от чего именно сильнее: то, что Винчесто его спас с этой книгой? Разница их статуса? Или сам факт, что высокая мужская фигура рядом невольно напоминала о том, что случилось за закрытой дверью раздевалки?

      — Он всё такой же, — неожиданно посмеялся адмирон, и Дино дёрнулся.

      — Он?

      — Учитель Геральд. Знаешь, когда я был студентом, то никогда не мог понять, как он при всех своих способностях добровольно решил остаться преподавать. Зато мог представить, каких высот он достигнул бы, если бы захотел. Мне это настолько не давало покоя, что я даже спросил его об этом на выпускном.

      Говорил он очень расслабленно, и, пусть от смущения Дино всё ещё обнимал себя за локти в ожидании нападок, он против воли всё чаще взглядом обращался к мужчине.

      — И что… он ответил?

      — Дал подзатыльник крылом. Очень такой смачный. А ещё — назвал идиотом, — посмеялся адмирон. — И правильно сделал. Это был дурацкий вопрос, только сейчас я это понимаю. Очень важно оказаться в нашей иерархии на своём месте и чувствовать там себя хорошо. Только спустя лунные годы, а то и века это осознаёшь… — он хмыкнул. — Но некоторым и впрямь бывает тепло только наверху. Я их не сужу.

      Дино улыбнулся скромно, когда адмирон на него взглянул.

      — Да. Я тоже таких знаю. А вы… теперь учителя Геральда просто так навещаете?

      — Хотелось бы, но выходит только по делам. Как ни странно, его благородие сын Сатаны бедокурит даже меньше приличного, так что я гость нечастый, — он взмахнул крыльями будто в лёгком раздражении. — Вот сегодня пришёл только подписать заявление на экскурсию в мир смертных. Хах, я бы ради такого, наверное, тоже в хор вступил бы.

      «Значит, он всё-таки отправится», — Дино поджал губы. «Ну, да. Это я, как дурак, чего-то всё мечусь, думаю о его реакции. Какая разница… У него своя жизнь, у меня — своя, скоро это станет окончательно ясно».

      — А ты не спустишься? В мир смертных, — спросил Винчесто, с интересом наблюдая за его лицом.

      — Я… А с чего вы решили, что я тоже в хоре? Хотя, кого я обманываю, — ангелок отвернул лицо, — у меня, наверное, на лбу это написано.

      Адмирон выдержал паузу, прежде чем невесомо оставить пальцы над его плечом. Дино ощутил жар от руки и съёжился, но ладонь никак не касалась его, словно ожидая разрешения. И только когда ангел, перестав дрожать, снова посмотрел на демона, он ощутил тяжесть чужих пальцев. Это было… так ненавязчиво. Почти невесомо.

      — Вовсе нет. Просто мне известно, что его благородие, как бы он ни храбрился, не рискнул бы идти в столь ангельское место, не имей он там друзей, — глаза Дино расширились. — К тому же у тебя приятный голос. Я бы не удивился, услышав, как ты поёшь.

      Винчесто медленно убрал руку и кивнул едва заметно головой: вовсе не к выходу из школы, а в сторону сада Адама и Евы. Ангел сам не мог поверить, что послушно шагнул за ним. Он сам не знал почему, но рядом с адмироном сейчас было так… спокойно. И не хотелось думать, задерживает ли его Дино, по какой причине ему интересно говорить с обычным студентом. Хоть раз ангелу не хотелось думать о том, что происходит в голове другого бессмертного. И Винчесто со своей мягкой улыбкой совершенно внезапно показался лучшим кандидатом на эту роль.

      — Если честно, я не успел пока сообщить отцу. Не уверен, что он согласится. В общем… оттягиваю неизбежное, — наконец произнёс он вслух то, что так долго крутилось на языке.

      — Разве? Мне это больше напоминает тщательное планирование, — адмирон с любопытством осматривал окружение, и Дино понял, что он осматривает места, в которых когда-то и сам гулял в юности. — Если ты неглупый ангелок, а я в этом не сомневаюсь, то в глубине души сам понимаешь, за что тебя могут не отпустить. Вот и продумай оборону на этот случай.

      — Может, вы и правы…

      Мужчина не удержался от типично-демонической усмешки.

      — И лучше ему не знать, какие книжки ты читаешь, а иначе разрешения точно не видать, как своих ушей, — он присел на скамью у статуи равновесия, к которой они успели прибыть, и, обернувшись на вспыхнувшего Дино, тихо посмеялся. — Прости. Ну не могу я не пошутить. Это было очень смело — тащить такое из библиотеки, да ещё и обратно.

      — Я… Я просто… — ангелок не нашёл слов от стыда, тоже присев и подтянув одно колено к груди, обняв его.

      — Да перестань, — Винчесто легонько полоснул его между лопаток крылом. — Это нормально в твоём возрасте. Даже хорошо, что есть такая литература. Впрочем, думаю, тебе лучше что-то поискать для ангелков. Мы воспринимаем такие интимные вещи немного по-разному. Но это не значит, что это плохо, — добавил он, и его спокойствие в голосе понемногу заражало Дино, пусть щёки до сих пор пылали. — Я не хотел тебя так смущать. Тут нечего стыдиться.

      Юноша скосил на мужчину глаза и увидел, что тот задрал голову, наблюдая за статуей, под которой некоторое время назад и читал Дино. Он замялся.

      — Я её даже не открывал. Просто… сам не знаю, зачем схватил. Это было глупо.

      — Это простое природное любопытство. Нормально интересоваться такими вещами, — Винчесто хмыкнул. — Хотя я в школе был больше заинтересован в практике, чем в теории.

      — Фу, — ещё по-детски выдохнул Дино, вызывая у адмирона смех.

      — А-ха-ха! «Фу», во имя Сатаны… — он улыбнулся. — Не стоит так реагировать. В сексе, когда он желанный для обоих, ничего неприятного нет. Уж поверь.

      Ангелка дёрнуло. Слово обожгло уши. «Секс», — повторил он про себя, ощущая незнакомый жар в животе. Винчесто опомнился.

      — Упс. Наверное, для ангелов есть слова менее прямолинейные. Извини, — он зачесал отросшие волосы со своего лица. — Дьявол… Надо тоже уже подстричься. А то выгляжу, как отшельник, — он снова взглянул на Дино. — Тебе, кстати, очень хорошо.

      Он говорил это так легко и непринуждённо, без каких-либо неправильных ноток в тоне, что ангел даже не отвернулся, как это обычно бывало при похвале. Будто за неё надо было что-то отдать.

      — Спасибо. Жаль только, что повод был не очень приятным, — Дино облизал губы, осознав, что впервые рассказывает кому-то об этом.

      — Да, так бывает. Но знаешь, как говорят? Темнее всего перед рассветом, — ангелу вспомнилась строчка из песни, и он бездумно пропел тенором:

Но я бы хотел кое-что оставить себе,

Ведь ночь темнее всего перед рассветом.

      Дино поздно опомнился, что это, должно быть, со стороны выглядело максимально странно. Он распушил перья, прикусив язык, но тут же замер. Выдохнули восхищённо:

      — Я беру слова назад. Я удивлён, — ангел посмотрел на адмирона. — Ты чудесно поёшь.

      Юноша не отвернулся от собеседника, но опустил глаза чуть ниже. Он заметил, что демон начал улыбаться немного иначе. Почти незаметно, но что-то поменялось в изгибе его губ, делая их более… более…

      Дино поспешно вернул взор к ярко-алым глазам.

      — Мне очень приятно.

      — Сомнений у меня никаких не осталось. Ты просто обязан отправиться на Землю. Я, может, и не фанат музыки смертных, но то, что слушал Люцифер, вместе с твоим голосом… получится весьма достойно. Шепфа точно порадуется. Ну, и учителя Геральд и Мисселина, что, конечно, важнее.

      Ангелок взмахнул крыльями под аккомпанемент чужого смеха. В груди растекалось что-то незнакомое от этого звука. Но Дино точно знал, что плохим это ощущение не было. Совсем наоборот.

      — Я надеюсь, тот повод, что тебя побудил отрезать волосы, больше не портит тебе настроение, — отсмеявшись, произнес Винчесто.

      — Нет. Взамен пришли другие, — ответил честно Дино, но с улыбкой.

      — Вот как… Любишь неприятности? — мужчина игриво заглянул ему в глаза.

      — Это неприятности меня любят.

      — О, да. Они это умеют… Любить. Главное чтобы эти чувства оставались платоническими. Хотя, ты ведь уже достаточно взрослый, — хмыкнул Винчесто, снова усмехаясь от недоумевающей мордашки Дино. — Я шучу, ангелок.

      Юноша как раз подвинулся ближе к адмирону, сам того не замечая, чтобы выпытать в этой игре, в чём заключается суть шутки, когда услышал неприятный знакомый звук. Как будто у него над ухом кто-то тёр между собой два листка бумаги. Винчесто заметил первым.

      — О, вам письмо, — над ухом у Дино кружила большая белая стрекоза, пока он не схватил её резко пальцами.

      Ангелок сразу сник. На мгновение ему и впрямь всё это показалось ерундой. Но, представляя, что снова написано внутри этой треклятой записки, Дино сразу вспоминалась и фигура чёртового капитана. Ассоциация была омерзительнейшей, а главное — верной. Он скомкал письмо, не читая. Адмирон вскинул брови. Дино кисло улыбнулся, сжимая в кулаке этот мусор, — прекрасно представляя, что, по мнению автора, вероятно, мусором был он.

      — Извините. Потерял суть беседы.

      — Не волнуйся, — Винчесто всё глядел на его кулак, когда раскрыл ладонь и протянул. — Можно посмотреть?

      Крылья задрожали за спиной.

      — Вам это лучше не читать.

      — Читать? Я и не думал об этом, — демон не убрал руки. — В конце концов, содержание принадлежит тебе. Мне просто любопытно кое-что.

      Дино меньше всего хотел кому-либо показывать свою слабость. Но, когда Винчесто так невозмутимо вёл с ним разговор, словно всё происходящее — нормально, в это очень хотелось верить. Ангел доверился, отдав мятое письмо, демон отогнул один край.

      — Руна анонимности. Ну естественно… Я давно говорил, что пора запретить эту дрянь, — он полез рукой по многочисленным карманам штанов под кожаным пальто. — Давно пишут?

      Дино не стал отвечать вслух, лишь коротко кивнув.

      — Знаешь… Вот в школе я с такой проблемой не сталкивался, а на службе — достаточно. Чем выше должность занимаешь, тем больше пожеланий жрать землю в Небытие получаешь. Сказка, правда? — он усмехнулся, наконец-то достав что-то. — Поэтому я немного поколдовал в силу своих возможностей. Считаю, это нужно легализовать, пусть у Совета и другое мнение.

      В руке у мужчины было кольцо. Вырезанные на печатке скрещенные секиры и череп из тёмного серебра завораживающе и чужеродно поблёскивали в солнечном свете. Оно выглядело совершенно обычным, но, по привычке сосредоточившись на энергии, Дино смог различить его шлейф. Он склонил голову к плечу с любопытством.

      — Амулет? — Винчесто расцвёл.

      — Тебя даже ничем не удивить. Что за ангелки пошли…

      — Такой маленький, а энергию держит? Это ювелирная работа, — юноша продолжил с недоумением. — Но что он делает?

      — О, ничего особенного. Он просто… — демон прижал украшение к руне на листе, — наказывает.

      С шипением бумага вспыхнула, сжигая магический символ, а откуда-то из школы послышался истошный вскрик, впрочем, недолго продлившийся. Дино хлопнул крыльями в испуге.

      — Он что… — не зная, что и думать, пробормотал он, пока адмирон, посвистывая, сжёг в ладони остаток письма. — Что он сделал?

      — Анониму? Да так. Просто обжёг ладони. За денёк-другой отрегенерирует. Зато в следующий раз обязательно подумает, стоит ли писать всякую… ерунду, — Винчесто улыбнулся. — Хорошая же штука?

      — Да… И жестокая, — опомнившись, добавил Дино, но вышло это слишком сухо, почти довольно, и ангелок одёрнулся. — Спасибо. Надеюсь, это правда поможет.

      Мужчина задумался, и, недолго колеблясь, снова протянул свою руку к руке юноши. Ангел замер, смотря прямо на него, и почему-то кивнул. Но Винчесто сразу коснулся его пальцев своими, разжимая их и вкладывая в них амулет.

      — Держи. Если вдруг с первого раза не дойдёт.

      — Но… Подождите, а вы? — Дино не сразу опомнился, разглядывая кольцо. — Вдруг вам снова начнут писать, или…

      — На этот случай мы с тобой свяжемся, — демон заметил, как ангел замялся. — Ещё не пользовался почтой?

      — Я… Не было необходимости. Простите.

      Винчесто вскинул уголки губ и тут провёл рукой в воздухе. Из ниоткуда в пальцах у него появилось перо, само истекающее чернилами. Дино похлопал по карманам:

      — Нужна бумага?

      Адмирон окинул его взглядом, задержав взор на голых запястьях. Ангел замер тоже, не зная, чего ждать.

      — Или что-то другое.

      Дино понял, что если он найдёт несчастную бумагу, то Винчесто и бровью не поведёт, словно так и нужно. Потому что каждое его действие, только сейчас юноша это осознал, было вопросом.

      «Позволишь?»

      Ангелок протянул свою руку, закатав рукав. Лишь глаза не смог не отвести — лицо ощутимо покраснело, хоть адмирон даже не дёрнул уголком губ. Взрослый демон бережно подхватил его запястье, аккуратно рисуя руну на бледной коже.

      — Вот… Нужно будет такую руну начертить на внутренней стороне письма, где будет текст. После неё должность и имя получателя. Потом воздействуешь на форму — обычно для удобства выбираются летающие создания — и готово. Учить ставить анонимность я не буду. Я, конечно, демон, — он хохотнул, и Дино ощутил мурашки, — но вредные советы раздаю редко. Да и себе будет медвежья услуга.

      — А… В мир смертных такие письма доходят? — тихо спросил Дино и, заметив усмешку, оправдался. — Вдруг я буду на Земле, когда вам понадобится кольцо.

      — Вот и проверим. Я напишу тебе, а ты мне ответишь. Хороший план? — ангел укусил бездумно нижнюю губу.

      — Просто… так?

      — Да. Просто так.

      Винчесто наклонился к его запястью и подул на него, подсушивая горячим дыханием чернила. Крылья у Дино предательски затрепетали за спиной.

      — Х… Хорошо.

      Когда демон закончил, Дино медленно поднёс руку к себе, рассматривая причудливую витиеватую руну, так старательно нарисованную. Винчесто, наблюдая за тем, как ангел любуется рисунком, хотел было что-то добавить, но тут болезненно поморщился: он дёрнул крест, висящий на кожаном ошейнике вплотную к горлу.

      — Во имя Сатаны, надо его перевесить. Оповещение от госпожи Лилит, — пояснил он на немой вопрос Дино. — Не любит ждать.

      — Простите, я задержал, — Дино встал следом за демоном, но тот с улыбкой покачал головой.

      — Я, конечно, не ожидал, что так долго тут пробуду, но совру, если скажу, что не рад этому. Было приятно с тобой увидеться. Особенно здесь, — он ещё раз с любовью осмотрел сад и кивнул юноше. — Я напишу, ангелок. Так что обязательно будь на Земле. А иначе как, если не на практике, всё познавать?

      Он посмеялся над выражением лица собеседника и тут же откланялся, воспарив над облаками. А Дино остался смотреть вслед, ощущая, как серебро одолженного кольца приятно холодит кожу.

***

      — Хорошо. Где подписать?

      У ангелка едва не отвисла челюсть. Был уже вечер, и он, признаться, не находил себе места, пока подбирал слова для своей речи отцу по поводу такого долгого спуска в мир людей. Возможно, Винчесто был прав — Дино действительно перебрал в голове всевозможные вопросы, которые только мог задать Фенцио, поэтому теперь, когда за ужином он, не изменившись в лице, так просто согласился, ангелку стало не по себе. Он растерянно принёс перо и чернила, наблюдая за тем, как отец расписывается в нужном месте, параллельно зевая от усталости.

      — Кхм, — старший ангел осмотрел молчащего сына. — Не за что.

      — Да… Спасибо, — тихо отозвался Дино, забрав бумагу и смотря неверяще на подсыхающий след от чернил. — Я просто не ожидал. Думал, ты будешь против…

      Фенцио вздохнул, ничего на это не говоря, лишь подвигая к себе тарелку с супом ближе: синяя приправа переливалась на дне вместе с кусочками рыжеватого мяса рыбы. Ангелок, ощутив себя неловко, убрал бумагу в карман и тоже присел, начиная есть впервые за сутки. Неожиданно отец произнёс:

      — Я волнуюсь за тебя. И идея эта дурацкая, — он тоже зачерпнул ложку и потёр пальцами глаза. — Но я же вижу, ты только на этом хоре сейчас и оживаешь. Когда я вообще бываю дома и вижу тебя, — действительно, по сравнению с другими вечерами Фенцио появился даже слишком рано.

      — Почему сейчас так? — спросил юноша, решившись. — Тебя иногда до утра нет. Я… Мне неспокойно.

      Мужчина помотал головой.

      — Я пока не могу рассказать. Но волноваться не о чем, — он поймал на себе недоверчивый взор сына. — Дино. Это правда. Скоро ты всё узнаешь.

      Ангелок встрепенул пёрышки за спиной, размешивая суп. В конце концов всё в его жизни сводилось к этому — к вере во что-то. В кого-то. Бездоказательно, как, наверное, верили и смертные апостолам во время свершения Плана Шепфа.

      — Хорошо. Я верю, — Фенцио на миг дёрнул уголки губ вверх, и Дино скопировал его мимику с точностью до морщинок у глаз.

      — Только не забывай там есть. Если ты считаешь, что я не замечаю, что еда порой не убывает, то на повышение ранга точно не пройдёшь, — ангелок виновато опустил глаза в тарелку. — Лилу тоже отправится?

      Юноша замер с ложкой во рту. «Ох, как же это неправильно», — он кивнул.

      — Вот и отлично. Помиритесь, — добавил он, и Дино встрепенулся.

      — Я… Мы не ссорились.

      — Да? — взгляд Фенцио пристально скользнул по коротким прядям волос и поджатым губам. — Тем лучше. Мириться будет легче.

      Он тихо усмехнулся, когда сын нахмурился в непонимании, продолжая есть суп. Разговор закончился обсуждением ничего не значащих вещей, и Дино, сидя с отцом за одним столом, забылось и крылоборство, и странный жар по телу в каморке, и приятно горящее запястье, с которого он пока так и не смыл руну, написанную чужой рукой. Видя Фенцио, который смотрит ему в глаза и жалуется на бестолковых Непризнанных, всё отходило на задний план.

      Ангелок вспомнил собственную мысль, такую холодную, расчётливую: смог бы он, если бы выхода не было, влезть в воспоминания отца, изменить их? По коже пробежала дрожь, когда гипотетическая ситуация претворялась в реальность, где их разделял лишь стол. «Жуть… Эти силы… жуткие», — Фенцио заметил, что он не ест, и подтолкнул тарелку к сыну ближе.

      — Доедай. Скоро чайник закипит.

      Дино отбросил мысль в дальний угол черепной коробки, кивая. «Лучше об этом не думать. Пока я не разберусь, как мой дар работает, он несёт лишь опасность. А рисковать папой я точно не стану», — и добавил мысленно с язвой. «Для меня близкие — не объекты для опытов и экспериментов». Перед глазами от непрошенной обиды вспыхнуло алым, и Дино опустил веки, кивая.

      — Да, пап, сейчас.

***

      День отправления в мир смертных ознаменовался для Дино разворошённым шкафом с одеждой. Он без особого смысла глядел на всё имеющееся в его распоряжении количество тряпок. Конечно, юноша замечал, что его сокурсники с момента начала миссий со смертными то и дело мелькали в разнообразных вещах: кто-то вешал цепь на пояс, девушки к и так экстравагантной демонской и ангельской обуви добавляли интересные колготки, на плечах начали появляться куртки с самодельными разрезами для крыльев. Но самого ангелка подобные вещи никогда не цепляли.

      Да и как бы он посмел хоть раз принести хоть что-то прямо под взглядом ожидающего его у водоворота отца? Дино слабо представлял реакцию, но и испытывать судьбу не слишком хотелось. Не так сильно его привлекала мысль повесить что-то на шею или нацепить взамен обычной ангельской рубашки. Потому из более-менее райских нарядов, в самый раз для посещения столицы Небес, он с сомнением вытянул уже привычные чёрные штаны и белую рубашку. Не то чтобы он каждый день чаще носил что-то другое. Брать что-то большее не было необходимости.

      Добравшись до водоворота, Дино увидел, что там уже стояла примерно половина хора. Геральд, сменив свою длинную мантию на более простого кроя вещи в виде кофт и штанов, тихо переговаривался о чём-то с другими студентами. Почему-то лиц друзей было не разглядеть, и ангелок растерянно приблизился, ощутив холодок по позвоночнику. «Неужели им не разрешили?» — но преподаватель, заметив его, развёл руками.

      — Ну наконец-то. Почему опаздываем? — ангел подошёл, заторможенно вопрошая.

      — Здравствуйте, учитель… Разве? — он волнительно поправил длинные рукава, закатывая их. — Простите.

      — Ладно уж, ничего страшного. Это твои друзья тебя потеряли, решили, что ты не придёшь. Их даже подписанное ангелом Фенцио разрешение не успокоило, — он с заметным умилением хмыкнул.

      — А… где они?

      — Отправились с первой группой, их повела Мисселина. Вторую поведу я. Так! Ещё раз! — добавил он громче, привлекая внимание юных бессмертных, и поднял руку, в которой блеснул деревянный амулет на белой ленте со слабо светящимися рунами. — Для тех, кто опоздал или не слушал: спускаться на Землю будем всем скопом, чтобы амулет по сокрытию крыльев подействовал на каждого. Поэтому прошу всех энергетические отпечатки не прятать, дабы чего не вышло. И на всякий случай напоминаю, что время в мире смертных течёт иначе, а вы впервые там остаётесь на столь долгий срок, поэтому для начала мы там переночуем, чтобы ваши смертные оболочки акклиматизировались. К этому ритму вы привыкнете к утру по местному времени.

      После этих слов Дино ощутил, как перья невольно распушились, а крылья сиротливо вжались в лопатки, словно отказываясь прятаться даже под магическим амулетом. Да и само словосочетание «смертная оболочка» заставило в горле что-то дёрнуться, провалиться по пищеводу вниз, соскабливая на своём пути нежную кожу внутренностей, вызывая чувство животного ужаса. Слишком непривычно для бессмертных было слышать такое.

      Учитель собрал их вокруг себя кругом, и Дино ощутил жар по телу — от ладони, в которой Геральд сжимал артефакт, ощущалась льющаяся через край ангельская энергетика. Они медленно, как стая утят за мамой-уткой, приблизились к водовороту, и преподаватель стиснул амулет крепче.

      — Теперь вниз. Одновременно!

      Дино, вместе с остальными, решительно шагнул вниз ногами вперёд.

      Он считал, что привык к водовороту. Это странное светлое пространство, прокладывающее путь вниз, к миру смертных, тревожило всех учеников самого младшего уровня. Оно подчиняло себе, заставляло ощущать энергию многих, слишком многих ангелов и демонов, что так же, как и они, когда-то спускались на задания к людям. Оставалось только довериться водовороту, раствориться в его воли, позволяя увлечь себя к месту назначения. От того ангелок и задрожал, понимая отчётливо: что-то не так.

      Лопатки чесались. Почти до боли, до искр из глаз, но при попытке дотянуться до спины или пошевелить крыльями, Дино осознал, что не чувствует собственного тела, при этом сам находясь в нём, будто в ловушке. Как в страшном сне, в котором, ангел помнил, он раз за разом входит в смертоносный огонь. Горло свело, пространство водоворота и летящих вместе с ним бессмертных размазалось перед глазами, как чернильные буквы, если провести по свежей надписи неосторожно рукой.

      Ему хотелось закричать, но голоса не было. Не было ничего.

      Всё завершилось внезапно. Дино ощутил под собой твёрдую поверхность и боль в коленях. В ушах загрохотало, будто он оказался посреди бурана, но постепенно чувства обострялись и звуки становились более различимыми. Шагов, разговоров, машин, музыки. Совершенно не похожие на звуки райского факультета. Парень открыл глаза, фокусируя взгляд под собой. Он увидел собственную руку, поцарапанную, упирающуюся в серую, каменную дорогу. «Асфальт», — промелькнуло в голове, и Дино, всё ещё чувствуя лёгкую ломоту в теле, поднялся, параллельно осматриваясь.

      Он был в каком-то переулке совершенно один. От стен, где стояли баки с мусором, несло тухлятиной, где-то под ногами сидела любопытная крыса. Дино непонимающе уставился на неё, но животное пискнуло и скрылось. Ничего не понимая, ангел было сделал шаг, но тут едва не полетел обратно носом в землю. Спине… было так непривычно легко. Он обернулся.

      Ничего. За его спиной не было совершенно ничего: даже силуэта, даже намёка на пару тонких белых крыльев. Дино показалось, что он ими захлопал в беспокойстве, но это чувство было всего-навсего фантомом, лишь лопатки слабо дрогнули. Ангелок, тяжело дыша, снова осмотрелся.

      «Какого чёрта случилось?.. Где я?» — не предполагая, где он, Дино задрал голову. Небо стремительно темнело. «Тут… уже вечер? А я неизвестно где…» — дыхание ускорилось против воли, и он, чтобы окончательно не свихнуться от кошмарной вони, побрёл из переулка в направлении дороги, где проехала пара машин.

      Несмотря на то, что опускались сумерки, город, в противоположность столице Небес, вовсе не погружался следом в спячку. Он горел огнями, гудел мелодиями. Впрочем, не особо приятными. Дино, отряхнувшись от грязи и более менее привыкший к отсутствию тяжести за спиной, вышел к дороге, только тогда ощутив, что голову его кружит. Слабость накатила такая, словно он не ел неделю. Словно отец его вытащил из чулана после наказания и бросил в мир смертных.

      — Эй, красавчик, — сиплый голос внезапно послышался из машины, и Дино одёрнулся, осознав, что около него остановила транспорт густо накрашенная женщина в годах. — Что такой цветочек забыл в этих трущобах? Полезай к мамочке, я тебя утешу.

      Она пьяно вытянула губы трубочкой так, что стала видна полоска ненакрашенной слизистой губ, болезненно-сливового цвета. Ангелок отшатнулся, даже ничего не отвечая, просто идя по тротуару прочь, чувствуя, как его пошатывает от упадка сил. Звучащий ему в спину смех отдавался звоном в ушах.

      Люди вокруг него были одеты в несколько слоёв, от одежды, явно потрёпанной временем, пахло не то изношенностью, не то дешёвыми средствами чистки. Дома, вдоль которых плёлся Дино, тоже были преимущественно обшарпанными, на окнах стояли решётки. Становилось всё темнее, а чем дальше он шёл, тем меньше света оставалось от фонарей и вывесок, звуки затихали. Ноги дрожали, и ангел прижался спиной к какому-то магазинчику, тяжело дыша. Он обнял себя за локти, судорожно соображая через изнеможение своего смертного тела, что ему делать. Ничего не хотелось, даже страх претуплялся из-за акклиматизации. Он посмотрел наверх, где в вышине уже загорелись первые звёзды, в бесплодной попытке вызвать водоворот. Конечно ничего.

      — Смотри, какой… В рубашечке, — услышал он приглушённо и медленно повернул голову на звук.

      Под козырьком магазине на него глазами голодных зверей уставилась компания молодых людей. Парни зубоскалили из-под тени капюшонов.

      — Эй, псина, — крикнул ему один, делая смело шаг. — Ты музей ищешь? Или консерваторию?

      — П-ха-ха, Шаза, отжёг! — подпевалы двинулись следом.

      Дино пропустил момент, когда его сжали за плечо, зато точно запомнил, как резко ударил по чужой руке, сбрасывая её.

      — Ого. Да ты у нас борзый… Или бессмертный? — к нему шагнули вплотную, запах жжёных трав у носа заставил поморщиться. — Гони деньги, пидор, если жить хочешь.

      — Он, может, немой?

      — Или глухой?

      — Ему же хуже. Слышишь, пидрила?! Гони бабло!

      Руки сжались в кулаки. Дино, с трудом втягивая воздух через этот мерзкий аромат, ощутил, как глаза заливает алой пеленой. Он уставился прямо в лицо самого дерзкого из парней, прямо в заплывшие от какого-то вещества глазишки. Факт всплыл как-то сам собой в голове из чужой жизни, мелькнувшей в зрачках.

      — А иначе что? Покупать следующее украшение жене своего друга будет не на что? — Шаза отшатнулся. — Боишься, что Люсиль больше любит деньги, чем тебя? Не зря.

      Один из подпевал вдруг застыл, а затем стал бешено хватать ртом кислород, как выброшенная на берег рыба.

      — Это… Это чё за херня?! Чувак, он про мою жену что ли??? И тебя?!

      — Д-да чё ты слушаешь?! Этого гомика! — растерянный парень закричал товарищу в лицо, брызгая слюной и указывая на Дино.

      — А я думаю… откуда у неё эти сраные серьги. Какого хрена, Шаза?! Да я тебя урою!

      Спор прервал неожиданный рык. Очень и очень недовольный, но ангел ощутил лишь отголосок той дрожи по телу, что прошла от головы до пят.

      — Желательно с особой жестокостью. И как можно дальше отсюда. А теперь отошли от него, пока от вас не осталось то, что можно только соскребать с асфальта.

      Слишком уставшим Дино себя чувствовал, особенно после даже легчайшего использования дара. «Я даже не нырнул в воспоминания… Словно вытащил с поверхности то, что крутилось у него в голове», — мелькнуло в мыслях, но сразу растворилось. Он услышал топот ног: компания местных криминалов, несмотря ни на какие свои разногласия, бросилась наутёк. А потом, почти сразу, касание к руке.

      Слишком осторожное. Слишком мягкое.

      — Дино… Чайчонок. Дьявол, чтоб меня… — ангелок зажмурился, оторопело моргая: лишь алые глаза выделялись, всё остальное плыло. — Идти можешь?

      — Люцифер… — прошептал он неверяще.

      Может, ему снится? Это галлюцинации? Но нет, даже кожей ощущалась чужая энергия: пылающий пожар сейчас грел, к нему хотелось тянуться, как к источнику света во тьме. Даже если это горящий поезд посреди совершенного, неопасного, но такого до боли пустого ничего.

      Следующее, что ангел помнил, — как он идёт. Взгляд скользил по руке, вернее, по тому, как её сжала чужая ладонь, ведя собой. Глаза медленно поднимались выше: по обнажённому татуированному предплечью, чёрной ткани свитшота, к плечу, а оттуда к спине. Кажущейся сейчас такой пустой. Но, несмотря на отсутствие крыльев, широкие плечи демона выдавали его напряжение, словно он в любой момент был готов броситься в бой. Дино помотал головой.

      — Люцифер, — снова позвал он, и сын Сатаны, дёрнувшись, обернулся.

      Они смотрели друг другу в лицо, и Дино, осознав, кажется, лишь сейчас, что только что произошло, крепче стиснул чужую руку бездумно.

      — Что… Что произошло?

      — Не волнуйся, — его пальцы едва заметно сжали в ответ. — У тебя тяжёлая акклиматизация. Так бывает, — демон отвернулся, снова смотря вперёд. — А если ты о том, почему оказался на другом краю Лондона в одиночестве, то знай одно: Геральд — старый кретин, о чём я ему уже сообщил. В водовороте твоя энергия стала изменяться активнее, чем у остальных бессмертных, и он не смог тебя удержать. В результате водоворот тебя спустил неточно.

      — Вот что это было… — протянул Дино, вспоминая прежде незнакомую боль и пропуская вскользь обронённое название города мимо ушей. — Но почему… меня сразу не нашли? Я не помню, сколько плутал.

      — И молодец, что не стоял. Это было гиблое место, — голос Люцифера смягчился. — Почему не нашли… Не могли найти по энергии. Но это уже не важно. Всё позади.

      Ангелок, глядя ему в затылок, поджал губы. Он выдохнул:

      — А ты смог.

      Люцифер ответил тихо спустя некоторое время:

      — Я же говорил. С момента первого спуска на Землю отпечаток стал ярче. И я… всегда стараюсь тебя ощутить, когда мы рядом. Рад, что и сейчас получилось.

      Дино опустил веки, прикрыв глаза: в них рябило от количество искусственного света. Они вышли на гораздо более миловидные улицы и тихо брели по обочине, изредка наблюдая одинокие машины. В мире смертных слишком быстро становилось темно и прохладно. Юноша чуть ускорил шаг, догоняя впереди идущего, чтобы сказать:

      — Спасибо тебе. Я не знал, что делать, — Люцифер закрыл глаза, вздохнув. — И прости.

      — За что?

      — За то, что мы из-за меня опять столкнулись. Я не хотел портить тебе… эту поездку. Мозолить глаза.

      Демон резко остановился. Дино из-за этого шагнул вперёд, прежде чем обернуться. Глаза Люцифера, направленные себе под ноги, едва заметно отсвечивали бордовым в ночи. Его ладонь ослабла, скользя ниже, касаясь своим пальцами чужих. Ангел ощутил острый укол куда-то под лёгкие, когда Люцифер наконец подобрал слова.

      — Дино, послушай. Я знаю, что в последнее время всё шло как-то неправильно. Наперекосяк. В этом виноват я. Демоны… Они такие собственники, — уголки губ дёрнулись вверх, как в судороге. — Сначала от меня отстраняется Мими, потом с тобой всё как-то… не так. У меня иногда в голове всё кипит, — он нахмурился. — Это я не хотел тебе портить экскурсию. Ты ведь… ещё не гулял просто так по Земле.

      Они молча глядели на свои руки, едва-едва сцепившись фалангами. И Дино сам не заметил, как первый сплёл пальцы.

      — Не вини только себя. Я тоже… был не в себе. Этот дурацкий матч… — Люцифер не вырвал ладонь. — И мои способности. Голова кругом.

      — Я помню про то, что обещал помочь. Я правда ещё не был в Аду, и…

      — Люцифер, — демон наконец посмотрел ему в лицо. — Я знаю, что ты помнишь. Я тебе верю.

      Сын Сатаны неуверенно, медленно улыбнулся. Так искренне и знакомо, что нельзя было не улыбнуться в ответ.

      — Значит… Друзья?

      — Друзья, — выдохнул ангел.

      Он только сейчас осознал, как ему этого не хватало. Просто держать его руку в своей. Люцифер посмеялся себе под нос и, став словно мгновенно счастливее, снова пошёл вперёд, не размыкая замка их сплетённых пальцев.

      — И ты рад, что я поехал?

      — Шепфа, — Дино закатил глаза, скрывая смущение.

      — Скажи. Скажи же, — Люцифер приблизился, хохоча ему на ухо.

      Это вызывало такую невообразимую дрожь по коже.

      — Рад, — прошептал ангел и посмотрел на парня. — А ты рад?

      — Ну-у, — сын Сатаны в притворной задумчивости возвёл глаза к ночному небу, пока Дино не двинул растерянно плечом, вызывая у Люцифера хохот. — Ты меня что, крылом ударить пытался?

      — Всё. Забудь всё, что я сказал, — ангел резко дёрнулся от него, освободив руку.

      Чтобы тут же ощутить, как его притянули за плечи. Люцифер улыбался, как умалишённый, но казался сейчас красивее, чем когда-либо пытался выглядеть таковым среди толпы своих почитателей.

      — Я счастлив.

      Когда они добрели до пункта назначения, Дино от усталости уже не чувствовал ног. Из какого-то высокого каменного дома с многочисленными окнами к ним вышел навстречу Геральд, естественно, и неспособный спать в такой момент. Ангел даже не помнил, что отвечал на его взволнованные вопросы, не помнил, как язвительно огрызался учителю Люцифер. Он лишь осознавал, что может только улыбаться.

      — Ещё раз извини. Но я рад, что ты в порядке… Идите оба лучше спать, пока есть время. Дино, комната номер пять, Люцифер, если вдруг от яда не забыл, номер шесть.

      — Да-да, поняли, не тупые. Идём.

      Умываться не хотелось, Дино снова шатало, но уже не из-за акклиматизации — телу хотелось скорее рухнуть в постель. Он даже не задумывался, где именно разместили для ночлега столько бессмертных: организм настойчиво требовал оставить все расспросы на утро. Он поднялся по лестнице с Люцифером на второй этаж, с порога упираясь в дверь. На белом дереве золотой краской была аккуратно нарисована цифра пять. Демон же прошёл по коридору дальше, почти протянув руку к ручке, когда ангел шёпотом позвал:

      — Люцифер, — он обернулся, вскинув брови. — Спокойной ночи.

      Ответом ему стало задорное подмигивание.

      — Спокойной, чайчонок. Увидимся утром.

      Дино на ватных ногах зашёл в комнату: через окно помещение заливало светом уличного фонаря, и были различимы три кровати. На двух уже сопели знакомые ангелы: Астр обнимал подушку, а Сэми лежал на спине, с кем-то разговаривая во сне. «Видение», — предположил Дино, подходя к свободной постели. Стянув одежду и обувь, он, оставшись в нижнем белье, по-звериному заполз под одеяло, едва не мурча от удовольствия.

      И пусть в жизни всё и правда шло наперекосяк, но одна мысль смогла развеять его тяжкие думы, подобно робкому огоньку надежды в темноте: «Ничего не будет, как раньше, но всё будет хорошо. Потому что мы с Люцифером друзья. Самые… Самые лучшие друзья».