— Вот что с тобой не так, а? — вздохнул Трэй. — Кто мне заливал, что с утра мы валим и это не обсуждается? Так чего же ты творишь, душа моя? Уже пора видеть пятый сон.
Эсси, на самом деле вовсе не такой пьяный, каким хотел казаться, резко взмахнул рукой, пресекая дальнейшие возражения.
— Пока мы здесь, я буду… отдавать себя людям, сколько нужно! — в его, казалось бы, дурашливом тоне зазвучали металлические нотки. Окружающие — королева и несколько ее придворных дам, — умиленно взирали на эту почти семейную сцену.
Трэй пожал плечами, сдаваясь.
— Дело твое. Увидимся утром, если встанешь, конечно. Я – спать.
То, как мастерски Трэй уходил от споров, ужасно раздражало. Эсси уже собирался выдать гневную тираду о том, что ему вовсе не требуется нянька. И вообще, даже если он позволил себе лишнего на том празднике урожая, позволил клятым призракам прошлого снова достать его, то это не значит, черт возьми, что он стеклянный и разобьется от любого соприкосновения с миром. И потому нечего его заворачивать в вату и следить, хорошо ли он поел и вовремя ли лег спать. Все эти непроизнесенные слова клокотали в горле, готовясь сложиться в уничижительную речь. Которая не потребовалась.
Эсси посвятил «отдаванию себя людям» еще несколько минут, дабы успокоиться, а потом все же простился со всеми. Поспать перед отъездом и правда не мешало бы. Долбанный наемник был прав. И за это хотелось еще больше вынести ему мозг. Но ведь снова найдет способ свести конфликт к минимуму. Тьфу.
— А ты быстро. — Сказал Трэйнан, приоткрыв дверь на стук.
И никаких «что, понял, что я был прав». Никаких «ну что, успокоился».
— Ты можешь прямо сказать, что я бешу. Нечего тут изображать сверх сознательность.
— Че-его? — Трэй зевнул.
Эсси отпихнул его с порога и вошел в комнату. Сел на кровати, скрестив руки на груди.
— Послушай… — тон его был серьезен. — Если ты еще не понял. В конце лета мне стукнет двадцать четыре. С семнадцати лет я шатаюсь по миру. Я повстречал туеву кучу самых разных подонков, которые хотели либо прибить меня, либо трахнуть, либо и то и другое. У меня есть чертов жизненный опыт. Если понадобится, я могу и втащить, понятно?
Трэйнан аккуратно опустился на другой край кровати.
— И ты мне хочешь это сейчас продемонстрировать?
— Да чтоб тебя, — Эсси вздохнул, — просто завязывай, блин, меня спасать. Я тебе не дама в бид… в беде. Даже если завтра перед отъездом какие-нибудь очередные… Дикие Удоды решат выдать меня замуж. Нет, конечно, завтра они нам совсем некстати, надо возвращаться, так что можешь шугануть их… Но не надо вести себя так, будто за каждым кустом притаились враги, от которых надо охранять свою собственность. Или будто я рассыплюсь от любой херни. Ясно тебе?
— Ясно.
И даже никакой иронии. Никакой скрытой усмешки. Хотя Эсси бы сам себя высмеял за столь нелепый наезд. Как жить с такими? Он долго и изучающе вглядывался в лицо Трэя. Тьфу. Спокоен как танк. Ничего-то его не берет. А если…
Приблизиться, впиться в губы резко, прежде чем он сообразит. Крепко обхватить руками, пресекая малейшее сопротивление, хотя как раз сопротивления он не ждал. Ведь разве не этого хотел Трэйнан, разгуливая вокруг по столь неприлично широкой дуге? Со своими взглядами, своими шуточками-полунамеками? Скользнуть на пол у его колен, ловко распутывая эту мудреную шнуровку на штанах. Ну что же, понятливый ты парень, Трэй. И вот какого черта было…
— А ты не слишком ли накидался сегодня для такого?
Эсси поднял голову, сверкнув глазами.
— Ты еще не понял, да? Я сам за себя отвечаю. Заботушкам просьба захлопнуться.
Трэйнан кивнул, сдаваясь. Все же хорошо иметь дело с понятливыми. И, наконец, раздражение, что то и дело вскипало в груди, отступило. Какого черта он и сам не понял ранее истинную природу этого раздражения? После стольких лет тусовок, вечеринок, бесчисленного количества девочек и мальчиков?
Но то были всего лишь попытки утолить никогда не угасающий голод. Или же способ заземлиться, чтобы не разлететься на части. Чаще всего — недолгим отдыхом в бесконечном марафоне. Сейчас же все казалось закономерным, логичным, приправленным атмосферой легкого сюра. И от этой приправы, состоящей из дикарей-любителей-иномирянок, странного королевства, от нестройной песни стражников, доносящейся из окна, их с Трэйнаном нелепых разборок, все, как ни странно, казалось еще более правильным.
Когда с улицы вдруг донеслись удары гонга, Эсси поначалу счел их плодом своего воображения. Какими-нибудь взрывами салюта в голове. Было ясно, что подобный опыт был для наемника первым, но в этой пылкости неофита определенно имелось что-то особенное. Если вышеупомянутый неофит схватывал на лету.
Но, к сожалению, то был действительно сигнальный гонг, установленный на случай опасности, например, внезапного вторжения, или же...
Истошный визг «Сомы!» безжалостно выдернул их в реальность.
Первым, конечно же, среагировал король. Который, как выяснилось, находился в соседнем помещении.
– Чего орете как оглашенные?! Вооружайтесь, да поживее! Олухи!
И Эйхольм от души треснул по стене кулаком, отчего в комнате Эсси и Трэйнана свалилась картина. Но они не обратили на это никакого внимания, в спешке одеваясь.
Король уже успел облачиться в броню.
— Орут тут, бегают, когда сражаться надо! — нервно приговаривал он. – Где мой меч, олухи?! Дело дрянь, давно у нас этих тварей-то не было…
Эйхольм, не замечая никого, вылетел в коридор, свалил кулаком пробегавшего мимо стражника, забрал его меч и сбежал вниз по лестнице. Эсси и Трэй с трудом поспевали за ним. Вокруг творился самый настоящий хаос, все что-то искали, бегали. С улицы доносились крики, мелькали огни факелов.
Во внутреннем дворе им все-таки удалось нагнать короля: в сопровождении своих стражников он как раз садился на лошадь.
— Я поеду с вами, — заявил Трэй. — Я-то эту дрянь уже давно наловчился убивать… — он схватил свободную лошадь под уздцы.
Король торопливо кивнул.
— Я тоже, — заявил Эсси.
— Нет, вот ты, пожалуйста, сиди в замке! – отмахнулся Трэй, уже забравшийся на коня.
— Ты что, так и не понял… — начал было он, но в этот момент во двор вбежала толпа поселян.
— Три сотни их… не меньше! – задыхаясь, выдавил какой-то парень, обессиленно рухнув на землю. Эсси успел заметить, что он невероятно бледен, сквозь разорванную рубаху виднеется кровавая полоса на плече — точно от когтя.
— Баттиста-а-а-а! — непонятно откуда взявшаяся королева, как оказалось, умела орать ничуть не хуже своего супруга. — Живо сюда, здесь раненые! — Она опустилась на колени перед тем парнем и покачала головой.
— Я уже здесь, Ваше Величество, — Баттиста, невесть откуда взявшийся, ловко оторвал рукав от рубахи пострадавшего и принялся деловито поливать рану каким-то мутноватым раствором. — Да, леди, я им тут и лекарь, и художник, я за всех… — мрачно ответил он в ответ на изумленный взгляд Эсси.
— Поехали уже! – Король пришпорил своего коня.
— Трэй, я с вами! – Настаивал Эсси.
— Чего? Нет, прошу, будь здесь… Я знаю, что ты справишься с парой рыбех, но там их много, это опасно! Сам посмотри! — наемник кивнул на валяющегося без сознания парня, над которым продолжал колдовать Батистта.
— Трэй! — отчаянно завопил он вслед стремительно удаляющейся фигуре. Вокруг все еще стояла кромешная тьма, светили только факелы. Лица людей, столпившихся вокруг, казались испуганными и растерянными.
Королева взяла Эсси под руку.
— Не волнуйся, они справятся.
— Вы не понимаете, — горячо возразил он. – Это ведь все из-за нас! Из-за нас они пришли сюда!
Вики покачала головой.
— Какие глупости. Это же всего лишь тупые рыбы, как они могут охотиться за кем-то?
— Я должен поехать с ними! – Эсси отчаянно крутил головой в поисках еще одной лошади и хоть какого-нибудь оружия.
— Прошу тебя, не надо, — королева смотрела, как он отчаянно пытается выкорчевать из валявшегося во дворе полена топор.
— Они справятся и без тебя, — продолжила она взывать к разуму Эсси, когда он, наконец, обнаружил испуганную пегую лошадку, жавшуюся к стене замка, и попытался уговорить ее перевоплотиться в могучего боевого коня.
— Я приказываю, — вздохнула Вики, когда он уже сидел в седле.
— Прошу прощения, моя королева! — Эсси вскинул в воздух свой топор, и стоявшие вокруг люди поспешно отскочили в сторону — им казалось, что эти хрупкие руки вот-вот выронят его на чью-нибудь голову.
— У леди Эсси душа воина! – восхищенно покачал головой Баттиста вслед уносящемуся в ночь всаднику.
Королева покачала головой.
— Баттиста, ты – болван, — просто сказала она.
Рыбины подступали. Когда их было так много, они уже вовсе не казались забавными или нелепыми. Сомы и так-то довольно страшные, а уж те, которые ростом с человека и умеют ходить...
Лошадь категорически отказывалась везти его дальше, в самую гущу битвы, она волновалась и норовила встать на дыбы. Эсси поспешно спрыгнул на землю, не желая, чтобы кобыла его скинула, и та умчалась назад к городу, в безопасность.
Сидеть в городе, с детьми и женщинами! Еще чего! А вдруг с этим здоровяком что-нибудь случилось бы? Люди всегда влипают в неприятности, если рядом нет его, Эсси, это он уже понял. Где теперь его друзья? Вернулись ли они вообще? И эти рыбы, все из-за него, не иначе… Как он мог отсиживаться за стенами? Как Трэйнан мог подумать, что он способен на это?
Было сложно что-нибудь различить во мгле, вот кто-то двинулся на него, и неясно, человек это или… Нет, по земле царапали когти, тупая рыбья морда будто растянулась в омерзительной ухмылке, слизь стекала по усам…
Получи!
Как легко топор входит в сомовью башку, а теперь не дышать, подождать, пока тело рыбины разорвется…
Король где-то там, и не один, Эсси прекрасно слышал его бодрый голос, проклинающий и сомов, и олухов, которые сражаться-то не умеют, и дозорных, и еще кого-то. Но где же Трэй? Вот еще одна тварь по его душу… Здоровая… Неважно, сдохни, уродина!
Стражники старались рассредоточиться, чтобы трихосомусы тоже разделились. Сбившись в кучу, они напоминали этакое многоголовое и многоногое чудовище, к которому невозможно было подступиться. Кто-то сзади ухватил его за плечо. Человек, кто-то из стражников.
— Возьмите факел… Леди Эсси… Они… Огонь не любят…
Похоже, жить ему теперь с этим именем. Но факел действительно был лучше топора, с ним Эсси мог хоть как-то различать происходящее. И куда легче было удерживать его в руках.
— Кто-нибудь, живо в город, пусть нам подкрепление соберут! Всех, кто биться может! – услышал он голос короля.
Почти все стражники уже спешились — лошади пугались рыб до безумия, оглушительно ржали и вставали на дыбы. Вот не хватало еще получить копытом по голове. Да куда же делся Трэйнан? Эсси не решался позвать его, боясь отвлечь.
Рядом капитан стражи Терихольд и еще пятеро отчаянно отбивались почти вслепую, факелов у них не было. Он бросился к ним на помощь. Приветственно помахал факелом, и глупые твари поначалу бросились к нему. Но огонь им явно не понравился.
Ну и вонь же от горелой рыбины! Вовсе не похоже на лосося, запеченного на углях! Эсси чуть не вывернуло, но он ударил снова. Получите еще! Сомы попятились назад, но там-то их и настигли Терихольд с отрядом. Есть минута, чтобы отдышаться… или нет? Ну почему их по-прежнему так много?
Вновь промелькнул король — уже весь перемазанный в рыбной слизи. Однако держался Эйхольм бодрее прочих. Но где же…
И тут он, наконец, увидел Трэйнана. В нескольких десятках метров от Эсси знакомая массивная высокая фигура, активно орудующая мечом, отбивалась в одиночку от целой толпы трихосомусов. Вот какого дьявола некоторых вечно тянет на геройства?
Все остальное перестало иметь смысл, Эсси не спускал глаз с Трэя, игнорируя все, что попадалось ему на пути. Даже странно, что его никто не сшиб с ног, что он не налетел на сома, или конь не пнул его копытом – может быть, опасались факела. Но Эсси ни на секунду не терял из вида Трэйнана, что один сражался против целой толпы этих мутантов, окружавших его.
Их было много, слишком много. Не отрывать взгляд, ни в коем случае… Почему-то ему казалось, что стоит отвернуться, и случится что-то непоправимое. Не звать Трэя, как бы ни хотелось, это может только помешать… Просто не отрывать взгляд, и тогда все будет в порядке…
Но тут, словно во сне, Эсси увидел, как рыбья нога, да-да, рыбья нога – время растянулось так, что он даже успел подумать, насколько нелепо это звучит, вот эта самая рыбья нога с острыми ядовитыми когтями задела незащищенную грудь Трэйнана – ведь тот даже не успел надеть свою броню перед боем. И медленно-медленно — пространство будто обратилось вязким желе — над рубахой проступила красная полоса. А время все растягивалось, растягивалось, настолько, что Эсси даже успел вспомнить того раненого крестьянина и его мертвецки бледное лицо.
Остаток битвы он почти не помнил. Остались смутные воспоминания о том, как Эсси махал факелом, расчищая путь, как его огненный меч вскоре погас, но это было неважно, тогда – он был в этом абсолютно уверен — он мог бы убивать и голыми руками. Следующий кадр — возвращение в замок, кто-то подсадил его на лошадь, заверяя, что с Трэем все будет в порядке, но Эсси не верилось. Потому что как может быть в порядке человек без сознания, с таким бледным, даже скорее зеленоватым, оттенком лица?
Баттиста тоже казался встревоженным. Он приказал доставить Трэйнана и всех, кого ранили, в его покои, и велел никому не заходить и не мешаться. Впервые этому низенькому пухлому человечку никто не возразил, даже король. Ну, поначалу. Час спустя Эсси, все еще пребывавший в состоянии коматоза, услышал, как тот орет, что если хоть кто-нибудь не выживет, то и Баттисте не жить, да и тем, кто помрет, тоже мало не покажется.
– Еще чего вздумали, олухи! Из-за какой-то рыбы поганой помирать!
Тут Эсси вышел из ступора, и, сцепив пальцы в замок с такой силой, что все, кто за ним наблюдал, всерьез начали опасаться, что сейчас он их сломает, медленно-медленно поднял голову, медленно-медленно направился прямо к источнику шума. Король уже был за дверью, и он слышал, как они с Баттистой продолжали яростно спорить.
Сердце колотилось уже где-то на уровне горла.
А потом король Эйхольм, по-прежнему в своей броне, которую так и не снял после боя, перемазанный в рыбьей чешуе, грязи и копоти, вышел из покоев лекаря. Сотни глаз – вокруг собрались и королева, и стражники, и слуги, и еще какие-то люди, были прикованы к нему. Несколько секунд лицо короля оставалась суровым и непроницаемым, затем сверкнули в улыбке белые зубы.
– Ну что, народ Этхарда?! – воскликнул он. – Поздравляю, никто не умер и не умрет! А значит, наш уважаемый Баттиста тоже будет жить! Кто справляется, как надо, с защитой государства?! Я!
Остаток его речи потонул в ликующих воплях и аплодисментах. Эсси не знал, бежать ему сейчас к Трэю или свалиться, наконец, без сил, о чем он давно мечтал.
Внезапно король шагнул к нему, обнял за плечи.
— А вот кто у нас герой битвы! Не видел бы сам — ни за что не поверил! Добрая сотня тварей пала вот от этой прекрасной руки! — вот только сейчас эта «прекрасная рука» болталась безвольно, как плеть.
Сотня — это вряд ли… но какая теперь разница, если Трэйнан жив, и они победили? Но Эсси все еще не мог прийти в себя. Окружающие будто находились под водой. Кто-то дал ему выпить из рога чего-то крепленого.
Эсси позволил увести себя в покои, после того как его заверили, что можно вернуться через пару часов. В голове шумело.
Адреналин, все еще бурлящий в крови, заставлял сердце колотиться. Эсси отрешенно опустил руки в глубокую посудину с ледяной водой. А затем окунул туда голову в надежде, что это отрезвит его, вернет в реальность.
Но вместо этого Эсси увидел темную подвальную комнату, пронизываемую лишь лучом фонарика. А потом держащий его вскрикнул, выронив единственный источник света. Но шаркающая загребающая походка, клацание когтей, какое-то влажное мерзкое хлюпанье — все это было уже знакомо. Фонарик катился по полу, его луч выхватывал фрагменты рыбьих телес. И еще кое-что. То, что валялось на полу. То, что они доедали.
Рука. Человечья рука.
Но куда сильнее его напугал голос того, кто выронил фонарик. Он был очень хорошо знаком Эсси.
Все странники знали, насколько внимательными нужно быть к собственным видениям. А особенно к собственным чувствам и порывам, к первым, что приходят к тебе, стоит только вынырнуть в реальность. Эсси, очнувшись, знал, что подвала не было, еще не было. И не будет, но при одном условии — нужно прибыть в мир, где этот подвал находился. И как можно скорее.
Ну что же. Он ведь хотел очнуться и понять, что теперь делать. Так оно и вышло.
***
Баттиста — местный фотореалист, по совместительству лекарь и специалист по яду трихосомусов — сказал, что Трэй будет в порядке, но в себя придет только к утру, не раньше. И что восстанавливаться будет долго — пришлось откачать ему много крови, но какое-то количество яда все еще осталось в организме.
«В целом все хорошо, парень на редкость крепкий», — заверил Баттиста, прежде чем выйти.
Эсси хотелось вцепиться себе в волосы и потянуть изо всех сил. А еще больше хотелось приложиться головой о стену. Но нельзя. Как бы ни было велико желание наказать себя.
Кто виноват в том, что Трэйнан сейчас лежит здесь, цветом лица напоминая весеннюю зелень? Кто виноват в том, что где-то в другом мире творится нечто ужасное, то, чему нет названия? Там, где оказались самые дорогие ему люди. Ведь Эсси мог, мог почувствовать что-то, когда Кэй распределял их по мирам! Но ему ведь самому в глубине души хотелось отправиться в поход с этим странным наемником.
И вот результат: Трэй чуть не погиб, а остальные могут быть в еще в большей беде. И не на кого злиться, только на себя. Почему он ни черта не соображал? Почему позволил себе отпустить ситуацию и прохлаждался тут неделями?
Теперь на нем лежала обязанность все исправить. Эсси порывисто вздохнул, опустился на край кровати, где лежал Трэйнан.
— Вот и какого хера ты полез геройствовать, дуболом здоровый? – печально спросил он, убирая с его лба каштановые взмокшие пряди. – Еще и хотел меня здесь оставить… Нет, мне-то не нужна защита, это вы все без меня пропадете… А я не могу разорваться, понимаешь? Мне надо идти, иначе… Надо… найти королеву! — до Эсси вдруг дошло, кто может помочь ему отбыть, кто сейчас единственный во всем королевстве находится в здравом уме и доброй памяти.
***
Они тихо пробрались к конюшням, скрывшись под плащами. Волноваться было не о чем, вряд ли бы кто сейчас смог остановить их. Но Эсси и Вики не хотелось, чтобы что-то помешало им проститься.
– Я знаю, что тебе нужно уйти от нас… Тот отшельник, он говорил, что вы должны появиться, просил моего мужа, чтобы он отправил вас к нему… Какое-то пророчество, они все говорят об этом Большом приливе. Мы так и собирались сделать, но сперва хотели сами посмотреть на вас, ведь, Эсси, тебе не понять, мир второго уровня — всего лишь большая клетка…
— Но почему? — горячо возразил он. — У вас здесь самый настоящий рай!
Она грустно улыбнулась.
— Да, шум пира никогда не смолкает в этом замке. И с мужем моим не соскучишься, это верно. Но подобных ему мало. Нас вообще мало. Мы иногда даже рады, понимаешь, рады, когда, например, Длинные Клыки начинают беспорядки учинять – хоть какое-то разнообразие. И ты знаешь, когда я увидела тебя, ты прекрасней всех, кого я когда-либо встречала… Ты так отличаешься от всех, кого я знаю! Мне захотелось, чтобы ты никуда не уходил, как когда-то уходят все странники. Мне хотелось силой держать тебя в плену! И я знаю, тебе было хорошо здесь…
Он кивнул, приложив ее руку к щеке.
— Эйхольму вы тоже очень понравились, — продолжила Вики. — Он ведь странник, Эсси, понимаешь, а у нас их так мало, хоть мы и на втором уровне. Я боялась, когда-нибудь ему станет скучно, и он уйдет в странствия навсегда, бросит меня, бросит всех нас…
Эсси разрывало от любопытства, так хотелось спросить, знает ли она, откуда прибыл король Эйхольм. Какому миру принадлежал. Но было не место и не время.
Вместо этого он просто сжал ладонь королевы.
— Никогда он так не сделает! Я видел его на поле битвы и после… Даже я, будь моя воля, остался бы у вас. Такого нет ни в одном мире из тех, что я видел! А на первом уровне… порой там ад, и неважно, насколько эти миры огромны и развиты! Да, я бы остался с вами, если бы мог!
Вики смотрела на Эсси своими большими карими глазами, сейчас непривычно печальными.
— Но ты не останешься. Я знаю, что ты хотел уйти сегодня. Потому что волнуешься о других своих друзьях… — королева помолчала немного. – Я знаю, что тебе надо уйти. Пусть я – не странник, но кое-что знаю. И не волнуйся о Трэйнане. Баттиста будет присматривать за ним, а я – за Баттистой. Ты, кстати, знаешь, что этот чудак все еще считает тебя девицей?
Они оба засмеялись.
— Тебе нужно поехать к тому отшельнику. Карту я нарисовала. Он расскажет тебе все, и ты отправишься к своим друзьям. И лучше не будем говорить ничего моему мужу и вообще никому. Никто бы сегодня не отпустил героя битвы! Все как один повторяют историю о том, как ты, размахивая огненным мечом, обращал ужасных тварей в прах…
Такая версия была, конечно, не совсем правдоподобна, но звучала куда поэтичней реальности.
На улице было свежо и моросило.
«Ночь дышит мне в лицо и ждет», — вспомнилась Эсси строчка из песни.
– Я не знаю, как и благодарить вас, моя королева!
– Просто обещай, что вернешься к нам! И что будешь беречь себя… – она набросила на голову капюшон плаща, пряча лицо.
Эсси почему-то казалось, что увидятся они нескоро, и от этого у него щемило в груди. Нет, должно быть, просто грусть разлуки. И по Трэю он уже скучал. Кто бы мог подумать.
– Обещаю, — ответил он, стараясь добавить в голос как можно больше уверенности. Они торопливо обнялись, и он забрался в седло. Хотелось попросту завыть в голос, но отважные рыцари так не делают. Даже те, которых и не отличишь от прекрасных леди.
Когда Эсси, не спеша, чтобы не привлечь лишнего внимания, уже подъезжал к вратам города, от стены вдруг отделилось несколько фигур. Рослые парни, длинные волосы, набедренные повязки, затейливые головные уборы из перьев…
– А вы у нас кто? Неспешные Бекасы? У вас, черт возьми, было столько времени, и только сейчас вы решили меня украсть? А до этого чем вообще занимались? Все, поезд уехал!
И, продемонстрировав озадаченным дикарям средний палец, он пришпорил лошадь. Та перешла в галоп, оставляя незадачливых похитителей позади.