31 октября 1982
«Дырявый котёл»
Ему пришлось принять умиротворяющий бальзам и провести весь день в спальне, предварительно наложив на стены заклятье Оглохни, чтобы никто не слышал его диких криков. Только после этого он был в состоянии покинуть квартиру на Хэллоуин. Джеймс осознавал, что боится толп волшебников, празднований по случаю поражения Волдеморта и непрерывных болезненных напоминаний о том, что он каким-то образом прожил уже год без Лили. Он боялся всего этого. Но еще он был гриффиндорцем, чем сильно гордился, а гриффиндорцы смотрят своим страхам в лицо.
— Ты точно справишься? — спросил Сириус, кладя ладонь на плечо Джеймсу, когда они сидели в баре и ждали, когда Том принесет им выпивку. Джеймс кивнул.
— Я в порядке. Просто… хочу отвлечься, — сказал он, благодарно кивнув Тому, и забрал большой поднос со сливочным пивом, шотами огневиски и кувшинами эля. — Всяко лучше, чем сидеть в квартире и страдать или напиваться, чтобы забыть. Это не помогает, поэтому… я хочу быть нормальным, — он улыбнулся Эммелине, на спор пытавшейся без палочки отмыть лицо Гарри. — Я хочу провести Хэллоуин с друзьями и семьей. Я не хочу, чтобы Гарри… я хочу, чтобы всё было нормально.
Гермиона подняла голову, услышав конец его фразы.
— Если вдруг почувствуешь, что хочешь уйти — уходи. Только дай знать, если надо забрать Гарри.
Джеймс благодарно улыбнулся и протянул ей сливочное пиво.
— Я в порядке, — сказал он и поднял тост. Сириус громко рассмеялся, повернувшись к двери.
— Взгляни-ка. Эй! Лунатик, чел, мы здесь!
Джеймс поднял взгляд и улыбнулся: до полнолуния оставался всего день, но оборотень выглядел как никогда здорово, да еще и вел под руку низенькую ведьму. Ремус улыбнулся друзьям, но ведьму не отпустил: волк явно рвался наружу.
— Думаю, вы уже знакомы с Мэри, — сказал он, представляя ведьму. Мэри Макдональд, тоже состоящая в Ордене, улыбнулась и нервно заправила светлые волосы за уши.
— Давно не виделись, — сказала она, пожав руку Эммелине и помахав Сириусу и Джеймсу. — Я… навещала родных.
Гермиона подняла взгляд.
— Ты ведь маглорожденная, да?
Мэри кивнула.
— Да, а ты тоже? — облегченно спросила она, неосознанно попадая с Гермионой на одну волну. — Так приятно встретить того, кто знает, каково это. Не то чтобы Ремус и без того меня плохо понимал, — быстро добавила она, с обожанием глядя на оборотня. Сириус прыснул.
— Вот как? Ремус, ты прелесть, — сахарным голоском сказал он, хлопая перед ним ресницами.
— А где Элли и Фрэнк? — спросила Мэри.
— Работают, — ответил Джеймс, протягивая ей сливочное пиво. Мэри улыбнулась, забирая бутылку, и тихо хихикнула, когда Ремус ее выхватил и голыми руками открутил крышку, будто это требовало огромных сил. Сириус и Джеймс драматично закатили глаза. — На Хэллоуин все как с цепи сорвались. У мракоборцев в этот день каждая минута расписана.
— О, понимаю, — сказала Мэри, садясь за стол. — В мире маглов сейчас тоже творится какое-то безумие, но нашему оно и в подметки не годится. Я живу в Дорсете, и рядом с моей квартирой есть маленький паб. Туда толпами бегут волшебники, собираясь на праздник в Годри… — она осеклась и распахнула глаза. С трудом сглотнув, она посмотрела на Ремуса, а потом, покраснев, на Джеймса. — Эм… Прости.
Джеймс натянуто улыбнулся и отмахнулся.
— Ничего. Дорсет — неплохое место. Я когда-то жил неподалеку… но, полагаю, ты и сама это знаешь.
Мэри вздохнула и опустила взгляд.
— Мне так…
— Всё нормально, Мэри, — заверил он. — Ты дружила с Лили. Ты не просто девушка с улицы, решившая потыкать мне этим в лицо. Я понимаю, что сегодняшний день для всех значит.
Эммелина встала, решив прогнать напряжение.
— Дамы, я в туалет. Кто со мной? — спросила она, глядя на Гермиону и Мэри. Сириус улыбнулся Эммелине.
— Можно с вами?
— Я не настолько пьяна, Сириус, — фыркнула она.
Мэри и Гермиона пошли с Эмми в туалет, и стоило Гермионе закрыть дверь, как Мэри расплакалась.
— Ох, мне так стыдно, — сказала она, вытирая щеки, а потом подбежала к зеркалу, чтобы смыть потекшую подводку. — Это было ужасно.
Гермиона грустно улыбнулась.
— Но ты же не нарочно.
— Всё равно… прямо в годовщину. Я удивлена, что он так спокоен.
— Но он же не по Годриковой Впадине гуляет, — заметила Гермиона. Эммелина покачала головой и вздохнула, скрестив руки.
— Там сегодня какой-то кошмар. Пару часов назад я видела там толпы волшебников, собравшихся вокруг статуи Лили, — она скривилась от отвращения. — Повсюду цветы и свечи, как будто вся впадина превратилась в алтарь поклонения темному волшебнику, убивающему маглорожденных.
Гермиона и Мэри переглянулись.
— Но… — сказала Мэри. — На это мы и подписывались, вступая в Орден. Технически. Лили заслуживает, чтобы ее помнили, но… Они превратили ее в…
— Избранную, — сказала Гермиона, закатив глаза.
— Именно! — воскликнула Мэри. — Как будто она жила лишь для того, чтобы прогнать общую бабайку.
Гермиона вздохнула, вспоминая все те разы, когда Гарри старался не морщиться, слыша, как его называют «Мальчиком-Который-Выжил».
— Нужно как-нибудь отвлечь Джеймса. Ему сейчас именно это и нужно.
— Я могу подраться с Сириусом, — пожала плечами Эммелина. Мэри рассмеялась и посмотрела на Гермиону.
— Я могла бы поцеловать Ремуса на глазах у всех! Он под этим новым зельем и потому, знаешь, чуть спокойнее, — сказала она, вновь покраснев. — Но он сказал, что волк… до сих пор с ним, прямо под кожей. Завтра ведь полнолуние.
— Осторожнее, — с улыбкой предупредила Гермиона. — Раздразнишь его — и всё может выйти из-под контроля.
— Если оборотень займётся сексом на барной стойке… да, Джеймса это точно отвлечет, — ухмыльнулась Эммелина.
Три ведьмы вышли из туалета и направились к столу, тихо смеясь, пока Мэри расписывала им свою давнюю влюбленность в Ремуса.
— Так вот, на шестом курсе я гуляла после отбоя, а он, как староста, ходил по коридорам и поймал меня на лестнице; клянусь, мне хотелось, чтобы он…
— Вот сука!
Эммелина и Мэри удивлённо взглянули на Гермиону.
— Ого, — сказала Эммелина. — Ты обычно не материшься.
Мэри повернулась и, проследив за взглядом Гермионы, заметила невысокую кудрявую блондинку с дьявольской улыбкой, сидящую за их столом рядом с Джеймсом.
— Кто это?
У Гермионы аж волосы заискрились от вырвавшийся на свободу магии; она прошипела:
— Рита Скитер.
Мэри моргнула.
— Журналистка? Это ведь она на прошлой неделе написала статью о главном колдомедике Мунго? Она написала, что он изменяет жене. Бедняжка.
— Я ее прибью, — с дрожащими руками процедила Гермиона.
Тем временем за столом Джеймс пытался вежливо стряхнуть с плеча тонкую ручку наклонившейся к нему женщины.
— Ничего, что я буду звать вас «Джеймс»? — спросила она и продолжила, не дожидаясь ответа. — Ну конечно, вы же такой вежливый молодой человек. Такой юный и так трагично потерявший любовь всей жизни. Но вы, должно быть, очень гордитесь Лили Поттер, истинной героиней.
Он посмотрел через стол на Сириуса, который разглядывал блондинку с таким лицом, будто раздумывал, соблазнить ее или позвать друзей закапывать ее труп.
— Я… Да, горжусь, — четко сказал он. — Она была замечательной ведьмой. Прошу простить… — он попытался встать, но журналистка тут же сменила позу, не давая ему уйти.
— Сегодня в Годриковой Впадине состоялся праздник на месте той ужасной трагедии, — сказала она с напускным сочувствием, а Прытко Пишущее Перо за ее плечом стремительно чиркало в блокноте. — Скажите, Джеймс, почему вы не присутствовали? Вы скрываетесь? Стыдитесь? Смущаетесь, что не приняли никакого участия в уничтожении Того-Кого-Нельзя-Называть?
— Да ты издеваешься? — рявкнул Сириус, вскочил на ноги и, обогнув стол, навис над ведьмой. Ее это ни капельки не смутило; наоборот, она улыбнулась и положила ладонь ему на грудь.
— М-м-м. Кого я вижу, Сириус Блэк.
— Если не свалишь, видеть ты будешь недолго.
Рита хихикнула.
— О, а вы темпераментный, как мне и рассказывали. Вы были таким же грубым и полным злости до Азкабана или…
— Мисс, думаю, вам пора уйти, — вступился за друзей Ремус. Она повернулась к нему, окинула взглядом и поморщилась.
— Оборотень. Какой вы, однако, расцарапанная… каланча. Не хотите ли рассказать, где вы пропадали во время войны? Мой источник сообщает, что вы были заодно с печально известным Фенриром Серым.
Джеймс, до сих пор старавшийся вести себя вежливо, встал с места, скидывая Риту со стула, отчего она неуклюже завалилась на Сириуса.
— Слушайте, уходите. Сейчас же, — приказал он.
Теперь, когда они все встали, Рита заметила мальчика, ранее спрятанного за их спинами. Не обращая внимания на угрозы, она подалась к нему.
— А это, должно быть, малыш Харви.
— Она смеётся, что ли? — сказала Эммелина, следуя за Гермионой. — Харви?
Рита отвела длинным ногтем черные волосы Гарри, обнажая шрам. Джеймс потянулся к палочке, но Ремус перехватил его руку, не желая, чтобы его друга арестовали за нападение на журналистку, которая и так искала повод вывернуть историю в негативном ключе.
— Ох, какой страшный шрам… Его он получил в ту ночь, когда…
Гермиона ринулась вперёд, схватила Прытко Пишущее Перо и, встав между Ритой и Гарри, сломала его пополам.
— Отвали от него!
Рита, опешив, раскрыла рот.
— Эй! Оно, вообще-то, дорогое!
— Переживешь, — прорычала Гермиона. — За твои статейки хорошо платят. Убирайся и больше никогда к нам не подходи.
Рита заинтригованно приподняла бровь.
— «Нам»? А я тобой и не интересовалась, дорогуша. Хауэлл, верно? Маглорожденная кузина, эм… — она махнула в сторону Ремуса. — И как же ты вписываешься в их компанию? Вдовец героини Лили Поттер смог так быстро оправиться от потери? Я могу очень романтично это описать, — она гадко ухмыльнулась. — Любовь залечивает все раны, даже… — хрясь! — Ай! — она ахнула, прижимая ладонь к лицу, и прищурилась, глядя на Гермиону. — Ты… Ты…
Гермиона подошла ближе, вторгаясь в каждую частичку оставленного Ритой личного пространства.
— Держись подальше от моей семьи. А если ты до сих пор не поняла, о ком я, то оглянись.
Рита послушалась и обнаружила себя в окружении двух разъяренных волшебников, оборотня и двух ведьм, сжимающих палочки. Она повернулась к Гермионе и прошипела:
— Ты за это заплатишь.
Гермиона улыбнулась.
— А будешь мне угрожать — утром окажешься в Азкабане.
— Ха! — Рита расхохоталась, запрокинув голову. — В Азкабане? Это ты меня ударила, мерзкая гряз…
Мэри громко зарычала и со всей силы ударила Риту кулаком в нос, сбив журналистку с ног. Все отшагнули и, убедившись, что Рита дышит, облегченно выдохнули и пораженно уставились на побледневшую Мэри.
— О, боги! Я ее ударила! Я ее ударила!
— И ничего лучше я уже несколько месяцев не видела, — улыбнулась Эммелина.
Сириус обернулся и улыбнулся Тому; тот вздохнул и покачал головой, а потом продолжил протирать барную стойку. Мэри прикрыла рот и беспомощно взглянула на друзей.
— Что мне делать? Извиниться? Нет, погодите, мне же не жаль. Она так ужасно себя вела, и я… я… Я рада, что ее ударила! — восторженно сказала она, но потом снова ахнула. — Думаете, меня арестуют? О, боги, что же я родителям скажу? Они же не знают, что такое Азкабан, а про дементоров я им говорила, что это такие зомби-призраки, и я в жизни ни на кого руку не поднимала, и я — м-м-м! — ее болтологию прервал Ремус, который, разгоряченный стычкой, грубо схватил ее и впился ей в губы поцелуем. Мэри возражать не стала и радостно вздохнула. — М-м-м…
Сириус хмыкнул, глядя, как Ремус прижимает низенькую ведьму к барной стойке, берет ее на руки и встает между ее ног.
— Надо бы за ними присмотреть — на случай, если он немного… озвереет.
Джеймс кивнул и повернулся к Гермионе.
— Ты в порядке?
— Я?.. — спросила она, а потом посмотрела на Риту, лежащую без сознания на полу. Она рассмеялась и взъерошила волосы. — В полном. Просто, эм… получила привет из прошлого.
Он понимающе кивнул.
— А ты правда можешь добиться ее ареста?
Гермиона мрачно улыбнулась.
— Мне нужно кое с кем связаться.