3 сентября 1982
«Люпин и Хауэлл»
День рождения Гарри был кратким мгновением тихой радости в летнем безумии. Слишком быстро после него наступило первое сентября, и книжную лавку заполонили новые и старые ученики Хогвартса, которые отчаянно нуждались в школьных принадлежностях. Две последние недели августа Гермиона и Ремус не ходили никуда, кроме работы. Как только с Кингс-Кросс ушел поезд, ажиотаж резко спал, позволив взрослым спокойно рассматривать книги без бегающих под ногами детей.
Предсказуемый спад посетителей чудесным образом совпал с приходом долгожданного письма от Дамокла Белби, готового обсудить с Гермионой свои наработки по Волчьему противоядию. Он написал, что наконец-то довел зелье до совершенства и ищет оборотней-добровольцев, чтобы его опробовать: в России, к сожалению, они недостаточно ему доверяли. Ремус с большой радостью вызвался ему помочь и, схватив первый попавшийся портключ, оставил магазин в умелых руках Гермионы.
Гермиона находила утешение в опустевшем магазине. И не она одна.
— Если журналисты вас достают, можете спрятаться у нас, — сказала она Нарциссе Малфой, однажды увидев, как ее преследуют фотографы. Да, они не желали ей зла, но их было так много, и Гермиона знала, каково это — бегать от прессы. Поэтому она предложила женщине убежище, поскольку Ремус поколдовал с защитными чарами на входной двери, чтобы те не пускали никого с камерами и Прытко Пишущими Перышками.
Она не ожидала, что Нарцисса вновь воспользуется ее предложением, но так уж вышло, что, хоть леди Малфой и стала новым лицом подрастающего поколения аристократов, меняющих общество к лучшему — а еще и героиней романтической истории о Пожирателях и разбитом сердце — из-за политических пристрастий она оказалась изгоем в прежних кругах общения. Нарцисса вдруг осталась без друзей и потому заходила в книжный, чтобы выплеснуть душу Гермионе.
После каждой встречи с ней Гермионе казалось, что Нарцисса Малфой очень мало говорит и еще меньше — разглашает. Она никогда не сообщала ничего важного, чтобы не стать эмоционально уязвимой, и приходила в книжный минимум дважды в месяц, чтобы просто поболтать. Зачастую она намеренно смущала Гермиону, в деталях описывая последнюю встречу с мужем в Азкабане, хоть Гермиона и надеялась, что в чем-то она преувеличивала.
Сегодня же она впервые принесла с собой сына.
Гермиона ахнула, увидев маленького светловолосого мальчика, вспомнив, как однажды ударила его кулаком в нос.
— Он отказывался оставаться с эльфами, — устало сказала Нарцисса, и Гермиона, которая из-за Джеймса начала сопереживать родителям-одиночкам, лишь кивнула и наложила защитные чары на наиболее дорогие книги.
Руки Драко были покрыты чем-то вроде красного жидкого сахара от леденца, прилипшего к его футболке. Он был кошмарно чумазым — особенно на фоне безупречной Нарциссы.
— Хотите, я… — начала Гермиона, указывая на мальчика. Нарцисса взмахнула рукой.
— О, если он позволит себя коснуться, то да, попытайся стереть грязь.
Гермиона улыбнулась Драко и потянулась к леденцу. Мальчик истошно заорал и буквально вцепился в палочку. Гермиона зажала уши и удивленно взглянула на Нарциссу. Та хмыкнула, и хитрый блеск в ее глазах слишком сильно напомнил ей о Сириусе.
— Теперь это его новое любимое сокровище, и он отказывается с ним расставаться. Я не из тех, кто обычно потакает детским прихотям, — сказала Нарцисса, и Гермиона едва не фыркнула, — но я всё утро провела у тёти, так что хотела бы больше не слышать его криков.
Гермиона подняла голову.
— Вы говорили с Вальбургой?
Нарцисса кивнула.
— Эта ужасная женщина двадцать минут продержала меня в дверях, пока не поверила, что я пришла не красть ее драгоценности. К старости ее паранойя вышла за все разумные пределы.
— И кровосмешение тут абсолютно не при чем, — саркастично отметила Гермиона. Нарцисса смерила ее взглядом.
— Разве я как-то критиковала твоих предков? По-моему, нет, поскольку подобное прививается с детства вместе с манерами.
Гермиона вздохнула.
— Прошу прощения. Но, честно говоря, она и не ваша мать.
— Слава Цирцее, — пробормотала Нарцисса. — Можешь передать послание Сириусу? Я бы отправила сову, но в прошлый раз он скормил ей какую-то сладость, и, когда она прилетела… Было крайне неприятно, — сказала она, с отвращением поджав кораллового цвета губы. — Я сообщила его матери, что он говорил со мной после ареста Люциуса и выражал искренние соболезнования, из-за чего у меня создалось впечатление, что, хоть он и выглядит потерянным и сбитым с верного пути, его возможно вернуть в семью при надлежащих обстоятельствах.
Гермиона постаралась не закатить глаза.
— Каких именно обстоятельствах?
— Женитьбе на чистокровной и разрыву связей с личностями с дурной репутацией.
Она всё же закатила глаза.
— Но только на словах, верно? Сириус никогда не женится и вряд ли даже встретится с теми чистокровными, которых одобрит Вальбурга Блэк.
Нарцисса улыбнулась.
— Поэтому я придумала… — сказала она и глянула Гермионе через плечо. — Драко, не трогай… — бабах! — Я заплачу за… чем бы это ни было. В общем, я сказала, что представлю его своей подруге из Франции, чистокровной, которая пока что не хочет привлекать к себе внимание, пока не прощупает политический климат в Британии. Ее это устроило. Даже имя ее не спросила, что поразительно. Вот настолько далеко она зашла. Я уже поговорила с несколькими людьми в Марселе, и они готовы подтвердить мои слова. Этого будет достаточно, чтобы вы смогли попасть в дом.
У Гермионы брови на лоб полезли.
— Вы же не предлагаете…
— А у вас есть какой-то другой способ продолжить вашу охоту за сокровищами? — спросила Нарцисса, хватая Драко за воротник, пока он не свалился головой на стеклянный шкаф, в котором Ремус держал кусачие книги. — А я-то думала, ты будешь рада, что я нашла способ поговорить с женщиной, которую на дух не переношу, которую даже мой родной отец отказывается знать и которая…
— Я очень благодарна, Нарцисса, спасибо вам, — сказала Гермиона, прерывая ее тираду. — Просто… Мне нужно будет поговорить с Сириусом. Очевидно. И Дамблдором.
Нарцисса нахмурилась.
— К слову, о Дамблдоре, я получила письмо от мужа, в котором он пишет, что охрана не следует протоколам. Они забрали у него книги и последние две недели не дают нам видеться.
Гермиона вздохнула и покачала головой.
— Я передам. Вам ещё что-нибудь нужно? Новые книги? Спрятаться от журналистов? — спросила она, наполняя последнее слово ядом. Женщина улыбнулась.
— Ты просто очаровательно на них злишься. На самом деле, я тут… подумала, не смогу ли я попросить тебя о…
— Одолжении? — подсказала Гермиона. Нарцисса чуть прищурилась.
— Если кто кому и должен, то…
— Ладно. Что вам нужно?
Женщина вздохнула и посмотрела на Драко, которому надоело сосать леденец, и он решил, что самое время разбить его и втереть ногами в ковер.
— Я оказалась… не в силах предоставить сыну надлежащим образом социализироваться. У Люциуса в какой-то момент были коллеги с детьми возраста Драко, но они… Ну, я бы не доверила этим мужчинам самим мыться, не говоря уже о том, чтобы присматривать за моим сыном. Драко нравился сын Нотта, но его мать недавно умерла, а его отца я никогда особо не любила.
Гермиона нахмурилась.
— Драко нужны друзья? Я, эм… — она сглотнула и посмотрела на мальчика, который, несомненно, был тем ещё кошмаром, но не хуже любого другого избалованного малыша; даже Гарри время от времени закатывал истерики. У Гарри не было матери, у Драко — отца. Она тяжко вздохнула и заставила себя немного посочувствовать мальчику. — Я знаю пару семей с детьми его возраста, но не думаю, что Малфои станут…
— Ты разве не слышала? — прервала ее Нарцисса. — Теперь я — глава Малфоев и я задаю правила. Малфоев не принизит общение с… определенными личностями. Наоборот, определенные личности поднимутся выше от общения с нами.
Гермиону тошнило от ее напыщенности, но она не могла проигнорировать такой шанс — дать Драко Малфою адекватные ролевые модели.
— Он должен хорошо себя вести. И… И давать мыть ему руки, — добавила она. Нарцисса улыбнулась.
— Чудесно. Тогда организуй для него встречу, — сказала она, взмахнула изящной палочкой и убрала остатки леденца и липких следов. — Я на неделе пошлю тебе сову, чтобы узнать время.
Гермиона распахнула рот, глядя вслед Нарциссе и не понимая, как она дошла до жизни такой. Параллельно она прикидывала, как убедить Джеймса, Элли и Молли позволить Драко Малфою поиграть с их детьми. Не в силах больше думать об этом, она зашла за прилавок и открыла книгу.
________________
Квартира Гермионы Грейнджер
Часами позже, в уюте собственной квартиры, Гермиона написала письма Элли и Молли, спрашивая их мнения о том, как поступить с Драко. Молли прислала сову почти сразу же, написав, что, раз Люциус в Азкабане, настало время наконец-то зарыть топор войны между Уизли и Малфоями и что Рон и Драко, возможно, даже станут друзьями.
Гермиона чуть живот не надорвала от хохота, после чего написала, что это они смогут обсудить на следующей неделе за их обычной встречей за чаем. Письма Элли она этой ночью и не ждала, поскольку та приглядывала за Роном, Гарри и Невиллом и сейчас, вероятно, рассказывала им сказки и кормила перед сном. Поэтому, когда в камине вспыхнуло пламя, Гермиона сильно удивилась, увидев в нем женское лицо.
— Чем могу помочь? — с подозрением спросила она, схватив палочку.
— Гермиона? — спросил голос.
— Кто спрашивает?
— Розмерта, — ответила ведьма. — Я заправляю «Тремя метлами» в…
Гермиона с облегчением выдохнула.
— Ох, Розмерта, простите. Чем могу помочь?
— Ну, — неуверенно начала женщина. — Мне сказали, что при необходимости можно связаться с вами. Вы случайно не знакомы с Сириусом Блэком и Джеймсом Поттером?