Ночью на одиннадцатое декабря на землю повалил пушистыми хлопьями снег, и уже с утра Хагрид чистил тропинки до теплиц от громадных сугробов. Студенты еле досидели до окончания занятий, в предвкушении хороших снежных боёв нетерпеливо ёрзая на стульях. Толпа детей всех курсов вывалила на улицу, создавая весёлый шум и заражая своим энтузиазмом. Сириус тоже не выдержал и вышел на морозный воздух, отложив на потом все свои дела и просто наслаждаясь чудесной атмосферой зимы и потихоньку подступающего Рождества. До сумерек они с друзьями резвились во дворе, напрочь забыв о грядущих уроках и невыполненных эссе, лишь когда темнота начала покрывать поле боя, большинство студентов уже отогревалось в замке, а Ремус в четырнадцатый раз попросил их возвращаться, весёлая, но страшно уставшая компания изволила послушаться старосту и поплелась в гостиную.
Блэк еле волок ноги, силой заставляя глаза не слипаться. Поттер, закинувший на него руку в намерении опереться, очень тормозил их обоих, буквально навалившись на Сириуса и засыпая на ходу, отчего его голова очень скоро рисковала встретиться с полом. Идущий рядом Люпин не уставал недовольно ворчать о том, что он говорил, а его снова не слушали, а немного отставший Питер безуспешно пытался нагнать их, через каждые пару коридоров останавливаясь, чтобы отдышаться.
После горячего душа, приятно расслабившего тело, желание что-либо делать к Сириусу так и не пришло, но он упрямо принялся за эссе по Трансфигурации, которое не дописал вчера. Джеймс беспечно махнул рукой на домашние задания и поднялся в комнату с намерением проспать столько, сколько возможно. Ремус неодобрительно покосился на него, но говорить ничего не стал, прекрасно понимая бесполезность сего действа. Питер даже не заметил ухода Поттера – настолько он был занят распределением спутников Сатурна.
Закончив с заданием для МакГонагалл, Блэк оптимистично подумал о том, что до отбоя ещё есть время, а значит можно заглянуть в мастерскую, но окликнувший его на выходе из гостиной Ремус строго заявил, что, если Сириус не прекратит отсутствовать в спальне по ночам, он вынужден будет сообщить о периодических отлучках декану, и тогда мало приятелю не покажется. Надувшись, Блэк принялся уверять друга в том, что успеет до отбоя, но тот очень скептически взглянул на него и заявил, что сорока минут Сириусу вряд ли хватит.
Парень вынужден был согласиться и последовал примеру Джеймса, поднявшись в комнату, где под пологом кровати до глубокой ночи высчитывал совместимость материалов. Только когда формулы начали расплываться перед глазами, он погасил огонек Люмоса и позволил себе отрубиться.
Утро началось с ноющей мышечной боли, отчего Сириус невольно вспомнил выполнение трюков на метле вместе с Поттером. Весь день гриффиндорец старался лишний раз не двигаться, благо, под вечер неприятные тянущие ощущения наконец притупились, и на встречу со Снейпом Сириус пришёл даже в неплохом настроении. В принципе, они могли и не расходиться на ночь – завтра все равно суббота, а значит с утра снова предстоят занятия. Подумав об этом, Блэк озвучил свои мысли и получил в ответ задумчиво-рассеянный кивок перебирающего пергаменты юноши.
Северус проделал потрясающую работу. Когда гриффиндорец увидел несколько вариантов рецептов специальных покрывающих растворов с подробным описанием побочных эффектов, он едва сдержал радостный возглас. Теперь осталось только согласовать всё друг с другом и создать артефакт, и уже следующим вечером он сможет торжественно вручить презент брату. Воодушевлённый скорым окончанием работы, Сириус работал втрое усерднее обычного, так что в полпервого ночи уже готов был бежать в мастерскую, но был остановлен вопросом Снейпа, который отчего-то усомнился в работе грифа и занимался финальной проверкой будущего изделия на невозможность причинения вреда носящему.
– И куда же ты направляешься?
– Собирать его, – с горящими глазами ответил Сириус, спешно бросающий бумаги в сумку.
– «Подробно, наглядно и понятно разъяснять каждый шаг создания артефакта взамен на полную конфиденциальность узнанных при этом данных» – процитировал одно из положений договора Северус, крайне довольный собой. Блэк замер, взглянув на него пока что недоверчиво. – Что же это значит? – издевательски протянул слизеринец, красноречиво выгнув бровь.
– Что ты должен присутствовать при каждом этапе создания, – убито ответил парень, обессиленно прикрывая глаза рукой.
– Именно, – ухмыльнулся Снейп. – Так куда мы направляемся?
Сириус молчал, судорожно соображая, как поступить. Пускать Северуса в Выручай-комнату он ни в коем случае не собирался, но пункт подписанного договора обязывал его показать слизеринцу весь процесс, включая сборку. Единственно-верный выход из ситуации пришел в голову только после трёх минут тишины. Если Блэк не может дойти до инструментов артефактора, то он вынесет их из мастерской сам, а уж в случае, если повторится история с книгами, которые вне заветной комнаты не существовали, то придётся исхитряться и как-то проводить слизеринца, не раскрыв истинных возможностей комнаты.
– Я направляюсь, – твёрдо сказал Блэк, и Снейп тут же нахмурился. – За инструментами, которые находятся в другом помещении. Вернусь минут через десять и начнём.
Северус не успел и слова вставить, как гриффиндорец уже скрылся за дверью. Усмехнувшись, он с наслаждением потянул затёкшие от сидячей работы мышцы. Разумеется, слизеринец всерьёз не рассчитывал, что сможет с помощью такой мелкой уловки узнать, где находится обитель Блэка, в которой и происходит вся основная работа по Артефакторике, но преследовал цель хотя бы раз посмотреть на сам процесс. Чего не говори, а наука эта воистину удивительная, и даже лишь участвуя в создании изделия, наделённого волшебными свойствами, Снейп получил целый спектр новой информации из самых разных областей, а сколько изучает сам гриффиндорец, занимаясь этим самостоятельно, он не мог и представить.
Глядя на то, как ловко управляется Сириус с рунами, моментально понимая, какое воздействие будет производить сцепка из трёх или даже четырёх штук сразу, а какое сочетание не сработает в принципе или проведет магический ток очень медленно и с помехами, Северус немного разочарованно думал, что самому ему не постичь таких высот в изучении этой науки хотя бы потому, что с рунами он на таком уровне не ладит. Выбрал их только потому, что не хотел брать никому не нужные Прорицания, но никогда по-настоящему не углублялся в этот предмет. Вторая же причина заключалась в том, что ему совершенно неоткуда брать информацию, а как обучался Блэк – это вообще загадка за семью печатями. В первый раз он сдержанно-недовольно ответил, что ему шлют книги из дома. Снейп позволил себе усомниться в этом и, не поленившись, вскользь уточнил этот момент у Регулуса, и оказалось, что с родителями Сириус не очень ладит и, скорее всего, Северусу нагло врёт.
На это заявление Блэк-старший пообещал образумить мелкого, разбалтывающего сведения направо и налево, и потом заявил, что учился сам по методу проб и ошибок. Эту информацию Снейп проверить никак не мог, но и верить ей не собирался. Во-первых, во время объяснений на этапе расчётов в своей речи Сириус очень часто опирался на какие-либо высказывания, в правильности которых не сомневался совершенно, как если бы Северус говорил о том, что иглы дикобраза нельзя добавлять в зелье, стоящее на огне. И подобные аксиомы гриф не смог бы выявить самостоятельно, по крайней мере, не за такое короткое время. Во-вторых, формулы Блэк строил тоже по одинаковому алгоритму, всегда за основу беря одни и те же значения, постепенно приводя их к тому виду, который нужен конкретно сейчас. Это тоже не получилось бы установить обычному пятикурснику за шесть с лишним месяцев (Снейп считал с начала лета, так как не знал, в какой именно момент Сириус начал интересоваться Артефакторикой), тем более только недавно начавшему мастерить что-то стоящее.
В общем, было очевидно, что Блэк имеет какой-то другой источник информации, откуда и черпает новые знания, но доказать этого Северус, к сожалению, не мог. И от этого интерес к персоне гриффиндорца, ставшей вдруг такой загадочной и скрытной, возрос многократно.
Видимо, боги смилостивились над Сириусом: инструменты не растворились в руках, возвращаясь на свое законное место в комнате, а прекрасно отнеслись к небольшим путешествиям. Едва Блэк зашел в кабинет, держа под мышкой коробочку со всем необходимым для работы, наткнулся на внимательный заинтересованный взгляд Снейпа. Тихонько хмыкнув, он подошел к свободной парте и начал выкладывать на неё материалы и крошечные приборы для работы с ними. Северус встал со своего места и склонился над щипцами необычной формы, лопаточками и скребками, разглядывая каждый инструмент с живым интересом.
– Только наблюдать и иногда спрашивать, Снейп, – строго ограничил возможности слизеринца немного потупившийся от такого внимания к своему делу Сириус. Северус кивнул, тут же используя выданные полномочия.
– Зачем так много? – спросил он, указывая на груду металлолома, лежащую на парте.
– А ты думаешь, всё получится с первой попытки? – усмехнулся Блэк, заклинанием активируя нагревательную цепочку на специальном выжигателе по металлу, сделанном, между прочим, самостоятельно по найденной в мастерской инструкции.
Северус осознал, на что подписался, только спустя час безуспешных проб нанести на корпус нужные рунные связки. Сначала было занимательно наблюдать за работой гриффиндорца, но, когда в двенадцатый раз заготовка разлеталась на куски из-за очередного сбоя направленностей векторов, занятие это начало казаться больше нудным, чем интересным. Снейпа удивляло, как при этом Блэк не падал духом и с упрямостью барана продолжал снова и снова выжигать символы на обработанном заранее металле. Сам слизеринец с помощью тонн сарказма уломал-таки раздражённого Сириуса показать ему парочку специализированных заклинаний, чтобы он мог самостоятельно клепать заготовки, сэкономив этим кучу времени.
Когда руны были нанесены, время перевалило за третий час ночи, Блэк облегчённо выдохнул, пробормотав что-то о том, что он понял, как не задеть фон материала, без эксцессов вплетя в его структуру проводящие символы. Снейп приготовился было переходить к следующему этапу, но Сириус снова взял уже готовую пластину.
– Буду делать сразу два, – пояснил он свои действия слизеринцу, недоумённо воззрившемуся на него.
Северус показательно обессиленно опустился на стул, устав наблюдать за процессом стоя, а Блэк мстительно попросил его не драматизировать, раз сам на это подписался. Снейп подумал, что и вправду зря преувеличивал размер трагедии, когда второй экземпляр появился рядом с первым не позже минут семи, но уверился, что даже преуменьшил, когда при работе с чарами прототип снова задымился.
Такими темпами, начиная снова и снова после каждой неудачи, они промучились до шести утра, прежде чем оба почти готовых изделия лежали на парте. Сириус протирал пальцами веки в надежде заставить глаза видеть четче, а Северус почти уткнулся носом в бумаги, кажется, готовясь уснуть в любую минуту. Комнату освещали яркие лампы, найденные Блэком в той горе мусора, что была тут изначально. Свет сильно бил в уставшие глаза, к тому же заставляя постоянно сверяться со временем, ведь тьма за окном не менялась, оставаясь все такой же глубоко-чёрной.
– Это всё? – не слишком надеясь на положительный ответ, прервал тишину Северус.
– Нет, – последовало неутешительное, – осталось испытать.
Сириус надел на шею артефакт, поблёскивающий рубинами змеиных глаз, чуть застыл, сравнивая ощущения до и после, и выжидающе уставился на Снейпа, уставший мозг которого ещё обрабатывал полученную информацию.
– Испытать? – переспросил он.
– Ага, – отозвался гриф. – Сначала режим без атаки.
– Легилименция нелегальна, – вяло возразил слизеринец.
– Тебя это не слишком волновало, когда ты пытался залезть ко мне в голову, – хмыкнул Сириус. – Проверь, сколько там слоёв, не пытаясь их сломать. В сознание естественная защита не пустит, так что узнать тебе ничего не светит.
Северус пожал плечами, взял палочку и, направив её на гриффиндорца, прошептал «Легилименс». Блэк тут же почувствовал попытку проникновения в мозг – серьга неприятно нагрелась, обжигая мочку уха. Через некоторое время Снейп вынырнул из чужой головы, удивлённо отметив:
– Пять слоёв стойкой защиты с сигналками в виде головной боли видно чётко, дальше уже хуже просматриваются один зеркальный и один отвлекающий внимание от реальных мыслеобразов, пока неактивны, всё в порядке приближения к естественному, – он широко раскрытыми глазами уставился на Сириуса: – Я не могу поверить, что всё получилось в точности так, как в расчётах.
– Я тоже, – довольно улыбнулся Блэк, потирая всё ещё горевшее ухо. – Теперь испытаем атаку.
– Я похож на идиота? – нахмурился Северус.
– Ты даже не представляешь, насколько. Но конкретно сейчас опасаться тебе нечего. Выбери воспоминание и помести его поверх щитов, – начал инструктировать его гриффиндорец, – если я сумею его тебе пересказать, значит всё работает, как надо. Мощные окклюменционные тронуть не должно, я цепочку настолько не рассчитывал.
Немного подумав о возможных рисках, Снейп всё-таки кивнул. Любопытство пересилило в нем привычную слизеринскую осторожность, и юноша сосредоточился, выбирая воспоминание понейтральнее. Когда короткая сцена с подборкой ингредиентов для рецепта Блэка ожидала своего времени на границе ментальных щитов, он поднял палочку наизготовку, а Сириус коротким заклинанием переключил режим у артефакта.
– Легилименс, – тихо проговорил слизеринец, и Блэк снова почувствовал увеличивающуюся температуру серьги, но на этот раз недолго: натиск на созданные подвеской ментальные слои ослабел, и волна заклинания плавно вернулась к адресанту.
Сириус понял, что что-то не так, когда лицо Снейпа исказилось в гримасе ужаса, веки начали закрываться, а тело – оседать на каменный пол. Судорожно отменив атаку специальными чарами, выисканными как раз на такой случай, Блэк стремительно приблизился к Северусу, цепко хватая его за плечи и не давая упасть окончательно.
– Снейп! – позвал он, встряхивая бессознательное тело, удерживаемое в вертикальном положении только усилиями гриффиндорца. – Что произошло? Энервейт! – после поддерживающего силы заклинания глаза слизеринца рывком распахнулись, он всё так же испуганно посмотрел на Блэка, оказавшегося вдруг очень близко, с силой оттолкнул его и начал торопливо объяснять, часто прерываясь на излюбленный сарказм:
– «Окклюменционные щиты тронуть не должно»! – возмущённо передразнил он Сириуса. – Их смело все! Начало прорывать естественный, когда ты прекратил атаку! Расчёты оказались верными! Да аж три раза! Твои немногочисленные кривые извилины чуть не сделали меня овощем! «Я цепочку настолько не рассчитывал»! Наверное, она сама рассчиталась, да? И как ты не помер до сих пор, пробуя каждое своё изобретение? Да чтоб я ещё раз испытывал что-то твоего производства, Блэк! Что тут смешного?! – спросил Северус, видя, что гриффиндорец тщательно скрывает ладонью смешки, расслабленно сидя на стуле.
– В изделии присутствуют предохранители, – пояснил Сириус, – овощем тебе стать не грозило.
– Какое счастье! – язвительно отозвался Снейп, – В голову себе предохранители поставь, чтобы в следующий раз расчёты шли вернее.
– То есть, больше ничего моего производства ты испытывать не собираешься? – уточнил гриф, пропустив подколку мимо ушей.
– У тебя плохо ещё и со слухом? – раздражённо произнёс Северус, поднимая выпавшую из ладони палочку с пола.
– Значит, браслет, который я изготовлю, ты использовать не будешь? – продолжал рассуждать и хитро улыбаться Сириус, а слизеринец замер, хмуро посмотрев на него.
– Заказ мы обсудили вдоль и поперёк, – медленно, как отсталому в развитии, объяснил он, – там уж точно не будет всяких вывертов с ментальной магией.
– А вдруг щитовые привяжутся не так или Дезиллюминационные сработают раз и навсегда? – уже откровенно издевался Блэк.
– В таком случае начну использовать артефакт только после того, как буду убежден в его безопасности. Проверю, кстати, на тебе, – мрачно ответил Снейп, а гриффиндорец лишь весело хмыкнул.
– Воспоминание на границе щитов – это составление рецепта? – спросил он, покопавшись в памяти и вытащив оттуда неясную расплывчатую картинку лежащих на столе пергаментов с малопонятным текстом. Слизеринец кивнул. На самом деле, на многое рассчитывать не приходилось изначально – задуманная Блэком атака пусть сама по себе и была впечатляющей, но никак не могла помочь жертве узнать из разума нападающего что-то серьёзное. В основном потому, что атакой этой в первую очередь должен управлять сам человек, попадая в чужую голову и пытаясь вытащить оттуда что-нибудь ценное. Хорошо, если он знает, что ему нужно найти, в обратном же случае петлять по памяти придётся очень и очень долго, отвлекаясь на любую мелкую ассоциацию. А вот когда данное воздействие Сириус переложил на артефакт, он вычеркнул из него всякий контроль. Некому было управлять ответным нападением, это по встроенной схеме делал составленный им рунный блок. И потому задача в нём была прописана простейшая – хватать первое, что попадётся. И, копируя, тащить в разум жертвы.
Однако Снейп не зря возмущался таким способом передачи информации, сетуя на уязвимость естественного окклюменционного щита, который имелся абсолютно у каждого из людей, - любая связь между мозгами нападавшего и жертвы создавала неминуемую угрозу последней, которую Блэк пытался нивелировать защитным конструктом, встроенным в артефакт. Контакт с сознанием в итоге вышел слишком уж коротким и «передать» при всём желании не вышло бы ничего, кроме какой-нибудь нечёткой картинки. Тем не менее, тот, кто с подобной ответной реакцией на нападение столкнётся, об этом знать не будет, а значит неожиданное нападение и мелькнувшие перед глазами возможно важные сцены несомненно напугают его.
Продлить момент «связи» и попытаться вызнать побольше было уже слишком опасно, так как придуманная Сириусом схема защиты становилась бесполезной. Неожиданный сеанс Легилименции без «управляющего», длящийся от силы несколько секунд, не сможет сильно навредить нападающему. Тот почувствует боль от насильственного проникновения в голову, разумеется, но ничем не поправимым это априори не кончится – мало времени. Но стоит его продлить, и возможность сойти с ума станет вполне реальной даже для жертвы. Нападающий, понятное дело, будет не в восторге от усилившейся многократно боли. Ведь артефакт, воздействуя на разум мага, лишь сначала будет тянуть то, за что зацепится, что лежит «ближе всего» от щитов. Но дальше за этим пойдут связанные события, воспоминания, эмоции, а за ними ещё и ещё навеянные ассоциациями образы, которые будут вытягиваться один за другим и тут же переноситься в сознание жертвы. Учитывая скорость формирования мыслей и тот факт, что абсолютно все воспоминания неразрывно связаны между собой, процесс будет протекать невероятно быстро и болезненно, а неподготовленный мозг жертвы просто вскипит от объёмов поступающей в него информации.
По той же причине жертве нельзя было «передать» контроль спровоцированной артефактом атаки. Человек, ни разу в жизни не имеющий дела с Легилименцией, скорее навредит сам себе, чем сумеет спокойно «прогуляться» по чьему-нибудь мозгу, который, к слову, от неопытного проникновения тоже будет неминуемо повреждён.
В любом случае, в итоге можно было выделить две основные вещи: созданный Блэком артефакт прекрасно справлялся с проецированием дополнительной защиты, но вот с другим его аспектом ничего путного не вышло – ограничение на время действия сбоило, и атака не остановилась, продолжая пробивать защиту Снейпа. Благо, та у него хоть присутствовала и гриф не заполучил себе в голову поток ничем несдерживаемых картинок. Но ещё несколько секунд – и опасный процесс бы запустился. Слава Мерлину, что всё хорошо закончилось.
Размышляющий о некотором провале идеи с атакой и мысленно обещающий себе больше так не рисковать при проверке артефактов Сириус вдруг заметил, что выглядит слизеринец все ещё не слишком хорошо даже по меркам вечно бледного Снейпа с огромными мешками под глазами. В свете ярких ламп парень казался белым, как мел, а губы и вовсе приобрели какой-то синеватый оттенок. Подумав о том, что этот смертник держится только на его заклинании, но в то же время признав, что в этом присутствует и его вина, Блэк потянулся за своей сумкой, не обратив внимания на скользящий взгляд больного. Он вынул два пузатых флакона с ярко-бирюзовой жидкостью и молча протянул один из них Снейпу. Тот моментально узнал в нём Укрепляющий раствор, поднял скептический взгляд на грифа и упрямо сказал:
– Не нуждаюсь в подобном.
– Ты выглядишь как инфернал, – заявил Сириус, настойчиво удерживая раскрытую ладонь с пузырьком перед его лицом. – Мне бы не хотелось буксировать тебя до гостиной, когда отрубишься. Тем более, я не знаю, где она находится.
– Не отравлено? – с подозрением покосился на зелье действительно чувствующий себя хуже, чем обычно, Снейп, на что Блэк только закатил глаза, пальцем открыв свой флакон и в один глоток выпив содержимое.
– Тренировался по недавно пройденному материалу, вот и запасся полезными составами. Я так до утра нередко сижу, очень полезная штука, – объяснял Сириус, глядя, как осторожно Северус берёт фиал, откупоривает его, принюхивается, и, видимо сочтя запах соответствующим рецепту, опрокидывает содержимое в рот, тут же чуть кисло морщась – вкус у этого зелья и вправду не очень.
– Теперь приступим к занятиям? – спросил слизеринец, к которому постепенно возвращался привычный цвет лица. Блэк задумался, немного нахмурив брови, и после выдал чуть заторможено:
– Нет, потом будет сложнее сконцентрироваться, так что сначала создание.
– Создание чего? – не понял Северус.
– Браслета, – отозвался гриф, подготавливая рабочий стол.
– Какого брасле…, – хотел спросить Снейп, но внезапно понял и резко прервал фразу, вылупившись на Блэка недоверчивым взглядом, – Серьёзно? Но ведь до окончания действия договора ещё около месяца.
– И что? – фыркнул парень. – Мне теперь ждать последнего дня?
«Да, так ты и сделал бы…раньше», – мысленно ответил сбитый с толку слизеринец, но вслух ничего не сказал.
– Нет смысла растягивать исполнение обязательств, – рассеянно продолжил рассуждать Сириус, внимательно рассматривая железный набалдашник у трости, что недавно купил на барахолке. – Наоборот, я хочу поскорее закончить со всем этим. Лишние конструкты в ауре очень мешают при изготовке артефактов, так что со всеми долгами лучше разбираться сразу, как есть возможность.
Северус снова промолчал, наблюдая за работой Блэка. Он испытывал некую растерянность оттого, что гриффиндорец поступил не так, как предполагалось. Уже в который раз его деловой партнёр не оправдывал ожиданий, поступая и рассуждая абсолютно не так, как должен был. Снейп немного потупился от этого, не понимая, как ему теперь себя вести. С одной стороны, закрепившиеся стереотипы твердили, что это должен быть всё тот же гриф, не выносящий Слизерин и его обитателей и любящий тупо пошутить, а с другой, глаза ясно видели, перед ним почти другой человек, думающий наперёд и здраво оценивающий ситуацию, не вплетая в нее собственных эмоций. Северусу было сложно вот так просто в корне поменять свое мнение о Блэке. Несмотря на то, что явственные изменения не заметить было невозможно, Снейп, наверное, по старой памяти всё ещё подсознательно ждал от гриффиндорца подлости.
Даже этот инцидент: Сириус, видимо, попросту сжалился над ним, отговорившись чушью про гостиную, а Северус начал подозревать его в намеренном желании подсунуть отраву. Лили часто говорила, что гиперболизированная недоверчивость Снейпа не доведёт его не до чего хорошего, но слизеринец только отмахивался и закатывал глаза. Что плохого в том, что он держится особняком от возможных предателей и сразу предполагает худшее? Однако теперь он понял, что так продолжаться не может, особенно при условии, что им ещё полгода вместе работать над своей подготовкой к СОВ. Нет, о доверии речи конечно же не шло, но подозревать грифа во всех грехах неплохо было бы перестать.
– Да чтоб тебя! – в сердцах воскликнул Блэк, вырывая Северуса из размышлений. Уже, кажется, пятая заготовка неутешительно дымилась на парте, готовая вот-вот взорваться. Сириус насупился, залил неудавшийся артефакт Агуаменти, очистил рабочий стол с помощью Тергео и начал заново.
– Я так понимаю, нужно сделать побольше заготовок? – осведомился Снейп, вдруг осознав, что слишком долго сидел без движения.
– Угу, – не отрываясь от работы, кивнул гриф, – заодно и дизайн мастери на свой вкус.
Слизеринец подошел к груде материалов, выбрал несколько понравившихся ремешков, приятный глазу металлолом и начал делать из этого что-то, похожее на наручное украшение. Сириус закусил губу от усердия, пытаясь выжечь рунические символы с точностью до сотой доли дюйма. Через час на парте красовался чёрный ободок, усеянный крошечными закорючками, а гриффиндорец обессиленно растёкся на стуле, прикрыв глаза и находясь в шаге от того, чтобы наконец заснуть. Снейп тоже всё чаще вздрагивал, будто стряхивая с себя накатившую дрёму и прикладывая громадные усилия, чтобы не провалиться в сон.
– Может всё-таки вздремнём пару часиков? – предложил Блэк, потирая слипающиеся глаза.
– Ещё чего, – отмахнулся Северус. – Сам предложил делать артефакт, сам теперь увиливает. У нас, между прочим, ещё и занятия.
– Мазохи-и-ист, – зевнул Сириус, сладко потягиваясь.
– Лентяй, – в тон ему отозвался слизеринец.
– А вот и нет, – вяло возразил парень, беря в руку висящий на шее медальон, – вон что сделал сегодня.
– Ты делал его не один, не приписывай себе и чужие заслуги, Блэк. Стоит сразу повторить основу или, думаешь, удастся закрепить заклинания с первого раза? Я считаю, перестраховаться стоит, – он потянулся за ещё одной заготовкой. – Чёрт возьми, куда ты дел остатки Фиксирующего? Нужно обработать браслет, пока руны не получили деформацию. Почему на столе открытым стоит флакон с Восстанавливающим структуру? Сколько раз я говорил, что его нельзя оставлять неприкрытым? Блэк, говори уже, где Фиксирующее! Чего ты замолчал?
Снейп тщательно закупорил флакон с быстро выветривающимся зельем и недовольно уставился в сторону гриффиндорца, намереваясь высказать ему всё, что он думает о невнимательных людях, но увиденная картина заставила его тут же проглотить заготовленные язвительные реплики - Блэк спал. Мирно посапывал, полусидя раскинувшись на парте, чудом не задев руками флаконы зелий, а щекой угодив прямо в какие-то записи. Северус в некотором ступоре молча смотрел на ушедшего в царство Морфея сокурсника. В голове проскользнули мысли о том, что чуть погасить яркость ламп Сириус решил не только для того, чтобы «свет не так сильно бил в глаза». Поганец создал подходящую обстановку для дрёмы, непонятно, осознанно или нет.
Северус вздохнул, не совсем представляя, что делать с Блэком. Разбудить и заставить работать дальше? Но он ведь не знает, сколько не спал гриффиндорец на самом деле. Эта оговорка его ещё: «Я так до утра нередко сижу...», так некстати вспомнившаяся сейчас, пробудила в слизеринце неясное чувство понимания и, возможно, даже сочувствия. Поэтому он недовольно фыркнул, но решил не трогать Сириуса, в усиленном темпе работающего днями напролёт ради скорейшего создания ментального артефакта, которое наконец свершилось.
И зачем ему такая срочность? Вряд ли Дамблдор в скором времени заинтересуется ими. Отыграли ненависть они вроде прилично, Снейп вспомнил, как чуть более месяца назад еле-еле почувствовал, как осторожно просматривает вытолкнутые на поверхность щитов мыслеобразы о ненависти к гриффиндорцу директор. Он бы и вовсе подумал, что ему показалось, но факт вторжения в мысли Сириуса, замеченный благодаря серьге, сводил всякие сомнения на нет. Легилименция точно была, и от этого недоверие и неприязнь к персоне директора только возросли, а закономерное опасение рецидива случившейся ситуации спровоцировало тщательнее оттачивать окклюменционные навыки защиты.
Северус уже сталкивался в жизни с похожими на него людьми. Все они тоже могли без устали декламировать патетические пафосные речи, но, когда дело доходило до поступков, делали с точностью до наоборот, преследуя некие только им известные цели. Вот и седовласый волшебник вопреки словам о том, что нужно прекратить вражду и научиться понимать друг друга, только сильнее подогревал обоюдную ненависть между небезызвестными факультетами своим бездействием.
Проведение совместных занятий Слизерина с Гриффиндором, откровенное подсуживание МакГонагалл своим студентам на уроках и излишняя придирчивость к ученикам серебро-зелёного дома одновременно с попустительством Слизнорта, который за своих подопечных особо не вступался, вообще редко обращая внимание на что-то кроме своего «изумительного» Клуба слизней. Всё это можно было пресечь парой директорских указов, но нет. Дамблдор ничего не делал, так что, судя по всему, настоящее положение дел его полностью устраивало.
Снейп уже давно не злился на него, даже не ненавидел «великого и светлого». Слишком быстро жизнь дала ему понять, что нельзя надеяться ни на кого, кроме себя. Спасение утопающего – дело рук самого утопающего. Обучение на Слизерине – факультете скрытных эгоистичных интриганов, травля компанией гриффиндорцев, из-за которой никто с других факультетов не хотел с ним общаться, да и со своего обращались только по делу, проблемы дома, не дающие свободно вздохнуть даже летом, - всё это и сделало Северуса таким закрытым и недоверчивым.
Насмотревшись дома на крайне неблагоприятную для формирования мировоззрения картину, он закономерно надеялся, что с поступлением в Хогвартс ситуация изменится. Что там, среди равных себе, среди таких же волшебников, он уже не будет объектом насмешек дворовых мальчишек, что покажет свои знания и будет признан ровесниками. Но реальность жестока. Детки богатых родителей не спешили признавать тощего выходца из трущоб, а репутацию сразу же испортили стычки с компанией грифов. Попытки наладить контакт поначалу терпели крах, и, обзаведясь парочкой ножей в спине, Сев решил, что ему никто из них и не нужен и окончательно закрылся в себе. Только Лили, подруга детства, не омрачённого суровой правдой жизни, накрепко засела в душе. Ещё до того, как Снейп возвёл вокруг последней устрашающие бетонные ограждения с шипованной оградой.
Ему хватало общения с Эванс, хватало обсуждений всего на свете, редких встреч, ради которых он мог потерпеть любые нападки Поттера. Он был уверен, что одной подруги вполне достаточно, пока в его рутину внезапно не ворвался Блэк. Северус понял, каково это – найти реально заинтересованного в теме собеседника и спорить с ним до ночи, до севшего голоса о свойствах какого-нибудь состава, понял, как иногда здорово пособачиться с кем-нибудь в его излюбленной манере, при этом не схлопотав за подобное заклинания в спину, а, наоборот, получив такой же колкий ответ, ни капли не обидный, а только подстёгивающий азарт в словесной баталии. Слизеринец гнал от себя эти мысли так старательно, но они снова и снова возвращались к нему. С Блэком ему было по-своему интересно, не так, как с Лили. Эти два вида общения вообще невозможно сравнить, они были абсолютно разными!
Северус на каждой их встрече ловил себя на том, что чувствует себя слишком комфортно, будто действительно пришёл увидеться и пообщаться с другом. Сириус и вправду внушал доверие, потому что был простым и искренним, не пытался скрыть своего настроения, по возможности честно отвечал на вопросы и много шутил. Привыкший к резкому недружелюбию и даже презрению со стороны гриффиндорца Снейп поначалу искал во всём подвох, что неудивительно, ведь он жил среди вёртких слизеринцев, что могли за коротким разговором выведать о собеседнике кучу информации.
Но чем дольше он работал с Блэком, тем яснее понимал – никакого подвоха тут быть не может, гриф просто не сумел бы так изощрённо притворяться. Оттого стало ещё неприятнее терпеть эти мысли о дружбе, скребущиеся о черепную коробку. Поведение Сириуса подпитывало надежду на то, что это возможно – продолжить общаться вот так, просто, без всяких договоров и соглашений. А Северус упрямо гнал её куда подальше, эту надежду, которая вдруг решила объявиться как снег на голову. Не могли они быть приятелями, просто не могли и точка. Как там Блэк выразился? «Я хочу поскорее закончить со всем этим». Вот и доказательство. Уже на следующий учебный год все будет по-прежнему. И доставать слизеринца небезызвестная шайка снова примется в полном составе.
Снейп нахмурился своим мыслям, глядя на то, как лучик встающего солнца, пробившись сквозь мутные стёкла, упал прямо на парту перед лицом Блэка, грозясь в ближайшие минуты прервать его сон, бесцеремонно пробравшись на плотно закрытые веки. Будто почувствовав это, гриффиндорец сморщился в какой-то странной гримасе, отрицательно махнул рукой, очевидно не соглашаясь с чем-то во сне, пробормотал совершенно бессвязную нелепицу и повернул лежащую на столе голову в другую сторону, отворачиваясь от скорой атаки солнечного луча.
Рассеянно посмотрев на стремительно окрашивающийся в огненно-рыжий цвет горизонт, Северус снова потёр пальцами переносицу, пытаясь унять зарождающуюся головную боль. Он аккуратно обработал браслет обнаруженным на краешке стола Фиксирующим, отложил изделие в сторону и тихо достал из сумки пергаменты и найденный в библиотеке фолиант о Целительных зельях, принявшись досконально изучать и записывать интересные или полезные рецепты. Перо еле слышно скрипело в звенящей тишине светлеющей комнаты, куда с каждой минутой пробиралось всё больше солнечного света.