И вновь было утро, только-только вступающее в свои права. Если ты не спал всю ночь, то перестаешь понимать, где грань между сном и реальностью. Ты одновременно и усталый, и все еще полный сил, готовый до бесконечности продолжать разговор. Именно в это время суток беседы получались самыми интересными.
Эсси и Трэй сидели за кухонным столом. Они по-братски разделили остатки пива. Атмосфера, несмотря на то что вот-вот должны были нагрянуть неведомые чудовища, была мирной и уютной.
Трэйнан прибыл из так называемого открытого мира второго уровня. Это значило, что о странниках и странствиях всем было прекрасно известно. Более того, мир Трэя представлял собой любопытный парадокс: там умение проходить сквозь двери являлось скорее нормой, чем отклонением. Трэйнан много где побывал, и у него имелось в запасе полно занятных историй. Зимой и осенью он подрабатывал наемником или охранником у какого-нибудь богатого вельможи. В холодное время года зажиточные люди перебирались на материк, а на островах, где были их летние резиденции, порой бесчинствовали мародеры.
— Ворья-то у нас полно. Обчистят кого-нибудь, да и смоются через портал. И хрен найдешь потом.
Работа была непыльной для такого крепкого парня как Трэйнан. Жил себе спокойно в отапливаемой сторожке, порой шугая мутных ребят, рыскающих по окрестностям. Правда, в последнее время воры повадились таскать из технологически развитых миров огнестрельное оружие, отчего риска в работе прибавилось, но при этом возросла и оплата.
— У нас-то, конечно, все еще на уровне топора и мотыги, — рассказывал Трэй. — Ну кое-кто, конечно, подсуетился, вон сосед мой даже генератор умудрился поставить. Но в основном все только поглазеть на иномирские чудеса бегают. Пока молодые. А потом сидят себе, варятся в своем соку.
— Прямо как в Межграничье, − вспомнил Эсси хмурых крестьян.
— Нет, ну их-то как раз понять можно. К ним одно время ходили все кому не лень. Гуляли там, ух, потом вся деревня в руинах! Я пацаном тогда был, мы с корешами часто в Межграничье от школы косили. А потом местные не выдержали, попросили порталы-то поприкрыть. От нас, по крайней мере. Теперь к ним можем только обходным путем попасть.
А летом и весной Трэйнан обычно путешествовал. Пусть семья его и не одобряла такой кочевой жизни.
— Нет, ну какого тогда вообще нужен этот, «зов дороги», если ты дома торчишь? Чего я в своей дыре не видел? – возмущался он.
Ещё Трэй рассказывал про дикие «закрытые» миры, где приключений было невпроворот. Порой довольно опасных. Несколько раз его и его спутников пытались убить или продать в рабство.
Эсси с интересом слушал. У него и самого жизнь выдалась интересная, когда в семнадцать лет он ушел из дома, но все же до историй Трэйнана его приключения не дотягивали. И ему было удивительно, что, оказывается, можно так спокойно, философски воспринимать и грабежи, и погони, и реальную угрозу для жизни. Вообще, с этим парнем было на удивление легко. Всего несколько часов знакомы, а как будто уже много лет.
Вот только несколько смущали взгляды, что Трэй порой бросал на него. Нет, на Эсси многие пялились, к этому он был привычен. Но не так — украдкой, посреди очередной захватывающей истории.
«Но бабой-то он меня считает», − думал Эсси. − «Без вариантов. Интересно, как быстро до него дойдет?»
Он вовсе не торопился прояснять ситуацию. Уже не раз случалось, что парни, которые видели в нем девушку, приходили в бешенство, узнав правду. Будто Эсси сам к ним клеился, будто это он был виноват в том, что у некоторых так быстро отключается стоп-сигнал. Будто своим якобы намеренным обманом Эсси развратил их, сбил, можно сказать, с истинного пути мужественной мужественности.
Отмахнувшись от непрошеных воспоминаний, Эсси поднялся из-за стола и направился на очередной обход. Они проделывали его примерно раз в полчаса. Осматривали всю квартиру, внимательно прислушиваясь к каждому шороху. Пока вроде было тихо – в комнате все крепко спали, в коридоре и прихожей тоже было спокойно, так что он, расслабившись, решил вернуться на кухню. Заглянул по пути в ванную, и тут лицо его вытянулось.
Трэй, внимательно наблюдавший за ним, в два прыжка очутился рядом. Эсси даже не успел ничего сообразить – он подумал, что синюшно-бледная нога, что торчала из кафельной стены, ему только померещилась. Но раздалось тихое шипение, и трихосомус возник целиком.
Сомы и так-то довольно страшны, даже когда лежат неподвижно на рыбном прилавке. Но когда это сом размером с человека, да притом уверенно стоящий на ногах… Из перекошенного, будто постинсультного рта сочилась какая-то слизь, стекая на усы, две человечьи ноги переступали медленно-медленно, клацая по кафелю длинными ногтями.
Создание было одновременно до смешного нелепым и омерзительным. И уж совсем не в тему была небольшая изящная корона на рыбьей башке. Пустые глаза, казалось, гипнотизировали.
«Какая гадость…» — как-то отстраненно подумал Эсси и зачем-то двинулся прямиком к рыбе. В ту же секунду Трэй оттолкнул его назад и ловко воткнул нож в рыбью голову. Трихосомус зашатался. Эсси ожидал, что сейчас тварь грохнется в ванную и перебудит весь дом, но жирное рыбье тело вдруг лопнуло, по ванной растеклась пузырящаяся зловонная жидкость. Трэй поспешно нагнулся, выхватил коронку и отскочил в сторону.
— Ну, как-то так, — спокойно произнес Трэйнан, включив воду, чтобы смыть оставшийся после сома след. — Главное − успеть забрать коронку, а то пропадет, жалко ведь…
Эсси, замерев на месте, смотрел, как мутная субстанция исчезает в сливе ванной.
— Ясно, — наконец растерянно произнес он. – Что-то меня тошнит.
— Еще бы! — хохотнул Трэй. — Они же ядовитые, твари-то эти. Испарения от них, да и вонища! В нашем отряде один как-то попал в самую гущу, отбиться-то отбился, но потом неделю лежал пластом и блевал, еле откачали… Та еще напасть эти рыбины. Мы же сначала вообще их всерьез не воспринимали — они же на вид такие нелепые. Не шибко страшные – конечно, не для девушек, которые визжат при виде таракана... Но вот их яд, чтоб его! А уж если ногтем на ноге тебя полоснет… Короче, лучше этого не допускать. На-ка, на всякий случай! – Он протянул Эсси нож, который успел ополоснуть под краном.
— Не знаю, хорошо это или плохо, что я не девушка, которая визжит, увидев таракана, − Эсси покрутил нож в руке. В этот момент шипение раздалось снова. На этот раз, едва завидев проявляющийся рыбий силуэт с ногами, он сразу бросился вперед. Лезвие вошло в голову трихосомуса на удивление легко.
И вновь рыбья туша лопнула, забрызгав кафель вонючей дрянью. Эсси, не веря в то, что сделал, отшвырнул нож в раковину и резко повернул кран. Схватил кусок мыла и принялся остервенело намыливать руки. На них ничего не попало, но ему было все равно. Его потряхивало от омерзения.
— Ай, умница какая! — Трэйнан одобряюще хлопнул его по плечу. – Только про коронки не забываем!
— Пойдем-ка на кухню, − велел он минуту спустя, когда все следы пребывания сомов были уничтожены.
— А вдруг эта... эти вновь попрут? Или полезут в комнату к ребятам?
— Нее, — уверенно произнес Трэй. — Дверь-то, выходит, здесь, в ванной. Мы тут рядышком, услышим. Пошли, передохнем. Кофе нам сделаешь, а то чего-то выглядишь больно бледно.
Эсси хотелось возразить: если он бледно выглядит, с какой это стати ему готовить кофе, но все же Трэйнан типа спас ему жизнь. Тем более Эсси тоже хотелось кофе с корицей. Может, он не умеет с плитой обращаться, воитель недоделанный… Хотя парень славный, пожалуй, можно ему простить отсутствие логики. Но перестал бы он так пялиться, может, уже бросить невзначай: «и тут я сказал»? Эсси всегда намеренно избегал подобных речевых оборотов в начале знакомства. Отчасти желая сохранить интригу, отчасти из соображений безопасности.
Но на кухне Трэйнан удивил его:
— Ты, значит, девушка, которая не визжит, увидев таракана… а ты вообще девушка?
Эсси с деланным возмущением скрестил руки на груди.
— Настоящие рыцари не спрашивают у дам такое… − фраза получилась настолько корявой и одновременно пафосной, что он сам не смог удержаться от смеха.
— Я не рыцарь, я вольный наемник. И то сейчас в отпуске, — бодро ответил Трэй. — Так что же?
— Все может быть под этой луной! — Эсси нервно чиркал спичкой, пытаясь ее зажечь.
— А все-таки? — в серых глазах наемника вдруг вспыхнул лукавый огонек. С минуту они так и смотрели друг на друга. Затем Эсси отвернулся назад к плите.
— Твои вопросы, гм, неуместны! — он попытался призвать как можно больше холода в голос, но почему-то не получалось.
— Да ладно тебе!
Эсси взял кофейную банку и досыпал еще порошка в турку. Переборщил − теперь выпивший это нескоро сможет закрыть глаза.
— За каким хе…
Трэй подошел к нему.
— Да просто интересно, что ты сразу в оборону-то…
Эсси чуть убавил огонь на плите, слегка откинул голову назад, касаясь плеча Трэйнана. Глядя ему в глаза, он произнес подчеркнуто мягко:
— Особо интересующиеся могут вскоре получить порцию горячего кофе… Либо в рожу, либо в штаны, выбирай.
Трэй примиряюще поднял ладони, но все же отошел. Лицо его, впрочем, оставалось безмятежным. На кухне повисла тишина, которую прервал лишь звук убегающего кофе.
— Да твою ж мать! — Эсси злобно шибанул туркой о плиту.
— В чем дело? — в серых глазах Трэйнана так и плясали искорки смеха, а сам наемник был спокоен как удав.
Адреналин, что бурлил в крови от недавней встречи с сомами, противостояние от пикировок – все это точно наэлектризовало атмосферу на кухне. Как бы Эсси ни хотелось этого признавать, но он невольно завелся. Всю жизнь он был рабом двух наркотиков: страсти и адреналина, и, казалось, совсем недавно смог ослабить свою жажду. Потому что был период, когда он охотился за ними, сам не до конца осознавая, что делает, балансируя на краю доски над пропастью.
И он знал, что, если вновь отпустит себя, это может привести к страшным последствиям. Нет, дело не в Трэйнане. Он нагловат, но в целом безобиден и прост как рубаха. Дело в нем, в Эсси. Ему надо тщательно контролировать себя.
— Слушай, замнем, а? – миролюбиво предложил Трэй. — Я человек простой, есть вопрос, я спрашиваю. Да я и так понял, что ты парень. По тому, как ты нож держал.
— А как нож держат девушки? Двумя пальцами? Или нет, визжат «о боже, нож!» и падают в обморок?
— Да ну тебя! – наемник рассмеялся. — Ну так что, мир?
— Черт с тобой. Подожди, а что там опять в ванной происходит? Мы что, не закрыли кран?
— Закрыли. Вот черт!
***
— Ты напоминаешь морскую ящерку. Можешь так же легко прыгать в волны.
Скажи такое кто-нибудь другой, она бы, наверное, озадачилась, но это был Человек в Лодке, и слова его казались правильными.
Налия улыбнулась и, стоя на камне перед Человеком, плавно опустила одну ногу в его лодку. Нога прошла сквозь днище, и это казалось тоже естественным.
Они стояли в лодке рядом, оба. Налия поняла, что на нем ничего не надето, да и на ней тоже. Лишь лодка, окружающая их. Человек шагнул к ней, она отступила на шаг к носу лодки и чуть откинулась назад. И вот…
— Сдохни, сдохни! — вдруг закричал кто-то голосом Эсси.
— Гаси его! — азартно вторил второй голос.
Налия проснулась, и ей захотелось самой кого-нибудь прибить. Желательно тех, кто не дал ей досмотреть такой чудесный сон. А вдруг он был вещий? У странников похожие сны вовсе не редкость…
К тому же возбуждение еще осталось, и оно почти болезненно напоминало о себе. Она взглянула на Кимми, спавшую рядом. Ее свободный топ съехал набок, открывая грудь. Налия не удержалась и потрогала ее, но Кимми только пробормотала что-то и перевернулась на другой бок.
«Все спят… Скучно… Надо бы и мне тоже…», − подумала Налия и уставилась в потолок. Затем она закрыла глаза и представила себя большой медузой, плывущей в белом тумане. Медузы не заводятся от вида индейцев в лодках. Она плывет наверх, к свету… Выше и выше. Белый туман убаюкивает.
Но в мысли медузы вновь влезли посторонние настойчивые голоса. Трэй и Эсси, очевидно, осознав, что погорячились, разговаривали теперь вполголоса. Но есть у шепота дурное свойство проникать сквозь стены. Лучше бы они орали, честное слово!
— Зачем тебе их короны? Они не похожи на золотые.
— Да, но я знаю, где пару коронок можно выменять на кувшин отличного эля!
— Боже, это что, как у нас, собери десять крышек от кока-колы и получи плюшевого зайца? Но этот вариант мне больше нравится.
— Мне тоже.
Последовала долгая пауза. А за ней вдруг раздалась какая-то возня, грохот, крики.
Налия села, недовольно протирая глаза. Удивленно покосилась на Кимми и Братишку, ну как можно было не проснуться в таком дурдоме?
За стеной вдруг загрохотала вода.
И голос Эсси:
— Дай мне тот шампунь, живо!
Налия даже закашлялась. Нет, от нее не укрылось вчера, как этот Трэйнан смотрел на их друга. Знала она и о таланте Эсси повсюду находить приключения. Высади ты его хоть посреди пустыни… И это его обаяние, действующее и на парней, и на девушек. Вон, Ким уже второй год страдает… Но, проклятье, они там что, уже принимают ванну? Даже для Эсси слишком крутой поворот. Нет, пора посмотреть, что там такое происходит!
Она дошла до ванной, распахнула дверь и приготовилась испепелять этих двоих прокурорским взором. Но за дверью творилось вовсе не то, что Нали ожидала увидеть.
Эсси и Трэй были одеты, даже, можно сказать, в полной боевой экипировке. Но оба мокрые с ног до головы, а все помещение усеяно хлопьями мыльной пены. Эсси, матерясь, выжимал волосы над раковиной, Трэй безуспешно пытался избавиться от пены, поливая ее из душа.
— Привет, солнышко! О, тут сейчас такое было! – Эсси тщетно пытался убрать волосы от лица – намокшие, они стали очень тяжелыми. – Короче, сом! А я его хрясь! – он взмахнул рукой, и пена с его рукава обсыпала всех присутствующих как снегом. — А эта дрянь мне прямо в волосы! Я давай отмывать, а тут еще один, Трэй ему как даст!
— Чего?!
Но тут раздалось шипение. Эсси вскочил и бросился к ней, вытолкав из ванной. Они свалились на пол, и Налия хотела было возмутиться, но тут увидела, что лезет из стены.
Дверь выплюнула еще пять трихосомусов. Они поступали с разницей в пятнадцать — двадцать минут, иногда чуть чаще. В последней партии было сразу два сома, но вот только дверь могла пропустить только одного, посему они просто застряли на входе. Это было дикое зрелище. Из стены торчали переплетенные телесами рыбины, они отчаянно трепыхались, разевая ненасытные рты. Трэй и Эсси безуспешно пытались достать их, а на заднем плане, с альбомом в руках маячила Налия, пытаясь делать наброски.
Посреди веселья проснулись, наконец, и Братишка с Кимми − как раз, чтобы сменить уже подуставшую партию бойцов. В квартире было шумно, жизнь кипела. Только у Нали все же мелькала мысль о том, как долго все это продлится. Не может же она всегда жить с дверью, отрыгивающей сомов. И мать ее должна была вернуться на этой неделе…
Внезапно появившийся Кэй отвлек ее от этих размышлений. Он был непривычно мрачен. Даже не закатил глаза, не наорал на всех по привычке.
− Кэй, у нас было веселое утро, − начала Налия.
− Уходим. Живо! Пять минут на сборы! – велел он, проигнорировав ее.
Никто не пошевелился. Хотя сумрачный и грозный вид их проводника несколько пронимал.
− Трэйнан, отведи их… Куда-нибудь в Межграничье, главное, подальше! Я вас найду.
Трэй кивнул. С него будто тоже слетела вся веселость. Складывалось впечатление, что эти двое о чем-то знали.
− Подождите! Куда, зачем? Как я оставлю квартиру на растерзание этой хтони? У меня мать скоро вернется! – влезла Налия.
Кэй потер виски.
− Я закрою дверь. Займусь этим прямо сейчас. Но это не обязательно. Сомы идут за вами. Как только вас здесь не будет… Я все объясню, но потом, сейчас надо валить, слышите? Вещей брать не надо! Оделись, обулись, все! Это ненадолго! Какая еда, сдурели, что ли? У нас что, поход? Идите уже, да не сюда, не в портал с сомами! Через банку идите в Межграничье!
Когда все наконец исчезли, он прошел в ванную, где приложил руку к центру мерцающей окружности. Из-под его ладони вырвалось зеленоватое свечение. Двери это явно не пришлось по вкусу, она стала корчиться и извиваться. Окружность медленно уменьшалась в диаметре. Кэй надавил сильнее. Со стороны это выглядело легко, но на самом деле закрытие двери съедало много сил. Вскоре все было кончено. Кэйанг прошел на кухню, отер бумажным полотенцем пот со лба. Он бросил взгляд на раскиданные по полу вещи своих подопечных и даже подумал, а не прихватить ли их с собой, вдруг что пригодится. Но потом передумал. Ведь, как он уже говорил, это все ненадолго.
Кэй ошибался.