Все закончилось тем, что по итогу извинения были приняты, хотя их форма немало удивила. Может быть, именно это и сыграло роль.
Стефан со спокойной душой собирался уходить. Он уже почти преодолел путь по дорожке, ведущей к дому, как вдруг из дверей показалась Эмбер, окликнувшая его:
— Стефан, подожди!
Заинтересованный Стефан действительно прекратил движение. Сердце ухнуло вниз. Он развернулся и направился обратно.
— Что? — он не имел ни малейшего понятия о причине обращения Эмбер к нему и не пытался даже строить догадки.
Девушка закрыла за собой дверь и закуталась в куртку посильнее.
— Хочу кое-что прояснить.
Первое, о чем подумал Стефан, — это Билл. Может, Эмбер считала своим пронизывающим рентгеновским зрением с его лица какую-то эмоцию, которая заставила засомневаться и потребовала подробностей?
— Что ж, проясняй.
Только сегодня, после признания некоторой схожести с Биллом, Стефан понял, что иногда они говорили одинаково короткими отрывистыми фразами.
— Я давно заметила, что нравлюсь тебе.
Сердце снова пустилось вскачь. Ладони взмокли, да и вообще все тело прошиб тревожный пот.
Вот это поворот, что называется. Окей, уже давно известно, что от Эмбер тяжело что-то скрыть, но… Что дальше? Что она хочет этим сказать? Чего добивается? Зачем вообще это было говорить?
В голове роилась тысяча вопросов, на которые не было ответов.
— Э-эм… — в горле аж пересохло. Стефан не знал, что и сказать, но, к счастью, Эмбер освободила его от этой ноши, продолжив:
— Поэтому я хочу расставить все точки над «i», чтобы больше не было недомолвок. Стефан, мне ты, к сожалению, не нравишься, поэтому… Я вижу все твои долгие, задерживающиеся на мне взгляды, понимаю, что значат твои знаки внимания. Я, поверь, даже заметила, что со мной ты разговариваешь более учтиво, чем с кем-либо другим, но, пожалуйста… давай закончим на этом?
Стефан себя почувствовал дураком. Он знал, что Эмбер слишком наблюдательна, знал, что это непростой человек. Но он надеялся, что это будет хотя бы не так заметно… Как, например, то, что с Эмбер он мало-мальски старается выбирать выражения.
Не то чтобы он ждал какой-то взаимности. Нет, он её даже не хотел. Это было бы еще более худшим вариантом.
«К счастью, ты хотела сказать», — мысленно поправил Эмбер Стефан. Он не сомневался, что про сожаление было сказано исключительно из вежливости.
Он ничего не мог с собой сделать — не мог не глазеть. Оторвать взгляд было так же сложно, как и не начать любезничать. В общем… глупо все получилось. Стефан ведь правда никаких надежд не строил.
Сейчас он не понимал, что от него требуется.
— И что я должен сделать?
— Пожалуйста, прекрати относиться ко мне как-то по-особенному. Не оказывай больше знаков внимания. Мне это не нужно.
Стефан хотел возразить, что буквально позавчера Эмбер улыбалась, садясь на выдвинутый им стул, но прикусил язык. Желания пререкаться с Эмбер не было.
— Я понял. Ну нет, так нет.
Эмбер выдохнула облачко пара. Порыв ветра растрепал её длинные каштановые волосы, и она поправила их изящным движением, заложив за ухо. Стефан не мог избавиться от мысли, какая же она красивая.
«В воздухе пахнет зимой
Ты как всегда холодна» [1]
— И ещё. Ты действительно похож на Билла.
— Я это понял.
— У тебя, как и у него, сильно проседают 1 и 10 арканы, — сказала Эмбер так, будто для Стефана это не пустой звук, а действительно значимая информация. Но затем она опомнилась, поняв, что тот не осведомленный, а потому решила договорить: — К сожалению, позавчера ты вовсе не показал себя в хорошем свете. Хоть ты обидел и Билла, меня это тоже задело. К тому же это коснулось и Алена — из-за тебя мы подумали о нем плохо.
— Мы все разрешили, — заверил Стефан. — Он мне устроил вчера взбучку из-за того, что я должен думать о последствиях своих действий. Мы все уладили. Надеюсь, вы на него не злитесь. Он ни в чем не виноват. Он бы никогда не рассказал чей-то секрет.
— Да, мы не злимся. Я понимаю, что он ни при чем. Что ж, ладно, пока.
— Пока.
Эмбер неловко улыбнулась Стефану, сделала пару шагов спиной назад, а затем развернулась и быстро и ушла дома — холодно ведь.
Стефан постоял несколько минут, глядя в небо и тоже двинулся в путь.
В голове вяло и неприятно ворочалась мысль, что его только что отшили. А ещё Стефан наврал себе, что ему всё равно и он ничего не ждал. Ведь когда тебе все равно, то сердце не может ёкать от каждого оклика и улыбки.
Последняя улыбка Эмбер, правда, вызвала горечь.
Придя домой, Стефан открыл калькулятор Матрицы судьбы и вбил свою настоящую дату рождения.
«10.01.1516»
На второй вкладке он снова открыл тот же самый калькулятор, только теперь написал липовую дату.
«10.01.2001»
Он сравнил цифры в этих диаграммах, и, сказать по правде, в них было много повторов: естественно, цифры 10, 1, а еще 3, 6, 13 и 5. А вот предназначения мало чем походили друг на друга.
«Поиск себя», «Социализация», «Духовная гармония», «Планетарное». И если со всеми было более-менее понятно, то вот насчет значения «Духовной гармонии» Стефан был в недоумении.
Статья в Интернете гласила:
«Духовное (главное) предназначение — предназначение, которое влияет на нас на протяжении всей жизни. Наш главный ориентир по жизни — путеводная звезда»
Стефана не воодушевило сопливое описание, но суть он понял. Самое главное значение, на которое стоит обратить наиболее пристальное внимание, ведь с этим человеку идти по жизни, и бла-бла-бла. В главном предназначении у него стояла цифра 18.
«18 аркан значение матрица судьбы», — задал он запрос в поисковике.
И вот что выдал «Google»:
«18 аркан Луна в Матрице судьбы»
«18 энергия (Луна): как вывести в плюс»
Стефан зацепился взглядом за одно единственное слово и даже забыл, зачем гуглил.
«Луна».
Ален — солнце, а Стефан — луна. Невероятно! Стефан говорил об этом метафорично, пытаясь подчеркнуть непохожесть, но чтоб настолько угадать в сравнении…
Стефан вспомнил, как, вытирая стол и напуская на себя пафоса, изрек: «Вместе солнце и луне не светить»
***
Эмбер выдохнула, когда закрыла на замок дверь и сняла куртку.
— Что, отшила ещё одного парня? — со смехом поинтересовался Билл, принимая куртку из рук Эмбер и относя её в гардероб.
— Типа того. Решила всё это закончить уже.
Эмбер делала это лишь для себя. Ни для Билла, ни для Стефана. Она преследовала только свои интересы. После конфликта в КФС Эмбер поняла, что ей всё это уже опостылело. Надоело, что Стефан смотрит с обожанием и сидит с щенячьим восторгом после того, как на него обратили внимание. Да, прикольно, когда на тебя так реагируют, прикольно наблюдать, но лишь в моменте — потом приходит странная тяжесть в груди и сразу же хочется откреститься от всего.
Да, забавно, что Стефан так был очарован, но всему есть предел. И этот предел был пройден во время поедания картошки фри.
— Ну да, у тебя ведь уже есть опыт, в третий раз сделать это проще.
— Прекрати так шутить, Билл, это ужасно.
Эмбер понимала, что сейчас Билл просто пошутил — ничего больше, но это всё равно было так… Странно. И ни капли смеха не вызывало.
Эмбер никогда не была обделена мужским вниманием. За ней бегало много мальчиков в школе, но тогда она этого либо не замечала, либо не придавала значения, отмахиваясь от поклонников. Когда все девочки обзаводились отношениями и трещали только об этом, у Эмбер был классный лучший друг Билл. Он был намного круче всех тех парней, из-за которых одноклассницы и подружки проливали слёзы. Правда, даже этот классный лучший друг в неё влюбился. Эмбер и этого не замечала.
И она не знала, что лучше: не замечать ничего, что происходит перед носом, или наблюдать за всем вокруг, как сейчас.
Когда Эмбер поступила в Стэнфорд, у неё завязались отношения. Может быть, чтобы забыть Билла, может быть, ему в отместку, может быть, просто потому что любила и не было здесь никакой подоплёки. Но она это сделала. Она познакомилась с ним на посвящении первокурсников — он был тем же, что и она, счастливчиком, искупавшимся в кампусном фонтане[2], и помог ей выбраться оттуда. Так все и случилось.
Эти отношения не были гладкими. Бывший парень просил от Эмбер много внимания — столько, сколько бы она, вымотанная учебой, дать не могла. Все стало хуже после зимней сессии, когда Эмбер стремительно выгорала, а неуёмный партнёр продолжал требовать провести с ним время. Он не понимал, почему Эмбер так тяжело учиться, ведь Стэнфорд открывает столько возможностей! Только вот дело в том, что ему нравилось здесь, а ей — нет.
Единственное радостное событие, которое принес карантин, — это расставание с парнем. Но и оно произошло неспокойно: бывший закатил истерику, что Эмбер на самом деле никогда его не любила, всегда была глуха к его чувствам, ей не было до него дела. А ведь она казалась такой классной, такой понимающей, такой идеальной, такой особенной. Такой «не такой».
И вот опять восхваление и возвышение. Эмбер не понимала, почему в глазах всех мужчин она такая восхитительная. На неё навешивают кучу ярлыков, строят тысячи идеальных образов, а потом ранятся об свои же иллюзии, но почему-то винят в этом Эмбер.
Почему никто не видит её простой, со всеми изъянами, такой, какая она есть, а не «не такой, как все»? Эмбер никогда не стремилась быть идеалом.
Она рассказала о бывшем Биллу. Эмбер хотела показать, что у неё могут быть отношения и она имеет на это право. Что у неё были поцелуи, объятия и секс с другим, и она имеет на это право. Билл молчал и никаких возражений не выказывал. Его лишь возмутило отношение бывшего к Эмбер — тот думал лишь о своих чувствах. Это как раз он наплевал на Эмбер, и Билл удивлялся, как она продержалась в этих отношениях так долго. Полгода, получается: они начали встречаться в октябре, а расстались в марте.
Эмбер не отрицала свою вину в разрушении этого союза. Конечно, она тоже отдалялась от партнера. В этом её ошибка. А партнер обижался и отдалялся в ответ. Они не обсуждали свою проблему, которая со временем все ширилась и ширилась.
Расставание пришлось на начало сложного для Эмбер периода. Она и без того пребывала в сильном стрессе, так ещё и партнёр изрядно трепал нервы. Как оказалось, это было меньшим из зол. Бывший быстро забыл об Эмбер и перестал писать.
— Извини, — виновато произнес Билл и обнял подругу.
Та обняла в ответ, погладив Билла по спине, как тот и любил.
— Ты поверил Стефану, что страдал от алкоголизма?
Билл отстранился и взял Эмбер за руки.
— На удивление, да.
— Почему? — Эмбер смотрела за тем, как Билл гладил её ладони большими пальцами. Она шутя провела пару раз острыми ноготками по рукам Билла, будто почесала, и тот засмеялся.
— Не знаю. Просто по нему видно, словно с ним… что-то не так. Не так в этом ключе.
— Видишь «своих»?
— Примерно.
Эмбер поняла, что сказала, только после того, как это было озвучено, а Билл на это ответил.
— Блин, прости! Было слишком неуместно?
Билл выглядел абсолютно спокойным, но Эмбер знала, что за его ровной маской может скрываться буря.
— Всё в порядке, — Билл успокаивающе улыбнулся. — То, что ты сказала, — действительно так и есть.
— Ладно… Но как ты понял, что он, э-э… Свой? По тому, что именно он своровал бутылку водки из бара?
Майкл на правах бармена после того прецедента поинтересовался у Джоба, кто же в итоге взял бутылку. Джоб сказал, что Стефан. Майкл поделился с Ланой, ведь именно она нашла бутылку за унитазом (и была его девушкой). Так об этом узнал весь коллектив, но никто Стефану ничего не сказал. Джоб попросил сотрудников не придавать этому случайному стечению обстоятельств большого значения и успокоил, что Стефан брал алкоголь не для цели употребления внутрь.
— Нет. Я верю, что поганка не пил. Если босс сказал, значит, так и есть.
— Босс в хороших отношениях с поганкой, — напомнила Эмбер.
— Да, но я не думаю, что он бы потерпел распитие алкоголя на рабочем месте. И точно бы не назвал это случайностью. Тем более когда Лана обнаружила наполовину пустую бутылку, Стефан выглядел трезвым. От него не несло перегаром, — парировал Билл.
— Ну да, ты прав. — Аргументы Билла звучали достаточно убедительно. Вряд ли бы человек, выпивший в одного половину бутылки водки, оставался на твердым ногах и в ясном уме.
Билл отпустил руки Эмбер и направился на кухню. У них в планах было приготовить обед.
— И ещё, знаешь… — добавил Билл уже напоследок. — Когда он говорил обо всем этом, было видно, что он как будто знает, о чем говорит. Что он сталкивался с этим и теперь описывал ощущение, а не то, что он где-то прочитал или от кого-то услышал. И он жалел, что это с ним было.
Эмбер кивнула. Она краем уха слышала разговор, и у неё сложилось такое же впечатление.
— Как думаешь, он сейчас пьет?
Билл пожал плечами.
— Ну, на работу же ходит трезвым. Ален не жалуется на его попойки — я не думаю, что он бы настолько готов был поганку терпеть, — Билл явно намекал на то, какими были биологические родители Алена. — Да и вроде почти всегда дома сидит, по барам не шастает. Опять же, по словам Алена.
Эмбер кивнула. Может быть, Стефан вылечился от алкоголизма точно так же, как и Билл, хотя работой с психологом тут и не пахнет. Может, он просто зашился[2]. В любом случае по нему не было заметно, что он беспросветно пьет. Внешность, конечно, выдавала некую болезненность, но догадки можно строить бесконечно. Это, конечно, не особо добавляло плюсик Стефану в карму, а лишь вызывало беспокойство за живущего с ним Алена, но Билл прав: Ален бы точно пожаловался на соседа-алкоголика.
Хотя зачем тогда Стефану нужна была водка на рабочем месте? У Стефана что-то было с руками. Но разве для них нужен алкоголь?..
***
Сегодня Ален работал в паре с Максом. Это был первый раз после того случая, когда они бок о бок стояли за кассой. Ален почувствовал напряжение, когда за стойку встал Макс.
Он полагал, что между ними всю смену будет царить напряженное молчание. Но внезапно Макс, за несколько минут до открытия, обратился к Алену:
— Слушай, ты извини меня, ну… За то, как я тогда некрасиво поступил.
Ален даже оторопел поначалу. Уж чего-чего, а на извинения он не особо надеялся. Однако это была приятная неожиданность.
— Принимаю твои извинения.
Они пожали друг другу, и плечи Алена расслабились. Молчание теперь было не таким тяготящим.
***
Голова перестала быть нагруженной мыслями об извинениями перед Биллом, и тогда появилось место для ещё одних дум: что это вчера было?
Точнее, что это вчера между ним и Аленом вчера было?
На что согласился Стефан? Импульс на фоне эмоционального диалога? Стефан подался порыву? Нет, скорее давлению со стороны.
Ален его, можно сказать, убеждал. Но в то же время не давил. Он оставил право выбора. И Стефан этот выбор сделал сам.
Они теперь с Аленом друзья, и Стефан был не против.
Ну, с Аленом вроде как было… Довольно сносно? Не так тяжело, как бывало когда-то с другими. Он нормальный в общении. Их общение стало нормальным.
Последняя дружба у Стефана была с Джеральдом. Она продлилась двенадцать лет, а потом Джеральд умер.
Ален пообещал не умирать.
Абсурд.
И сплошной идиотизм.
Стефан снова поддался чувствам. Он снова пошел навстречу человеку, снова стал общаться с кем-то не поверхностно. Стефан привык к приветствиям Алена, вопросам о делах, шутках, привык смотреть на него читающего. У него уже не возникало мысли, к кому обратиться за помощью с телефоном, потому что единственной верный вариант — Ален. Стефан пустил Алена в свою комнату. Ален пустил его в свою. Ален простил его в очередной раз за проступок. Ален предложил дружить.
Феноменально в этом все: то, что сначала Стефан почти ненавидел Алена, сильно раздражался даже от его присутствия, а теперь привязался так, что уже не представлял жизнь в этом доме без рыжей макушки, веснушек и яркой улыбки. Стефан считал Алена глупым, ничего не понимающим сопляком, но именно этот сопляк вчера растолковывал Стефану правду жизни простым языком, как пятилетнему ребенку, потому что Стефан это понять не мог. А Ален мог.
И вот теперь они в статусе друзей. С Джобом Стефан вроде как дружит. С Биллом у них взаимная неприязнь, вместо которой сейчас пока что хрупкое равновесие. А до этого он вляпался в невзаимную симпатию к Эмбер.
Стефан давно погряз в перипетиях человеческих отношений, работая в кафе. Началось все, пожалуй, с первого дня, с первого шага, когда Стефан переступил порог заведения и спросил, есть ли для него работа.
Кафе объединило стольких людей, и Стефан не стал исключением.
Он, как олух, много раз говорил себе: «Вот сейчас я точно уйду». Однако каждый раз оставался. Он не хотел расставаться не просто с местом, но и с людьми.
Без тех, кого Стефан встретил в этом кафе, все будет по-другому. Все не то.
«И я затеял побег! Тут движения нет и нет результата.
Жизнь — не лимонад, а там облака, как сахарная вата.
И пусть это наивно, я могу и один быть, но без тебя там
Всё одинаково. Стала безвкусной сахарная вата»[3]
Ален был прав. Никто разом не умрет из-за того, что Стефан стал общаться с кем-либо больше, чем с малознакомым человеком. Есть множество причин для разлуки.
Можно же просто попробовать. Хотя бы дать этому шанс после стольких лет одиночества.
Ален предложил Стефан дружбу. Стефан был не против.
Если эта дружба закончится, то точно не из-за смерти.
«И всё просто, будто дважды-два:
Мы доиграемся однажды, да и бабочек заменит тошнота.
И заморозки ожидают, но пока что ты горишь —
А раз горишь, моё сердце тоже тает!»[3]
***
— Ну, что слушает современная молодёжь? Стефан, крути!
Стефан неуверенно стал настраивать частоту радио в машине Джоба. С заднего сидения хитренько перечислил Ален:
— Бритни Спирс, Шакиру, Рианну, Бьёнсе, Тейлор Свифт.
Стефан закатил глаза и повернулся к Алену, который улыбался, как довольный кот, объевшийся сметаны. Он одарил его осуждающим взглядом и подумал: «Что ж ты про себя-то не скажешь?» Джоб же захохотал:
— Неплохо, неплохо, мальчики! Хороший вкус! А чего ж только женщины? Певцов совсем не слушаете, только певичек?
— Нет, почему, слушаем. «Maneskin», например, — продолжил заливать Ален, и Стефану хотелось перегнуться через свое сидение и придушить Алена. Этому мешали Джоб и радио, остановившееся на частоте, где вещали о погоде.
— О, я о таком не слышал. Это кто?
— Итальянская группа, — вставил свое слово Стефан, не дав Алену шанса ответить.
— Они на «Евровидении» первое место в прошлом году заняли, — все же дополнил Ален, из-за чего Стефан не удержался от тяжелого вздоха.
— А! Вспомнил! — воскликнул Джоб. — Я смотрел краем глаза. Хорошая у них песня, правда, не моё это. Вот когда я был примерно в вашем возрасте… Ну, ладно, чуть постарше, может, я слушал Майкла Джексона, «Нирванну», «Queen». Про «Queen» хоть слышали?
— Слышали!
Неожиданно это было произнесено хором. Ален хихикнул, а вот Стефан отвернулся к окну, позабыв о радио. И вообще позабыв о том, зачем это все затевалось. Однако очень быстро, где-то на Чарльстоне, Джоб напомнил:
— Стефан, ты чего? Давай музыку, выполни просьбу босса! Зачем нам знать, где сегодня будет дождь?
— Почему я? — заворчал Стефан для порядка, потому что он знал причину, и снова принялся крутить колесико радио. Эдакий диджей на минималках.
— Ну, ты же любишь музыку слушать. Я тебя в последнее время только в наушниках и вижу!
Что правда, то правда. После того, как Ален открыл Стефану мир музыки в телефоне, то он стал слишком часто слушать её. Потонул в музыкальных просторах, в общем.
Радио зашумело после прогноза погоды, а затем разразилось динамичным припевом, услышав который, счастливо завопил Джоб:
— Охо-хо-хо, это же «Queen»! Ха, легки на помине! Все, Стефан, стоп, давайте послушаем легенду.
— Я обожаю эту песню! — воскликнул Ален.
— Молоток, Ален!!! Уважаю!
Они опоздали к началу песни, встретившись с ней на припеве после первого куплета. Но, видимо, Джоба этого не расстроило — скорее, наоборот: он энергично, хоть и не профессионально подпевал Фредди Меркьюри. Ален пел за компанию и, когда Джоб пересекся с ним взглядом через салонное зеркало, то подмигнул.
«The show must go on,
The show must go on
Inside my heart is breaking
My make-up may be flaking
But my smile still stays on»[4]
Ален был ценителем песни, видимо, потому что она подходила ему по характеру. Начался второй куплет. Джоб и Ален с тем же энтузиазмом продолжили голосить:
«Whatever happens, I'll leave it all to chance
Another heartache, another failed romance
On and on, does anybody know what we are living for?
I guess I'm learning, I must be warmer now»[4]
Стефан молча слушал, по-прежнему созерцая меняющиеся на окном пейзажи. Петь ему совсем не хотелось, но вот слушать было приятно, несмотря на текст. Джоб оказался прав, назвав песню легендой — Стефан слышал её еще в девяностых, но своей популярности она не утратила даже спустя тридцать лет.
Песня бодро закончилась на веселой ноте, и Ален с Джобом, раззадоренные пением, выдохнули.
— Ай, хорошо было, Ален! А ты чего не пел, Стефан, раз слышал «Queen»?
— Да как-то не хотелось, — отмахнулся тот. Тем временем заиграл какой-то другой трек, и Ален попросил не переключать.
— Это Billie Eilish! Кайфово поет, необычно.
— Я такую не слышал, — задумчиво произнес Джоб, точно смаковал новую для себя песню.
Как же Стефан оказался в компании этих весельчаков и ценителей музыки?
Дело было пару дней назад.
Джоб, обнаружив Стефана в WhatsApp, непременно добавил его в рабочий чат, уведомления которого Стефан сразу же отключил. Там уже накопилось пятьсот сообщений, и их он читать не намеревался.
Джоб написал в личных сообщениях:
«Стефан, здравствуй! У меня к тебе просьба: не мог бы ты съездить со мной к моим родителям в Честер?», — просьба очень необычная, и Стефан даже перечитал эти два предложения, чтобы убедиться, что он правильно все понял, — «Они уже немолоды, сам понимаешь. Я обещал их навестить и помочь немного по хозяйству, ещё и привезти продуктов, но спину застудил. Со своей больной спиной не дотащу их даже до машины. Поможешь? С меня причитается, конечно!»
«Мы собирались поехать 25 числа. Тогда как раз у тебя выходной», — он, хитрец, уже все просчитал! — «С нами заодно поедет Ален. Он к семье»
А вот это уже было интересно.
Не дав ответа Джобу, Стефан тут же написал Алену:
«Ты едешь 25 числа в Честер?»
«Да, праздновать день рождения Мартина. А что?»
«Старик припахал меня к поездке, попросил помочь», — написал Стефан и Ален отправил смайлик, закрывающий рот.
«Окей, понял»
«Припахал к поездке», — Стефан написал это так, будто все уже было решено. Но Джоб просто спросил, а Стефан ещё даже не решил, будет ли участвовать.
Родители Джоба глубокие старики — им точно больше семидесяти лет. На их лицах определенно залегли глубокие морщины, руки сухие, им тяжело передвигаться, поэтому Джоб привезет им продукты.
Стефан обещал Джобу как-нибудь встретиться с ним, но это, конечно же, не случилось. Джоб сейчас нуждался в помощи Стефана и, наверное, было бы не совсем красиво отказывать даже. Хотя Стефан имел право. И что, что у него выходной? У него могли быть и другие дела.
Но что причиталось? Как выглядят родители старика? Что из себя представляет семья Алена? Если они повезут его, то, скорее всего, так или иначе пересекутся с братом, сестрой Алена.
Как же интересно…
Справедливости ради, Стефану делать нечего было на выходных. Он никогда не был в Честере и сомневался, что там есть что-то занятное, раз Ален уехал оттуда в поисках работы, но смена обстановки не повредила бы… Почему бы и нет, в общем и целом?
Вряд ли Джоб заставит Стефана пахать.
«Ладно, я согласен. Расскажи только подробнее, как и что»
«Привет»
Стефан забывал здороваться в переписках — ему было чуждо делать это даже в личной беседе, что уж говорить о чате.
Джоб встретил согласие Стефана с безудержным восторгом, записанным в голосовое сообщение.
— Стефан, как я рад! Спасибо тебе большое! Конечно, я все расскажу. Могу я позвонить тебе?!
По его тону Стефан понял, что это все было организовано не столько для приобретения дополнительной рабочей силы, сколько для встречи. Джоб сможет провести время с ним. Что ж, ладно, пусть так. Хватит уже от Джоба бегать.
Старик сказал, что давно обещал родителям приехать, поэтому не мог перенести поездку из-за больной спины — не хотел расстраивать родителей. Плюс они сказали, что у них что-то со шкафом произошло вчера, — то ли покосилась дверца, то ли что — а отец Джоба починить не может. Суставы пальцев болят, да и глаза уже подводят.
Джоб обещал заехать за Стефаном и Аленом в восемь часов утра. Ален сидел все утро как на иголках, ждал старика как манны небесной. Уже полвосьмого он был готов во все оружии: одетый, с приготовленными для малышни подарками, он сидел в гостиной и не знал, чем себя занять. Стефан, нечесаный и небритый, тогда только заканчивал с завтраком.
Заметно было, как Ален волновался насчет поездки. Он отбивал пальцами по подлокотнику неровный ритм, кусал губы, когда смотрел что-то в телефоне, чтобы отвлечься. К счастью, это всего лишь полчаса ожидания — хотя неизвестно, как себя Ален чувствовал в ночь перед поездкой и с какими мыслями собирался. Джоб приехал вовремя, без опозданий, так что путь начался без казусов.
Сначала они заехали в «Safeway» и набрали три огромных пакета еды. Джоб закономерно ничего не нес, Стефан взял два пакета, Ален — третий и боролся со Стефаном за право нести еще один.
— Так, слушай, геройствовать хватит, — Стефан отодвинулся в сторону, не позволяя Алену перехватить пакет.
— Да давай, мне не тяжело! — упрямился Ален и снова потянулся свободной рукой к пакету, но их разнял Джоб:
— Мальчики, я понимаю, вы хотите помочь, но от того, что кто-то несет больше пакетов, чем другой, вы круче не станете! Вы одинаково мне помогаете!
Ален вздохнул, будто на самом деле все ровно наоборот. Будто чем больше он пакетов донесет, тем больше окажет помощи.
Когда они сгружали покупки в багажник, Стефан незаметно шепнул на ухо Алену:
— Лучше помоги мне выбрать что-нибудь для предков старика. Так реально больше пользы принесешь. И чтоб старик не догадался.
Ален многозначительно посмотрел на Стефана, точно был изумлен просьбе.
Джоб, к счастью, не услышал их разговора и направился к водительскому сидению и позвал их садиться. Ален метнулся за ним:
— Босс, я забыл кое-что купить для Пахиты и Мартина. Мы одной ногой там, другой здесь. Быстренько купим и вернемся!
— Мы? Ты со Стефаном пойдешь?
— Ага! Он поможет мне с выбором.
— Помогу, конечно! — встрял Стефан. — Ну, все, давай, пошли!
Стефан быстро утянул Алена за собой, чтобы не дать Джобу опомниться и чтобы тот не задавал лишним вопросов. Ален беспрепятственно направился за ним в магазин и, только когда они отошли на приличное расстояние от машины, спросил:
— «Выбрать для предков» — это значит что-то подарить?
— Ну, типа того, — согласился Стефан, проходя через автоматические раздвигающиеся двери супермаркета.
— А с чего это ты вдруг решил?
Стефан взглянул на Алена так, будто странно то, что он не понимает ответ на свой же вопрос.
— Ну, как-то некрасиво при знакомстве приходить с пустыми руками. Я вот Лауре цветы дарил.
Ален протяжно угукнул, обрабатывая полученную информацию. Он словно понял что-то новое о Стефане.
— Вот как. Понятно.
На самом деле он догадался, зачем Стефан пошел выбрать что-то родителям Джоба. Просто было удивительно, что тот решил это сделать.
Они выбрали милый ночник в виде котика матери Джоба, а отцу — кожаный чехол для очков с интересным узором. Джоб ведь упомянул, что у отца уже зрение не очень, он носит очки, так что вещь нужная.
Ален во время выбора презентов был суетлив, постоянно смотрел на время, точно боялся опоздать. Когда Стефан стоял в очереди, Ален в ожидании постоянно озирался на выход и смотрел на время на телефоне. Когда покупки были оплачены, Ален торопливо бросил: «Давай, пошли уже». Стефан его беспокойность не поддержал.
— Волнуешься, — бросил он в спину Алену, стремительно направляющемуся к выходу.
— Нет, я не волнуюсь, — парировал Ален.
— А это был не вопрос. Успокойся, нормально все будет.
Они уже вышли из супермаркета и направлялись к машине. Однако после слов Стефана Ален сбавил скорость шага, который почти переходил в бег, а потом и вовсе затормозил. Он выдохнул и, стоя спиной к Стефану, произнёс:
— Я боюсь, что они вдруг приедут и все пойдет насмарку.
Стефан поравнялся с Аленом и заглянул в его напряженное лицо.
— Но если бы было так, тебе бы сообщили.
Ален вымученно поджал губы.
— Ну да, да… Просто… Я полтора месяца там не был.
— Да не ссы ты. Нормально вы отпразднуйте, — заверил Стефан и захотел было хлопнуть Алена по плечу, как это обычно делал Джоб в качестве поддержки, но одернул себя. Это показалось неуместным.
— Ты придешь? — вдруг спросил Ален, и Стефан поначалу не понял куда.
Вид умоляющего лица Алена расставил все на свои места. Стефан опешил ещё больше.
— Что мне там делать? Это ж ваш семейный праздник, зачем там нужен я, чужак?
— Ты мой друг, забыл? — напомнил Ален, но это звучало не очень убедительно.
— И что? — Стефан не понимал взаимосвязи. — Я ж еду к предкам Джоба, а ты по своим делам. Да и подарка у меня нет.
Конечно же, дело было не в подарке. Его можно было так же просто купить, как и презенты для родителей Джоба.
Стефан правда считал себя лишним на этом мероприятии: что он забыл на дне рождения ребенка? И как бы это выглядело? Пришёл какой-то дядя странной наружности, надел праздничный картонный колпак (если такие на дне рождения Мартина имеются), ну а дальше что?
А вообще он считал, что не имеет морального права быть на подобных праздниках, радоваться, улыбаться.
— Ну да, да, ты прав. Тебе лучше оставаться с боссом. Просто я, как ты говоришь… Зассал в последний момент.
— Так чего Эмбер и Билла не позвал, раз боишься?
— Я думал, что все будет нормально. Говорю ж, в последний момент зассал.
Стефану на это ответить было нечего. Ален растерял прыть и больше не торопился к машине. Стефан придерживался своего обычного темпа и все равно оказался у автомобиля раньше. Используя момент, пока Алена не было, он обратился к Джобу:
— Ален раскис чутка по поводу дня рождения. Волнуется. Его надо подбодрить.
— Понял. Вообще без вопросов! — согласился Джоб. Это он умел.
И он действительно подбодрил Алена — вон как тот резво горланил песню «Queen» за компанию со стариком. Вообще Ален сел в машину не в таком подавленном настроении, в каком предстал перед Стефаном. Видимо, храбрился и не хотел терять лицо. Настолько, что даже подтрунивал над Стефаном (возмутительно!).
Они ехали до Честера в приподнятом расположении духа — даже Стефан к середине поездки перестал кукситься и иной раз вставлял слово в разговор. На пути к городу один раз произошла остановка, чтобы заправиться. Поездка с технической стороны прошла без происшествий.
Алена высадили у какого-то кафе. Тот вышел не сразу — собирался с силами.
— Двадцать минут до встречи, — сообщил он Джобу и Стефану.
— Неплохо я уложился! Мчался, как Молния Маккуин!
По салону разнесся смех всех троих.
— Ладно, удачи тебе, Ален! Хорошего праздника! Передавай брату своему мои поздравления! — произнес напоследок Джоб и протянул руку.
— Спасибо! Обязательно, — Ален пожал ладонь Джоба. — Ну, я пошел.
Ален неловко сгреб свои пакеты и открыл дверь. В последний момент он взглянул на Стефана, и тот поддерживающе кивнул головой. Ален помахал на прощание обоим.
Джоб и Стефан дальше двинулись в путь. Честер — город маленький, так что долго ехать не пришлось. Уже через пятнадцать минут они оказались у места назначения.
Машина припарковалась рядом с небольшим одноэтажным домиком. Он был интересной расцветки: сам по себе темный, а крыша светло-коричневого цвета. Довольно оригинально.
Прежде чем отправиться на знакомство с родителями Джоба, Стефан взял с заднего сидения пакет с подарками для них. Он отдал его Алену, чтобы старик не видел покупки раньше времени.
Джоб вопросительно взглянул на Стефана, и пришлось объяснить, что это за пакет.
— Вот же проказники! — шутливо произнес Джоб, усмехнувшись. — Я-то думаю, как Ален мог забыть что-то купить для брата с сестрой? Ох, ну артисты, артисты…
Они направились в сторону дома, и Джоб не переставал удивляться фантазии Алена и Стефана, которые все это подстроили. Стефан оправдывался, мол, а как еще было им поступать? Джоб тогда снова хлопал Стефана по спине и говорил, что все нормально.
Он нажал на дверной звонок. Стефан держал пакет за спиной, примерно прикидывая, что скажет.
— Волнуешься?
Стефан пожал плечами. Он правда не знал.
— Не бойся, они у меня люди хорошие. Я бы даже сказал, золотые…
Стефан даже не думал об обратном. Разве у плохих людей может вырасти такой сын, как Джоб? Даже если подобное и можно предположить, то вряд ли бы Джоб с хорошим настроением ехал к ним и тем более приглашал кого-то постороннего.
— Иду, иду!
Старушечий бодрый голос оповестил о скором открытии дверей. Затем послышались шаркающие шаги, звук открытия замка, и дверь распахнула женщина преклонного волоса. Её седые волосы были собраны в замысловатый пучок. Лицо покрывала сетка морщин. Особенно отчетливы были носогубные складки и морщины в уголках глаз — значит, по жизни она много улыбалась. У Алена такие же будут, когда он постареет?
На женщине была элегантная синяя блузка с длинными рукавами, классическая черная юбка. Образ заканчивали бусы из жемчуга.
Фигура у матери Джоба хрупкая. Она была невысокой, зато сын среднего роста и толстячок — ну совсем не похож на мать!
От разглядывания и изучения внешности женщины Стефана отвлек её возглас:
— Ой, Оливер!
— Какой Оливер?
Стефан проследил за её взглядом и решил, что она смотрит куда-то ему за спину. Повернулся, но никого позади себя не увидел.
Мать Джоба смотрела прямо на него.