Было темно. Сквозь эту темноту, словно сквозь толщу воды, слышался голос. Но чем ближе он становился, тем чётче ощущалась боль. Северус отчаянно не хотел возвращаться к ней, ему нравилось находиться в безмятежной пустоте, где не было никаких переживаний, стрессов, побоев, обязательств, какой-либо ответственности и вообще тяжёлой жизни. Словно в каком-то небытие он почувствовал, как его легонько встряхнули за плечи. От этой тряски фантомная боль стала ярче, он зашипел сквозь зубы, надеясь, что нарушающее его спокойствие нечто немедленно сгинет. Юноша пытался отрешиться от постепенно подкрадывающейся реальности и снова забыться, но не выходило – плавные волны манящей пустоты тревожились и искажались, грозясь в одно мгновение выкинуть из своего течения Снейпа.
Чувство времени притупилось, а может и вовсе исчезло, так что Северус не мог точно сказать, сколько старался вновь погрузиться в беспамятство. Однако в один момент так же отдалённо он ощутил, как губ коснулось прохладное горлышко какого-то пузырька. Совершая механические глотательные движения и не различая даже вкуса поступающей в организм жидкости, Снейп с порядочной долей сожаления заметил, что уже не плавает в пустоте, а шум в ушах значительно уменьшился, позволив ему распознать в несвязном бормотании где-то рядом с собой отдельные слова и даже фразы.
– Давай же, … до конца. Я знаю, что оно …, но оно даст тебе сил. Отлично, теперь крововосполняющее и … тебе нужно… для…, только попробуй снова заупрямиться и не … рта, Снейп. Я залью его в тебя насильно, чёртов ты …, – заслышав знакомые интонации, Северус немедленно подумал, что его посетили галлюцинации – настолько нереальным казалось присутствие здесь Блэка.
К слову, здесь - это где? Не открывший ещё глаз слизеринец не мог определить своего точного местонахождения, но щекочущий нюх характерный запах различных трав и настоек ненавязчиво подсовывал в возможные варианты больницу Святого Мунго. Неужели всё оказалось настолько плохо, что мать пересилила себя и повезла его в магическую лечебницу? Тогда голосу навязчивого гриффиндорца делать здесь тем более нечего… Он должен быть в Хогвартсе, за много миль отсюда, лазить по каким-нибудь закуткам замка, даже не подозревая о том, что произошло со Снейпом. Убедившись, что с ним в голове говорит собственная галлюцинация, Северус попытался осторожно приоткрыть будто налитые свинцом веки. Те слушались неохотно, юноша мгновенно ощутил очень сильное желание провалиться обратно в сон, но потакать ему не стал, намереваясь всё же рассмотреть палату, в которую его определили.
Очертания собственной полутёмной комнаты сбили с толку, но полноценный когнитивный диссонанс парень заработал, наткнувшись при её осмотре не на карие сочувствующие глаза матери, а на пронзительно синие очи Сириуса Блэка, напряжённо рассматривающие его с каким-то обеспокоенным опасением во взгляде. Истерично подумав о том, что галлюцинации как-то слишком быстро прогрессируют из слуховых в визуальные, а сам он пока не торопится в психушку, Северус уставился на воображаемого Блэка в ответ, тщательно сличая его по памяти с оригиналом. Желание поспать со свистом улетучилось из мыслей на пару с робкой удивлённой заметкой сознания о том, что в теле ничего не болит.
Сириус чуть расслабился, заметив, что больной наконец-то очнулся. Это непременно означало, что притащенные им зелья сработали. Пожалел Блэк только о том, что не прихватил Костерост, вот уж не думал он, что придётся иметь дело с переломами, да ещё и столь серьёзными. Нос у Снейпа уже прилично опух, налившись прелестным лиловым оттенком свежепоявившейся гематомы. То же, вероятно, произошло и с рёбрами, но снимать в таком холоде со слизеринца свитер гриф не рискнул, да и откровенно боязно было, что в беспамятстве может сделать за подобное парень. Сири свёл все видимые ему синяки и царапины, устранил выявленные с помощью заклинаний и достаточно неприятные повреждения внутренних органов, но вот кости… Не догадался!
Из-за этого пришлось наложить чары, поддерживающие нужное давление в восстановленной плевральной полости, и сильное обезболивающее на ту область лёгкого, которую царапали осколки сломавшихся костей. Это был максимум Блэка, никогда не углублявшегося в человеческую анатомию сверх необходимого и уж точно не владеющего профессиональными целительскими чарами. И за максимум этот стоило поблагодарить его родителей, в своё время упрямо вдалбливающих ему в голову элементранейшие заклинания, в некоторых ситуациях способные спасти целые жизни. До глубины души ошарашенный увиденным и в попытках привести в чувство однокурсника испачкавший руки в чужой, ещё теплой крови Сириус только и мог, что судорожно бормотать намертво впаянные в подсознание латинские словосочетания…
Не выдержав пристального изучающего взгляда со стороны Снейпа, Блэк внутренне содрогнулся от снова вспомнившейся картины и недовольно спросил:
– Ну и чего ты смотришь? – вместо ответа тот вдруг поднял ладонь с постели, на которую был осторожно отлеветирован, и сначала просто коснулся ею плеча гриффиндорца, а после сжал конечность почти до синяка, отчего Блэк возмущённо зашипел: – Что ты творишь, придурок?
– Почему не в Хогвартсе? – хриплым шёпотом спросил Северус, с удивлением рассматривая собственные пальцы и все ещё не веря в то, что Блэк и вправду находится прямо сейчас в его комнате.
– Я уехал на каникулы домой, – пояснил тот, потирая пораненное место. Снейп хотел хмыкнуть и заявить в привычной язвительной форме, что это ничего для него не разъяснило, но мгновением позже и сам понял, что вместо вопроса «Что ты здесь забыл?» его мозг сгенерировал вопрос о том, что противоречило уже имеющимся догадкам, а гриф ответил на него верно. Прерывисто вздохнув и взглянув в тот угол потолка, где обычно летом жил мохнатый паук с длинными лапами, Северус задал новый вопрос, на этот раз точно верный:
– Какого чёрта ты здесь делаешь, Блэк? – Сириус вдруг замер на секунду, будто вспомнив что-то, и с неясной интонацией усмехнулся, тоже переведя взгляд в сторону.
– Спасаю кое-какого вредного слизеринца, – ответил он.
– Зачем? – без всякого выражения спросил тут же Снейп. На самом деле больше его тревожило, каким образом гриф смог всё это провернуть, но и причина такого поступка без внимания оставаться не должна была.
– Разумеется, из соображений личной выгоды, – сказал Блэк, и слизеринец в откровенно-скептическом неверии даже вновь взглянул на него, – должен же кто-то доучить меня категории «С» – Сириус улыбнулся так непривычно хитро, что Северус на одно крохотное мгновение допустил, что тот вполне мог оказаться на Слизерине.
– И почему мне кажется, что это был отголосок прерогативы всех отважных и слабоумных? – недовольно брякнул Снейп, желая отогнать в своей голове образ слизеринца-Блэка.
– Понятия не имею, – беспечно отмахнулся гриф и продолжил с возмущением, громким и до смешного фальшивым: – чтоб ты знал, для того, чтобы сюда попасть, мне пришлось связаться с Малфоями. С Малфоями! Осознаёшь масштаб трагедии, болезный?
– Сам болезный! – ощетинился тут же Северус, и, сощурившись, припечатал: – И связался с белобрысыми засранцами потому что идиот!
– А где я, по-твоему, должен был достать нелегальную палочку, которую министерские чары Надзора не засекли бы? – парировал Блэк, начав возмущаться по-настоящему.
– Нелегальную палочку? – расширились в неверии глаза слизеринца.
– Именно. С её помощью я оглушил твоего, вероятно, отца, пока пробирался в дом. А используй я свою, тут бы уже половина министерства топталась.
– Надеюсь, он при падении ударился как можно больнее, – не удержавшись, кровожадно высказался Снейп, невольно вспоминая тяжёлый ботинок, с силой давящий на грудь.
– Вполне, – достаточно спокойно ответил нахмурившийся Сириус, – с лестницы падать так-то вообще не очень приятно, а он проделал это, будучи в парализованном состоянии. Снейп, у тебя есть Костерост? Скоро вместо твоего лица будет виднеться только распухший до ужасающих размеров нос.
– Есть, – кивнул недовольный озвученной перспективой Северус и попытался подняться, так как боли по-прежнему не чувствовал, но Блэк тут же остановил его порыв:
– Нет, лежи! – рявкнул он, начав угрожающе приближаться с явным намерением вернуть однокурсника в прежнее положение, и тут же объяснил, увидев, как застыл, опёршись на локти, парень: – Не болит, потому что действует обезболивающее, но кость, вероятно, всё так же травмирует лёгкое при каждом неосторожном движении. Я сам возьму Костерост, скажи только, где он.
– В сумке под кроватью, – процедил вынужденный подчиниться Снейп, опускаясь обратно. Конечно же, ему не хотелось, чтобы гриф лазил в его вещах, но заработать осложнения для оставшихся травм не хотелось сильнее.
Сириус полез вытаскивать искомое, а слизеринец получил возможность получше рассмотреть комнату с раскиданными во время избиения вещами. Вечер за окном только начинал опускаться на дом, так что даже без дополнительного освещения можно было разглядеть покосившуюся полку, с которой на пол съехало несколько книг, почти пустой письменный стол, всё стоящее на котором ранее тоже оказалось на полу, засохшую и впитавшуюся в трухлявые доски лужу чернил, в которой испачкалось и большинство упавших перьев… Из щелей у окна тянул наверняка ледяной ветер, но Северус с удивлением отметил, что привычного холода совершенно не чувствует. «Согревающие чары», – понял он, краем уха улавливая сдержанные ругательства грифа, выверено отмеряющего дозу Костероста за столом.
О факте нахождения однокурсника в Паучьем тупике юноша старался не думать. Пусть Блэк и оказался тут как нельзя вовремя, Снейп все равно не хотел бы видеть с размаху ворвавшегося в его жизнь грифа ещё и здесь. Тем более здесь. Уязвлённое раздражение поднималось в нём каждый раз, когда он осознавал, что Сириус теперь знает. Знает, как бедно живёт Северус, знает, в какой обстановке он проводит каждые каникулы, знает, как относится к нему отец и какие проблемы это вызывает. И это знание не заткнуть ни одной клятвой, потому что Блэк его спас. В который чёртов раз полез, куда не просят, но при этом не позволил слизеринцу спокойно отбросить коньки.
И это бесило. Неимоверно раздражало. Потому что Снейп не привык принимать помощь. Безвозмездную, добровольную и такую… дружескую. Он едва мог смириться с проявлением заботы и доброты со стороны Лили, как вдруг нечто похожее выкинул Блэк. Блэк, с которым они едва переносили друг друга полгода назад, который тогда ещё рад был сам обозвать его сальноволосым ублюдком и вместе со своей компашкой хорошенько унизить, который вдруг обрёл потерянные мозги в сентябре, который начал располагать к общению и погружать в странно-доброжелательную атмосферу на занятиях, заражая искренним смехом и не боясь выказывать самые разные эмоции. Сириус постепенно перестал быть врагом или неприятелем. Он оставил позади и возможную для простых деловых партнёров черту, самовольно вломившись в дом Северуса и … и не позволив ему бесславно покинуть этот бренный мир. Вот ведь мордредовы грифы с их обострённым чувством справедливости и умением лезть, куда не звали! И что теперь Северусу делать с этим, драккл его задери, спасителем? Так замечательно несколько месяцев они соблюдали относительный нейтралитет, надо же было Блэку всё испортить, добавив зудящей идее о дружбе в голове Снейпа новых аргументов!
Гриф тем временем справился с дозировкой зелья и, привычным жестом достав из подпространства одного из браслетов на запястье тот самый анализирующий кубик, про существование которого Северус успел уже забыть, вручил его слизеринцу, наказав сидеть смирно. Тот фыркнул тихо, но ничего не сказал: пристально наблюдал, как наливались синеватым оттенком руны после того, как волна всех спрятанных в предмете заклятий разом омыла тело. Снейпа передёрнуло от неприятного пронизывающего ощущения, и он тут же вернул объект обратно владельцу, немедленно вчитавшемуся в показания.
– Неутешительно, – озвучил Сириус свой вердикт спустя пару минут, – в носу перелом конкретный конечно, но всего один, и, если можно так выразиться, точечный. Кость сломалась в одном месте, оставив минимум осколков, так что не понадобится даже Костерост. Одно целительское заклинание поставит всё на место. А вот рёбра…, – он нахмурился, заставив Северуса начать переживать о реальной перспективе получить инвалидность, – много трещин, да и перелома оказалось три, а не два, как я предполагал. Пятое ребро сломано в двух местах: ближе к грудине и на боку, отчего часть кости просто отвалилась. Это и вызывает такую сильную боль. Желательно убрать лицевую часть обоих ребер - пятого и шестого – и вырастить её заново. Займёт всего часа четыре, но придётся хорошенько прицелиться. Как ограничить область я себе уже представляю, да и с формулировкой проблем быть не должно…
– Ты хочешь ставить на мне эксперименты? – перебил его справедливо возмущённый Снейп, краем тонкого одеяла пытаясь стереть присохшую к подбородку кровь.
– А ты хочешь провести в болях целую ночь, выращивая эти кости целиком? – скептически переспросил Блэк.
– Я никуда не тороплюсь.
– Зато я тороплюсь.
– Тебя никто и не держит, – равнодушно махнул рукой Северус, на деле ощущая вдруг что-то неприятное от того, что Сириус стремится избавиться от его общества как можно скорее. Казалось бы, пожалуйста, пусть катится себе на все четыре стороны и даст ему наконец всё обстоятельно обдумать, но нет – лёгкая досада явно указывала на то, что подобное отчуждение Снейпу неприятно. «Не спасал бы, раз видеть лишний раз не желает», – раздражённо пронеслось в мыслях.
Гриффиндорец же только тяжело вздохнул, подумал о том, что Эванс памятник при жизни ставить нужно, раз она умудряется управляться с этим невозможно вредным и гордым засранцем, и упрямо продолжил препираться:
– Меня - нет, а вот ты пока не готов к аппарации.
– А я никуда и не собираюсь.
– Очень даже собираешься, просто пока об этом не знаешь, – Сириус нахально улыбнулся в ответ на крайне-раздражённое выражение, возникшее тут же на лице слизеринца. Отчего-то Блэка очень забавляло вот так выводить его из себя. Наверное, потому что настоящих эмоций Снейп старался не показывать и высмотреть как можно больше во время общения с ним Сириусу когда-то показалось отличной целью.
– Что за чушь ты несё… – договорить Северус не успел: невербальное Силенцио обрушилось на него со всей внезапностью, лишив голоса и не оставив ни единой возможности достучаться до одного крайне тупого недоумка.
– Прости, но устраивать демагогии сейчас нет времени, – Блэк резко направил палочку прямо на лицо Снейпа и сделал стремительный взмах, неразборчиво прошептав несколько латинских слов. Нос сначала сильно потянуло, а после пронзило болью, от которой слизеринец уже успел отвыкнуть. Осторожно коснувшись лица рукой, Северус безмолвно удивился – от отёка не осталось и следа, под пальцами прощупывался родной нос, чуть больше среднестатистического, кривоватый и с заметной горбинкой.
– Вот видишь, всё будет просто отлично, – вновь улыбнувшись, сообщил Сириус. Снейп посмотрел на него таким кровожадным взглядом, без вариантов обещающим скорейшую кончину, что гриф невольно дёрнулся и поспешил стать серьезным. Следующее заклинание требовало предельной концентрации.
– Брахиам Эмендо, – чётко прозвучало над головой и Северус почувствовал, что давящее ощущение где-то в груди исчезло, позволяя свободнее дышать. Блэк засуетился, метнувшись к столу и прихватив с него уже приготовленный для приёма Костерост. Снейп, всё ещё убивающий его взглядом (но уже не так жестоко, по крайней мере), залпом выпил неприятное на вкус зелье и тут же поморщился от отвратительного чувства течения обжигающей жидкости по глотке и пищеводу.
Сириус выдохнул, будто сбрасывая с себя всё скопившееся напряжение, и присел на стул, что прилагался к письменному столу. Раздался жалобный скрип далеко не новой мебели, но гриф едва обратил на это внимание, отменив наконец заклятие немоты. Почувствовав, что свобода слова вернулась к нему, Снейп не заставил себя долго ждать.
– Идиот! – зашипел он яростно. – Просто невозможный кретин! Ты вот сейчас мог меня в могилу упечь одним неверным крючком в жесте заклинания!
– Ну не упёк же, – возразил довольный собеседник, нагло ухмыляясь. – Зато через несколько часов будешь как новенький.
– И зачем я только связался с тобой…Беспечный придурок, погоди, вернёмся в школу и ты будешь искать наиболее безопасный коридор и ходить, оглядываясь, – сказал Северус с угрозой, но уже со значительно сбавленной злобой в голосе. А что толку попросту сотрясать воздух? Блэк излишне самоуверен – это давно уже ни для кого не новость – так что совсем неудивительно, что он даже не задумался о каких-либо негативных последствиях. Идиот. Снейп с трудом подавил желание заехать кулаком прямо в ухмыляющуюся морду. Спасибо «благополучному» детству и своре дворовых мальчишек – драться Сев умел, основные болевые точки знал, а комплекцией они с грифом не сильно различались, значит, разницу в силе ещё возможно покрыть. Однако, вместо короткого замаха слизеринец лишь сжал кулаки и коротко выдохнул. Естественно, он всё ещё был разгневан за самонадеянную выходку, которая вдобавок противоречила его ясному несогласию, но рациональная часть его кричала – дело было уже сделано, к тому же не так уж и плохо, так что ругаться не имело никакого смысла.
– Это значит, что мне следует опасаться поджога ещё одного рукава мантии на продолжении дуэли? – весело переспросил Сириус, для которого угрозы безоружного раненого слизеринца выглядели сейчас как сопение разобиженного ребёнка, лишённого коварными взрослыми сладкого.
Разумеется, он допускал вероятность того, что может сделать ошибку – никто не идеален в этом мире, к сожалению, но был достаточно уверен в своих силах и знаниях. Шанс на успех превышал возможность неудачи в три, а то и в пять раз, ведь первое, чему они были научены они с Регом на уроках по боевой магии от родителей – как остановить кровь и срастить повреждённые кости, так как зачастую самые серьёзные ранения сопровождались именно этими двумя проблемами.
Вальбурга всецело поддерживала наказ Ориона о том, что сыновья должны до больничной койки как минимум успеть дожить, а значит, суметь оказать друг другу или по возможности себе самим первую помощь. Поэтому упомянутые две проблемы были рассмотрены ими максимально обширно – Сириус в теории знал, как избавиться от любого типа кровотечений и как попытаться минимизировать ранения от любой сломанной кости. Не всё, конечно, можно было исправить заклинаниями. А то, что можно, исправлялось в половине случаев чарами, которые классифицировались как тёмные, так что пользоваться ими было в открытую нельзя. Вот и приходилось им с братом старательно заучивать, как половчее обезопасить место перелома при условии, естественно, отсутствия в шаговой доступности Костероста.
Знать-то в итоге Блэк знал, но всё ещё самое основное и, если можно так выразиться, поверхностное, то, что поможет до прихода квалифицированного специалиста. И потому насчёт того, что он реально мог сделать самостоятельно, картина вырисовывалась уже не такая радостная – травмы, имеющие опасные осложнения вроде повреждённых сосудов, разрыва тканей или связок, сепсиса, нарушения целостности костей позвоночника или черепа, прекращения дыхания, посинения кожных покровов и далее-далее по списку, следовало доверить специалисту и не пытаться вылечить самому. Просто потому что с высокой вероятностью по незнанию сделаешь хуже, чем поможешь. Заклинания, могущие исправить нечто подобное на месте и привести пациента в более-менее стабильное состояние, знали лишь дипломированные колдомедики, так что обоим Блэкам накрепко впечатали в головы – даже не пытаться делать что-то серьёзное, пока не получат достаточно точные показания заклинаний анализа. Да, банальный Энервейт кинуть можно было и загодя, но вот кидаться поправлять берцовую кость – только после тщательной проверки, показавшей, что ничего серьёзнее самого перелома не имеется.
То же повреждение, которое получил Снейп, особо ужасных осложнений не имело. Нет, конечно, если бы Сириус не вмешался, травма могла иметь серьёзные последствия, вплоть до смертельных, но сами показания анализирующего куба не были настолько страшными, даже, можно сказать, ожидаемыми – пневмо- и гемоторакс, лёгочное кровотечение и мелкие царапины на тканях, близлежащих к обломкам костей.
Напрямую с таким Блэк, естественно, ещё не сталкивался, но теорию знал назубок, в родительскую категорию «разрешаемого к лечению» всё это входило, и потому он почти не боялся отправить Снейпа на встречу к праотцам.
– И непременно содрогайся от перспективы обрести проплешину на голове от сожжённых волос, – продолжал тем временем раскидываться смехотворными угрозами слизеринец. Говорить ему о некоторой своей подкованности в основах колдомедицины Сириус не собирался – гораздо веселее было наблюдать, как вспыхивает обеспокоенный своей безопасностью Северус, напрочь позабыв о вечно носимом амплуа равнодушного ублюдка. С некоторых пор выведение его на эмоции стало блэковским хобби.
Причём не только на негативные – это как раз было несложно, особенно если Снейп находился в дурном расположении духа – а чаще всего на совсем необычные, те, которых раньше в условиях «непримиримой» вражды увидеть бы ни за что не удалось. Смех, например, или доходящий до удивления шок позволяли Блэку лишний раз убедиться – он ошибался в своём отношении к Северусу. Обычный любопытный придурок, разве что противный до ужаса и стоит из себя невесть что.
Сейчас правда, Сириус пребывал в самом настоящем ступоре, а характеристика слизеринца пополнилась: как минимум получил объяснение его крайне премерзкий нрав – ну кто в таких условиях вообще имеет шанс стать нормальным человеком? Допустим, о масштабе домашних проблем Снейпа гриф догадаться никак не мог, но вечно поношенная и затёртая одежда, да разваливающиеся подержанные книжки вместе с полуживыми школьными принадлежностями должны же были сказать ему хотя бы о их наличии! С тягостным вздохом и взявшейся за положенные угрызения совестью Сири признал – на Снейпа ему было плевать с Астрономической башни и видеть его проблем он сознательно не хотел.
Не хотел во времена вражды, когда они с ребятами с предвкушением излавливали слизеринского змея в надежде навалять посильнее за шибко острые словечки в свой адрес, не хотел в моменты сомнений в неоднозначной персоне, когда они то собачились на занятиях, то вполне мирно беседовали после прогулки к Дамблдору за Легилименцией, да даже в последнее время не хотел, хотя признал уже – со Снейпом вполне можно нормально общаться. Ехидная часть его спрашивала, с каких это пор он должен подмечать проблемы каждого встречного-поперечного, а та, благодаря которой юноша попал в Гриффиндор, дерзко и бескомпромиссно заявляла – нормального человеческого сочувствия заслуживали все – даже «кровный» враг Северус Снейп, но Блэк просто предпочёл не видеть очевидного. И предпочитал долго – даже когда отношения их более-менее выровнялись и не слишком хорошее положение дел слизеринца можно было уже и заметить.
– Как ты вообще всё это провернул? – задал Северус интересующий его вопрос после нескольких минут молчания, во время которых Сириус торговался с совестью, периодически хмурясь и против воли сжимая в досаде челюсти. Сторговаться не получилось – даже человек из него по итогу выходил достаточно хреновый, что уж говорить о гриффиндорце.
Снейп тоже всё время думал о своём, в основном о том, как же паршиво сложились обстоятельства. Отец в этот раз превзошёл самого себя и мозги его, кажется, вконец залиты были алкоголем – это же надо было додуматься, сломать ему рёбра да ещё и попинать вдоволь, чтобы то, что было сломано, уж точно на место не встало. Раньше Тобиас редко, но мог сломать что-нибудь в приступе одному ему понятного гнева и сразу же пугался того, что сделал (хотя больше всё-таки засевших в правительственных структурах сердобольных тёток), отступая до следующего распития крепких напитков.
Запоздалого страха Северус не чувствовал – довольно сложно было испугаться, когда его так быстро подлатали, теперь и осталось только – сидеть и ждать, пока срастутся окончательно кости. Мысли снова свернули к грифу, и это толкнуло Снейпа начать наконец задавать вопросы – чем быстрее он всё узнает, тем меньше придётся терпеть присутствие несносного однокурсника.
– Так ты все же хочешь услышать историю целиком, – ухмыльнулся Блэк в ответ на его вопрос и развернул стул спинкой к кровати, усаживаясь на нем задом-наперёд и складывая руки на эту самую спинку. Он пошарил глазами по комнате и призвал манящими чарами какой-то лист бумаги. – Всё началось с этого, – сказал он, разворачивая пергамент лицевой стороной к Северусу. Тому хватило одного мимолётного взгляда, чтобы вспомнить уродливые рубиновые капли, размазанные по странице, и понять, что это оказался за листок. Перегруженный событиями и впечатлениями мозг ранее не хотел выдавать воспоминание без ассоциации, но зато теперь перед внутренним взором Снейпа в деталях предстала сцена за секунды до того, как сознание уплыло в темноту.
– Признаюсь, когда ты не дописал фразу, я уже заподозрил что-то неладное, но подумал, что тебя просто отвлекли. Не получив ответа ни через десять, ни через пятнадцать минут, я только плечом повел, мол, ну и что, всякое может случиться, может поручение какое или дело. Но когда на странице стали проявляться кровавые капли…, – Сириус сделал драматическую паузу, – я, если честно, даже не знал, как реагировать, и потому тупо сидел и смотрел, как они заполняли пергамент. Спустя минуту, примерно, догадался, что случилось что-то из ряда вон выходящее, потому что столько крови он простой царапины явно не бывает. А ты как назло не отвечал ни на один из вопросов после. Я знал, что ты покинул Хог, но не знал, где ты живешь. И поэтому вспомнил о чудесной связи между Переговорными пергаментами. Протеевы чары вполне можно отследить, если заранее предметы против этого не зачаровывались. И все равно, определилась лишь небольшая область Коукворта. Дом пришлось выискивать вручную. Но эта задачка была попроще – достаточно использовать Карпе Ретрактум, и меня притянуло бы ко второму листу. Но вот чем это заклинание создать, если собственной палочкой я пользоваться не могу? – весело спросил Блэк у стен в комнате, очевидно, радуясь своей находчивости в критический момент и желая преподнести это как самое гениальное решение из всех возможных.
– И откуда ты знал, что у Малфоев будет нелегальный концентратор? – Северуса заинтересовали больше причинно-следственные связи.
– Они были у нас на приёме в Рождество, – ответил сбитый с линии повествования Сириус, – Люциус обсуждал с Ноттом возможность заказать в Германии парочку новых палочек на запас, уж больно хороши их мастера. Конечно, обсуждал не во всеуслышание, но и я не просто так согласился участвовать в этом кошмарном мероприятии. В том, чтобы послушать хвалебные речи всяких аристократов, тоже есть свои плюсы. Так вот, я отправился в Малфой мэнор. Цисси, естественно, порядком удивилась, всё-таки мы не особо хорошо общаемся с ней, чтобы я мог заявиться без приглашения. А уж как скривилось лицо старины Люци. Вот уж кто точно не пригласит меня после сегодняшнего ни на один приём, за что я его после только поблагодарю. Но договор мы заключили. Услуга за услугу. У меня на двое суток появилась палочка, не имеющая слежки от Министерства, а у Малфоя есть теперь возможность попросить меня о чём-то равноценном. Подожди, эта прагматичная зараза ещё не знает о том, что я умею делать артефакты. Когда матушка посчитает нужным растрепать единственное достижение старшего сына каждой более-менее чистокровной мадам, посетившей её чаепитие, тогда-то и начнется для меня форменный ад. Но сейчас не об этом.
Сириус положил голову на руки, видимо, устав держать её вертикально. Снейп только зевнул слегка: Костерост вызвал странный усыпляющий эффект, ожидаемая же при его применении боль ощущалась в области груди как-то глухо, но, возможно, зелье ещё не начало действовать в полную силу.
– Вооружившись палочкой, я вернулся в дом Блэков за аптечным набором скорой помощи. Вот только Костерост не положил, не догадался. Ну кто бы мог подумать, что тебя не режущим задели, а поломали парочку костей. В Коукворт я аппарировал по координатам. Да-да, уже умею это делать. Точнее, я и сам не знал, что умею, но много раз делал это с родителями, так что мне не составило особого труда просто повторить все ощущения. Дом твой нашел благодаря Карпе Ретрактум, а вот входить пришлось штурмом. Отца вырубил тихо, благо он не слышал, как я стукнул входной дверью. Иначе успел бы сообщить этим…маггловским аврорам.
– Полицейским, Блэк, – поправил его Северус, думая отстранённо, что к полицейским Тобиас не обратился бы даже если к нему в дом заявился сам Мерлин. Проблем с законом заядлому алкашу, увы, избежать не удалось, и потому блюстителей порядка он не слишком-то жаловал.
– Да, точно, им. Ты лежал около стола, весь в крови, со сломанным носом. Честно, я думал, уже не дышишь. Но нейтральные поддерживающие зелья все-равно вливал, пока диагностические чары накладывал. Они и показали, что пусть ты и не в сознании, но достаточно живой. А ещё показали кучу повреждений внутренних органов. Благо, не таких сложных, чтобы тут же мчаться в Мунго. Когда кровь из носа хлестать чуть перестала, переместил тебя на кровать и начал снова поить зельями. Ты противен даже в бессознательном состоянии, ты в курсе? Плотно сжимал губы и не хотел пить, что дают, – Сириус говорил нарочито весело, но Снейп заметил, как изменился тон его голоса, когда он начал вещать об увиденном в комнате. Блэк явно испугался, что обнаружил уже не Северуса, а лишь его остывающий труп. Возможно, именно то неясное бормотание, услышанное слизеринцем первым при пробуждении, и было показателем того, насколько отважному грифу стало страшно. Неужели Сириус действительно огорчился бы, уйдя Снейп из этого бренного мира? Из памяти тут же выплыли его слова на Астрономической башне, ещё в начале учебного года. «Разворачивайся и сигай! Сдалась мне твоя жалкая душонка!». Парень еле слышно усмехнулся, осознавая, как сильно же всё поменялось.
– Сейчас дождёмся твоего восстановления и аппарируем, – уверенно продолжил гриф, сверяясь со временем, тут же возникшим в воздухе.
– Я уже говорил, что никуда…, – вскинулся Северус, но был перебит.
– А я говорю, что ты не откажешься от возможности посетить дом Древнейшего и Благороднейшего рода Блэк и проверить тот рецепт, – решительно заявил Сириус, и слизеринец задохнулся в изумлении, так и не закончив возмущенную речь. Он приглашает его к себе домой? Его, Снейпа? Этот придурок случайно голову не повредил, пока добирался? Кем он считает Северуса, раз думает, что такие предложения нормальны?
Пока на слизеринца наваливалось волнами раздражение очередному проявлению непрошенной жалости и излишней уверенности Сириуса – не откажется он, видите ли! – где-то глубоко внутри обнадеживающе царапнуло при допущении о том, что не утруждающий себя размышлениями о тонкостях человеческих отношений Блэк видит в нём приятеля. И приглашает к себе в дом погостить. В старинный дом историей в несколько веков. Моментально возникшие мысли об обширной родовой библиотеке быстро вытеснили всякие ненужные сомнения в адекватности Сириуса, но их тут же прервал ехидно внутренний голос. Ага, так ему и позволят войти в обитель накапливаемых поколениями книг. Осадив собственные практичные желания, пока не успевшие перерасти в цели, он жестко напомнил себе о матери, которую оставлять с ополоумевшим после сегодняшнего инцидента отцом было категорически нельзя.
– Откажусь, – с упрямой твёрдостью возразил слизеринец.
– И какова же причина? – Блэк приподнял в удивлении брови и чуть качнулся на стуле вперёд, тщательнее всматриваясь в чёрные омуты напротив.
– Очень веская причина, в которую посвящать твой итак слишком много знающий любопытный нос я не имею никакого желания.
Сириус фыркнул, но промолчал. Разумеется, он решил вытащить отсюда вредного, но иногда всё-таки полезного и редко даже нормального Снейпа сразу же, как только вошёл в этот мрачный дом. Учитывая ещё и получение последним серьёзных травм, что едва не убили его, паршивое сожительство с чокнутым родителем и собственное совестливое чувство Блэка, заключающееся в неясной вине за то, что раньше никак не хотел обращать внимание на то, что было буквально перед самым носом, желание гриффиндорца стало навязчивой идеей, необходимостью. И просто так сдаваться он не собирался.
В чём кроется причина отказа, юноша точно, конечно же, не знал. Но догадывался, что с ним это никак не связано. Снейп, любопытный донельзя, в здравом уме ни за что бы не упустил возможности посетить древнее родовое поместье. Вряд ли его смутило бы присутствие там Сириуса или любого другого члена семьи Блэк. К тому же, Северус не мог не знать о том, что Регулус тоже покинул Хог, следовательно, собеседника он бы на Гриммо себе нашёл в любом случае. Так что проблема с гриффиндорцем точно не связана. Стало быть, его что-то удерживает. Что-то, находящееся здесь, в этом доме, в Коукворте.
Входная дверь стукнула, оповещая всех о том, что кто-то ещё вернулся в дом. Проваливающийся в дремоту Северус тут же подскочил и, осознав, что это мать пришла от соседки, попытался встать. Боль от выпитого зелья тут же дала о себе знать, острым бутоном расцветая в груди. Слизеринец сдавленно зашипел, а заметивший движения с его стороны Сириус взволнованно спросил:
– В чём дело, Снейп? Пришёл кто-то чужой?
«Да, и это ты», – хотелось ответить, но парень сдержался, только помотав головой. Осторожные шаги матери были едва слышны в комнате, Блэк не упомянул, убрал ли он с лестницы обездвиженное тело отца, потому Северус собирался уточнить этот момент, но едва он приоткрыл рот, снизу раздался пронзительный визг.
– Тобиас! О, Боги, что произошло? – моментально сложив два и два, Сириус подскочил к кровати и, бросив короткое «Терпи», осторожно помог пострадавшему подняться, предварительно наложив обезболивающее заклинание. Оно, впрочем, помогло мало, так как боль провоцировалась действием зелья, так что Снейп крепко сжал зубы, намереваясь терпеть. Ему пришлось сильно согнуться и идти невозможно медленно, поэтому обеспокоенную судьбой сына Эйлин они встретили, едва выйдя из спальни в коридор.
– Северус, ты в порядке? – спросила она немедленно. Тот вымученно кивнул, пытаясь не обращать внимания на ужасное режущее чувство там, где росли новые кости.
– Добрый день, миссис Снейп, – вежливо поздоровался правильно истолковавший ситуацию Сириус. Исхудавшая женщина перевела на него взгляд не таких тёмных, как у слизеринца, глаз и рассеянно ответила на приветствие, – Меня зовут Сириус Блэк, я друг Сне…Северуса, так вышло, что оказался рядом, когда ему требовалась помощь. Прошу прощения за столь ужасное отношение к вашему супругу с моей стороны, он являлся препятствием на пути оказания помощи.
Хозяйка дома кивнула, принимая озвученное к сведению. Блэк удивлённо отметил, что слова о муже не вызвали и толики сочувствия или обеспокоенности, тревогой глаза миссис Снейп зажглись только при упоминании возможных увечий сына.
– Северус, что он сделал на этот раз? – снова обратилась она к слизеринцу. Тот по-прежнему молчал, на лбу его появилась испарина. Сириус обеспокоенно заметил, что однокурсник едва выдерживает находиться в вертикальном положении: губы его побелели от напряжения, голова сильно наклонилась вниз, а пальцы интуитивно сжали оказавшуюся поблизости возможную опору – ткань свитера на плече гриффиндорца.
– Похоже, ему плохо после принятия Костероста, – пробормотал Блэк, аккуратно перекидывая руку Снейпа себе через плечо, – пожалуйста, принесите что-нибудь, поддерживающее силы.
Эйлин испуганно выдохнула, но тут же кинулась вглубь дома в поисках названного. Сириус помог слабеющему с каждым шагом Северусу дойти до кровати и усадил его на покрывало, чуть придерживая за плечо и не давая свалиться.
– Ну и кто из нас идиот? – глухо прошептал он, вспоминая и накладывая одно целительское заклинание за другим, – Это ты из-за матери, да? Не можешь покинуть это место?
– Сгинь, Блэк, – слабо ответил Снейп, расфокусировано глядя перед собой.
– Точно идиот, – резюмировал тот, роясь в прихваченной сумке в поисках Укрепляющего раствора. Через минуту подошла мать Северуса, принеся с собой что-то в кружке. Выпив находящуюся там жидкость, слизеринец чуть очухался, сумел выпрямиться и даже сказать несколько фраз. В основном он рассказывал матери о том, что случилось. Сухо, в общих чертах сыпал фактами, лишив их какой-либо эмоциональной составляющей. Даже момент нападения со стороны отца Снейп излагал, как МакГонагалл - лекцию на уроке.
Его мать в это время смотрела на него с тревогой и какой-то болезненной жалостью. Оговорка о том, что Тобиас сделал «на этот раз», дала Сириусу понять, что это не первый и даже не второй подобный инцидент. Желание вытащить отсюда слизеринца дополнилось намерением огородить эту семью от нападок собственного главы в принципе. К счастью, Блэк знал, как это сделать.
– Тебе нужен отдых, сын, – проговорила миссис Снейп, поднимаясь со стула, – Сириус Блэк, верно? Спасибо тебе. Насколько я поняла, факт твоей помощи оказался решающим. Спасибо за это.
– Не стоит, правда. В конце концов, кем бы я был, если бы прошел мимо оказавшегося в беде Северуса, – потупился Сириус, понадеявшись, что слизеринец не влезет в разговор, к примеру, с язвительным: «Самим собой», начав опровергать выстроенную версию. Будто услышав его мысленные просьбы, Снейп безучастно молчал, отвернувшись к окну. – Позвольте нам, пожалуйста, переговорить ещё кое о чём.
– Конечно-конечно, – торопливо закивала женщина и поспешила выйти из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Снейп вопросительно обернулся к нему, но Сириус не спешил начинать разговор, все ещё обдумывая детали возможного плана. Тогда парень сам начал беседу, напустив в голос побольше недовольных интонаций:
– Что тебе ещё нужно? – Блэк не ответил, задумчиво пялясь в стену, а Северус обессиленно вздохнул, прикрыв на мгновение глаза. Столько всего случилось всего за несколько часов, что уже даже выражать какие-либо эмоции не осталось моральных сил. Злиться на грифа вообще тоже не получалось. Это его «друг», сказанное наверняка только для сокращения числа каких-либо объяснений, всё равно задело что-то внутри, снова заставив самую малую частичку Снейпа, в которой поселилась гонимая надежда, поверить. Просто поверить в то, что Сириус действительно хотел бы с ним общаться. Как друг.
Эти мысли уже невероятно злили сами по себе. Наивностью и тупой взявшейся из ниоткуда доверчивостью. Когда же он окончательно усвоит уже – это всё ещё чёртов Сириус Блэк! Тот же самый Блэк, который громче всех кричал оскорбления в спину, который лёгким изящным жестом палочки заставлял стоящую на столе чернильницу лететь прямо в лицо Северусу и ухмылялся при этом довольнее объевшегося сметаны кота. Это всё ещё он мимолётно назвал Снейпа другом, а тот и рад поверить, как распоследний идиот. «Очнись уже, придурок, – наказывал себе в который раз доведённый до бешенства собственными ненормальными мыслями слизеринец, – раскрой глаза, это всё ещё портивший тебе всю школьную жизнь гриф! Какая к чёрту дружба, глазом не успеешь моргнуть, как он примется за старое!»
– Я знаю, как решить твою проблему, – прозвучал решительно голос со стороны стола, на который Блэк опёрся во время снейповских объяснений с матерью.
– Какую ещё проблему? – нахмурился Северус, оторвавшись от втолковывания самому себе же прописных истин.
– С отцом.
– Блэк, драккл тебя задери, убирайся! Ты и так знаешь слишком много, и если бы я мог, то стребовал бы давно клятву! Мне от тебя ничего не нужно! Уходи и навсегда забудь сюда дорогу!
– Заткни свою гордость хотя бы на минуту и выслушай меня! – повысил голос Сириус.
– Зачем? Ты думаешь, что предложишь что-то новое? О чем я ещё не думал? Чего сделать я ещё не пытался? Сомневаюсь! Мерлина ради, убирайся прочь!
– Именно так. Ты не думал об этом, потому что не мог в пределах этого дома использовать магию, – Блэк сделал глубокий вдох, успокаиваясь, – Я предлагаю с помощью Легилименции оставить в голове твоего отца ментальную закладку.
– Ты совсем с катушек съехал… – прошептал ошеломлённый Северус после нескольких секунд оглушительной тишины, – Это нарушает сразу целую кучу законов министерства. Применение магии к магглам, использование тёмного колдовства несовершеннолетним незарегистрированной палочкой… И ты не владеешь Легилименцией, чтобы…
– А кто сказал, что делать это буду я? – гриф снова нагло улыбнулся и, взяв палочку за кончик, рукояткой вперёд протянул её Снейпу.
Тот застыл, тупо глядя на оружие волшебника. Парень действительно не думал о таком. После достижения совершеннолетия он планировал вместе с матерью просто убраться из этого дома, считая отца прогнившим человеком, не изменившимся бы даже ради собственного спасения. Но никогда и мысли не допускал о том, чтобы заставить его вести себя по-другому. Легилименцию не просто так запретили на законодательном уровне. Она опасна. Покруче всякого Империуса может заставить человека вести себя так, как нужно магу, ещё и оставив после себя минимум следов. Только опытный легилимент может распознать в чужом разуме факт инородного вторжения.
Северус серьёзно задумался. Кому понадобится проверять пьяницу-маггла в Богом забытом городке у окраины Лондона? Внезапно изменившееся поведение можно объяснить озарением, пришедшим после очередного пьяного угара. Про ужасные внутрисемейные отношения отца вроде никто не знал (иначе к ним уже пожаловали правительственные организации, которым стало известно, что мужчина живет с «женой-ведьмой и сынком, её отрепьем»), а значит изменения в этом плане заметят только они с матерью.
Раньше он, правда, ни к кому ещё в мозги так нагло не ломился, но вряд ли у маггла вдруг обнаружится хоть какая-то защита сознания, так что это не должно оказаться чем-то особо сложным, к тому же теорию парень знал очень хорошо. Абсолютная неопытность же в довольно-таки трудоёмком деле формирования и закрепления ментальных закладок не казалась ему проблемой вовсе – даже одна лишь попытка оправдывала себя на все двести процентов, а если Тобиас вдруг издохнет в процессе или лишится последнего рассудка, Северус только плечами пожмёт. Чем больше он думал над этой идеей, тем лучше она ему казалась. Но оставался ещё один нюанс.
– Что ты хочешь взамен? – хмуро кивнул Снейп на все ещё протягиваемую Блэком палочку.
– Что? – не понял тот, – А, вы же, слизеринцы, без этой хрени не можете, – он вздохнул и улыбнулся. – Ничего, Снейп. Взамен – целое большое ничего. Считай это порывом отважных и слабоумных.
– Зачем ты это делаешь?
– Хочется почувствовать себя героем, безвозмездно совершающим добро, – со смешком ответил гриф.
– Зачем?
– Для души, говорю же.
Северус, поняв, что внятного ответа так и не получит, выдохнул сквозь зубы и, поколебавшись мгновение, взял палочку из руки Блэка. Ничего так ничего, пусть только попробует потом требовать долг. Тёмное дерево источало приятное пальцам тепло, будто ластилось к рукам. Он сделал несколько пробных взмахов – следы крови окончательно исчезли с лица и одежды, а разбросанные на полу вещи медленно спланировали на свои места. Чувствуя пьянящую вседозволенность, что растекалась по венам гормоном адреналина, Снейп криво улыбнулся, крепче сжав концентратор.
Боль понемногу утихала, назначенные четыре часа подходили к концу. Вполне резво встав на ноги, Северус направился вон из комнаты. Сириус поспешил следом, окинув недавно раненого недоверчивым взглядом. Ничего не мешало Снейпу снова показательно храбриться, на самом деле испытывая невыносимую боль.
Тобиас валялся у подножия лестницы. Оглянувшись, слизеринец послал на дверь, ведущую в гостиную, какое-то хитрое невербальное заклинание, от которого пространство около двери подёрнулось дымкой.
– Нужно, чтобы он был в сознании. Крики будут слышны. Лучше объяснить постфактум, – пояснил он коротко. Блэк только кивнул, глядя на то, как слизеринец одним движением палочки привёл отца в сознание. Тот немедленно вскочил и оглянулся, а заметив собственного сына, заорал что-то определённо обвиняющее, но полноценно начать речь не успел – Силенцио заглушило издаваемые им звуки.
Северус стоял неподвижно, направив палочку на человека, столько времени тиранившего его семью. Нестерпимо хотелось причинить ему такую же боль, заставить его почувствовать себя беспомощным перед неоспоримой силой – как чувствовал себя в стенах этого дома сам юноша. Будто уловив настроение отпрыска, Тобиас вдруг испуганно дёрнулся, попытался встать, чтобы задействовать кулаки, но был снова опущен на пол заклинанием, сковавшим всякие движения. Тогда в глазах мужчины мелькнул настоящий ужас, и Северус, сосредоточившись, прошептал:
– Легилименс, – Сириус увидел, как заполонила белёсая завеса тёмные глаза жертвы, как вытянулось его лицо, сбрасывая с себя всякие эмоции, как замер и расслабился в невидимых путах Снейп-старший. Однокурсник тоже застыл, но глаза его оставались столь же чёрными, что и всегда. Несколько минут Блэк поочередно пристально смотрел на них обоих, отслеживая знаки чего-нибудь нехорошего, означающего, что сеанс Легилименции внезапно пошел наперекосяк. Однако ничего необычного замечено так и не было, и вскоре Северус очнулся от транса, опустив палочку и тут же начав часто и тяжело дышать.
– Что с тобой? Не вышло? – обеспокоенно спросил Сириус, краем глаза отметив, что глава семейства тоже отошел от тёмной магии, но в отличие от слизеринца без чувств рухнул на пол.
– Вышло, – хрипло сказал Снейп, каким-то безумным взглядом глядя на отца, – всё получилось, он проснётся уже другим человеком.
– Она прочно закрепилась?
– Прочно, – кивнул парень, смотря куда-то сквозь него.
– Фу-у-ух, – выдохнул Блэк, напряжённо глядя на свой браслет, – никаких сигналов, министерство не в курсе.
– Спасибо, – выпалил внезапно Северус, в полной мере осознавший наконец, что именно сейчас произошло. Рука, сжимающая палочку, дрогнула, а в груди кольнуло иррациональным страхом – он совершил преступление. Самое настоящее преступление против законов Министерства и помог ему в этом Сириус Блэк – доблестный гриффиндорец, поборник добра и справедливости, а также единственный и неповторимый автор противозаконной идеи.
– Я просто одолжил тебе палочку, – отмахнулся ещё один начинающий преступник, – Ты всё сделал сам.
– Всё равно. Спасибо. – Упрямо повторил Снейп, которого постепенно накрывала даже не волна, а целое цунами облегчения. Он совершил преступление, это да, в суде пройдёт как исполнитель, но основной источник опасности для них с матерью нейтрализован. Чёрт побери, нейтрализован! Тобиас больше не причинит им вреда. Попросту не сможет. Северусу больше не надо будет переживать об Эйлин в Хогвартсе, не придётся каждый раз погружаться в глухую апатию по приближению каникул…
– Предлагаю осчастливить новостями миссис Снейп и наконец аппарировать, – выдернул его из раздумий Блэк и нервно оглянулся в поисках каких-нибудь настенных часов, но им в доме заядлого пьяницы взяться было, конечно же, неоткуда.
– Опять ты… – мигом возмутился парень.
– Тебя теперь ничто здесь не держит, – улыбнулся гриф и хитро продолжил нарочито беспечным тоном: – но если ты действительно не хочешь, то я могу проверить рецепт и сам. Подумаешь, сделаю открытие в области зельеварения, нарушив несколько основополагающих аксиом. Никто и не заметит. Моя матушка так и вовсе даже не подумает рассказать об этом кому-либо в намерении увеличить влияние Блэков. Действительно, зачем вообще рассказывать о передовой разработке?
– Это самая ничтожная попытка искушения, которую мне приходилось видеть, – хмыкнул насмешливо Снейп, снимая заглушающее заклятие с двери и готовясь войти в гостиную.
– Зато успешная, – усмехнулся Сириус, заставив однокурсника тяжело вздохнуть.
Потому что попытка и впрямь тянула на успешную. Проблема сумасшедшего отца решена, матери ничто более не угрожает – отказаться от заманчивого предложения посетить древний особняк могущественных «тёмных» магов стало в разы сложнее. Проснувшееся любопытство только ухудшало положение – рисующиеся в голове картины редчайших загадочных толстенных книжек, касающихся зельеварения и содержащих в себе наиценнейшие знания, застилали взор, отталкивая куда-то на задворки сознания логику. Неизвестный древнейший рецепт, старинный дом темнейшего магического рода, библиотека с целыми коллекциями интереснейших изданий, лаборатории с качественным оборудованием… несносный гриф в опасной близости, его родители, непонятно как отреагирующие на нищего полукровку и оставшаяся в Паучьем тупике Эйлин, один на один с Тобиасом, пусть и неопасным теперь…
– Регулус тоже покинул Хогвартс, – с намёком обронил Блэк, а Северус едва удержался от того, чтобы тут же не пригреть его Жалящим. Он тут изо всех сил старается угомонить раздувшийся до небывалых размеров эгоизм и задуматься о матери, а проклятый гриф только плодит больше аргументов в пользу того, чтобы согласиться! Алчность пыталась развернуться на полную, подкидывая в сознание то одну, то другую выгоду маленького путешествия. Никто не станет удерживать его «в гостях» силой, так что мешает Снейпу развернуться и уйти при первых же признаках немилости со стороны старших Блэков? А Сириусовы дурные выходки? Получалось же у него терпеть их в школе – получится и в загадочном особняке, тем более с поддержкой Регулуса! А мать? Справлялась же как-то без него полгода, попутно усмиряя бешеного отца, отчего теперь не сможет, когда последнего уже даже и не требуется?
Северус со вздохом осознал бесполезность сопротивления, от души помянул Мордреда и решительно пересёк более-менее просторную комнату, оказавшись на пороге крохотной кухни. Сириус довольно хмыкнул где-то позади, но слизеринцу было не до того – он продумывал предстоящий разговор. Мать стояла у плиты, машинально помешивая что-то в закопчённой кастрюле. Парень честно хотел мягко подвести её к теме предстоящей беседы, но прошедший следом за ним Блэк нагло испортил весь потрясающий план юноши, вклинившись в разговор как раз в тот момент, когда Снейп закончил объяснять, что он сделал с отцом и почему никакая опасность женщине больше не грозит.
В своей абсолютно взбалмошной и экспрессивной манере гриф спросил у Эйлин разрешения на посещение её отпрыском его дома. Мать удивилась и в кои-то веки на лице её отобразилось что-то, кроме равнодушия: глаза её широко распахнулись. Эйлин выслушала живописные описания особняка, заверение о том, что за студентами обязательно будет присмотр со стороны старших Блэков, а также речь о необходимости присутствия Снейпа при работе над одним просто до жути интересном зелье и… дала своё разрешение. Северус подозревал, что ему она не поверила и пожелала оградить от влияния Тобиаса любым способом, пусть даже прогнав сына из дома к человеку, что представился его другом не более часа назад.
В ультимативной форме Блэк дал ему на сборы пятнадцать минут. «По истечению этого времени я аппарирую тебя с тем, до чего успеешь дотянуться, так что поторапливайся», – заявило это чудовище, и Снейп мысленно поставил на весы вот такую компанию и возможность хоть одним глазком заглянуть в родовую библиотеку Блэков. Второе пока выигрывало, поэтому парень только вздыхал и мирился с будущим вынужденным сосуществованием в одном доме с несносным грифом. Спасибо Мерлину, там будет ещё и Регулус.
Вещей у Северуса было на самом деле немного. Книг и того больше набралось в толстенном школьном сундуке. В сумку для учебников он попытался впихнуть всю походную лабораторию, но для пары несомненно важных склянок с экспериментальными образцами места всё равно не хватило. Находящийся уже в нервном мандраже раздражённый Сириус показательно закатил глаза, схватил колбы, что не уместились в сумке, и погрузил их в подпространство браслета. Проигнорировав лёгкий укол зависти, слизеринец только ехидно попросил, чтобы тот нёс поклажу аккуратнее.
– Всё? – с нескрываемым облегчением спросил гриф, когда Снейп начал придирчиво оглядываться по сторонам в поисках того, что мог бы забыть.
– Поменьше радости в голосе, иначе я переберу ещё вон ту полку.
– И перенесёшься вместе с ней, – парировал Сириус. – Давай руку.
Северус в последний раз оглядел комнату и, вздохнув, протянул ему ладонь. С матерью он успел попрощаться раньше, с отцом, возможно уже и очнувшимся, разговаривать после случившегося и вовсе не хотелось. Вещи были вроде собраны. Тёплые пальцы охватили его конечность, и в районе солнечного сплетения тут же будто открылась удушающая воронка, тело сдавило со всех сторон, новые, недавно взращенные ребра отчаянно заныли, противясь подобным нагрузкам, а пейзаж позади ярких глаз Блэка, смотрящих на него с уже знакомым опасением, начал стремительно меняться.