Около десяти лет назад
Юнги вернулся домой сильно позже обычного. В большей степени из-за желания полюбоваться закатом по пути, раз уж задержался в школе, но это только частично объясняет время. На то, чтобы задержаться в школе, причина была другой. Личной. Сильное слово для Юнги, не имеющего достаточно сильных чувств к чему-либо, но другого слова для этого он бы подобрать не смог. Сегодня он узнал о себе что-то новое, и это было интересно, но кроме этого он узнал ещё и то, что не хотел бы знать и не хотел бы, чтобы это случалось.
Но это будет случаться снова и снова до тех пор, пока в семье есть второй человек с его лицом.
— Я домаа... — равнодушно протянул Юнги, захлопывая дверь и скидывая сумку на пол.
Никто не ответил.
Только когда он снял обувь и прошёл дальше в дом, он услышал шаги, а после перед ним появился Югём. Он и сам недавно вернулся и только-только принял душ, судя по полотенцу на плечах. И мокрым волосам. И запаху шампуня, почему-то напоминающему отцовский. Когда-нибудь он прекратит покупать эту хрень, но, похоже, не сегодня.
Юнги едва заметно поморщился от запаха и на этом отбросил лишние мысли. Но новые продолжали безостановочно генерироваться, сменяя друг друга, и смысла в этом потоке было не больше, чем в пустой голове брата. Не сказать, что Югём глупый, но когда он так бездумно смотрит, он не выглядит как способный думать вообще.
Признаться, выглядит даже интересно, но только на нём. Применить это на себе так же успешно не получится.
Благодаря такому виду, когда он делает что-то непредсказуемое — это никого не удивляет. В этом есть что-то... освобождающее. Но это хрупкий эффект. Ему достаточно улыбнуться, и взгляд мгновенно становился противоположным. Словно загоралась какая-то лампочка, включающая мыслительный процесс.
— Вернулся, — сказал Югём.
— Ага.
Впечатление настолько не вяжется с предыдущим, что реализовать это осознанно кажется невозможным. Теперь голова не просто включилась, а переполнилась мыслями настолько, что страшно представить какими именно.
— Что-то случилось? — Югём приподнял брови.
— Так очевидно?
— Ты пришёл поздно. И смотришь странно. Рассказывай.
— Я только что...
Дверной звонок прервал разговор. Юнги обернулся, и Югём тоже посмотрел туда:
— Ждёшь кого-то?
— Нет, но догадываюсь, кто это, — Юнги прищурился.
Хмыкнув, Югём направился к двери:
— Не против, если я?
Юнги незаинтересованно пожал плечами, наблюдая, как Югём на ходу поправляет волосы, чтобы чёлка закрывала лоб. Зачем спрашивал, если уже решил и делает.
Не сводя взгляд с брата, Юнги отступил к стене, скрываясь из поля зрения как раз вовремя до того, как откроется дверь. На пороге Югём увидел троих парней своего возраста, двое из которых стояли немного дальше первого. Лица казались знакомыми, но связать их с именами он не мог. Точно не свои.
— Зачем пришли? — он сунул руки в карманы и незаметно расправил плечи, глядя на того, кто стоял впереди.
— Ты который?
— А кого ищешь?
— Ясно. Позови Юнги.
— Перед тобой. Что такое?
Незнакомец сощурился:
— Нам не до этих игр. Давай его сюда.
Югём вскинул брови, медленно вынимая руки из карманов:
— Я же сказал. Что вам нужно?
Прищурившись, незнакомец недовольно вздохнул, но продолжать спорить не стал.
— Мы пришли за долгом. Месяц уже ждём.
— Ничего, подождёте ещё.
Незнакомец нахмурился, но прежде чем он успел бы что-то сделать, Югём вытянул руку и схватил его за нос, зажимая косточками пальцев.
— А мог бы сломать, — равнодушно сказал он. — Уверен, что хочешь разобраться или всё-таки подождёшь ещё?
Один из парней подальше двинулся вперёд, но Югём перевёл взгляд на него:
— Лучше не надо. Изображать столб поддержки тебе даётся лучше, так что давай не будем.
Главный раздражённо скинул с себя руку и потёр покрасневший нос:
— Давай ты тоже не будешь. Долг есть долг. Отдай и никто никого не будет трогать.
— Ага, я подумаю. Ну всё, пока, — Югём захлопнул дверь, чуть не ударив ею по пострадавшему носу парня.
Теперь, когда с этим покончено...
— И что за херня, — Югём посмотрел на брата, подпирающего стену. — У нас денег завались.
Юнги приподнял плечи:
— Было скучно.
— Когда мне скучно, я иду траву на улице потрогать или лицо кому набить, а это что?
— Хотел увидеть, что будет.
— Ну, увидел, — Югём изогнул бровь. — Нравится?
— Верну деньги через пару дней, — отозвался Юнги, глядя в сторону.
— За это время успеешь отхватить синяк.
— Заживёт.
Югём разочарованно качнул головой и отвернулся. Взявшись за своё полотенце, он направился туда, откуда появился, но на полпути остановился и обернулся, с подозрением глядя на брата.
— Ты знал, что я это сделаю, — он указал взглядом на входную дверь.
— Конечно.
Это единственное предсказуемое, что знал Юнги о нём. Тот факт, что он обязательно сунется вперёд. И обязательно попытается отстоять, даже когда это грозит снижением репутации в глазах родителей, хотя в последнее время и без того ниже некуда.
— И нахрена? — спросил Югём.
— Я получил пощёчину от того, кого не бросал и даже не знал. Опять, — Юнги вздохнул с очевидно не искренним сожалением. — Вот, решил отплатить. А ты, как обычно, выкрутился.
Югём пролистал в голове несколько вариантов, прежде чем понял, о каком бывшем идёт речь. Да, пожалуй, пощёчина была бы заслуженной. Другое дело, что ему было хорошо известно про существование близнеца. Любопытно, что он всё-таки рискнул ударить, не зная наверняка, с кем имел дело. Если только Юнги не притворился, но он редко так делает, вероятность низкая. Мудак явно знал, что делал. Мерзкий способ отплатить, надо сказать. Силой или нет, но придётся заставить его извиняться перед Юнги.
Выдохнув, Югём ответил:
— Давай хотя бы домой такие заявляться не будут. Родители, сам же знаешь. Только не ты.
Юнги недовольно поджал губы, но кивнул:
— Ладно.
Договариваться с Юнги никогда не было проблемой, когда дело касалось семьи. Взгляды на это с годами стали сходиться больше, и Югём всегда чувствовал облегчение, когда видел понимание хотя бы в этом.
— Ты так и не договорил, кстати, — добавил он.
— Что?
— Что там случилось?
— А, это не про них, — Юнги отстранился от стены.
— Это я понял. Ну и?
— Долгая история.
— Давай по кофе, — Югём кивнул в сторону коридора, ведущего к кухне.
Через несколько минут они уселись за столом с двумя кружками, и Юнги сразу заговорил, не теряя времени:
— Помнишь ту женщину?
— Твоя училка?
«А то как же...», — Югём не только помнил её, но и хорошо знал в лицо.
— Сегодня мы остались одни, — Юнги подвинул свой кофе ближе. — И поцеловались.
«Не без моей помощи», — Югём сдержал гордую улыбку.
— Поздравляю?
— Но она вела себя странно и упоминала что-то странное... — продолжал Юнги.
А, ой.
— ...как будто она говорила об этом с кем-то другим и думала, что это я.
Юнги посмотрел в глаза, едва заметно прищуриваясь.
— Что бы это могло значить... — Югём избежал взгляда.
— Что ты сделал?
Всего-то несколько дней заговаривал ей зубы, потому что только одному из братьев достался дар флирта. Кто-то должен был что-то сделать с этой ситуацией, иначе это никогда ни к чему бы не пришло. И раз это в конце концов сработало, значит, это того стоило, пусть и не повезло попасться. Жалеть не о чем. Разве что только о том, что у Юнги теперь такое лицо.
— Просто немного помог, — ответил Югём, посмотрев на него. — Не волнуйся, мы просто общались.
— Я сам в состоянии разобраться, — сразу сказал Юнги.
— Да вы бы до самого выпуска кругами ходили.
— Я не просил.
— Знаю, но я же сказал, ничего такого не было. Она же тебе нравится.
— Нравилась, — поправил Юнги.
Югём заинтересованно присмотрелся к нему:
— Что, всё так плохо?
— Да нет, просто... не моё.
— Мм... — Югём сложил руки в замок на столе. — Раз дело не в ней...
— Судя по интернету, я здоров, — перебил Юнги.
— Ты больше верь этому интернету. И я не о том.
— Что тогда?
— Может, просто взрослые не нравятся. Попробуй с девчонками в классе. Ты вроде дружил с какой-то.
— Да, она хороший друг.
Югём выпустил смешок:
— Друг? Я про поцелуи. Это не вариант?
Вопрос заставил Юнги задуматься. Он отвёл взгляд и некоторое время думал над этим, но потом просто пожал плечами:
— Всё равно не то.
— А другие девчонки?
— Они не интересные.
— Тогда попробуй больше узнать их, — не сдавался Югём. — Некоторым это важно.
— Не думаю, что вообще хочу их знать.
— Тогда... — Югём сделал паузу, прежде чем выдать последний вариант. — ...парни.
Юнги снова незадолго задумался, и в этот раз его лицо, наконец, начало меняться. Внимательный взгляд Югёма сразу уловил это:
— Друзья или знакомые... — добавил он, пользуясь возможностью. — Или знаменитости. Обычно всё начинается с них.
Юнги опустил взгляд в кофе:
— Есть один друг.
— О, вау. Может, всё-таки начнём с крашей на знаменитостей?
— Я их не знаю, так что плевать, — отмахнулся Юнги. — А что, без этого никак?
— Нет-нет, это нормально, просто... удивляешь, — Югём усмехнулся.
Понятно теперь, почему Юнги ни разу не было видно с кем-то. Он не только обделён талантом флирта, но и самопознание «удачно» обошёл стороной. Как можно прожить семнадцать лет и ни разу не заметить, что ты гей.
— Мне не интересны чужие люди.
— Друг, значит, друг, — согласился Югём. — И что думаешь?
— Не знаю, я только сейчас первый раз задумался об этом.
— Попробуй с ним.
— Не думаю, что он захочет.
— Узнаешь, если поговоришь с ним.
— Я ещё сам не разобрался, — Юнги вздохнул. — Я же сказал, я только сейчас об этом подумал.
— Я думал, ты это про друга.
— Я про всё.
— Но ты же можешь это представить, чисто ради науки?
— Да, — ответ Юнги был уверенным.
— Ну вот, — Югём хлопнул в ладоши. — Это называется гей.
Юнги закатил глаза:
— Не ёрничай.
— Тогда не бойся сказать прямо.
— Я и не боюсь, — ворчливо оспорил Юнги.
— Ммм, — Югём широко улыбнулся.
— Чему радуешься? Ты тоже гей?
— Не знаю, мне как-то всё равно.
Юнги приложил руку к подбородку:
— Я слышал о таком.
— Но если подумать, парней было больше, хм, — задумчиво добавил Югём.
— И незнакомцы?
— Ну, хоть как-то знать надо, но в основном это просто вопрос моментов, которые мне нравятся.
— Моменты... — Юнги начал думать больше и это, очевидно, сбивало его с толку.
— Черты, — объяснил Югём. — Иногда нужно время, чтобы их увидеть, но если видно сразу, то больше ждать мне не нужно.
— И какие черты?
— Человеческие. Не забивай пока голову.
— Я хочу знать.
— Все что-то хотят, — с хитрым видом уклонился Югём. — Давай сначала с тобой разберёмся.
— Да не важно. Я же не могу пойти просто поцеловать его ради проверки, — Юнги отвернулся, отпивая кофе, и не похоже, что сильно переживал о возможном упущении.
Да, идея не самая лучшая, когда не знаешь, что происходит у человека в голове. С другой стороны, разве это не «друг»? При всём торможении Юнги на этом поле, должно же быть хоть какое-то понимание своего друга, чтобы знать, есть ли шанс. Или, может, как раз поэтому он и не хочет. Может, он уже знает, что получит отказ. Тогда не пахнет ли это трусостью, если он не хочет даже попытаться?
Язык чешется спросить, но нужно хоть что-то оставить на его совесть. Со своим другом он имеет право разобраться самостоятельно. Но...
— Нужна помощь?
Юнги с интересом посмотрел на него, опуская кружку:
— Есть кто-то на уме?
— Нет.
— Зачем тогда предлагаешь?
— Я не других предлагаю.
Поначалу Юнги не понял намёка, но по мере того, как к нему приходило осознание, его брови опускались ниже, пока лицо не стало серьёзным:
— Не смешно.
— Я не шучу.
— Мы братья.
— И что? — Югём подпёр голову двумя ладонями, хитро улыбаясь. — Это же просто поцелуй. И мы оба парни. Или я чего-то о тебе не знаю...
— Тоже не смешно.
— Это просто вариант, — продолжал Югём со спокойным видом. — Проверишь, что нужно, и не придётся краснеть перед кем-то, кто может тебе и отказать.
— Мне не придётся краснеть.
— Ну, мне-то откуда знать, — Югём посмотрел вверх с загадочным видом.
— Хватит. Ты странный.
— Думаешь?
— И это глупая идея. Как ты вообще до этого додума...
Югём протянул руку к его лицу, но остановился, заметив, как его голова слегка двинулась в сторону. Рука тут же вернулась обратно к собственному лицу, снова подпирая подбородок.
— Не напрягайся, — успокоил Югём. — Как скажешь, так и будет. Просто знай, что у тебя есть вариант.
Юнги не знал, что ответить, поэтому был очень рад, когда услышал приближающиеся шаги. Зато Югём эту радость не разделял. Он заметил этот звук раньше и сразу напрягся, глядя в ту сторону. Только из-за этого Юнги тоже среагировал и прислушался. Звук приближался, пока перед взглядом не появился отец. Увидев его, Юнги повернулся обратно к брату, но место уже пустовало. Повернув голову ещё дальше, он увидел Югёма на выходе из кухни.
Как обычно.
— Привет, пап, — Юнги заставил уголки губ приподняться.
Отец подошёл ближе, погладив его по голове нежным касанием.
— Юнги. Как в школе?
— Может, я не Юнги.
— Не говори ерунды, — отец мягко улыбнулся, отступая.
Юнги проследил за ним взглядом, внимательно наблюдая, как он открывает холодильник. Со спины казалось, что он такой же отец, как все остальные, но его лицо выдавало, насколько он отличался. На нём был особый усталый вид, который Юнги не видел ни у кого из всех, кого встречал за свои семнадцать с лишним лет. Не говоря уже об отношении мамы к нему. Даже в такой обычный момент, если бы она была дома, она уже оказалась бы здесь и засуетилась бы: «Я всё сделаю, иди-иди». Что бы это ни было, он на особом положении во всех смыслах.
— Вы отличаетесь больше, чем тебе кажется. И только он так сбегает, — объяснил отец, закрывая холодильник.
— Тебе будет лучше, если вы помиритесь?
Отец мотнул головой, и Юнги даже не нужно было видеть его лицо, чтобы представить весь объём его неодобрения этих слов. Не хватало только тяжёлого вздоха, но он, к счастью, не имел привычку выражать неодобрение вздохами.
— Моё здоровье не зависит от него, — ответил мужчина, раскладывая продукты на столешнице. — Это только моя проблема.
— Просто мама так говорит, когда ругается на него.
— Мама не всегда права.
— А почему он обижается?
— Я не знаю.
— Можно спросить его.
Отец обернулся, серьёзно посмотрев на него:
— Нет. И перестань волноваться об этом. У тебя хватает своих забот.
Юнги собирался поспорить, но вовремя прикусил язык и просто согласился:
— Хорошо. Я понял.
— Теперь ты ответь, — отец снова отвернулся.
— В школе всё нормально.
— Проблем нет?
— Нет. Югём, если что, поможет.
— Если не будет занят драками, видимо. Не бери с него пример.
Посмотрев на свой кофе, Юнги приложил руки к кружке, но передумал допивать и сдвинул в сторону, к брошенному кофе брата.
— Я пошёл, — он встал с места.
— Займёшься заданиями? — отец оглянулся.
— Ага. Только помоюсь.
— Хорошо. Ты молодец.
Комплимент не имел большого значения для Юнги. Он даже не понимал, зачем отец до сих пор так делал, словно не понимал, что это ни на что не влияет. Во всяком случае, Юнги мог сказать это за себя. Касательно брата этот вопрос оставался открытым, но он не давал достаточно причин хвалить его, и теперь уже не вспомнить, когда отец заметно гордился бы им. У этих двоих за последние годы едва ли найдутся приятные моменты, помимо их вечеров с фильмами, смысл которых Юнги уже перестал понимать.
— Спасибо, пап, — он привычно улыбнулся и вышел.
Он не очень хорошо разбирался в отношениях, в том числе внутри собственной семьи, но по какой-то причине не мог отделаться от мысли, что предпочёл бы, чтобы отец вёл себя с Югёмом вместо него. Тому хотя бы есть до этого дело. Уж это Юнги точно понимал. Но, может, им это и не нужно. Может, им достаточно молча смотреть фильмы. Не очень понятно, как это может на что-то повлиять, но раз ссоры именно этим всегда и заканчиваются, значит, в этом есть какой-то смысл. До тех пор, пока это хотя бы временно улучшает ситуацию — менять что-то нет необходимости, наверное.
До самого вечера Югём не пересекался с братом. Сам он не пытался нарочно избегать этого, и потому решил, что наверняка это Юнги постарался не попадаться на глаза. Благодаря размерам дома это не сложно даже в обычной ситуации, особенно если делать это нарочно, но не увидеться ни разу за несколько часов кажется совсем подозрительным. Правда избегает, что ли.
Только поздно вечером, когда пришло время готовиться ко сну, Юнги появился, да и то, видимо, по случайности. Похоже, не учёл, что умываться обычно приходится вдвоём.
Когда он появился в ванной, Югём взглянул на него, не отвлекаясь от чистки зубов, и отвернулся обратно к зеркалу. Никто ничего не сказал, и после нескольких неловких минут шума воды и шуршания щёток, Юнги вышел. Югём проводил его взглядом, но не стал останавливать. Ради чего? Завершить и без того неловкий разговор, чтобы сделать всё ещё более неловким? Нет, спасибо. Раз Юнги решил просто забить на это как на плохую шутку, пусть так и будет. Хотя мог бы и сказать что-нибудь. Тема же так и осталась открытой, а он такое не любит, значит, не сможет просто забыть об этом.
Позже, находясь в своей комнате, Югём валялся на кровати, всё ещё в одежде и с телефоном в руках. Засыпать так рано никогда не получалось, но родители вряд ли узнают, если только не придут нарочно проверять, так что это не имеет значения. Они обычно желают спокойной ночи, а потом забывают о существовании этой комнаты до следующего дня. Главное, вести себя тихо, и проблем не будет.
Юнги тоже сложно засыпать так рано, поэтому частенько он втихоря приходит посидеть пару часов, пока не начнёт клонить в сон. Сегодня он вряд ли придёт.
Стоило об этом подумать, как Югём заметил краем глаза, что дверь открылась. Вытянув наушники, он приподнялся и всмотрелся в появившуюся фигуру, похожую на тень. В полной темноте комнаты сложно было бы узнать, кто это, если бы свет из коридора не освещал силуэт.
Юнги зашёл в комнату и прикрыл дверь, прислонившись к ней спиной.
— Опять не можешь уснуть? — Югём улыбнулся уголками губ и не глядя щёлкнул ночник на тумбе у кровати.
Юнги промолчал, не глядя на брата, и первый раз за всё время почему-то решил закрыть дверь на замок. Взгляд Югёма опустился туда, но быстро вернулся обратно к лицу, и только сейчас послышался голос:
— Ты не шутил.
Сев на краю, Югём свесил ноги с кровати:
— Ты лучше всех знаешь, когда я шучу.
Ненадолго возникла неловкая пауза, а потом Юнги негромко спросил:
— Зачем?
— Для тебя.
— Но я бы не...
— Ага, ты бы так не сделал. Но ты ж не я, — Югём склонил голову, всматриваясь в полумрак. — Ты бы помог по-своему. Мы просто по-разному думаем.
Ответа не было. Вместо этого несколько секунд было до того тихо, что можно было расслышать музыку из наушников. Немного погодя, Юнги отошёл от двери, и его лицо стало легче рассмотреть, когда он оказался ближе к кровати. Теперь он смотрел в глаза и, как всегда, сложно было понять, о чём он думал.
— Ничего не случится? — спросил он, намереваясь сесть.
— Нет.
Югём отсел обратно к спинке кровати и скрестил ноги, молча глядя на брата, пока тот не заговорил:
— Думаешь, мне это нужно?
— Тебе лучше знать. Сам смотри.
— И тебе это не странно?
— Я по-другому думаю об этом, — объяснил Югём чуть более серьёзным тоном. — Нет ничего страшного в поцелуях, даже таких. У всех людей есть губы. Не важно, чьи они, если никто не против.
— «Не против» звучит как будто у тебя нет выбора. Зачем предлагать, если не хочешь?
— Я уже сказал. Для тебя.
— Я не хочу, если это кому-то не нравится.
— Если тебе понравится, то и мне понравится.
Юнги прищурился, и Югём сразу невинно заулыбался:
— Я просто хочу помочь. Разве не лучше, когда первый поцелуй с кем-то, кто знает, что делает?
— Она тоже знала.
— Но она не знала тебя. И тебе даже не понравилось. Значит, не считается, — Югём сменил положение, подминая ноги под себя и выпрямляя спину. — А я тебя знаю. И знаю, что делать.
Отвернувшись, Юнги смотрел в дальнюю стену, до которой не доходил свет лампы. Всё то время, что он думал, Югём молчал, но непрерывно смотрел на него, пока не услышал ответ:
— Что нужно делать?
— Тебе не обязательно.
Юнги приподнял брови, заметно сбитый с толку.
— Можешь не делать ничего, — с лёгкой улыбкой добавил Югём, подсаживаясь поближе.
В этот раз на попытку дотронуться Юнги не отстранился, но проследил за рукой пристальным взглядом. Югём коснулся щеки только пальцами, не прикладывая всю ладонь, и добавил тише:
— Можешь закрыть глаза и думать о своём друге, — цепкий взгляд перемещался по лицу, словно не видел всё то же самое в зеркале каждый день.
Юнги продолжал смотреть, даже когда лица оказались до неприличного близко друг к другу. Упрямился ли он от недоверия или просто любопытствовал — не важно, но это заставило почувствовать себя неловко и терять уверенность, а сейчас не время для такого. Югём попытался закрыть ему глаза своей ладонью, но Юнги не позволил, сразу убирая её.
Ладно.
Во благо их обоих Югём не настаивал, сосредотачиваясь вместо этого на том, что нужно делать. Переложив руку со щеки на волосы, он приблизился настолько, что губы почти соприкасались, и Юнги торопливо закрыл глаза, словно только сейчас к нему пришло полное понимание происходящего. Он напрягся, но не отстранился, замирая в ожидании.
Опираясь свободной ладонью на кровать, Югём медлил ещё пару секунд, прежде чем окончательно сократить расстояние. Он мог бы дать Юнги больше времени на моральную подготовку. Мог бы прикоснуться к руке или ноге, прежде чем целовать, но это граничило бы с чем-то уж совсем личным. Приёмов было много, но далеко не все были бы к месту в такой ситуации. Будет достаточно и простого поцелуя. Тогда, если однажды придётся жалеть об этом — не придётся жалеть о слишком многом. В этом случае жалеть лучше о меньшем, чем о большем.
Каким бы неполноценным это ни казалось Югёму, он всё же судил только со своего опыта, а для Юнги, похоже, было достаточно и того, что есть. Если он ещё и послушал совета, придумав себе в воображении что-нибудь особенное, то не удивительно, что это сработало.
— Ну, видимо, это успех, — Югём слегка улыбнулся, глядя вниз.
Юнги и сам это знал, но всё равно невольно опустил взгляд на себя. Потом глянул на Югёма, а потом куда-то в сторону. Даже сейчас едва ли можно было понять, что происходит в его голове, но Югём догадывался, что он делает какие-то выводы. Что понятно точно, так это то, что он в смятении, и ему понадобится время, прежде чем он окончательно поймёт, что было и что это значит.
И даже в такой важный момент Югём не смог удержаться от подкола:
— Могу и с этим помочь.
Суровое лицо Юнги заставило его громко засмеяться:
— Ладно, не напрягайся. Кто я, по-твоему, — он отсел обратно к спинке кровати, привычно скрещивая ноги.
Юнги, казалось, решил молча уйти, но стоило ему встать с кровати, как он тут же замер от звука шагов за дверью. Тот смех, который не получилось сдержать, оказался большой ошибкой, призвав последних людей, которых хотелось бы сейчас видеть.
— Югём? Что происходит? — послышался голос матери за дверью.
Югём подорвался с места и повалил Юнги обратно на кровать, накинув сверху комок одеяла, а сам сел поблизости и громко ответил:
— Что?
— Опять не спишь?
— А что, кому-то мешаю?
После недолгого молчания, голос матери снова зазвучал, но он был направлен не на дверь.
— С ним невозможно говорить...
— Юнги проверяла? — спросил голос отца.
Югём покосился в сторону одеяла.
— Незачем, он ложится вовремя, — продолжала мать. — Хоть кто-то в этой семье способен не дёргать последние нервы.
— Прекрати, он услышит.
Голоса родителей стали отдаляться и последние слова, которые можно было разобрать, были снова её:
— ...он и сам не боится по ушам ездить. Не заставляй меня тоже терпеть. Кто-то же из нас должен не бояться ответить ему.
Югём опустил взгляд и уже почти успел выключиться из реальности, когда Юнги напомнил о себе, резко сев и скинув с себя одеяло. Впервые за очень долгое время эмоции на его лице были понятными и очевидными. Он выглядел уставшим. И немного грустным.
Хорошим быть тоже сложно. Особенно когда не очень-то и хочется. Вес таких ожиданий может быть тяжелее, чем быть разочарованием семьи. В последнем случае от тебя хотя бы не ждут чего-то хуже, чем уже натворил. Даже если натворил в защиту репутации того самого, на кого возложили главные ожидания. В первом же случае — чем лучше ты справляешься, тем больше от тебя ждут.
Югём придвинулся ближе и приобнял его, прижимая голову к себе.
— Они просто хотят хорошей жизни для тебя... — полушёпотом выговорил он, легонько поглаживая волосы. — И я тоже.
— Мне плохая интереснее, — пробормотал Юнги, глядя перед собой пустым взглядом.
Грустно улыбнувшись, Югём тихо хмыкнул и ответил:
— Плохую я за тебя проживу. А ты смотри.
Несколько секунд они сидели молча, почти не двигаясь, пока Юнги не прервал момент, убирая со своей головы руку и слезая с кровати.
Уходя, он оглянулся, всё ещё ничего не говоря, но его выражение лица сказало всё за него. Югём впервые видел брата настолько спокойным. Не холодным, даже не серьёзным. Спокойным. Смиренным. Немного печальным.
С того вечера он перестал приходить по ночам.
Он вообще много что перестал делать. И обзавёлся новыми привычками. Стал держать свои вещи при себе и перестал брать чужие. Реже ходил в чужую комнату и чаще закрывал свою. В какой-то момент у него даже появился парень, о котором он ни слова не сказал, и Югём принял это как знак, что обсуждать личные дела больше не получится. Жалеть тут не о чем, это правильно. С любыми его решениями можно согласиться до тех пор, пока его решения помогают родителям гордиться им. Самого Юнги это заметно утомляло, но с годами то ли груз легче становился, то ли привычка брала своё, но он выглядел всё менее обременённым.
К моменту, когда Югём со скандалом уходил из дома, он знал, что его братец справится, даже если родители начнут давить на него вдвойне в отсутствие козла отпущения. В тот день Юнги выглядел сильным. Он выглядел как лучший человек на свете, заслуживающий этот самый свет к его ногам. За его будущее с этого момента волноваться не придётся. Однажды он тоже уйдёт из этого дома, но сделает это вовремя и должным образом. Потому, что это правильно. Потому, что так делают хорошие люди.
А плохим за него есть кому быть.