if we tried to retrace, would it show on my face
and remind you, i don't mind you
Преданность. Понятие, о котором Тэхёну редко приходилось задумываться. Это всегда было обязательной составляющей любых взаимоотношений. Это что-то само собой разумеющееся. Друзья преданы ему, и он предан им. Даже если в конце концов из достойных останется только один. Возлюбленным врать не приходилось, но думая об этом теперь, кажется, в этом было больше заслуги языка без костей, чем воспитания. Быть честным и просто не уметь держать язык за зубами — вещи, как оказалось, разные. Да и отношения длились не так уж долго, чтобы проверить крепость преданности и уровень честности. Достаточно долго могла длиться только дружба, но проверку временем выдержать удаётся одной из десятка. Как ни странно, это осознание вовсе не грустное. Грустно то, что на самом деле плевать на всех, кто ушёл. Может, не хватило времени, чтобы сформировать что-то большее. Может, просто люди были слишком безликие и совершенно не впечатляющие. Если не обстоятельства отдалили бы, так сама суть этих людей.
Быть преданным всегда ощущалось настолько естественной частью жизни, что причин задумываться об этом не было. Самостоятельно прилагать усилия, чтобы поддерживать преданность, тоже никогда не приходилось. Ни в отношении себя, ни в отношении других. Оказалось, это требует больших усилий. Но в конце концов всё это сводится всего к двум простым вопросам.
Предан кому?
И зачем?
Ноутбук на столе был занят получением файлов с накопителя, а Тэхён в это время качался на стуле с телефоном перед лицом. Совсем недавно он вернулся с утомительной, но увлекательной прогулки. Самое время отдохнуть и проветрить голову какой-нибудь болтовнёй, и для этого нет ничего лучше, чем поговорить с другом. Кроме того, любопытно, заметит ли он новую рубашку. Пока что он почему-то говорит о чём угодно, кроме этого. Тэхён в тайне винил в этом Чонгука, который периодически ходил на фоне. Чимин был заинтересован скорее в его внешнем виде, чем своего друга.
— Много заснял?
— Смотря, что ты считаешь много, — загадочно сказал Тэхён, бросая взгляды в ноутбук.
— Я не разбираюсь.
— Ну и не важно тогда.
Наконец, Чимин наклонился и сосредоточенно посмотрел в телефон:
— Что это на тебе? Не припоминаю.
— На обратном пути купил, — Тэхён широко улыбнулся и отстранил телефон на расстояние вытянутой руки. — Нравится?
— У тебя ж забрали карточку.
— Не забрали, я сам отдал. И у меня осталось много налички.
— Плату за учёбу никто не отменял, — скептично добавил Чимин.
— Я ходил обсудить, но сказали, что уже всё решено. Мне не дали самому платить.
Чимин собирался ответить, но очередное появление Чонгука отвлекло его, и он отвернулся:
— Оставь, я потом разберусь.
Тихо вздохнув, Тэхён прекратил качаться на стуле:
— Мне оставить вас наедине?
Разговор по ту сторону продолжался ещё некоторое время, прежде чем Чонгук покинул комнату, и только тогда Чимин повернулся:
— Что, говоришь?
— Может, я пойду, а то не по себе уже от вас.
— Мой соулмейт у меня в приоритете, — сразу сказал Чимин. — И ты тоже должен быть ответственнее.
— Я не обязан слушаться какие-то две буквы на руке.
— Да плевать на метку, чисто по-человечески...
— Не начинай, — Тэхён закатил глаза.
— Скажу я или нет, ты меньше виноватым не станешь.
— Ну вот опять. Я думал, ты на моей стороне.
— А я думал, ты можешь учиться на чужих ошибках. Нет, надо самому на грабли прыгнуть.
Тэхён отвёл взгляд и недовольно пробормотал:
— У Сокджина этим речам научился?
— Я не поддерживаю эту хрень, но я с тобой, потому что мы друзья, — продолжал Чимин. — Я ни на какие стороны не перехожу, не обвиняй меня непонятно в чём.
— Ладно-ладно, — Тэхён взглянул на него. — Прости.
— Теперь рассказывай, в чём дело, а то ты какой-то нервный.
Первое, что пришло Тэхёну в голову — прошлая суббота. Несмотря на то, как всё началось и закончилось, общее впечатление осталось хорошим. От мыслей о том дне вспоминалось хорошее. Но отделаться от неприятного послевкусия не получалось. Делало ли это его нервным? Тэхён считал, что нет. Он вообще старался поменьше думать об этом, пока и хорошее в этих воспоминаниях не стало плохим.
— Нет, я счастлив.
— То есть план «использовать это на пользу» идёт как надо? — Чимин скептично изогнул бровь. — А, нет... тогда ты уже бросил бы это, без Юнги пользы тут уже нет. Хотя и это было тупое оправдание, как по мне.
Тэхён неловко улыбнулся:
— Да... возможно, этот план провалился.
— А как насчёт «я не поведусь на это»?
— Тоже...
Чимин тяжело вздохнул:
— Надо было слушать меня.
— Что бы ты сделал? — Тэхён посмотрел на него щенячьими глазами, надеясь на полезный совет.
Только совет он ожидал такой, какой ему понравился бы, а не тот, который был у Чимина на уме в реальности.
— То, что я и сделал. Ушёл. И тебе советую, пока не поздно.
— Опять...
Чимин сразу перебил его, продолжив говорить своё:
— ...Может даже тебе повезёт, и если на коленях к Юнги приползёшь и честно сознаешься — он примет тебя назад. Хотя... с ним теперь не угадаешь.
Тэхён по привычке закатил глаза, но когда все слова уложились в голове, он выпрямился и переспросил:
— А что, с Юнги что-то не так?
— Боже, все об этом говорят. У тебя уже что, глаза и уши блокируют любое упоминание о нём?
— Да что там такое?
— Так-то ничего особенного.... — задумчиво выговорил Чимин. — На лекциях всё в порядке, насколько я видел. Но вообще он какой-то не такой. Не знаю, аура не та, что ли...
— И что, всё?
Чимин удивлённо округлил глаза:
— А тебе что надо? Чтоб он оделся в чёрное и не брился месяц, потому что Ким Тэхён его бросил?
— У нас перерыв, — хмуро исправил Тэхён.
— Ему это говори, — Чимин вздохнул. — Если сможешь к нему подойти вообще. Возле него, наверное, очередь выстроилась, когда пошёл слушок, что он был со студентом.
— Такие отношения, вообще-то, запрещены.
— А ещё курить, пить, и трахаться, но кого это волнует.
— Мы соулмейты, нам можно.
— Удачи объяснить это им, — саркастично сказал Чимин. — А сразу после этого придётся идти объяснять декану, какого хрена он не знал и где ваша свадьба. Лучше просто помалкивай, если хочешь сохранить свою учёбу и его работу.
— Ничего он не сделает, мы соулмейты.
— Если поженитесь за месяц. А прошло сколько со знакомства? Два?
— Третий кончается.
— Ну.
— Почему он не сказал мне?
— Я б тоже не сказал. Ещё даже не понятно, правда ли это. Тем более, ты его бросил, так с чего ему сообщать о каких-то подкатах, — сказал Чимин с очевидным осуждением на лице.
— Чонгук сделал тебя злым.
— Нет, я злюсь потому, что ты ничего не уважаешь и не ценишь, а потом жалуешься и даже не слушаешь советов. А как ты обращаешься с Юнги для меня вообще непостижимо.
— Потому, что ты за Чонгуком готов пол целовать, — огрызнулся Тэхён.
Чимин замолчал, серьёзно глядя на него. Таким его лицо не было очень и очень давно, а то и вовсе никогда. Тэхён пожалел о сказанном, но забрать слова назад уже не получится. Можно только извиняться, но пока он набирался для этого смелости, он услышал хладнокровный ответ:
— Я хотя бы за своим бегаю, а не за чужим. Которому на тебя похер, можешь мне поверить.
Звонок прервался, не давая возможности ответить. Ругнувшись, Тэхён посмотрел в телефон и не отрывал взгляд, пока экран не потух.
В последнее время ошибка на ошибке.
Медленно выдохнув, он выпрямился и перезвонил Чимину. Гудки шли так долго, что ответа уже можно было и не ждать, но когда он собрался отменить вызов, произошло чудо. Появилось изображение Чимина, но он ничего не говорил, просто смотрел в сторону. Он был похож на ребёнка, которого заставили делать что-то, чего он не хочет. Ассоциация возникла не к месту, но Тэхёну почему-то стало немного легче от этого.
— Прости, — виновато сказал он. — Я не хотел тебя обидеть.
— Не жди от меня советов.
— Но мне нужны твои советы... Только ты можешь понять эту тему.
— Ты всё равно их игноришь. И споришь с тем, что говорю. И умудряешься при этом оскорблять.
— Прости, — повторил Тэхён.
Чимин качнул головой, глядя вверх:
— Чонгук тоже здесь, и он тебя слышал.
— Чонгук, тоже прости.
— Мне всё равно, что он думает, — спокойно сказал Чонгук за кадром.
Чимин посмотрел на него, а потом в камеру:
— Между прочим, я не собирался поднимать. Чонгук уговорил.
— Спасибо ему.
Отдаляющиеся шаги говорили о том, что Чонгук ушёл. Оставшись наедине, Тэхён не смог ничего сказать. Чимин тоже молчал. Смогут ли извинения что-то изменить? Хотелось бы верить, что да, но без изменений они ничего не будут стоить. А это уже условие, которому Тэхён редко мог следовать, хотя и очень хотел. Теперь всё будет зависеть от того, насколько важна эта дружба и есть ли готовность в этот раз действительно постараться.
— Ты правда думаешь, что ему всё равно, или ты просто хотел меня обидеть? — тихо спросил Тэхён. — Я понимаю, что заслуженно, но...
— И то, и то.
Тэхён поднял взгляд:
— Серьёзно?..
— Опять... Ты ж сам говорил, что всё понимаешь.
— Это было тогда. Сейчас я вижу, что он...
— Весь смысл их работы как раз заставить тебя так думать. Но это не любовь, если её нужно покупать, — упрямо оспорил Чимин. — Вы хоть раз были наедине не в комнате? А общение? Свидания? Ну сам подумай.
— Ты не понимаешь. В прошлый раз...
Чимин громко вздохнул, но Тэхён сразу прервал его:
— Дай объяснить. В прошлый раз, думаю, я нащупал что-то.
— Допустим. И что?
— Это же важно, нет?
Подняв брови, Чимин саркастично усмехнулся:
— Вообще-то нет. Может, он просто устал и где-то поддался. Может, у него какие-то проблемы. Не тобой одним его мир живёт, если что.
— Нет-нет, я не об этом, — Тэхён не сдавался. — Он пытался меня запугать. Я, конечно, потом ответил, но это уже другое.
— Не понимаю.
— Ну, знаешь, они выглядят одинаково. Вот он как бы... воспользовался этим.
— Он прикинулся Юнги?
Тэхён кивнул.
— Хааа, — Чимин заулыбался. — Гений.
— Не смешно.
— И чем ты тему «ответил»?
— Я показал, что мне не страшно. И даже подарил ему хорошее оправдание.
Говоря это вслух, Тэхён понял, что это не звучало так красиво и логично, как складывалось в голове. Со стороны это наверняка покажется какой-то бессмыслицей, а то и глупостью, и будет справедливо. Он и сам бы вряд ли смог воспринимать это серьёзно, даже если бы знал все детали. Только на личном опыте можно было по-настоящему понять, насколько значимым был тот момент. Словами такое не передашь.
— Зачем? — спросил Чимин.
— Только это его держит. Я чую это.
— Не делай выводы за других, плохо кончится. И я уверен, что ты ошибся.
— Думаешь? — Тэхён самоуверенно улыбнулся. — Он сказал мне уйти. По-моему, я его напугал.
— А по-моему, ты придурок.
— Слушай, я знаю, что у тебя есть опыт, но не у всех всегда так же. Бывают же исключения.
— И с чего ты решил, что ты исключение?
— Просто... чувствую, — Тэхён неуверенно пожал плечами. — Не убедительно, знаю.
— Если всё так хорошо идёт, почему бы вам не пойти прогуляться и поговорить об этом? — Чимин вскинул брови. — Это невозможно, даже ты понимаешь.
Тэхён отвёл взгляд:
— Зато мы знаем друг друга в реальности...
— «Наша связь особенная», сказал каждый первый, кто к им ходит.
— Нет.
— Тэхён, я ж не из воздуха это беру. У меня было так же, — Чимин посмотрел на него с сочувствием. — Ты влюбишься, а потом признаешься, потому что ты у нас физически не можешь держать всё в себе. А он вообще ничего не сделает, вот увидишь. В итоге ты уйдёшь с разбитым сердцем и вспомнишь мои слова. Юнги никогда не заставил бы тебя проходить такое.
— Зачем ты так, — пробормотал Тэхён, не глядя на него.
— Чтобы ты начал думать.
Думать и без этого было о чём. Лишний раз протыкать пузырь надежды было совсем не обязательно. Конечно, шансы очень малы. Конечно, нельзя ни на что надеяться. Но всё и так уже на это указывает. Было бы хорошо иметь хотя бы один источник оптимизма. Хоть с какой-то стороны увидеть поддержку. Даже если это неправильно. Даже если зря. Разве мало одного предупреждения? На этом можно было бы остановиться и перейти поддержке. Её сейчас очень не хватает. Со всех сторон только и слышно о том, как это плохо и бессмысленно. Всё так усердно сводится именно к этому, что поддаваться и верить не хочется хотя бы просто из упрямства.
— Ладно, я, наверное, пойду собираться, — негромко сказал Тэхён.
— Куда? Уже вечер.
— Папа просил приехать. У них там что-то важное.
— Удачи, — Чимин улыбнулся уголками губ. — И, пожалуйста, подумай над тем, что я сказал.
— Мгм, — Тэхён кивнул и не глядя отключил звонок.
Не самое лучшее настроение, чтобы навещать родителей, но отказаться или перенести в этом случае невозможно. Пришлось ехать. Всю дорогу Тэхён думал о месте, в которое ехал. О месте, которое ещё пару недель назад звал своим домом, но настоящий дом должен быть приятным местом, а от этого в последнее время оставались только плохие воспоминания. Если так и будет продолжаться — они начнут затмевать хорошие и тогда от дома останется только название.
На пороге его встретила мама, упрекая полушёпотом:
— Ты опоздал.
— Прости, — так же тихо ответил Тэхён.
— Разувайся и иди поздоровайся.
— С кем?
Мама молча указала в сторону гостиной. Разувшись, Тэхён осторожно прошёл дальше и заглянул туда. На диване сидел его отец, а перед ним, спиной ко входу, была женщина. Когда она обернулась, Тэхён сразу узнал её. Это их мама. К счастью или к сожалению, сыновей с ней не было.
— Здравствуйте, — он поклонился.
Женщина вежливо улыбнулась:
— Тэхён. Рада, что ты всё-таки пришёл.
— Простите за опоздание.
— Не страшно, с самым главным мы уже разобрались, — женщина встала и повернулась к Тэхёну полностью. — Раз ты здесь, мне стоит перед тобой извиниться. Из-за нашей ссоры тебе в тот раз досталось.
— Всё в порядке, не беспокойтесь.
Пусть она уходит, пусть она уходит, пусть она уходит.
С чего бы ей приходить и тем более извиняться? Они её позвали? Тогда зачем ему здесь быть и почему тогда нет её сыновей? Когда женщина снова отвлеклась на отца Тэхёна, он посмотрел на свою маму, но та не дала никаких подсказок по ситуации, только молча погладила по спине.
— Что ж, тогда я пойду, — сказала женщина. — Приятно было увидеться.
— Приходите ещё, — поддержала мама Тэхёна. — Семье стоит держаться друг за друга.
— Интересно будет увидеть, как мы это сделаем, — мать близнецов посмотрела на Тэхёна. — Если мы всё-таки станем семьёй.
Его мама тоже повернулась к нему, но он отвёл взгляд в сторону. Неловкая тишина прервалась негромким голосом отца:
— Я провожу.
— Может, лучше Тэхён? — предложила женщина. — Наверстаем упущенное за опоздание.
Тэхён неохотно кивнул.
Прощание старших было коротким. Тэхён и мать близнецов вышли за дверь и, как только они остались одни, на лице женщины не осталось ни намёка на улыбку. Теперь уже не имело значения, будут ли они лицемерить друг перед другом. Ситуацию понимали оба, пусть и в разном масштабе, и оба не хотели усложнять общение вынужденной любезностью. Прямой взгляд, которым женщина одарила Тэхёна, напомнил ему о чём-то, что сейчас было сложно вспомнить. Для начала надо бы перестать её бояться, а уж потом что-то там вспоминать. Раньше её вежливый вид, каким бы фальшивым он ни был, заметно смягчал атмосферу, а теперь даже просто находясь рядом с ней становилось беспокойно.
— Мы же не станем одной семьёй, — казалось, это должен был быть вопрос, но она наверняка уже определила для себя ответ и нуждалась разве что только в подтверждении.
— Зачем вы пришли? — Тэхён напряжённо смотрел на неё, почти не моргая.
— Будь воспитанным и ответь мне.
— Моя личная жизнь к вам не относится.
— Относится, когда это касается моего сына.
— Мои родители...
— Твои родители были бы такими же, если бы всё было наоборот, — женщина остановилась впереди, повернувшись полубоком. — Они до сих пор с тебя пылинки сдувают, как с маленького, так что пример неудачный.
Тэхён молча смотрел на неё, плотнее сжав губы. Что бы он ни сказал, вряд ли ей это понравилось бы. Она и сказать-то нормально не даст. Когда женщина снова заговорила, это был ответ на вопрос:
— Твой отец пригласил меня, я согласилась. Не больше, не меньше. Тебя это не касается, если верить ему.
— Вам не нравится наша семья, — серьёзно сказал Тэхён. — Зачем тогда мириться?
Женщина склонила голову вбок, присматриваясь. На секунду показалось, что она смотрела с презрением, но это было настолько маленькое изменение в мимике, что легко можно было принять это за обман зрения.
— Всё-таки ты не понимаешь, — ответила она. — Я не хочу стать врагом своего сына, вот и всё. Для меня это достаточно веская причина терпеть и тебя, и кого угодно ещё. Разумеется, только до тех пор, пока он счастлив. И если я тебе улыбаюсь, это не значит, что ты мне нравишься.
Это очевидно уже несколько недель как, но, наверное, услышать это прямым текстом было важно. Хотя бы просто для того, чтобы на этот счёт не было никаких сомнений в будущем. В любом случае, лучше эту тему поддержать и, если повезёт, получится выловить какую-нибудь полезную информацию до того, как станет слишком страшно быть здесь и дальше. Честно говоря, сбежать хотелось уже сейчас.
— Что тогда это значит?
— То, что я и сказала. Я не хочу враждовать со своим сыном из-за... такого. Это того не стоит, — она окинула его взглядом с головы до ног и отошла к лифту, нажимая кнопку. — Но я считаю тебя проблемой и уверена, что не зря.
Тэхён нахмурился:
— Если это попытка меня запугать...
— Нет, я имею в виду именно то, что говорю. Возможно, для тебя это пока слишком сложный вид человеческого общения.
Тэхён двинул бровями, сдерживая растущее внутри раздражение. Смешавшись со страхом, оно могло бы привести к неприятным для всех последствиям. Нужно держаться. Не дарить же ей радость увидеть силу её влияния. Будет ещё возможность и позлиться, и побояться.
— С Юнги ничего не случится, — уверенно сказал Тэхён.
Слова оказались не очень удачными. Услышав это, женщина снова подошла ближе и прищурилась:
— Ты гарантируешь? — вдобавок к виду, в тоне голоса слышалось уже не скрываемое презрение. — Нет? Тогда кто может это гарантировать?
— Он сам, — Тэхён невольно отступил на полшага.
— Он пока только гарантировал, что сможет пойти против меня ради тебя, — она отстранилась и договорила хладнокровно. — И я даже была бы не против, если бы ты был таким же за него. Но нет, ты не такой. Можешь оправдываться, но я поверю только в доказательство делом. Пока что дело показывает только обратное. Так что уж прости мне мой скептицизм в отношении тебя.
Единственное, что смог выдавить из себя Тэхён в ответ было:
— Спасибо за разговор.
Женщина качнула головой с разочарованным видом и молча вернулась к лифту. Когда дверь открылась, она в последний раз взглянула на застывшего на месте Тэхёна:
— Не говори Юнги, что мы разговаривали. Мне, похоже, даже дышать рядом с тобой нельзя.
После этого она скрылась из вида. Дверь закрылась, лифт уехал. Тэхён продолжал стоять и смотреть в одну точку.
Прийти в себя удалось не сразу, но это заняло не так долго, как могло бы. При всём её давлении, как только она уходит, влияние рассеивается довольно быстро. Быстрее многих других. Наверное, поэтому чувство отторжения к ней не может сохраняться надолго, даже если хочется. Даже если в голове оно очень даже есть, и все мысли только о том, как она раздражает. Но когда её нет — это чувство и половину не такое сильное. При наличии дополнительных людей вокруг её присутствие тоже едва ли мешало. Даже будто бы и... не так уж плохо. Самым ярким примером этого было первое знакомство. Даже если отмести, что в тот момент на уме было слишком много, чтобы думать о ней, всё-таки её присутствие не было беспокоящим от слова совсем, и в этом могло сыграть роль её желание произвести хорошее впечатление.
Она знает, как показать то, что она хочет показать, и хотя прямо сейчас это раздражало, само по себе это умение почти восхищало. Она полностью контролирует, какое впечатление производит в конкретный момент, и полностью забирает это впечатление с собой, когда уходит.
Вау.
Но как всё-таки раздражает.
По возвращении Тэхён наткнулся на ожидавшую его маму. Она осмотрела его внимательным взглядом и с подозрением спросила:
— Что-то не так?
— Нет, — Тэхён натянул улыбку. — Всё в порядке.
— Выглядишь неважно. Что она сказала?
— Ничего такого. Перекинулись парой слов и она ушла.
Несмотря на его подозрительный общий вид, звучало это достаточно убедительно, чтобы мать перестала присматриваться. Или она только сделала вид, что её устроил этот ответ. Тэхёну было всё равно на причину, он просто был рад не слышать больше вопросов об этом.
— Поужинаешь с нами? — мама мягко улыбнулась.
— Разве я не пропустил?
— Из-за неё было не до еды, сам понимаешь.
— Тогда ладно. Но потом поеду обратно, пока не слишком поздно.
— Конечно, — согласилась мама, направляясь на кухню. — Иди позови отца.
Отец по-прежнему находился в гостиной на диване, но теперь его голова была опущена, и направленный в пол взгляд казался непривычно пустым. Тэхён и раньше не видел его каким-то уж слишком эмоциональным, но до такого не доходило. Он всегда был... обычным взрослым человеком. Серьёзным, добрым, иногда забавным, не слишком откровенным. Во всяком случае перед своим сыном. Увидеть его таким было новым опытом.
— Пап? — осторожно спросил Тэхён, подходя к дивану. — Мама сказала ужинать.
Отец повернул голову к нему:
— Давно мы с тобой не виделись.
Вдобавок к его виду печальная улыбка ещё больше сбивала с толку.
— Вроде не так уж давно, — Тэхён медленно присел на диван рядом с ним.
— Наедине.
— Ты в порядке?
— Да, — сразу сказал отец, но, подумав немного, отвернулся и тяжело выдохнул. — Нет.
— Не обращай на неё внимание.
— Она не при чём, — отмахнулся отец, глянув на сына. — Я просто думаю.
— О чём?
На это мужчина не ответил. Тэхён не очень-то и ждал. Надеялся, но не ждал. С ним едва ли можно было говорить по душам, хотя, казалось, он был достаточно откровенен с мамой. Это даже можно было иногда услышать, живя здесь. Пройти мимо и уловить отголоски каких-то умных слов. Иногда и смеха. Всякие разные разговоры и шутки, которые внезапно прекращались, если дать знать о своём присутствии. Как если бы у них был какой-то свой интересный мир, а Тэхён не мог быть частью этого, сколько бы внимания они не давали ему за пределами этого. Это не обижало, раз это делало их счастливее, но хотелось бы тоже иметь хотя бы несколько таких же разговоров. Какие-то свои шутки с ними. Что-то человечное. На сколько ещё лет нужно состариться, чтобы стать в их глазах достаточно равным?
Чтобы они перестали сдувать пылинки, как с маленького.
— Ты так вырос.
Услышав это, Тэхён сразу посмотрел на отца.
— Я рад, что могу видеть, как ты растёшь, — отец тоже смотрел на него.
— Пап...
— Представь, по моей вине кто-то не увидит, как растут его сыновья, — мужчина снова отвернулся.
— Он успел увидеть. Он же умер только пару лет назад.
— Шесть.
Тэхён медленно поднял руку и неуверенно прикоснулся к отцовскому плечу. С каких пор так неловко находиться рядом? Каким образом возможность обниматься в любое желаемое время превратилась в опасение даже плеча коснуться?
— Ты не виноват. Ты же не знал.
— Ты так не думаешь, — отец качнул головой. — Я помню твою реакцию.
— Нет-нет, я тогда просто удивился, — неловко оправдался Тэхён. — Может, я всё-таки чувствительный. Или как ты это называл...
— Сентиментальный.
— Оно, — Тэхён улыбнулся и убрал свою руку.
Помогло ли это, он не знал, а посмотреть и проверить не хватало уверенности. Ситуация непривычная настолько, что нет ни малейшего понятия, как себя правильно вести. С одной стороны приятно иметь возможность поговорить о чём-то важном, пусть и грустном, вот так по-взрослому. В то же время уж слишком новое это положение, чтобы так легко принимать какие-то решения о поведении. Может, отец не хотел никаких утешающих прикосновений и на самом деле не хотел даже каких-то ответов. Может, он просто хотел высказаться. Надо ли побольше молчать или побольше отвечать? Надо ли показать, что действительно вырос, или всё же быть сыном и воздерживаться от фразочек нравоучительного тона?
Желаемое пришло так неожиданно, что сложно понять, оно ли это вообще. Стать для них взрослым оказалось настолько сильным желанием, что видится то, чего нет?
Опустив обе руки на колени, Тэхён рассматривал комнату и ждал следующей возможности заговорить. Любые слова отца, за которые можно было бы зацепиться. Вместо этого он почувствовал прикосновение к руке и, опустив взгляд, увидел ладонь отца поверх своей. Посмотрев вверх, он встретился со спокойным взглядом:
— Теперь всё будет хорошо. Самое сложное позади.
Только для одного из них. Насчёт отца Тэхён, как ни странно, не сомневался, но вот за себя не был уверен. Это всё из-за Чимина. Его болтовня всё подпортила. Хоть прямо сейчас всё бросай и возвращайся к прежней жизни, пока не закончил с таким же видом в одиночестве на диване.
— Пап, — Тэхён повернулся к нему чуть больше, серьёзно посмотрев в глаза. — Если ты думаешь, что я вырос, ты можешь доверять моему выбору?
— К чему вопрос? — отец сложил руки в замок. — У вас с Юнги что-то произошло?
— Ну, у нас небольшая пауза, но я не это хотел...
Отец его перебил:
— Всё из-за нас, да?
— Нет-нет, это не при чём, — заверил Тэхён, помахав руками.
— Тогда в чём дело?
— Я не знаю, можно ли верить себе, — тихо признался Тэхён, нервно перебирая пальцами. — Просто... если даже вы с мамой будете верить, тогда мне тоже будет проще верить.
— Я своему выбору верил. И я был младше тебя в то время, — отец приподнял плечи. — Результат ты сам можешь видеть.
— Жалеешь?
— Не о выборе.
Тэхён вопросительно смотрел на отца, и тот объяснил:
— Только о последствиях. Но последствия есть всегда. Вот и решай, стоит ли это того, — после этих слов он внимательнее посмотрел на сына. — О чём конкретно идёт речь? Ты же не ввязался во что-то опасное?
— Пап, нет, — Тэхён невольно усмехнулся, но сразу же вернулся к теме. — Тебя результат устраивает?
Отец кивнул, но добавил:
— Если бы только это не стоило чьей-то жизни.
Отец похлопал Тэхёна по плечу и встал с дивана, внезапно завершая разговор. Когда он был уже на полпути к выходу, Тэхён тоже поднялся и уверенно сказал:
— Я думаю, ты виноват. Но ты его не убивал. Не все от этого умирают. То есть в чём-то ты виноват, но в его смерти ты точно не виноват.
Отец посмотрел на него, вскинув брови, словно эта речь удивила его. А потом на его лице появилась улыбка, и в этот раз она не была грустной. Она была счастливой, пусть и сдержанной.
— Что-то я всё-таки делаю не так, если меня утешает собственный сын.
Тэхён тоже заулыбался.
Ужинать все сели в намного более приятном настроении, чем встретились. Тэхён раз за разом воспроизводил в голове разговор с отцом, но успевал слушать беседу за столом, и это отличалось от всего, что было раньше. В какой-то момент он даже поймал себя на мысли, что ему... весело. Они говорили обо всём, о чём хотелось. Даже тема отца близнецов поднималась. Правда, только для того, чтобы родители извинились за свой бардак. Вместе с этим они пообещали, что таких секретов больше не будет. И больше не будет проблем, которые были бы под запретом для обсуждения.
Хороших ужинов было много и раньше. Были и приятные, и спокойные, но сегодня в атмосфере было что-то особенное. Новое. Непривычно тёплое. Тэхён не мог вспомнить, было ли ему когда-то так хорошо ужинать с ними.
Перед уходом он обнялся с обоими родителями, но особенно приятным было объятие с отцом. Никакого напряжения, никакой неловкости. Приятно. Совсем как раньше, если не лучше. В тот момент Тэхён закрыл глаза и на пару секунд забыл, какой сложной стала его жизнь с того дня, как он в последний раз так обнимал своего отца.
Вернувшись в дом общежития поздним вечером, он лениво скинул обувь и практически дополз до комнаты. Ментально вымотанный, но счастливый. Ну и денёк. Повалившись на кровать, он медленно выдохнул и несколько минут валялся без дела. Ни о чём не думал, ничего не хотел. Пока в голове не начала крутиться навязчивая мысль. Тогда он достал телефон и сразу набрал номер, откладывая мобильный на подушку на громкой связи.
Вскоре в динамике прозвучал низкий голос:
— Да.
Тэхён с улыбкой прикрыл глаза и негромко заговорил:
— Привет. Не слишком поздно?
— Нет, я проверяю работы. Что-то случилось?
— Просто захотелось позвонить.
Возникла тишина. Тэхён ждал несколько секунд, а потом забеспокоился, что со звонком что-то случилось, но когда он проверил телефон, вызов всё ещё был активен. Раз всё работает, почему...
— Тяжёлый день? — спросил Юнги.
— Наоборот. Я был у родителей, теперь у нас всё хорошо.
— Рад это слышать, — голос Юнги звучал мягко и откровенно, словно это было правдой.
Тэхён и не сомневался в искренности. Это же Юнги.
— Спасибо.
— Тебе лучше идти спать. Завтра занятия, а уже почти ночь.
— Ты тоже не спишь, — улыбка Тэхёна стала хитрее, но поднявшееся настроение вряд ли продержится долго в таком разговоре.
— Потому, что работаю.
— Уйду спать, когда мы поговорим.
Юнги выдержал небольшую паузу, прежде чем спросить:
— Почему ты позвонил мне?
— Просто захотелось, — Тэхён повторил прошлое оправдание, но в этот раз звучало не так убедительно, и он это понял, поэтому решил добавить откровенности. — Я сегодня видел твою маму. Вот и подумал о тебе.
— Она приходила к тебе? — голос Юнги стал твёрже и чётче.
Изменения были такими заметными, что Тэхён невольно занервничал и следующие его слова прозвучали почти как оправдание, хоть ему и не за что было оправдываться:
— Нет, к родителям, они её позвали.
— Она говорила с тобой?
— Она уже уходила, когда я пришёл. Мы только поздоровались и всё.
Врать Юнги до сих пор сложно. Немного проще, чем вначале. Ещё проще, когда он не находится рядом, не смотрит и не держит за руку. Но не легко. И вряд ли когда-либо будет. Потому ли, что Юнги совершенно не заслуживающий этого человек, или потому, что внутренности скручивает осознание, что дальше лжи станет больше — Тэхён не мог разобрать, но боялся, что всё вместе.
— Хорошо, — тон Юнги снова смягчился. — Не бойся сказать, если она будет тебе надоедать.
— Я ей и сам могу сказать, если она будет надоедать, — самоуверенно заявил Тэхён.
От Юнги послышался тихий смешок, и в ответе была слышна улыбка:
— Верю. Тогда просто сообщи, если твоих усилий будет недостаточно. Она бывает упрямой.
И очень страшной. Даже сейчас, когда эффекта от неё совершенно не осталось, Тэхён не мог даже задуматься в том, чтобы всё-таки рассказать о разговоре. Это не было даже вариантом. Не потому, что это неприлично. Не потому, что самоуверенность тянет «разобраться самому». Не потому, что нет веры в способности Юнги разобраться с этим. Нет. Только потому, что физически сложно сказать это вслух.
— Не волнуйся, я справлюсь.
— Я и не сомневаюсь. Но она доминант, Тэхён.
— А что, она может этим воспользоваться? Я ей так не нравлюсь? — Тэхён улыбнулся и покосился на телефон.
— Почему ты думаешь, что не нравишься ей?
— Я первый спросил.
— Я ни разу не видел, чтобы она пользовалась этим во зло. Но я не знаю, что у неё в голове сейчас.
— Вот поэтому я и подумал, что не нравлюсь ей, — поддержал Тэхён. — Я вижу всякие признаки. И ещё ты за это волнуешься. Раньше ты был рад, что мы познакомились.
— Раньше я ожидал от неё другого.
— А теперь?
— Теперь я не знаю, чего ожидать, поэтому и сказал, что ты можешь обратиться, если что-то пойдёт не так, — серьёзно сказал Юнги. — Она моя мать, я смогу о ней позаботиться. А тебе лучше не портить репутацию со старшими.
— Я понял. Спасибо.
— Тогда полагаюсь на тебя.
— Мм... — Тэхён наиграно поморщился, и хотя этого никто не видел, игривое настроение было слышно в голосе. — Не знааю... Звучит как слишком большой груз для моих плеч...
— Хорошо, что ты относишься к этому с юмором. Это поможет в случае чего.
— Это подсказка? «В случае чего» мне нужно шутить над ней?
— Нет, — по голосу казалось, что Юнги улыбался. — И точно не делай этого ей в лицо.
— Потому, что она доминант... — припомнил Тэхён.
— Нет, просто она старше. Честным быть хорошо, но не стоит быть при этом грубым.
Тэхён придвинулся ближе к телефону, и его весёлая улыбка изменилась на грустную, прежде чем он негромко признался:
— Я соскучился по этим твоим речам.
В ответ была тишина, почти такая же, что и в начале разговора. Короткая, всего несколько секунд, но этого было достаточно, чтобы понять её.
— Я предпочёл бы не знать о таких вещах, если ты не собираешься что-то с этим делать.
Тэхён опустил взгляд и неловко поджал губы:
— Я просто был честным.
— Спасибо, — благодарность звучала искренне, несмотря на прохладный тон. — Но эти слова имеют значение, Тэхён, а я не хочу об этом думать, если это просто слова в воздух, за которыми ничего не последует.
— Я не хотел тебя обидеть.
— Я просто не хочу ничего ожидать. Но за честность спасибо.
Тэхён включил экран мобильника, и пусть он не видел ничего, кроме имени с номером и временем, ему было от этого спокойнее.
— Злишься?.. — неуверенно спросил он.
— Нет.
— Просто раньше ты так со мной не говорил.
— Раньше ситуация была другая, — после этих слов Юнги пару секунд помолчал, а потом неожиданно объявил конец разговора. — Тебе лучше пойти спать. И мне нужно закончить работой.
— Подожди, — Тэхён приподнялся и взял телефон в руку. — Можно спросить?
— Да.
— Тебе не нравится, что я позвонил?
— Я был рад тебя услышать.
Тэхён улыбнулся, и в груди приятно потеплело, но приятные ощущения исчезли, когда Юнги добавил:
— Но я бы хотел, чтобы это имело значение. Как и те слова.
— Юнги...
— Сообщи, если что-то изменится или понадобится помощь с моей мамой. Спокойной ночи.
Звонок оборвался, и Тэхён моргнул от неожиданного «бип» во время завершения.
Похоже, единственная преданность, на которую он способен — преданность себе. И обходится она ценой преданности другим, к сожалению.
Плюхнувшись обратно, он перевернулся на бок и заметил открывшееся запястье. Лениво стянув съехавший напульсник, он откинул его в сторону и посмотрел на буквы. Красивые инициалы. Совпадение ли это или ошибка, что они точно такие же, как и у другого человека. Это могли бы быть две точно такие же буквы, но связывали бы с другим. Было ли бы от этого лучше? Были ли бы все счастливее? Вселенная просто промахнулась совсем рядом или точно знала, что делала?
Можно ли быть преданным такому?
И нужно ли?