i was looking in your eyes
suddenly i could feel it inside,
i'vе got a fever, so can you check?
Югём закрыл дверь комнаты, только что выпустив кого-то, и прижал её рукой до щелчка, означавшего, что она закрыта плотно. Кажется, стоит задуматься об обновлении двери. В последнее время она что-то капризничает, и постоянно влетающие через неё эмоциональные люди не делают лучше.
Взяв телефон, он включил звук и отошёл к окну. Поднял жалюзи, равнодушно взглянул на окрашенный закатом двор и открыл окно на проветривание. Затем неторопливо подошёл к смятой кровати под звуки проснувшихся уведомлений. На них ещё рано было обращать внимание. Вместо этого он занялся кроватью.
Небрежно спихнув в сторону комок одеяла, он стянул простынь и убрал её за одну из небольших дверок, которые были замаскированы под стену. Таких было несколько и были они только на этой стене. Идеальное место для разного рода хранилищ, чтобы вмещать всё необходимое и при этом не привлекать лишнего внимания. Конкретно эта небольшая дверца была ближе всех к более очевидной двери на соседней стене, которая вела в санузел. Это небольшое место он выделил специально для использованного постельного белья.
Заменив всё необходимое, он закрыл тот отдел ключиком, хотя такой «замок», как здесь, служил скорее просто гарантией, что это не откроется само собой, чем действительно закрывал доступ. Это было похоже на схему работы ящиков хранения в торговых центрах. Закончив, он бросил ключ на маленькую полочку неподалёку и посмотрел в сторону телефона на столе.
Наконец, можно бы и присесть. Нет, не сейчас. Телефон подождёт, нужно умыться. Скоро уже ночь и, сколько не привыкай к графику, глаза всё же устают. Особенно, когда работа весь день проходит в замкнутом и не то чтобы хорошо освещённом помещении. Конечно, это дело выбора каждого, никто не принуждал жить во мраке, но никто так же и не отменял атмосферу, а освещение было большой её частью.
Вымыв руки и ополоснув лицо холодной водой, он вытерся и теперь уже мог уверенно идти к телефону. На ходу он потянулся и слегка «причесал» пальцами волосы, прежде чем плюхнуться в кресло.
После минутки с закрытыми глазами он мысленно взбодрился и взялся за мобильник. Пролистав несколько уведомлений, он убрал менее важные, проверил некоторые из тех, которые относились к чатам, а потом вернулся к списку и продолжил разбирать оставшееся, пока не наткнулся на системное оповещение с сайта. Получено чуть больше получаса назад. Отложив мобильник, он повернулся вместе с креслом и придвинул ноутбук. Когда есть возможность просматривать анкеты на сайте, лучше так и делать.
Правда, в этот раз было не важно, как на это смотреть, потому что это в любом случае хаос. Это просто набор галочек.
На первый взгляд это откровенное неуважение к системе, которая была создана не просто так и, значит, отлично работала, если ей следовать. Более того, этого вида было достаточно, чтобы сразу понять, кто за этим стоит. Какой бы ник не вписали в эту пародию на анкету, он сразу понял бы. Но первое впечатление быстро рассеивается, если смотреть анкеты не только одним глазом. Если посмотреть на это серьёзно, довольно быстро станет ясно, что это не очередная выходка ради выходки, не прикол и даже не наплевательское отношение к правилам. Югём убедился в этом, когда дошёл до конца и увидел подпись с восклицательными знаками в строчке для текста клиента.
Даже без финальной подписи было бы понятно, что это срочно. Не нужно даже быть на вершине этой «пищевой цепи», чтобы это понимать. Любой, кто был достаточно умелым, чтобы вообще работать тут, понял бы, что человек, создавший эту «анкету» в буквальном смысле нуждается. В чём именно — вот, где начнутся расхождения. Это уже будет зависеть от конкретного клиента и конкретного хоста, к которому обратились.
Югём знал, кто это, и знал, что ему нужно. Именно поэтому это вызвало у него поток вопросов, ответов на которые, к сожалению, ему не получить. Точно не здесь. Может и нигде вообще.
Откинувшись на спинку, он немного покрутился туда-сюда, не отрывая ноги от пола и глядя на экран с двумя кнопками. После недолгих размышлений он выпрямился и нажал на подтверждение, переходя к разделу выбора даты. Следующий на сегодня только ночью, так что он собирался провести своё относительно свободное время в чатах, а заодно и поужинать было бы неплохо. Но...
Югём прикрыл глаза и вздохнул. Тихо, но с такой тяжестью, что даже не зная его мыслительного процесса вес этого выбора был более чем очевиден. Определив дату и время, он взглянул в нижний угол ноутбука, проверяя, который сейчас час. Вроде подходит.
Захочет — успеет. Уж этот точно.
Он снова откинулся на спинку и закрыл глаза, не открывая их, пока не услышал новое уведомление о том, что с другой стороны всё подтверждено. Тогда он снова взял мобильник и, взглянув на уведомление, смахнул его. Оставалось ждать. Телефон он теперь не откладывал. Нужно поработать хотя бы то время, что имелось, даже если оно только что сильно сократилось.
В следующий раз он вспомнил о времени только когда услышал, как двинулась ручка двери. Почти не глядя в телефон он привычным движением свернул чаты и отключил звук, прежде чем убрать его на стол.
Признаться, несмотря на то, что он ожидал чего угодно, он всё же был немного удивлён тем, что в этот раз не было шумного появления или даже каких-то резких движений. Тэхён просто... зашёл. Зашёл настолько не похоже на себя или хотя бы на свой образ, что внутренний режим Югёма практически инстинктивно переключился на внимательный. Он и до этого понимал, что будет не до шуток, но... что происходит?
Хорошо бы, чтобы это был последний подобный вопрос на сегодня.
Югём не стал приветствовать. Он не сказал вообще ничего и не сделал ничего. Он просто смотрел. Тэхён тоже молчал, но по его виду было понятно, что он ничего не говорил только потому, что был занят чем-то в своей голове. Знакомое состояние. Иногда мыслей в голове так много, что не возникает даже идея говорить вслух, мозг забывает о существовании этой функции в принципе.
Если вспомнить анкету, буквально пропитанную беспорядочностью, то может показаться странным противоречащий этому вид Тэхёна. Он не просто был в своей голове. Он был в ней настолько, что создавалось впечатление, будто он не замечал присутствие другого человека в комнате. Не говорил, не смотрел. Словно был здесь один. Необычно тихий. И неудивительно одинокий.
Из привычных действий он сделал только одно: подошёл к месту, где обычно садился. Но в этот раз он прямо плюхнулся на колени, не взяв подушку и даже не озаботившись тем, чтобы нормально поджать ноги под себя, поэтому они почти сразу разъехались. Он был похож на ребёнка, который, может, и хотел бы сидеть на коленях ровно и красиво, но сил в маленьком теле было недостаточно для этого.
Увидев, как он «упал» на колени, Югём на мгновение невольно поморщился, представляя, как это, должно быть, неприятно. Тэхён же в тот момент даже глазом не моргнул. Может, он и не вспомнит об этом, пока не увидит утром покраснения, а то и синяки. Ещё одна небольшая странность была в том, что это даже не было сабспейсом. Какой величины беспорядок должен был происходить в этой забавной крашеной голове, чтобы всё было настолько плохо, но всё ещё не дошло до защитной реакции? Признаки были и, наверное, любой ментальный пинок мог бы скинуть его туда с лёгкостью, но сейчас этого не было. Иначе он вызывал бы несколько иные чувства. Югём слишком хорошо знал, как ощущалось присутствие сабмиссива в сабспейсе.
Тэхён был в ментальном беспорядке.
Это было настолько заметно и, самое главное, по-настоящему, что Югём, при всей своей нелюбви к «жалкому» виду, не мог не обеспокоиться этим. Он даже не видел в этом ничего действительно жалкого. Впервые подобный вид не вызывал у него такой ассоциации. Впервые это казалось искренним, да настолько, что вызывало эмоции совершенно противоположные тем, которые он привык чувствовать, когда видел подобное раньше, будь то хоть Тэхён, хоть кто-то другой.
Не то чтобы он не сталкивался с таким раньше, но это был первый раз, когда при взгляде на это он чувствовал не то, что привык. Именно от этого возникла лёгкая растерянность, крайне редкая не только для этой комнаты, но и для его жизни в целом. Ему было не всё равно. И не в профессиональную сторону. Ему было не всё равно в ту сторону, в которой находилась его человечность.
Это была идеальная возможность сказать или сделать абсолютно что угодно и «Тэ» с почти стопроцентной вероятностью последовал бы этому. Но Югём не смог бы назвать себя профессионалом, если бы пользовался такими возможностями так безрассудно и не вовремя. А если с рассудком — какие могут быть слова, которые реально повлияли бы на что-то? Он знал. Знал много таких слов и не раз использовал их раньше. Но это в стороне профессионализма, а ему не всё равно в другую сторону. В той другой стороне набор инструментов, к стыду и сожалению, беднее.
Югём встал, и кресло едва слышно скрипнуло. Звук этот был тихим и не привлёк бы даже его собственное внимание, и тем более он никак не повлиял на Тэхёна, неподвижно сидевшего уже пару минут. Даже голова не двинулась. Он, как и раньше, смотрел в пол. Бóльшая часть его лица была закрыта свисающими волосами, и это не давало рассмотреть его выражение или хотя бы понять, открыты ли глаза. Это не было критически важным, но не хотелось бы напугать Тэхёна только из-за того, что он не в состоянии хотя бы краем глаза отслеживать происходящее.
Он остановился в полушаге, и Тэхён едва заметно шевельнулся. Всё-таки какую-то часть реальности он понимал. Югём легонько подцепил пальцами шторку волос, чтобы открыть лицо, но прежде чем он успел что-либо увидеть, он услышал звук, похожий на короткое втягивание воздуха носом, и сразу после — объятие. Стоя на коленях, Тэхён крепко обхватил его за поясницу, сдавливая поразительно сильно, и прижался щекой к животу. Югём замер от неожиданности, успев только вовремя отвести руку, чтобы она не оказалась зажата.
Выждав пару секунд, он понял, что это не случайность. И это вряд ли закончится в ближайшие минуты. Он вернул руку и мягко опустил её на голову, погладив в районе затылка. Другую руку он положил на плечо, но из-за позы она естественным образом спустилась к спине. Тэхён не был против. Тэхён, возможно, не заметил. Хотя нет, заметил, если судить по еле живому выдоху, который легко можно было бы пропустить, если бы это не почувствовалось тёплым воздухом через тонкую ткань.
Прикосновения ладоней к волосам и спине ощущались как два маленьких очага подогрева, и Тэхён поглощался этими ощущениями, несмотря на то, что его тело и так было горячим от чёрт знает каких процессов, развившихся за последние пару часов. Хотелось бы назвать причину одним простым и понятным словом, например, стресс, но стоило задуматься об этом, как всё сразу становилось беспорядочно и непонятно, как словно причины не было вовсе.
Она была. Она просто не состояла из чего-то одного. Или из чего-то простого. Причина была сложной и корни её расходились во множество разных источников. Но главное — ощущения, в которые всё это соединялось. Находиться в этом было как оказаться в тумане, при этом вокруг почему-то очень жарко. За таким жаром легко было не заметить, что место под напульсником особенно горячее.
Так близко они находились первый раз. Это выделилось у Тэхёна отдельной мыслью и не столько из-за сократившегося в ноль расстояния, сколько потому, что тут очень хорошо чувствовался запах. Прежде не было момента, когда Тэхён чувствовал бы его настолько чётко, да ещё и напрямую.
Запах, который когда-то остался на уже давно постиранной рубашке, до сих пор вызывающей сомнения каждый раз, когда возникает необходимость её надеть. Запах, который можно поймать только находясь неприлично близко. Запах, исходивший, скорее всего, даже не от одежды. Неизменный, легко узнаваемый, мгновенно напоминающий о парочке ярких моментов, случившихся будто бы целую вечность назад.
Ничто и нигде не пахло так. Даже эта комната. Комната не пахла вообще ничем. Словно её не было. Или не было личности, которая владела ею. Может, поэтому каждый вдох носом усиливал впечатление, что комната не больше расстояния, на котором чувствуется этот запах.
Сил становилось меньше и объятия постепенно слабели, но Тэхён восполнил это тем, что взялся пальцами за одежду. У него не было других намерений, кроме как просто держаться, но из-за продолжающих слабеть рук, казалось, что он немного тянул одежду вниз. Что бы это ни было, хорошего в помятой рабочей одежде мало, поэтому Югём решил сесть. Он неторопливо опустился на колени, и руки Тэхёна сами собой переместились по спине вверх, а голова легла на плечо. Югём продолжал гладить его, чувствуя как его дыхание постепенно становилось медленнее и глубже.
Когда спустя время поглаживания остановились, Тэхён заметил это довольно быстро. К тому времени он успел немного прийти в себя, правда, недостаточно, чтобы его устраивало сидеть в обнимку неподвижно. Это, конечно, по-прежнему согревало и успокаивало, но этого было недостаточно.
Тэхён медленно подвинул голову, оказываясь ближе к шее. От долгих объятий их тела были очень тёплыми, и Тэхён подумал, что часть «заслуги» лежит на влиянии его состояния на чужое. Он почти чувствовал лицом тепло, исходившее от открытого участка кожи перед ним. Особенно сильно такие вещи замечались, когда не было поводов замечать что-то другое. Вокруг полумрак, да и глаза он всё это время мало открывал. На что ещё обращать внимание, если не на ощущения.
Приоткрыв глаза, он, как и ожидал, увидел едва освещённую шею. И, что скрывать, выглядела она знакомо. Наверное, какие-то важные отличия всё-таки были, но вспоминать их сейчас было бы крайне бесполезным делом. Куда интереснее думать о том, как много тепла должно быть под кожей, чтобы оно было таким ощутимым, и о том, будет ли это тепло ощущаться таковым, если прикоснуться такими же горячими губами. Окажется ли кожа горячее губ или это тепло, исходящее от неё — просто иллюзия.
Пока он считал это просто туманной идеей, в голове уже всё решилось. Он и сам не заметил, как от этой мысли его губы приоткрылись, и понял это только когда почувствовал собственный выдох, оттолкнувшийся от шеи. Реакцией на это было едва заметное короткое движение, но оно не было похоже на испуганное. Может это даже было чем-то ожидаемым для него, при таком-то положении. А может, это не важно до тех пор, пока он позволяет этому быть.
В любом случае не тот ли это вариант, при котором отсутствие отказа есть согласие? Тэхён не знал. Тэхён вообще знал об этом крайне мало. Он даже не знал, что делал.
Зато он точно знал, что его лицо уже очень близко к коже. Запах здесь, на открытой коже, намного заметнее. Так это и правда его запах. Вдыхать слишком сильно не хотелось, чтобы не пришлось потом тяжело выдыхать и напоминать о своём и без того заметном присутствии. Чёрт его знает, почему ему вообще до сих пор можно находиться так близко.
Тэхён двинул головой ещё один маленький раз и, коротко выдохнув, мягко коснулся раскрытыми губами шеи. Что там было о температуре? Видимо, кожа всё же горячее губ.
Так и не закрыв глаза до конца, он прошёлся мутным взглядом по шее вверх, останавливаясь на границе лица. Видеть выше было невозможно, да и не то чтобы сильно хотелось. Точнее, хотелось, но не смотреть. И Тэхён последовал своему желанию. Отстранив губы от шеи, он двинулся выше, оставляя за собой неровный след горячего воздуха очень близко к коже. Он поднимался медленно, осторожно. Даже дышать старался сдержано.
Дойдя до лица, он остановился на секунду, прежде чем приподняться ещё выше, едва цепляя губами щёку. В какой-то момент его лицо оказалось почти на уровне с чужим. Чтобы дойти до губ оставалось только повернуть голову и ещё чуть-чуть сдвинуться.
Голову он всё же повернул, аккуратно, почти незаметно, но вот придвинуться не смог — его прервал взгляд, с которым он встретился. Такой же взгляд из-под ресниц, как и у него, только, пожалуй, более спокойный. Тэхён сразу закрыл глаза и замер, чувствуя как щёки внезапно припекло. Но он не отстранился. И не двигался. Он замер в этом неловком положении, ощущая чужое дыхание всего в сантиметре сбоку от его губ. Действовать особенно тяжело, когда прямо возле финиша возникает опасение.
В попытке побороть это, Тэхён медленно приоткрыл глаза, но только для того, чтобы посмотреть вниз, на губы. Слишком близко и темно, чтобы что-то понять, но ничего конкретного и не нужно было. Нужен был только какой-нибудь, хотя бы крохотный, знак. И он его видел: губы были чуть приоткрыты, и хотя это никоим образом не выглядело как приглашение, это также не было и отказом.
Так не выглядят губы, которые нельзя целовать.
Тэхён закрыл глаза и сдвинулся последний раз, понимая по дыханию, что оказался ровно напротив, как и хотел. Не давая себе времени опять начать думать, он сразу сократил оставшееся расстояние и мягко прикоснулся губами к чужим. Ожидаемо это было очень тёплое ощущение. И немного необычное. Но в первую очередь — приятное. Пугающе приятное. От этого страшно даже двинуть губами, чтобы не нарушить это ощущение.
Было непривычно не чувствовать, как всё тело покрывается мурашками, непривычно не чувствовать того странного онемения по коже. Всего за пару месяцев он успел забыть, каким бывает обычный поцелуй, если так можно назвать это простое прикосновение. Тело не отзывалось каждой своей клеточкой, но именно это и позволяло чувствовать. По-настоящему. Чувствовать так, что для описания этого даже можно найти слова. Разве не так это должно быть? То, что можно заметить, запомнить, описать. Понятные ощущения. Приятные. Живые.
Даже если от них страшно.
Страх страхом, но желание большего было сильнее, и оно заставило Тэхёна всё-таки шевельнуться, плотнее сомкнув губы и, наконец, сделав это хоть сколько-то похожим на поцелуй. Но в этот раз он не успел понять, как это ощущается, потому что почти сразу почувствовал движение в ответ. Поцелуй стал взаимным. Давление рук на его спине и затылке стало сильнее, и Тэхён сразу откликнулся тем же, переложив одну руку на чужие волосы. Напор в поцелуе усилился, как будто для этого только и не хватало, что покрепче взяться друг за друга, и Тэхён выдохнул носом, словно это было облегчением.
Всё ещё приятно, всё ещё живо. И жадно. Тэхён даже не пытался вспомнить, когда и было ли вообще, чтобы он целовал кого-то с такой жадностью, и это чувство поглощало его существо кусочек за кусочком. В голове всё расплывалось, но он по-прежнему чувствовал всё, даже если не успевал замечать это. Он чувствовал, как давят на него руки, как между его пальцев сжимаются волосы и как движутся губы, иногда даже слишком грубо, но это всё ещё приятно, иначе он не отзывался бы на это предательскими глухими стонами.
В этих ощущениях Тэхён быстро потерялся полностью, увлёкшись настолько, что на пару секунд подавил своим напором чужой, и они оба повалились на пол. Поцелуй прервался короткими «Уф», вылетевшими из них обоих от неожиданности. Даже Тэхён, ставший тому причиной, не был готов к падению. Продолжить поцелуй им это не помешало, но что-то едва заметно изменилось, и Тэхён где-то на подсознании заметил это. Правда, думать об этом не было ни времени ни желания.
И пока он не хотел решать, за него решил Югём, резко прерывая поцелуй.
— Всё, всё, — он тяжело выдохнул от сбившегося дыхания и сдвинул голову на случай, если слова окажутся недостаточно понятными; его руки расслабились, но убирать их совсем он не стал.
Тэхён понял. И слова, и действия. Ещё он понимал, что всё его тело горело от желания. Он также понимал, что он такой не один здесь. Он попытался вернуть поцелуй, но Югём опять двинул головой, избежав этого. Тэхён закрыл глаза, всё ещё дыша неровно и шумно, но это его не беспокоило. В этом он тоже был не одинок, он был всего лишь немного громче. Взяв лицо Югёма в свои ладошки, он повернул его к себе и наклонился, легонько соприкасаясь с ним лбами.
— Я знаю, — полушёпотом выговорил он, не открывая глаза. — Что делаю.
Ответом ему было молчание. Наверное, если бы этим словам поверили, реакция была бы другой.
Тэхён это понимал, но он был уверен в том, что сказал. Даже если сказал зря. Он чувствовал замедляющееся горячее дыхание на своих губах и хотя всё, чего ему хотелось, это получить больше, больше и больше, он решил притормозить и, как в прошлый раз, приоткрыть глаза. Посмотреть, проверить, просто на всякий случай.
Глаза Югёма были закрыты, лицо спокойное, будто бы даже расслабленное, и губы приоткрыты почти точной копией, как перед поцелуем. Теперь этот вид вызывал противоречивые эмоции, но, пожалуй, это скорее признак упрямства, чем согласия. Это больше похоже на терпение, чем на желание. Если бы он хотел, то тех слов было бы достаточно, чтобы он сам продолжил.
Тэхён ослабил руки, медленно поднимая их выше и аккуратно касаясь волос. Он всё-таки оставил ещё один простой мягкий поцелуй на губах Югёма, но ничего больше. После этого он съехал чуть ниже и с тяжёлым вздохом уткнулся лбом в грудь, чувствуя как бьётся чужое сердце. Так же быстро, как его собственное. И постепенно, постепенно становится спокойнее, медленнее, тише.
Чуть позже он почувствовал лёгкое поглаживание на своих волосах, и в этот момент внутри него что-то треснуло. Что-то надломилось. Совсем недавно губы дрожали от перевозбуждения, а теперь — от совсем других чувств. От худших чувств, которые он когда-либо испытывал, и все они навалились чуть ли не одновременно всего за пару дней, а времени на них совсем не было до этого момента.
Прикосновения помогали ему успокоиться, он и сам старался не сдаваться слишком сильно, но сказать было проще, чем сделать. Слишком много, слишком сложно, слишком тяжело и больно. Слишком много всяких «слишком». Сосредоточившись на успокоении, он в первую очередь сосредотачивался на прикосновениях, и это действительно смогло хорошо отвлечь его. Это как будто бы был какой-то хитрый способ гипноза. Равномерные повторяющиеся поглаживания, заставляющие невольно забывать обо всём другом. Даже о времени и реальности.
Югём продолжал гладить его ещё какое-то время и остановился, когда услышал тихое сопение. Тэхён задремал. Может, это и лучше всего сейчас. Его тело лучше знает, что ему нужно, и если это просто немного спокойного сна — так тому и быть. Люди, которым не требуется покой, не засыпают так легко. Люди, у которых всё хорошо, не лежат на чужой груди, скрывая слёзы.
Подождав ещё немного, Югём убедился, что Тэхён не планирует просыпаться в ближайшие минуты и медленно подвинулся ближе к кровати, стягивая оттуда одеяло. А ведь только всё поменял и заправил. Подтянув его поближе, он как мог сложил его в пару слоёв, хотя это оказалось непростой задачей в положении лёжа с немаленьким весом сверху. Закончив, он начал осторожно вылезать, подменяя себя одеялом. Самое главное, чтоб под головой было мягко, а остальное как получится.
Пара минут работы и готово. Напоследок он окинул всю картину взглядом, проверив, чтобы всё точно было в порядке, и отошёл к столу. Сев в кресло, он оглянулся на Тэхёна ещё раз, а потом тихо вздохнул и придвинулся к столу. Неохотно взяв телефон, он разлёгся на столе и несколько минут ничего не делал, кроме как крутил мобильник и устало смотрел в его чёрный маленький экран.
В какой-то момент он понял, что он просто бездельничает, и медленно выпрямился, потягиваясь, а потом откинулся на спинку и разблокировал телефон. Дальше он проводил время с пользой, гуляя по чатам и иногда посматривая в верхний угол экрана, чтобы не засидеться слишком надолго. Когда в очередной такой раз он увидел, что осталось пятнадцать минут, он отложил телефон и повернулся к ноутбуку. Через несколько секунд очень тихо зазвучала музыка, он медленно повысил громкость, но не выше приличной нормы для сонного человека.
♪ you must remember this
a kiss is just a kiss
a sigh is just a sigh ♪
Вскоре Тэхён зашевелился. Югём оставался в кресле, глядя как он просыпается и сонно потягивается. Хмурясь, Тэхён зажал пальцами переносицу, уговаривая себя проснуться. Неплохо бы ещё и взбодриться, но не всё сразу. Когда до него дошло, какая песня его разбудила, он прислушался и даже немного повернул голову в сторону звука.
— Песня... — сонно заговорил Тэхён, снова протирая глаза.
— Громко?
— Не... — Тэхён лениво двинул головой, пытаясь изобразить отрицание.
— Знаешь её, что ли? — Югём недоверчиво сощурился.
Тэхён промычал согласие.
— Да ну.
— Касабланка, 1942-й год, — голос Тэхёна внезапно стал бодрее, когда понадобилось доказать что-то. — В главных ролях...
— Ладно-ладно, верю.
— Раз двадцать его смотрел, — Тэхён сонно вздохнул.
Югём улыбнулся уголками губ и отвёл от него взгляд.
— Сколько я валялся? — хрипло спросил Тэхён.
— Минут двадцать, — посмотрев в ноутбук, ответил Югём.
— То-то хреново так.
— Вряд ли от этого.
Тэхён не ответил, прикрывая глаза. Чуть позже он закрыл лицо рукой, спрятав его в локте, и хорошо подумал, прежде чем тихо спросить:
— Почему? — уточнений не требовалось; они оба понимали, о чём речь. — Почему нет?
Вместо ответа он услышал шаги и приподнял руку, присматриваясь. Югём подошёл и сел примерно в шаге от него, скрестив ноги. В этот же момент Тэхён почувствовал, как что-то лёгкое упало ему на грудь. Открыв глаза полностью, он поднял голову и увидел лист. Даже не глядя он понял, что это, и тут же вздохнул, закатывая глаза.
— Нет, посмотри, — спокойно сказал Югём.
Тэхён покосился на него, а потом взял лист и пробежался взглядом. В нижней части среди квадратиков о сексе был отмечен, как и всегда, отрицательный вариант.
— Разве по ней не видно, что я не особо соображал? — Тэхён взмахнул анкетой, а потом откинул её за свою голову.
— Вот именно, — всё так же спокойно ответил Югём, и этим вызвал ещё больше недовольства. — В этом и фишка. Даже в таком состоянии у тебя, слава богу, хватило ума не...
— Да господи, всё меняется, — хмуро перебил его Тэхён.
Правда, довольно быстро он понял, что это было немного лишним, поэтому постарался собраться с мыслями и даже закрыл глаза, чтобы было эффективнее. Подумав ещё немного, он терпеливо заговорил:
— Я знал, что делал.
— Даже если бы это было так, правила есть правила.
— Типа дело только в этом, — пробормотал Тэхён, отворачиваясь с недовольным лицом.
Он не знал, какой реакции он ожидал, но он в любом случае был немного удивлён, потому что никакой реакции не было. Югём оставался сидеть рядом, но каким было его лицо, Тэхён не знал и даже догадаться не мог, потому что смотрел в другую сторону.
Повернув голову, он посмотрел в потолок, а потом в сторону Югёма. Помедлив, он всё-таки поднял взгляд к его лицу и первый раз за вечер ему не было не по себе от того, что их взгляды встретились. Было что-то в этом взгляде... нормальное. Простое. Почему-то даже захотелось улыбнуться, но он удержался и вместо этого посмотрел ниже, на пол рядом с местом, где сидел Югём. Кажется, рядом. Но не то чтобы близко.
Тэхён медленно повернулся на бок лицом к нему и, не поднимая взгляд, мягко прикоснулся ладонью к коленке. Немного подвинув её для удобства, он остановился на этом. Он не собирался делать что-то ещё. Просто. Вот так.
— Исправь, что натворил, — негромко, но уверенно сказал Югём.
Тэхёну невольно хотелось посмотреть на него, но он воздержался, опасаясь, что что-то изменится, если сделать это.
— Я ничего не...
— Брехня.
Вместо ответа Тэхён выпустил недовольный короткий вздох, едва заметно надувшись.
— Ты даже не знаешь.
— В этом случае это не важно.
Отвечать не хотелось, не хотелось даже говорить об этом. Поэтому Тэхён просто промолчал. Под рукой было очень тепло, и от этого было спокойно. Вверх Тэхён так и не смотрел, но почему-то был уверен, что на него направлен взгляд. В таком случае тем более не нужно смотреть. Когда он убедился, что прошлая тема не будет продолжаться, он снова заговорил, опуская голову ниже в надежде, что волосы прикроют его лицо хоть немного:
— Сколько осталось?
Югём ответил почти сразу:
— Пять минут.
То ли Югём считал, то ли внутренние часы настолько хороши были, но Тэхён терпеть не мог тот факт, что он в любой момент всегда следил за этим. Как будто только и ждёт, когда это время закончится. О том, что бывает наоборот, Тэхён не подумал.
— М, — коротко отозвался он, не двигаясь.
♪ it’s still the same old story
a fight for love and glory ♪