20 декабря 1981
Квартира Гермионы Грейнджер
Гермиона закрылась в четырех стенах, изучая, как именно призывать Адское пламя. Ей требовалось отвлечься, занять себя хоть чем-то, чтобы не думать, что приближается Рождество, а именно на Рождество она потеряла Гарри. Что на Рождество они сглупили и отправились в Годрикову Впадину за ответами, и в итоге… Хэллоуин и Рождество уже не будут для нее прежними.
Она вспомнила, что для других приближается праздник, только когда столкнулась с Сириусом во «Флориш и Блоттс» и тот спросил, чего ей хочется в подарок. Она заверила, что ей ничего не нужно, и убежала, забыв про покупки.
Она пыталась забыться, но когда совы начали приносить письма, в которых спрашивали, всё ли с ней в порядке, ее выдержка пошла по швам. Последней каплей стала знакомая неясыть, которая постучала в окно.
— Привет, Стрелка, — сказала она птице и отвязала письмо от ее ноги.
Дражайшая Гермиона,
Мы не знали, какие у тебя планы на праздники, но если вдруг окажешься на Рождество одна, тебе всегда рады в Норе. Прошло уже несколько недель с тех пор, как мы в последний раз пили чай, и, надеюсь, твоя подготовка к праздникам идет куда лучше, чем моя. Покупать на семерых детей подарки становится накладно, поэтому мы решили в этом году сделать подарки своими руками.
Мальчики собрали какие-то удивительные поделки, и я почти уверена, что Чарли спрятал под деревом садового гнома, завернутого в праздничную упаковку. Я взялась вязать и пытаюсь закончить к Сочельнику шесть свитеров — Джинни для такого слишком мала, поэтому я сделала для нее миленькие пинетки.
Счастливого Рождества, моя дорогая подруга.
Молли
________________
25 декабря 1981
К середине дня Ремусу всё же удалось пробиться через ее защитные чары.
Когда Гермиона перестала отвечать на письма и не пришла поздравить их утром с Рождеством, Мародеры заподозрили неладное. Джеймс настаивал, что Гермиона ни за что бы не упустила шанса поздравить Гарри с праздником — судя по тому, как она обожала возиться с мальчиком. И ежегодный обмен подарками чем не повод с ним повидаться? Позвонив по каминной сети Элли, три волшебника пришли к выводу, что их маглорожденная подруга, скорее всего, скучает по дому — по настоящему дому — и тут же составили план, как исправить свое позорное невежество.
Они обнаружили ее спящей посреди гостиной, окруженной книгами и бумагами. Ее расшитая бисером сумка валялась на полу, и из нее выпала куча предметов: учебники по любым предметам — от простых чар до Темной магии — куски чего-то, похожего на палатку, огромный спальный мешок и маленький значок с надписью «Г.А.В.Н.Э.». На груде одежды и большом стеганом одеяле сидел Живоглот. Гермиона лежала, положив под голову толстый том и накрывшись старой формой для квиддича; на красно-золотой ткани было вышито «Поттер».
— Как странно, — сказал Джеймс, заходя вслед за Ремусом и глядя на ведьму. — Она в порядке?
Ремус присел перед Гермионой на корточки, принюхался и вздохнул.
— Думаю, она пила, пока не уснула, — пробормотал он, засунул руку под диван и вытащил початую бутылку огневиски. Сириус вздохнул.
— Она рассказывала вам о… о том, что случилось? Ну, с ее Гарри?
Джеймс покачал головой.
— И знать не хочу, — тихо сказал он. Ремус нахмурился.
— И правильно, — сказал он. — Я… Я обнюхал ее одежду в Мунго. Она была покрыта кровью, причем не ее, так что она могла принадлежать…
— Я же сказал, что не хочу знать, — рявкнул Джеймс. — Глянь, может, в кухне или ванной есть Отрезвляющее зелье, — сказал он Сириусу. — Лунатик, свари ей кофе. Кажется, у нее есть одна из тех странных машин, зачарованных работать в волшебной обстановке. Но я и представить не могу, как их включать.
Сириус и Ремус ушли, а Джеймс опустился на пол рядом с ведьмой. Нахмурившись, он заметил, что в руках она сжимает рамку; вытащив ее, Джеймс распахнул глаза, увидев живую фотографию трех подростков — двух мальчиков обнимающих за плечи девочку. Вокруг них шел снег, а на заднем фоне вполне отчетливо виднелся Хогвартс. Подростки смеялись, а потом мальчик повыше поднял руку и бросил снежок девочке в волосы. Она распахнула глаза и развернулась к нему, а темноволосый мальчик продолжал смеяться.
Джеймс провел пальцем по его лицу и улыбнулся.
— Ого, — прошептал он. Гермиона распахнула глаза и инстинктивно сжала руки, но рамки в них уже не было. Она подняла взгляд, увидела Джеймса и нахмурилась.
— Где Гарри? — прохрипела она. Джеймс повернулся и посмотрел на нее.
— С Элли. Дядя Фрэнка купил Невиллу в подарок игрушечную метлу, и мальчиков от нее не отлепишь.
Гермиона простонала и стянула с себя форму.
— Вы и ваши тупые метлы. Совсем без мозгов.
Он тихо рассмеялся.
— Впервые вижу ведьму, которая не любит летать, — признал он. — И не ссылайся на то, что ты маглорожденная. Лили обожала летать. Она не могла играть в квиддич, потому что боялась бладжеров — причем обоснованно — но летала она даже быстрее меня.
Гермиона опустила форму и сердито уставилась на него.
— Это же… неестественно. И я боюсь не летать, а упасть во время полета.
— А ты хоть раз пробовала летать? — спросил он. — Может, тебе нужно всего лишь преодолеть этот страх.
Она фыркнула.
— Я летала на гиппогрифе и фестрале.
— Ты летала на фестрале? — хмыкнул он. Она кивнула.
— Из Хогвартса в Лондон. Не видела ни зги. Я будто… часами нависала в тысячах футах над землей. Это было ужасно, так что я сомневаюсь, что метла меня как-то переубедит.
Он хмыкнул и сменил тему:
— Хочешь прийти к нам на рождественский ужин?
Она нахмурилась и покачала головой.
— Не хочу, чтобы он был рождественский, — тихо сказала она. — Я не… Я постоянно думаю об этом и…
— Тогда приходи просто на ужин, — сказал он. — Обычный ужин, какой у нас каждую неделю. Тебе не стоит оставаться одной.
Она долго сомневалась, но потом всё же уступила, и Джеймс помог ей подняться с пола.
— Хорошо, но без подарков, — настояла она. Он поморщился.
— Ну, мы все уже… Слушай, Ремус нашел тебе очень интересную книгу, а я за нее заплатил. А Гарри приготовил тебе рисунок.
Она улыбнулась.
— А что он нарисовал?
— Да хрен поймешь. Всё лилово-синее и наполовину покрыто оранжевыми точечками.
Гермиона рассмеялась и села, а потом поморщилась от головной боли.
— Ладно, я согласна на подарки.
Джеймс улыбнулся.
— Предупрежу сразу: Сириус немного разгулялся.
— Насколько разгулялся? — побледнела она.
— Помнишь, ты говорила, что Ремуса годами никуда не брали из-за ликантропии? И ты еще жаловалась, что не успела сдать ЖАБА и потому не можешь найти работу…
Гермиона моргнула.
— Сириус нашел для нас с Ремусом работу на Рождество? — удивленно спросила она. Сириус зашел в комнату и ослепительно улыбнулся.
— Даже лучше! С Рождеством, Гермиона! — крикнул он, протягивая ей склянку. — У тебя не было Отрезвляющего зелья, но я нашел Обезболивающее в шкафчике со всеми твоими ведьмовскими штучками. Возможно, некоторые я вскрыл, потому что никогда их не видел. И, кстати, у тебя забит туалет.
Джеймс вздохнул и виновато глянул на Гермиону, пока та устало терла переносицу и пила зелье.
— Сириус… Клянусь Мерлином…
— Эй, Лунатик! — крикнул Джеймс. — Сириус был у Гермионы в ванной и…
— Уже иду, — отозвался Ремус, выходя из кухни с палочкой наготове.
— Видишь? Лунатик уже идет, — с улыбкой заметил Сириус. — Видишь ли, Гермиона, сегодня Рождество. И мы с Лунатиком приготовили для тебя лучший подарок на свете! Слышала о «Флориш и Блоттс»?
Она поморщилась от громкости его голоса — от него раскалывалась голова.
— Разумеется, слышала, — нервно ответила она.
— Отлично! — радостно сказал Сириус. — Потому что я его купил.