— Эй, на твоем месте я бы не стал запихивать в себя еду с такой скоростью!
Кимми смерила Трэйнана лениво-равнодушным взглядом и вернулась к тостам. Хлеб, поджаренный до золотистой корочки, ломтики бекона, расплавленный сыр… А еще кофе с корицей, конечно, омлет с грибами, те сочные котлеты со знаменитым соусом Межграничья и… интересно, а что же будет на обед?
— У тебя заворот кишок не будет? Тебя по-хорошему надо месяц бульоном отпаивать! — Трэй безуспешно пытался блеснуть своими медицинскими познаниями и дивился столь полному их опровержению.
Кимми же бодро расправлялась с добавкой и не думала складываться пополам, как он ожидал. Она подперла щеку ладонью и с нежностью посмотрела на кусок мяса на вилке в другой своей руке.
— Не нуди, — велела она Трэю зевая. — Я восстанавливаюсь! Надо же забрать наших дебилов, да поскорее. А еще, — глаза ее нехорошо сузились, — Я хочу быть готовой к следующей встрече с этими гондонами в форме… А ты чего? Нам бы армию собрать! Чтобы они там все обо…
— Где же ты целую армию странников наберешь? — рассмеялся Трэй. — Между прочим, среди военного народа такие, как мы встречаются реже всего. За всю жизнь ни одного не припомню.
— А ты что же тогда?
— А я, — Трэй утащил один бутерброд с ее тарелки, — я уникален! И я же говорил, в моем мире почти все странники. И все фермеры, не солдаты, рыжуль! Не смотри так. А вот ваши танкисты-ракетчики даже не смогут сквозь дверь пройти. К тому же представляю: приходишь ты такая и предлагаешь разбомбить параллельный мир, чтобы отомстить за тебя, красивую. Не удивлюсь, если снова придется посидеть в клинике для умалишенных, на этот раз у себя дома.
— Тьфу, — помрачнела она. — А чисто теоретически, мы можем взять какой-нибудь танк…
— Кто ж его тебе даст? А даже если мы его стащим — нет, я не против, звучит безумно, мне нравится, — ты представляешь, сколько силы понадобится твоему братцу, чтобы перетащить тебя, меня, себя — уже немало, плюс еще и многотонную железную махину, если я правильно помню? Хочешь, чтоб малый откинулся?
— Да ну тебя вообще… — у Кимми испортилось настроение. — Мне надоело тут торчать! Когда мы уже пойдем искать наших?
Наемник принялся загибать пальцы:
— Когда убедимся, что они действительно там, где мы думаем, это раз. Когда твой братец получше научится перемещать людей, это два. Мы с твоим дружком вчера по его милости оказались в таком затхлом мирке, это было что-то! Правда, стоило нам там очутиться, нам сразу же предложили работу. Ну как работу, грести на галерах за еду, ну как предложили, меч к горлу приставили… И в третьих, надо, чтоб ты перестала походить на скелет в мешке.
Кимми от души пнула его ногу под столом.
— А ты мне еще и жрать запрещаешь! Небось надеешься оставить меня здесь? Отправиться чисто мужицкой компанией? Ну ты и сволочь…
— Ох, — вздохнул Трэйнан. — Очень бы хотелось, склочные бабы в походе – это, сама знаешь, такой балласт…
Кимми сощурила глаза.
— Ни за что не позволю Эсси связать с тобой свою жизнь.
— А кто ж спросит твоего или даже его разрешения, ха-ха! − Он увернулся от очередного пинка под столом, затем от деревянной кружки. Следующую минуту они с Кимми испепеляли друг друга глазами, пока наемник не сменил тему:
— Вы бы с Кэйангом помирились, что ли… Он бы может нас быстрее смог перекинуть.
Ким вспыхнула, точно зажженная спичка:
— Ни за что! Это же из-за него мы там оказались! Из-за него пропали наши друзья, из-за него я проторчала в этом аду, где эти мрази делали со мной… — она вскочила из-за стола и исчезла в комнате наверху, хлопнув дверью.
— Опять промах, — сокрушенно подытожил Трэй. — Не бывать мне дипломатом.
***
Тем временем Братишка пробирался к хижине Человека в Лодке. По пути он постоянно озирался, дабы убедиться, что за ним никто не идет. Нет, вот против присутствия Трэйнана он ничего не имел. А вот сестре его лучше не знать, где он бывает, как и ее новому приятелю. Эдди — довольно занятный, вот только порой непонятно, что он говорит. Сыплет названиями групп, фильмов, песен, и каждый раз поражается, что их никто не знает, ведь в компании нет никого больше из его мира. Вот, ему тоже лучше ничего не знать. Как и Марте. Собственно говоря, ее Братишка и опасался. Ведь ничегошеньки от нее нельзя скрыть, обязательно узнает, влезет и примет самое активное участие.
А Кэй сказал «приходи один». Вообще-то, Братишке не нравились эти тайные встречи. Будто он отчасти предавал Кимми. Он и сам злился на Кэя, но в их ситуации нужно было держаться всем вместе, и здесь уж ничего не поделать.
Братишка подошел к двери и постучал четыре раза. «Четыре − магическое число, число странников. Уровней тоже четыре». Так было написано в книге Эйллан.
Никто не ответил. Тогда он толкнул дверь и вошел. В хижине было темно — кто-то зашторил все окна плетеными циновками. Кэйанг обнаружился на кровати крепко спящим в обнимку с бутылкой. Опять Тейхоанская наливка. Кэй долго не реагировал, хотя Братишка звал его и тряс за плечо, но, когда проснулся, был недоволен:
— Ты бы еще позднее заявился!
— Я не мог! Она теперь каждый день завтракает по нескольку часов. А Трэй сидит с ней… Пытается ее подбодрить. Хотя, по-моему, он ее еще больше бесит. Кимми подбадривает только еда. Что неудивительно.
От Кэйанга не укрылся хмурый взгляд ученика.
— Давай не будем начинать сначала. Ты же знаешь, что я не хотел, чтобы дошло до такого!
— Знаю, — ответил Братишка. — Но… Я же видел, что с ней было. Я не знаю, как теперь с тобой общаться после такого. И с ней тоже, хотя она вроде бы уже отошла и такая, как раньше… Но, черт, Кэй, я вчера сделал, как ты говорил. Пока она спала, я взял ее за руку, настроился на ее подсознание и все, ну, как ты знаешь… Я все видел, до момента, когда они втроем свалились в галактическую дымку.
— У твоей сестры — железобетонная психика, — задумчиво ответил Кэй. — Возможно, это и есть ее особенность как странника. Но будь уверен, такие приключения не проходят бесследно, так что уж присматривай за ней. И за тем волосатым хреном, которого вы зачем-то подобрали.
Братишка скрестил руки на груди и нахмурился. Кэй вздохнул и сел.
— Я повторяю, мне очень жаль! Пусть в этом и нет моей прямой вины, даже мы, проводники, не можем предугадать все подряд…Моя бы воля — вы б у меня не сунулись дальше Межграничья! И я бы очень хотел, чтобы у нас у всех было время высказать обиды и выразить сожаления, покаяться, тьфу! Но у нас его нет, нет его, понимаешь? Все в большой опасности, даже те из нас, кто сейчас сидит в Межграничье и обжирает склады Салварре! И время тикает, тикает… Поэтому я предлагаю сейчас забыть обо всех этих второстепенных делах, кто был неправ, кто во всем этом виноват, кто не так уж сильно, как полагается, не бьется лбом об стол, восклицая «Виноват я, ох как виноват»! Когда все закончится, могу вырвать волосы и посыпать башку пеплом! И на колени встать, идет?
— Ладно, — вздохнул Братишка.
— Вот и отлично, ученик. Рассказывай дальше. Почему тебе не удалось увидеть, как был осуществлен переход?
— Ким проснулась. И спросила, чего я тут сижу. Мне пришлось соврать, что я все еще не могу поверить, что она вернулась…
Кэй не удержался от смешка.
— Она меня обняла даже. Никогда в жизни так не делала… Потом правда сказала, чтоб я валил спать.
Кэй встал, походил по комнате, раздумывая и что-то бормоча под нос. Затем уселся за стол напротив Братишки. Привычным движением наполнил невесть откуда взявшиеся стаканы.
— Только не говори мне про утро и алкоголизм. Просто эта штука отлично помогает раскачать интуицию. Итак, мой юный ученик, сейчас мы с тобой попробуем ответить на несколько вопросов, чтобы понять, как же нам быть. Итак, выпей. Не все, один глоток. А теперь глубоко вдохни и скажи, где, по-твоему, сейчас Налия? — Он сложил пальцы в замок под подбородком, наклонился вперед и выжидающе уставился на Братишку.
— Ну, — неуверенно начал мальчик, — скорее всего, она осталась там. В Сьюме. Со своим нацистом.
— С кем? — недоуменно уточнил Кэй.
— Я не знаю, это Эдди так говорит. С ними был парень, из местных, в форме, такой хмурый, Эдди даже решил, что он не с ними, но он помог им выбраться. И что уже у портала Нали начала на него кричать, мол, никуда я от тебя не уйду… и что-то про революцию и долг.
— Она… чего? — ошарашенно переспросил Кэйанг.
— Я его тоже видел, мельком. Ну, того парня.
— Цирка с вами никакого не надо… На, выпей еще и скажи, нет, не основываясь на том, что видел, или на том, что рассказывали твоя сестра или тот здоровяк, просто скажи, где Налия? Закрой глаза, ненадолго, вдохни, открой их и быстро скажи, где она?
Братишка закрыл глаза и довольно долго их не открывал, вопреки инструкциям.
— Я не уверен… Там волны… Океан. И люди, похожие на индейцев…
— ПРОКЛЯТЬЕ! — вдруг заорал Кэйанг, стукнув кулаком по столу. — Ну, конечно же! Черт, черт, чтоб меня праотцы забрали, чтоб они всех забрали!
— Что случилось? Это Человек в Лодке, да? — догадался Братишка.
— Пока забей. Нет, даже не спрашивай, ничего не скажу, пока не буду уверен. Знать тебе следует лишь то, что в порядке наша Нали. Правда вот увидеть ее теперь будет непросто… Чтоб их всех там вверх дном перевернуло! Ладно, продолжаем. А теперь скажи, мой друг, где принцесса Эсси?
На этот раз Братишка ответил сразу и уверенно:
— В Сьюме.
Кэй хлопнул в ладоши:
— Верно. На самом деле, про это-то как раз я знал, просто хотел убедиться, что твоя интуиция эуктора работает правильно.
— А откуда ты сам знаешь?
— Ой, не спрашивай, как я это раздобыл, но вот… — Кэй достал из кармана сложенный в несколько раз газетный лист. — Это, ученик, вчерашний номер ежедневной газеты «Голос Сьюма». Смотри-ка, кто тут у нас крупным планом?
На этот раз уже выругался Братишка.
— Вот и я то же самое сказал… — мрачно произнес Кэйанг. — Я порой не знаю, вы это все специально, да? Он — идиот, самоубийца или всего помаленьку?
Братишка нетерпеливо развернул шуршащий лист. Сначала незнакомые буквы не желали складываться в слова, но потом взгляд стал выхватывать отдельные фразы:
«Нападение на Сьюм-центр, убито несколько сотрудников. Восточный Верхний Отряд подпадает под влияние пришлого эуктора. Саат-хо устраивает вооруженное восстание на границе…»
— Подожди, Кэй, так выходит, Эсси тоже эуктор? Это он… сделал все, о чем тут написано?
— Не эуктор… Один из стихийных. Страшная вещь. Живет себе тихо человек, живет, а потом кто-нибудь сильно доводит его, и оп, долго работники спецслужб не могли собрать тела… Вообще, по-разному это проявляется. Не смотри так на меня! Конечно я знал! С самого начала. Но наш вирровский принц при одной только мысли что вы узнаете так истерил, что я конечно молчал! Да это и неважно. Эти головотяпы из Сьюма долго изучали странников, но так и не поняли разницы между эуктором и стихийщиком. Нет, нападение на Центр чего-то там — дело рук Налии с компанией. Переверни-ка листок, лицо знакомо?
— Это он! Про него говорил Эдди!
— Чудесно! А вот тут, видишь, написано про ураган? Который так внезапно налетел, снес почти целое крыло, повалил деревья, раскидал им там полтерритории вокруг этого самого Центра? Вот это уже наш славный Эсси постарался. Ну то, что он когда-нибудь сорвется, было неизбежно… А вот какого вас всех потянуло подбивать народ на восстание? Одна, значит, на западе проповедовала, второй на востоке? Я сказал возвращаться сразу, как только сможете! Возвращаться, а не учить темных местных строить демократию!
Братишка, уже окончательно потеряв нить повествования, смотрел на него недоуменно. А Кэй все не мог остановиться.
Эсси на обложке газеты улыбался туманно и загадочно. И очень забавно смотрелось это его выражение лица «а я что, я ничего» под надписью «особо опасен, разыскивается». Фотография хмурого человека, которого он видел с Налией, была на обороте. Скованные за спиной руки, тяжелый взгляд, от которого невольно съеживаешься…
— Отдай мне эту газету, — вдруг монолог Кэйанга оборвался. — Пока никому ни слова. Мы с тобой знаем, где Эсси, и это уже что-то. Об остальном не думай, не делай выводов, и особенно прошу — не пытайся ничего предпринимать! Потому что я опомниться не успею, как и ты отправишься к каким-нибудь аборигенам… Библиотеки строить и основывать культ Большого Каменного Динонихуса… И да, я знаю про ваши вчерашние похождения с Трэйнаном и тем увальнем, просто я даже не представляю, как это вообще можно прокомментировать. Короче, ученик, на ближайшие пару дней задача: сидеть в Межграничье и не рыпаться! Если три взрослых дебила, которые живут с тобой, куда-то навострят лыжи, останови. Как хочешь, но останови. И завтра зайди с утра еще, позанимаемся, а может, и новости будут.
— Мне так надоело, что мы с тобой встречаемся тайком, — проворчал Братишка, направляясь к выходу.
— Ничего, потерпи. Будет тебе восемнадцать, если доживешь, конечно, будем с тобой встречаться открыто!
— Кэй!
Наставник улыбнулся, хоть взгляд его и был очень усталым.
— Вали уже. Да не парься так, прорвемся. Всех за уши притащим домой. Говорю тебе.
Лицо юного эуктора сразу как будто просветлело.
— До завтра, Кэй!
«Тьфу», — подумал Кэйанг, завалившись обратно на кровать. — «Как же ты легко обещаешь»…
***
В таверне Салварре Эд завладел гитарой, той самой, что оставил Эсси после битвы с сомами.
— Я люблю Нью-Йорк в июне… — распевал он чуть фальшиво, но душевно. — А ты?
— А я люблю Межграничье в середине лета… и грабли убери! — Трэй забрал у него гитару и поставил в угол. Посмотрел на нее с легкой тоской. Эдди продолжал распевать уже без аккомпанемента, ничуть не смущаясь. Кимми дремала, сидя за столом, положив голову на руки. Солнце, пробивающееся в окна, оживляло ее поблекшие за время плена веснушки. Марта хмуро подметала одно и то же место уже минут двадцать. Братишка долгое время сидел, потерянный, но потом молодость, окружение и природный оптимизм взяли свое. Хорошо, что Кимми тоже вернулась. Хорошо, что их теперь так много. И вообще, скоро и остальные найдутся, просто не все сразу.
Трэйнан и Эдди уже что-то затянули хором. Они чем-то похожи, эти двое. Оба здоровые, горластые и сильные. С ними не так страшно.
Солнечные лучи наполняли комнату. Все прошедшие, да и будущие тоже, ужасы и опасности казались далекими-предалекими.
Межграничье в середине лета. И правда, его сложно не любить.