Начало марта выдалось ветреным. Тепло пока не спешило радовать учеников Хогвартса своим присутствием, а заморозки всё ещё сковывали землю ночами, но приближение весны не заметить было нельзя. Как минимум потому, что небо стало необычайно чистым, и яркое солнце так тщательно вливалось в замок через окна, будто пыталось всем и каждому показать, что вот оно, здесь, уже скоро будет греть молодую зелёную травку вместо обширных луж тающего снега.
После феерической «схватки» между Снейпом и Поттером, последний, пожалуй, слишком сильно вцепился в идею раскопать это «тёмное» заклинание. Сириус порой, сидя над томом по Гербологии и заучивая свойства нескольких недавно пройденных растений или пытаясь наконец понять, где именно сейчас проходит по орбите Марс, замечал в руках у сидящего напротив Джеймса очередной ветхий фолиант об опасных заклятиях и их признаках. Тот даже прекратил хвостиком бегать за Эванс, настолько охватила его перспектива разоблачить Снейпа.
Глядя на взлохмаченного сильнее обычного, лихорадочно роющегося в каких-то своих записях друга, бормочущего под нос что-то явно несвязное, Блэк подумывал о том, чтобы самолично прекратить его мучения, просто спросив у Северуса на одном из занятий в субботу об этом заклятии. Но после вновь погружался в рутинную работу по вычерчиванию схем для рунных блоков и был несказанно счастлив, что Джей не ходит выслеживать одного слизеринца и даже не сильно пристаёт с разговорами к Эванс.
Она, к слову, немного сблизилась с их компанией в целом и Сириусом в частности. Поттер вещал в спальне перед сном, что это всё его природное обаяние, перед которым девушка не смогла устоять, а Блэк невозмутимо запускал в него уже пятую подушку и хмыкал, прекрасно зная, что общается с ними Лили потому, что это делает сам Сириус. Да и разговаривала она в основном с ним да с Ремусом, перенеся какую-то часть былых библиотечных дискуссий в гриффиндорскую гостиную. А ещё Эванс повадилась заглядывать в комнату для секретных занятий, правда, всегда ближе к концу, как раз к моменту, когда начиналась работа над составом. И если в первый раз Блэк не обратил внимания на факт её присутствия, увлечённый оглушительным успехом, то уже во второй к нему неизбежно подкралось осознание – Лили он через Снейпа появляться на занятиях запретил ещё в ноябре, когда она об их сотрудничестве только узнала.
Отчего-то изначально смирившаяся с запретом девушка теперь передумала и твёрдо вознамерилась присутствовать при экспериментах. Сириус очень долго отстаивал конфиденциальность их со Снейпом встреч, но неугомонная Эванс видимо не зря попала в Гриффиндор – упёртость рыжеволосой волшебницы уступала разве что поттеровской. Блэк злился, потому что рассчитывать что-нибудь, пока Снейп выполняет задания, было очень удобно и здорово экономило время, Блэк негодовал, ведь ему не хотелось драгоценные минуты с важными формулами менять на вопросы-почемучки от лучшей ученицы пятого курса, Блэк повторял «Нет» столько раз, что, едва рыжая макушка появлялась в поле видимости, это слово слетало с губ самопроизвольно, Блэк уговаривал Снейпа сделать что-нибудь со своей подругой, но тот только противно улыбался и не менее противно уведомлял его, что если Лили чего-то захотела, то она не успокоится, пока это не получит.
И в конце концов Блэк был вынужден сдаться, частично уступив воистину устрашающей девушке в угоду сохранности оставшихся нервных клеток. Сириус смирился и разрешил-таки Эванс приходить в самом конце, ибо на сами занятия распространялся реальный договор, в котором абсолютно точно прописывалась конфиденциальность получаемых знаний, а значит девушке развешивать уши там было незачем.
Интерес Лили к нему вызвал волну слухов: как минимум половина Гриффиндора была уверена, что Сириус ей нравится. Масла в огонь подливали их частые разговоры на повышенных тонах, каждый раз тщательно скрываемые Заглушающими чарами, но всё ещё происходящие чаще всего в гостиной, на виду у всех желающих. Слухи очень быстро просочились за пределы факультета, но Сириус был занят имеющимися у него делами и поначалу их попросту не замечал, а вот староста намучалась, устав фыркать и повторять, что в наследнике Блэков не заинтересована. Тут недавние ухаживания Джеймса снова вышли ей боком: студентки, происходящие из волшебных семей, восприняли слухи слишком остро и презрительно фыркали теперь «наглой рыжей выскочке, которая вздумала липнуть аж к наследникам знатных родов».
Сам Поттер гуляющим сплетням не верил и к Сириусу выяснять отношения, требуя каких-то там объяснений, не подходил. Впрочем, это было как раз неудивительно – друг прекрасно видел, сколько «удовольствия» Блэку приносят перепалки с Эванс: он едва зубами не скрипел от досады и раздражения после каждого спора.
Последствия слухов догнали его не сразу. Однако когда он всё-таки соизволил эти слухи заметить, насмешливо фыркнуть в ответ на люпиновское: «Ты разве не будешь ничего с этим делать?», в принципе на этом успокоиться и выкинуть из головы явно одни из последних по значимости мысли, его настигло возмездие: заприметившие угрозу в Эванс девчонки активизировались и на Сириуса посыпались всяческие знаки внимания. Он и так был достаточно популярен в школе, но теперь популярность эта упорно достигала своего апогея: милые записки, обнаруживаемые в сумке почти после каждого занятия, уже скопились на прикроватной тумбе внушительной стопкой (выбрасывать их Сириусу не позволяла совесть), а бросаемые украдкой томные взгляды нервировали не хуже, чем едва слышное счастливое хихиканье за спиной, преследующее грифа в коридорах.
Виновата ли весна, но шумиха стихла не скоро: за всё время своей поразительной востребованности в качестве кавалера Блэк успел, воспользовавшись моментом, приятно провести время с несколькими девушками. Правда, ни с какой из них хоть каких бы то ни было отношений не сложилось.
Чаще всего дамы разочаровывались в своём выборе на первом же свидании: стоило юноше, развивая вполне нейтральную беседу, начать рассуждать о квиддиче или, пытаясь сойти за солидного образованного человека, завести разговор о какой-нибудь особенно интересной теории из Трансфигурации, яркие предвкушающие улыбки на лицах студенток моментом блекли. Такие особы, поняв, что ожидания их осыпались пеплом, старались завершить свидание как можно скорее, и потом, пересёкшись с ним на перерывах, снисходили до коротких объяснений в стиле: «Я поняла, что ты мне совершенно не подходишь».
Сириус лишь фыркал. Глупо было ожидать, что каждая желающая прогуляться с ним по Хогсмиду девушка руководствуется исключительно возникшей вдруг симпатией – охотниц до состояния и славы великих и могучих Блэков было, увы, намного больше. Сам гриффиндорец отвечал взаимностью только тем юным леди, которые его лично привлекали. Внешностью, характером, увлечениями – не важно, юноша внезапно проникся духом весны и всецело доверился своему сердцу. И за это, между прочим, расплачивался ежедневными подколками разной степени ехидности от друзей.
Не сказать, чтобы девушек, которых Сириус одаривал своим несомненно ценным вниманием, было много. Всего шесть, и трое из них оказались теми самыми охотницами на жениха побогаче да познатнее и сами не пожелали продолжать общение после одной-двух встреч. Вернее, даже четверо, но одна показала себя умнее и настойчивее: она совершенно неинтересные ей пассажи Блэка про квиддич или Руны с Нумерологией выносила со стоической невозмутимостью, кивала в нужных местах и иногда даже пыталась поддержать разговор, однако Сири такие жертвы были не нужны, он видел, что девушке в его обществе скучно и самостоятельно завершил общение. Скандала избежать, естественно, не удалось – вцепиться в одного конкретного грифа зубами и когтями целеустремлённой особе хотелось явно сильнее, чем найти себе спутника жизни – так что в Хоге ещё долго обсуждали её громкие слова в адрес Блэка.
Ещё две особы если и имели корыстные цели, связываясь с грифом, то он их не заметил. Проведённое время как с Джессикой, так и с Лизой было действительно приятным. Тут развитию дальнейших отношений помешало его маниакальное увлечение Артефакторикой и запущенный процесс работы над тем древним рецептом – уделял времени свиданиям Сириус непозволительно мало, нет ничего удивительно в том, что девушек это впоследствии не устроило.
Претенденток в возлюбленные Блэка со временем заметно поубавилось, однако неожиданная востребованность его персоны оставалась на уровне. Когтевранцы с шестого курса узнали о его браслете с Дезиллюминационными чарами.
Обычно Сириус был осторожен и активировал изделие только точно убедившись, что никто за ним не наблюдает, однако, имели место быть и моменты спешки, когда проверять окружение было попросту некогда. Вот кто-то с факультета умников и умудрился удачно оказаться в нужное время в нужном месте и заметил, как он виртуозно исчезает в пространстве, при том, что Дезиллюминационными точно владеть пока не может. Сделать выводы и прийти к идее использования специального артефакта, очевидно, труда не составило.
Сириус, наивно полагающий, что успешно скрывается от лишних глаз, был более чем ошарашен вопросом в лоб о том, где он взял артефакт с встроенными Дезиллюминационными. Прикинуться непонимающим не вышло, выпаленное с раздражением: «Купил в лавке» не прокатило – заинтересовавшиеся уведомили его о том, что такого в лавках не продают. Не удосужившийся раньше проверить этого гриф совершенно не знал, что врать, но ему и не пришлось: разоблачать его секреты никто и не собирался.
Оказывается, изначально заметившая странное исчезновение Блэка в коридоре Иллен Пристли эти сложные чары тоже пока не могла колдовать так, чтобы предмет оставался стабильно прозрачным, и посчитала идею грифа с артефактом стоящей осуществления. Но так как при создании Сириус руководствовался не только материалом школьного курса, довольно скоро у девушки с тем самым осуществлением возникли сложности – преподаваемых на уроках профессора Бабблинг основ Артефакторики для него не хватало. Студентка была магглорождённой, иных источников информации кроме библиотеки не имела, так что очень скоро надоумила пару своих друзей выискивать в пыльных талмудах нужную информацию.
Но похоже, книги в мастерской и вправду не были лишь копиями тех, что хранились в библиотеке Хогвартса, потому нужных зависимостей и правил ребята так и не нашли. Что в какой-то степени ожидаемо. Как выудил из хроник когда-то заинтересовавшийся скудностью школьного архива Блэк, предмета артефакторики как таковой в Хоге никогда не было. Был факультатив, что-то вроде дополнительных занятий, в то время, когда Руны преподавал мастер Артефакторики. Но вряд ли там проходили что-то, для чего требовалась серьёзная литература по теме.
Да и вообще, учились на артефактора практически всегда у наставников. Обычно те удовлетворялись превосходным знанием пары-тройки предметов на уровне ЖАБА и наличием хотя бы парочки впечатляющих самой задумкой поделок, пусть даже существующих в основном на стадии проектирования. Какие-то же особые и серьёзные знания будущий ученик получал уже под началом мастера. Библиотеке Хога при таком раскладе пестреть учебниками по Артефакторике было действительно несколько неуместно. И Сириуса уже довольно-таки долго мучал вопрос, откуда же тогда те, пусть и частично, взялись в мастерской?
Не найдя нужных данных, упорно шедшая по стопам Блэка компания шестикурсников-когтевранцев решила посоветоваться в верности составленных рунных вязей с самим, так сказать, создателем. На этом этапе рассказа Блэк был готов облегчённо, но всё ещё нервно захихикать. Общение со слизеринцами в количестве двух штук явно его испортило.
Ведь студентов орлиного факультета выгода никогда особенно не интересовала. Была приятным дополнением, бонусом, но не целью. А вот всевозможные знания они ценили действительно высоко, поэтому на ультимативное требование грифа никому о первоисточнике идеи не говорить ребята только покладисто кивнули, с удивительной лёгкостью клятвенно пообещав не раскрывать настоящего имени автора. И тут же завалили его уже своими идеями по теме, которые обсуждались ими после не раз и не два.
Ничего ультранеобычного Блэк на самом деле не изобрёл. Сами чары без привязки к браслету делали бы мага прозрачным ровно на столько, сколько тот захочет, только пришлось тогда не терять концентрации – устойчивость дезиллюминационных напрямую зависела от этого.
Браслет же позволял переложить проблему с концентрацией на руны, просто выявив конкретное количество магии, нужное для поддержания чар установленное количество времени. Внутри изделия создавался специальный резервуар для энергии, при заполнении которого и начинал работать браслет. Правда, навыков Сириуса хватило только на то, чтобы заполнялся тот из разлитой магии вокруг с помощью специально привязанного слова-активатора. Поэтому для работы артефакта не нужна была палочка. С одной стороны, это плюс – почти автономная работа изделия, но с другой – ощутимый минус, потому что вне Хогвартса браслет начнёт барахлить, и чем «обычнее» будет пространство вокруг, тем сильнее он будет это делать. Магию то брать неоткуда. Это школа – замок, напитанный ею, а за его пределами всё намного сложнее.
Вот Определитель – пластина, созданная специально для различения ингредиентов в составах - мог работать как с помощью слова-активатора, полагаясь на магический фон, так и при помощи непосредственно волшебника и его концентратора. Структура этого изделия уже разительно отличалась от браслета, потому что Сириус-таки добрался до Гриммо и книг по Артефакторике, в которых присутствовала хоть какая-нибудь упорядоченность.
И полученную из них информацию полностью разобрал только ближе к апрелю – увлёкся тем рецептом из книжки пятнадцатого века. На существующем этапе основа, равно как и после прорыва в январе, представляла собой абсолютно прозрачную жидкость, а тесты последней рабочей версии вроде как исцеляющего зелья на крысах показали, что это что угодно, но не исцеляющее зелье.
Неизвестной и загадочной в книжке была именно основа, которая, по уверению автора, могла использоваться для приготовления нескольких зелий, совсем не сходных эффектами. «Добавочные» же к этой основе ингредиенты описывались как нельзя чётко и подробно, но корешок асфоделя и тринадцать помешиваний в «близкий по свойствам к Рябиновому отвару» состав отчего-то не превращали.
При анализе полноценного зелья с самым первым не взорвавшимся образцом основы Определитель показывал такую ерунду, что горе-исследователи даже не рискнули проводить эксперименты с живыми существами. Разница в результатах была настолько разительной, что Снейп основательно взялся за дело. Свой скепсис парень окончательно отбросил ещё когда воочию увидел феерию протекания процессов, самым наглым образом противоречащих существующим общепринятым теориям.
Но как бы не изгалялся с пропорциями слизеринец, ядовитость всё равно присутствовала в составе из-за аконита, который растворялся каждый раз в разных соотношениях и портил всю картину. Когда ему удалось добиться исчезновения угнетающей строчки «Паралич» в результатах анализа, они попробовали нанести состав на удачно кем-то погрызенное и ещё кровоточащее ухо случайно пойманного грызуна, но рана залечиваться не собиралась, а бедная крыска и вовсе расслабилась и обмякла в сириусовских руках спустя пару минут. Слава Мерлину, не умерла, а, как показали заклинания анализа, впала в кому. Что, конечно же, оптимизма не добавило.
Вскоре гриф и вовсе к работе поостыл. Возможно потому, что загрузился новыми идеями по Артефакторике и не мог уделять достаточно времени зельеварению на столь профессиональном уровне. Да и, будем честны, не знал он столько, чтобы действительно заниматься им на профессиональном уровне. Честно штудировал сводные таблицы ингредиентов, выискивал ещё какие-нибудь могущие помочь древние труды в мастерской, но реальный вклад в дело оказывал мизерный, и то, в основном за счёт созданной им пластины Определителя. В конце концов, даже Снейп спустя несколько недель воплотил все пришедшие ему в голову идеи и зашёл в тупик, куда уж ему. Продолжали копаться в литературе и искать решение они на чистом упрямстве, не иначе.
Перемежая учёбу, мастерство артефактов, тренировки в анимагии, работу над рецептом, дополнительные занятия, простые радости жизни и дурачество с друзьями, Сириус жил как белка в колесе – в совершенно бешеном темпе. Ничего удивительного в том, что время для него летело втрое быстрее обычного. Приближались экзамены СОВ, так что нагрузка усилилась, домашних эссе стало больше, а требования к материалу в них – строже. Матушка прислала ему письмо с уведомлением о том, что пасхальные каникулы стоит провести в Хогвартсе, - они с отцом снова отбывали на материк по деловым вопросам. Блэк только расслабленно выдохнул, тут же с неудовольствием осознав, что у него наметилось относительно свободное время, в которое как раз стоит разобраться с этой недотайной Поттера.
Друг не подавал даже малейшей надежды на то, что вскоре пригласит Сириуса к разработке. Пользуясь тем, что тот был занят, Джеймс слишком поспешно собирал остальных, и вместе они исчезали из гостиной в неизвестном направлении минимум на три часа. Вообще вряд ли они поменяли место встреч, так что гриф мог в любой момент их отсутствия заглянуть туда и проверить. И что тогда? Основной поток агрессии давно прошёл и разыграть злобу или хотя бы шок он уже не сумеет – врать на ходу так и не научился, уповать на собственные актёрские способности перед людьми, которые знают его лучше всех остальных, было глупо, а почти спокойное отношение к происходящему в лучшем случае вызовет вопросы, в худшем – натолкнёт Поттера на опасную мысль о том, что Блэк в них не особо-то и нуждается, а рассориться навсегда в планы Сириуса не входило. Время шло, возникшая дилемма никак не хотела разрешаться, а желание поучаствовать в самом интересном и наверняка уже наступившем этапе создания Карты грифу хотелось с каждым днём всё сильнее.
До каникул терпеть не пришлось – идея всё-таки рискнуть и разыграть спектакль вырисовалась в голове Блэка достаточно чётко, чтобы тот счёл её достойной и попытался воплотить. Отговорки Джеймса становились всё смехотворнее и смехотворнее. Как минимум четыре раза он плёл околесицы про вылазки в подземелья, куда каждый раз стабильно обещал позвать Сири тоже, но неизменно каждый раз «забывал» об этом, иногда все придумывали себе отдельное занятие, чтобы вычислить правду становилось сложнее: написание эссе в библиотеке, помощь очередному знакомому, отработка у Филча, на которого «нарвался, пока шёл через левое крыло третьего этажа», нападки Пивза, из-за коих приходилось буквально обегать весь замок на пути в гостиную, задержка у МакГонагалл после дополнительных занятий для подготовки к СОВ. Причиной могло оказаться всё, что угодно.
Когда семестр только начался, Блэк оказался слишком занят свалившейся на него горой заданий и дел, еле успевал дописывать домашнее эссе с утра, потому что опять допоздна возился с третьим замыкающим контуром в пятом блоке скоростной схемы, заснув с записной книжкой в руках. Плюс, он решил-таки не вмешиваться в ситуацию и оттого сознательно спускал на тормозах отмазки Джеймса, буркая что-то согласное в ответ. Но со временем юноша привык к нагрузке, сумел грамотно распределить своё время так, чтобы оставались даже свободные часы, и периодическое отсутствие друзей стало ощущаться острее.
Как раз после похода в Визжащую хижину с Ремом Сириус уже начал в цвет говорить о том, что подозревает друзей в сокрытии чего-то интересного. «Вы всё-таки нашли что-то в подземельях, так? Неужели ты, Джей, думаешь, что я не найду минутки чтобы на это взглянуть? Колитесь, что там такого занятного обнаружилось?» – нарочно обиженным тоном вопрошал Блэк после стандартного «рыскали в восточной части заброшенных ходов», показывая, что ни на йоту в эти оправдания не верит. Поттера не пробивало. Он отшучивался, восклицал возмущённо: «Ну что ты, Сири, что там ещё можно найти после нас?», но не признавался и даже жестом не давал понять, что слова Блэка имеют под собой твёрдую почву.
А вот Ремус в силу своего остро развитого чувства справедливости так не мог. Он старался избегать разговоров об их одновременных отлучках, не участвовал в описании мрачных подземелий и становился всё угрюмее день ото дня.
– Рем, – выбрал идеальный, как ему казалось, момент для осуществления плана одним вечером Сириус, устроившись почти лёжа в кресле у камина и лениво покачивая ногой. Время было довольно позднее, в гостиной кроме них двоих присутствовала только пара готовящихся к ЖАБА семикурсниц, увлечённо спорящих о каком-то заклинании из Трансфигурации, – это правда только совпадения?
– О чём ты? – оторвался тот от книги по Рунам. В последнее время темы стали сложнее и для полного понимания всех нюансов стоило раз-другой перечитать главу учебника. Это Блэк уже перегнал школьную программу, остальным же приходилось осваивать её в обычном темпе.
– Вы и вправду ничего не скрываете от меня? – в лоб спросил маг, требовательно глядя прямо в глаза молодому оборотню. Это было нечестно. Сириус знал с самого отъезда на каникулы, что Люпин не сможет солгать о такой вещи, особенно в отсутствие Поттера, видел муки его совести и метания между просьбой одного друга и вопиющей несправедливостью по отношению к другому. В груди сдавило неприятное совестливое чувство. Он ведь всё уже знал, ему вовсе не нужно было таким способом вытягивать что-то из друга! Но как тогда сымитировать скандал?...
– Сириус, это… – запнулся ожидаемо Рем, откладывая книгу и старательно отводя глаза.
– И как давно? – подпустил жёсткой холодности в голос Блэк, внутренне уже начиная извиняться перед старостой, чьё лицо немедленно исказила вина. «Ну же, начни наконец рассказывать!» – почти с отчаянием подумал начинающий манипулятор, морально готовясь к тому, что ему придётся сейчас не по-настоящему злиться.
– Сири, пожалуйста, не делай поспешных выводов! – зачастил собеседник, видимо, ярко представив реакцию вспыльчивого друга. – Джеймс просто…
– Так это придумал Джей? И что же за гениальная идея пришла ему в голову?
Как же тяжело было изображать эмоции, которых ты на самом деле не чувствуешь! Сириус едва удерживался от того, чтобы перестать строго хмуриться и ободряюще хлопнуть Люпина по плечу, настолько несчастный вид имел тот. Не помогало даже то, что из-за обсуждаемого Блэк действительно когда-то злился. Он никак не мог сосредоточиться на той злости, потому сам прямо в этот же момент пытался друга нагло обмануть, да ещё и давил на больное…
– Пожалуйста, Сири, тише, – взмолился Рем, беспокойно оглядываясь в сторону спален, а после глубоко вдохнул, до побелевших костяшек сжимая в руке карандаш и наконец отваживаясь на рассказ, – это… в общем… помнишь, мы в прошлом году хотели создать Карту, которая показывала бы нахождение людей в замке?
Блэк готов был плюнуть на всё и прекратить мучить друга, но вопрос был риторическим, потому что сразу за ним Люпин, не дав вставить и слова, решительно выпалил:
– Вот эту Карту мы и начали делать в тайне от тебя.
– Мерлина ради, Рем, прости! – воскликнул в ответ Сириус, нормально садясь в кресле и чуть наклоняясь к другу с не менее виноватым выражением лица. Ремус, наверняка ожидавший скандала (который, кстати, и был в дальнейшей программе), немедленно вытаращился на него. Пока в глазах его не появились закономерные сомнения в адекватности Блэка, тот вздохнул и признался, стыдливо закрывая глаза рукой: – Да знаю я про эту Карту, с декабря ещё!
– Знаешь? – удивлённо переспросил оборотень.
– Вы слишком громко обсуждали нужные руны, а я просто оказался в нужном месте в нужное время, – дёрнул плечом лукавивший Блэк, судорожно думая, как достоверно выкинуть из истории Снейпа. – Я понял мотив Джеймса сразу же, но действительно был очень занят и потому решил просто ждать. Не мог же он обижаться вечно. А сейчас подумал, что вы наверняка уже далеко продвинулись. Не хотел пропускать всё самое интересное, ну и… Ты не думай, это никакая не проверка! Я был уверен, что ты не станешь скрывать такое, ещё когда сам узнал, понял, что тебе эта идея не нравится. Но я не предполагал, что это будет так… что ты… Прости, в общем.
– Кто из вас с Регулусом ещё на кого влияет, – пробормотал успокоившийся Ремус, откидываясь на спинку. Сириус виновато вздохнул. И как он мог подумать, что подобный допрос – хорошая идея? – Ты тоже прости. Стоило раньше сказать тебе и пресечь всё это. Я ведь думал, это просто минутный выпад, что уже через несколько дней Джеймс с радостью сообщит тебе сам, попутно похваставшись достигнутым…
– Тебе не за что извиняться, Рем, – отмахнулся Блэк и задал интересовавший его уже давно вопрос: – Он хотя бы думает о том, чтобы известить меня?
– Боюсь, что нет, – покаянно признался Люпин, вздыхая, – думаю, Джеймс хочет сделать её без тебя, чтобы потом назидательно сказать: «Вот что произошло, пока тебя с нами не было, всё ещё хочешь заниматься семейными делами?».
Сириус еле заметно нахмурился. Нет, это было бы слишком просто. К тому же, Поттер не мог не понимать, какую реакцию вызвало бы подобное у Блэка, на которого свалилось бы буквально признание в предательстве. После такого он не то что общаться, подходить бы в ближайший месяц к Джею не стал, страшно обидевшись. Здесь должно быть ещё что-то. Ради чего Поттер согласен был сильно разругаться с другом, возможно, не одним. Ремус, увидев последствия, тоже осудил бы его. Он уже осуждает. И даже понимая это, очкастый не отступал. Стоял на своём до конца, прекрасно видя, что Сириус уже не так часто пропадает вне гостиной.
«До конца… до конца…», – эхом повторялось у грифа в голове, и он вдруг подскочил от совершенно безумной, но такой логичной догадки. Люпин обеспокоенно глянул на него, но поглощённый мыслями Блэк не обратил на это внимания.
Карта! Ну конечно, ему нужна готовая карта! С её помощью не составит труда узнать, где он бывает время от времени! Внутри всё похолодело. Джеймс ведь обещал больше не пытаться ничего выяснить… Получается, он только сделал вид, что всё отлично, а сам...!
– Сириус, всё нормально? – спросил Люпин, с опаской глядя на замершего друга.
– Да, всё хорошо, – чуть отстраненно кивнул тот, – можешь взять меня на следующую встречу для работы над Картой, пожалуйста?
– Но как ты объяснишь…
– Придумаем, – поспешно отмахнулся Блэк, – мне надоели уже эти секреты. И я действительно хочу принять участие в разработке. Почему-то мне кажется, что вы не слишком продвинулись.
– Эй, а вот и нет! – возмутился Ремус. – Между прочим, мы уже нанесли четыре этажа целиком! Пока что это просто огромный разворот со всякими вклейками, но мы усердно работаем над тем, чтобы нужное место вырисовывалось на определённой области само, по голосовой команде, например. Питер очень старается, чтобы помочь мне составить руны. Три раза из-за неправильных цепочек страдали уже почти готовые чертежи, Джеймс тогда почти на весь замок возмущался вселенской несправедливости…
– Используете зелья? – деловито спросил Сириус.
– На практике пока нет, – признался Люпин. – Я отобрал несколько, которые теоретически будут полезны, когда Карту уже будем выполнять в окончательном, чистовом варианте, но испытать их пока не на чем – мы только защитный контур составить успели, там такая кодовая фраза, – юноша фыркнул, улыбнувшись.
– Как Карта будет засекать людей на территории школы и идентифицировать их, думали уже? – Блэк тоже слабо улыбнулся – представлял себе, что может выдумать Джей, но получилось несколько криво.
– Думали, – Рем тяжело вздохнул, – и ничего не нашли. Может, в запретной секции будут подходящие чары.
– У меня есть идея, – признался Сири, смотря на огонь в камине, – но не думаю, что реально осуществимая.
– Честно, буду рад даже чему-нибудь откровенно невозможному. С этим действительно самые большие проблемы. Сейчас уже слишком поздно, чтобы серьёзно обсуждать что-то, как насчёт завтра в библиотеке? – староста оживился, видимо, решение уже долгое время даже где-то на периферии не мелькало.
– После занятий, – кивнул Блэк, припоминая, что как раз в это время у сборной гриффиндора тренировка и Поттер не сможет присоединиться к ним при всём желании.
Сириус, если честно, ожидал от текущего прогресса Карты большего. Конечно, в его распоряжении той же информации было намного больше, да и опыт в изготовлении артефактов делал своё дело, но всё же он думал, что друзья как минимум к его достаточно расплывчатым пока наброскам приблизятся. А они, выходило, не преодолели ещё и половины этапа подготовки, на котором и вырисовывался состав будущего изделия. И это не только рунный каркас с накладываемыми чарами, обеспечивающий, собственно, основную работу, это ещё и использующиеся в процессе зелья: для закрепления, для проводимости, для стабилизации.
Блэк подобных вот «составов изделия» выявил штук пять, а расплывчатыми набросками они в его голове назывались, потому что он пока ни для одного из них не делал серьёзных расчётов. Под вопросом была совместимость рунных блоков, их векторов, зелья для обработки пергамента он вообще по памяти приписал – не факт, что какие-то из них не похерят всю структуру, вступив в конфликт с каким-нибудь неучтённым всплеском энергии.
Юноша мысленно вздохнул. Главное, он вскоре присоединится к разработке, а там подкинуть друзьям парочку-другую дельных идей труда не составит. Да и неплохо было бы посмотреть расчёты, прежде чем судить о медлительности прогресса. Вдруг там законченный защитный контур по своим параметрам просто идеален и править его даже не придётся?
«Как бы править для начала дали», – возникла ядовитая мысль. И правда. Явиться на следующую встречу он явится, наверняка произведёт настоящий фурор. Но дальше-то что? Как объяснять своё знание, причём, уже довольно давнее? Как вести себя с Джеймсом? Обвинить в страшной обиде и в приказном порядке требовать включить себя в работу? Во второй раз разъясняться по поводу секретов? Попрекать идеей слежки с помощью Карты? А вдруг он ошибается, и Карту Поттер делает из чистого упрямства? Всё-таки ранее друг не был таким… мстительным. Мерлин, как же всё это сложно!
Договорившись с Ремусом в субботу утром наведаться в логово юных артефакторов, Блэк первым поднялся из гостиной в комнату, думая о том, что ему точно придётся выслушать парочку недовольных высказываний за отмену их со Снейпом занятий. Но это непременно стоило того, чтобы со всем, наконец, разобраться.
***
Неделя у Северуса не задалась с самого начала. В понедельник утром по дороге в класс Истории магии у него с оглушительным треском порвалась сумка для учебников. И парень заподозрил бы в этом неприятном событии несносного Поттера, вот только он в последнее время вёл себя подозрительно тихо и даже угрожал найти после уроков и поразить парочкой особо болезненных заклятий как-то без энтузиазма. Впрочем, Снейпа, почти всё время перемещающегося по коридорам под магией браслета, в самую последнюю очередь волновало, искал его очкастый идиот или действительно только пустословил.
Но в тот момент коридоре его не было, так что происшествие с сумкой было непременно обычной случайностью. Поддержав целостность изделия с помощью Репаро до конца дня, а после в комнате переложив вещи в другую сумку, что по степени изношенности почти напоминала кусок разваливающейся ткани, юноша почти и забыл о досадном инциденте. Пока вечером не оказалось, что он оставил в библиотеке учебник по Гербологии.
Осторожно перемещаясь по наиболее тёмным в наступающих сумерках путям замка, Северус про себя повторял самые витиеватые из ругательств Блэка, которые ему довелось слышать на занятиях и произносить которые приличному человеку явно не следовало. Однако беспокоился он зря – книга спокойно себе лежала там, где он её оставил. Неприятность же подкралась с другой стороны. На обратном пути в гостиную он встретил Регулуса, который проявил чудеса наблюдательности и узнал действие Дезиллюминационных, ловко бросил в подозрительный объект обездвиживающее, отчего чары немедленно сбились, прекратив делать Снейпа прозрачным. Младший из Блэков знатно удивился тому факту, что подобный сириусову браслет имеет Северус, за какие-то три секунды прикинул его возможности и решительно пристал с уговорами посетить с ним Запретную секцию следующей ночью.
Помня прошлые разы, когда тот разыскивал в библиотеке что-то для своего брата, слизеринец наотрез отказался, однако наследник Древнейшего и Благороднейшего рода так просто не сдался. Пользуясь тем, что они учатся на одном факультете и живут в одной гостиной, Рег весь вторник завлекал его самыми разными услугами, которые мог бы предложить взамен на небольшую прогулочку: начиная с различной помощи с эссе, которая Снейпу – одному из лучших учеников на потоке – не была нужна и задаром, и заканчивая вполне заманчивым одолжением книг из родовой библиотеки или снижением цены на действительно дорогие ингредиенты, производством которых занимались Блэки. Разумеется, особо ценные фолианты Северусу даже в руках подержать не светило, а стоимость снижалась только до равной себестоимости товара, но и то был уже огромный лакомый кусочек, который, слизеринец был уверен, он сможет получить ещё не скоро.
В итоге, сторговавшись на одну очень интересную книгу о зельях, автор которой проживал в тринадцатом веке и достиг множества успехов в Алхимии, Северус был вынужден в среду вечером сопровождать Регулуса в библиотеку и обратно, используя честно заработанный браслет. На вопрос Снейпа о том, почему Блэк-младший просто не попросит у брата артефакт, тот нахмурился и пробубнил недовольно, что Сириус и знать не ведает об этой вылазке, а браслета делать не стал, потому что не одобрил его желания скитаться по ночному замку. Снейп фыркнул, заметив, что сам гриффиндорец шататься по ночам не брезгует. Регулус согласно закивал.
Разумеется, всё просто не могло пройти гладко: сначала на пути в библиотеку им встретился Слизнорт, негромко рассуждающий о чём-то своём и неспешно продвигающийся по замку. Опасности раскрытия вроде не было, но некоторое время они были вынуждены неподвижно стоять в удобно представившейся нише – профессор никак не мог решить, куда ему свернуть дальше, и около трёх минут провёл на развилке коридоров. Из-за этого слизеринцы не успели дойти до библиотеки в срок работы браслета, который закономерно уменьшился, так как укрывалось под чарами уже двое, и последнюю часть пути крались, постоянно оглядываясь. Кладези знаний они всё-таки достигли, однако Снейпу показалось, что он точно слышал неподалёку шаркающие шаги Филча, и оттого юноша попросил Регулуса скорее искать то, что ему нужно.
Библиотека была в принципе достаточно популярна в качестве места для встреч, в том числе и ночных. Вход представлял из себя широкую арку с высеченными на ней рунами, которые каким-то хитрым образом сразу засекали попытку воровства, и после восьми часов вечера проникновению препятствовали только обыкновенные сигнальные чары, накладываемые библиотекарем – сухоньким подслеповатым старичком, мистером Адамсоном. Обойти такие не составляло труда даже некоторым упорным первокурсникам, поэтому в библиотеку часто захаживали ночью.
И у Северуса было только одно объяснение тому, почему прекрасно знающие о подобной популярности помещения преподаватели не стремились никак усложнять защиту – зарывшихся в книжки и забывших о времени студентов было очень легко поймать. Вынести ни один фолиант ни у кого бы не вышло – без занесения библиотекарем соответствующей записи в читательский билет это расценивалось как воровство, и защитные системы, заботливо выцарапанные кем-то на входной арке наверняка лет пятьсот назад, немедленно активировались. Брэйкенс с седьмого курса, которому не посчастливилось однажды, забывшись, автоматически сунуть не принадлежащую ему книжку в сумку, едва успел преступить порог школьного архива – парня моментально обездвижило взявшимся из ниоткуда Петрификусом, а над головой взвыли громогласные оповестительные сирены. Так что ночным посетителям приходилось читать интересующее тут же, что, разумеется, намного упрощало работу патрулирующих преподавателей – других выходов из библиотеки не было (ну не в окно же сигать вдруг что?), а меж стеллажей не очень-то и скроешься.
Запретная секция была огорожена от остальной части библиотеки металлическими воротами, которые непременно издавали жуткий звон, если в них пытался пройти кто-то, не имеющий специального пропуска от профессора. Однако каждый уважающий себя старшекурсник знал по меньшей мере два способа проникнуть за них, не вызвав при этом лишнего шума, который, по слухам, дублировался и в покои деканов на случай, если вдруг патрулирующий преподаватель был слишком далеко от библиотеки. И Блэк-младший благодаря Снейпу тоже был осведомлён о том, как это сделать, поэтому довольно скоро они оказались среди забитых под завязку полок, содержащих книги с довольно опасными заклятиями и почти запрещёнными рецептами зелий. Спутник Северуса ушёл в глубины секции, намеренно выискивая что-то с помощью слабенького Люмоса, свет которого никак не смог бы выдать их. Сам Снейп решил тоже не терять времени и остановился около интересующего его раздела, листая очередной сборник составов содержанием, мягко говоря, неприятный.
Спустя примерно минут сорок его нашел Рег, уверенно сообщив, что добыл всё, что было нужно, и они поспешили покинуть помещение. Чтобы спустя три этажа наткнуться на МакГонагалл, которая увидеть их так и не сумела, но, взмахнув палочкой, смогла как-то засечь.
Северус тут же вспомнил слышимое им раз или два неясное бормотание Блэка, запускающего артефакт, которое, как раньше он думал, относилось к кодовой фразе для активации. Что ж, скорее всего, гриф оказался продуманнее их с Регом и это было контрзаклятие от обнаруживающих чар профессора Трансфигурации. Однако слизеринец ничего подобного точно не знал, и потому, когда действие артефакта закономерно закончилось, они предстали перед деканом Гриффиндора во всей красе. Благо, что у Регулуса было кольцо с расширением пространства, в которое он и спрятал собственноручно написанные копии нужных ему трудов, иначе бы Маккошка сняла больше, чем тридцать баллов, и отработкой у Филча они бы не отделались.
Приятель почти что неудачной вылазке явно огорчился – всю обратную дорогу рассуждал о разновидностях обнаруживающих чар и интересовался, не встречал ли чего похожего в книгах Сев. Тот не встречал, и факт этот очень сильно раздражал: промашка больно щёлкнула самоуверенного юношу по носу – как же, нацепил побрякушку, позволяющую становиться практически невидимым в нужном освещении, и принялся беспечно расхаживать по коридорам, напрочь позабыв о том, что преподаватели уж точно имеют в своём арсенале чары покруче обгрызенного подобия на Дезиллюминационые.
Регулус, заметно воодушевившись желанием в скором времени отыскать то заклинание, с помощью которого их обнаружила Маккошка, попрощался и стремительно зашагал к себе в комнату. Недовольный Северус тоже последовал в свою и допоздна возился с рецептами и заказом Эдгара с седьмого курса, а после, старательно игнорируя слипающиеся глаза, попытался разобраться с Трансфигурацией. И только в шестом часу решил вздремнуть немного, однако сон, видимо обидевшись, обделил его своим присутствием.
Глубоко залёгшие под глазами тени на следующий день заметила даже Лили, сидящая на Истории магии в пяти партах от него. Разузнав про бессонницу и позднюю работу, подруга только покачала головой и вздохнула, прекрасно понимая, что пытаться в пятисотый раз вразумить слизеринца нет смысла, и посоветовала зелье сна без сновидений. Снейп благодарно кивнул и поплёлся на Гербологию, на ходу запахиваясь в мантию плотнее и поправляя шарф.
Неудача настигла его и там – медлительного и сонного парня, с присущей ему аккуратностью пытающегося выполнить задание, окатило гноем бубонтюбера, благо, что капли не попали на кожу, защищённую перчатками из драконьей кожи и специальной маской, но вот одежда оказалась испорчена. Шагая по мартовской слякоти обратно в замок и стараясь не смотреть на немаленькие дыры на мантии, Северус мрачно думал, что хуже быть просто не может.
Хуже быть могло – прямо в холле ему не посчастливилось повстречать Поттера, который, увидев его, казалось, вспомнил о том, что на свете существует ничтожный и уже давно никем не доставаемый Нюниус. Не упустив из внимания внешний вид слизеринца, очкастый потешился на славу, придумывая тупые шутки и издёвки одну за другой под дружный хохот проходящих мимо и заглядывающихся на очередное представление грифов. Вероятно, пытался вызвать этим агрессию у Снейпа, сам в опасной близости от Большого зала с собирающимися к ужину преподавателями не решаясь затеять полноценную драку. Северус же не настолько отупел, чтобы вестись на подобное, да и настойчивое желание пойти и завалиться в кровать и проспать трое суток подряд просто не позволило ему выдавить из себя больше, чем резкое замечание об отсутствии интеллекта у грифа.
Вовремя подошедший Блэк начинающуюся потасовку пресёк, утащив начавшего беситься друга в Большой зал, а Северус продолжил путь к подземельям. Но после душа сонливость как рукой сняло, так что изрядно раздражённый произошедшим за день и невозможностью наконец отдохнуть парень плюнул на ужин и уселся в гостиной с фолиантом по Темной магии, продолжив разгадывать науку построения заклинаний. Невербальное действие заклятий никак не хотело поддаваться ему, Снейп сидел часа три, не обращая внимание на окружение и рассеянно отвечая на редко задаваемые ему вопросы.
Потому он не заметил, что несколько юношей уже вот десять минут кряду бросают на него странные, в какой-то степени уважительные взгляды. Записав последнюю деталь в собственную тетрадь, в которой он держал все свои наработки по теме, Северус поднялся в комнату, где снова занялся Трансфигурацией. После целого часа попыток понять новые формулы он сдался и отправился в постель. Однако сон не спешил приходить к нему, а собственное подсознание неожиданно начало подкидывать разного эмоционального окраса моменты из жизни. В тысячный раз серьёзно задумавшись над тем, кто же все-таки мог заколдовать его отца, парень долго ворочался и задремал только под утро.
Пятница стала явным завершением неудачной недели, потому что изнурённого, уставшего Снейпа изрядно порадовала весть об отмене субботних занятий с Блэком. Он, конечно, поворчал для вида, но ни спрашивать причин, ни, тем более, пытаться уговорить Сириуса передумать не стал. Пусть с наукой превращения одних предметов в другие у него и возникли некоторые сложности, но не видевший нормального отдыха организм требовал передышки. Однако бессонница не отпускала его, и в субботу Северус выглядел так, будто вместо сна как минимум сражался с драконом, которой в конце концов достал его, прожевал и выплюнул.
– Сон для тебя - это яд что ли? – усмехнулся Эйвери, встретив его в гостиной. Снейп напрягся, взглянув на однокурсника. Просто так с ним никто не заговаривал, значит сейчас тот должен либо выдать условия сделки, либо спросить что-то интересующее.
– Похоже на то, – тем не менее ответил более бледный, чем обычно, Северус, нахмурившись. Эйвери молчал, так что, подхватив поудобнее сумку с некоторыми книгами и пергаментами для работы с Лили в библиотеке, Снейп направился прочь из гостиной, надеясь всё же попасть на завтрак.
– Не хочешь сегодня вечером обсудить с нами Тёмные искусства? – внезапно раздалось за спиной.
Северус замер на секунду, осмысливая предложение, и развернулся, прищуриваясь:
– С чего это вдруг?
– Мы видели вчера, как ты читал книгу о них. Судя по всему, в ужасе шарахаться не спешишь. Это кое-что значит, знаешь ли, – охотник слизеринской команды неприятно ухмыльнулся, пробежавшись по нему оценивающим взором. – Если любопытно, приходи в гостиную. Будет интересно послушать, что ты об этом думаешь.
Посчитав свою речь законченной, Эйвери прошёл мимо него, выходя из гостиной. Северус отвернулся от скрывшейся за растворившейся стеной спины однокурсника и с неудовольствием заметил на себе любопытные взгляды наблюдающих сцену слизеринцев. Зубы его отчётливо скрипнули.
«Как кость мне бросает, ублюдок», – с холодной яростью подумал Снейп, но ни одна мышца на его лице не дрогнула на радость зрителям. Чистокровные изволили разглядеть в нелюдимом неудачнике что-то занятное, ну надо же. Теперь когда-то потерявшему лояльность факультета Снейпу милостиво дают возможность реабилитироваться в глазах сокурсников. Парень едва удержался от того, чтобы скривиться.
Выглядела эта возможность как самая настоящая подачка. Однако… это не то, от чего можно вот так просто отмахнуться. Более того, этим необходимо было воспользоваться. В конце концов, наследники чистокровных семейств наверняка знают многое из того, что в книгах не отыщешь. В том числе и касающееся Темной магии, которая Северуса в достаточной степени интересовала.
Слизеринец сдвинулся с места и поспешил покинуть гостиную, оскалившись. «Обсуждение Тёмной магии в узком кругу посвящённых, значит, – парень хмыкнул, быстрым шагом продвигаясь по коридорам к Большому залу. – За Эйвери всюду таскается Мальсибер, а в гостиной к ним достаточно часто присоединяется Розье. Этих точно стоит ожидать увидеть. Кто там ещё? Роули?»
Первым делом Снейп вспомнил девушку с острым взглядом и роскошными прямыми каштановыми волосами. В компании Эйвери Летиция Роули замечена была всего пару раз, да и то из-за своего младшего брата – Торфинна. Светловолосый третьекурсник, пользуясь приятельскими отношениями с сестрой Розье, часто ошивался около влиятельных наследников, но те вроде как всерьёз его не воспринимали.
«Вряд ли, – заключил в итоге Северус, поразмыслив. – Красотка Леци слишком задрала нос из-за наличия жениха, да и учится на выпускном курсе – на кой чёрт ей возиться с пятым? А брат её малявка ещё, потом, может, и надумают вводить в свой круг общения, если сильно полезным окажется, но сейчас только присматриваются, соответственно, на обсуждении запрещённой Министерством магии ему делать нечего…»
Пока Северус завтракал, рассеянно помешивая крепкий кофе, в голове его всплывали ещё фамилии знакомых. Некоторые слизеринец отвергал сразу, над некоторыми серьёзно задумывался, кропотливо вытаскивая из памяти нужные детали. Только после двух булочек и одного тоста он более-менее составил список тех, с кем предстоит вскоре столкнуться. Спохватившись, юноша оглянулся и поспешил завершить трапезу – Лили уже поднималась со скамейки, с решительным видом доказывая что-то своей подруге и подхватывая сумку с учебными принадлежностями.
Воссоединившись друг с другом, они решительным шагом направились в сторону библиотеки, ещё позавчера договорившись заниматься там домашними эссе. Краем глаза Северус заметил впереди спины выходящих с завтрака Блэка и Люпина, оживленно, но слишком тихо беседующих о чём-то. Внутри проснулся запоздалый интерес: Сириус же отменил занятия, что это такого важного могло случиться?
«Наверняка это связано с той Картой», – вдруг подумалось юноше, и он немедленно проводил уходящих в сторону своей гостиной грифов прожигающим взглядом. В том классе недалеко от их с Блэком рабочего кабинета Снейп никого из раздражающей шайки больше не видел. И это не его заслуга – прежде, чем стучать Филчу, Сев хотел сам выяснить, что за Карту пытаются недалёкие индивидуумы сотворить. Но те просто взяли и испарились – однажды не пожелавший ждать удобного случая снова наткнуться на придурков Северус целенаправленно пошёл в то самое помещение, но нашёл только кучу заброшенной нагромождённой друг на друга мебели, сдвинутые на манер широкого стола парты, поломанный стеллаж и пару отодвинутых к окну стульев, слой пыли на которых ещё не успел стать таким, чтобы Сев поверил, что классом не пользовались пару веков. Заметать следы идиоты явно не умели, но действительно вдруг исчезли в неизвестном направлении, а вместе с ними – заветная тайна Карты.
– Почему вы с Сириусом не проводите сегодня занятий? – спросила Эванс, тоже обратив внимание на удаляющихся грифов.
– Вчера он написал, что появились какие-то дела, – отмахнулся вспомнивший о досадном упущении Снейп, озабоченный больше тем, чтобы первыми занять их любимый стол в библиотеке.
– Написал? – переспросила Лили, фыркая. – Неужели письмо?
– Просто записку, – поняв, что слишком отвлёкся и едва не проговорился, спешно сказал парень. Девушка расспрашивать не стала. Тяжело вздохнула, взглянув не него, и начала раскладывать вещи на оказавшимся-таки свободным столе. Северус попросил её помочь ему с трансфигурацией, так что следующие часы предстояли быть долгими…