– Ну и п-погод-дка...
С самого утра в Бездне шёл мелкий холодный дождик, что сильно подмочило не только настроение, но и обмундирование. Торка отдыхал после подъёма с Третьего слоя. В голове немного звенело, а на руках, по ощущению, было не десять, а сто десять пальцев, но Чёрный свисток по опыту знал, что скоро это пройдёт.
Быть Чёрным свистком в четырнадцать было странно. С одной стороны, остальные ребята смотрели на него с завистью и восхищением, с другой – ему пришлось подписывать целую уйму бумаг, что он будет работать на благо Орса, не разглашая тайн Бездны и не присваивая себе артефакты. Большинство из этих договоров казались ему лишними, но спорить с доброжелательным господином Биду, высоко отмечающим его успехи и способствующих его росту в ранге, и строгим господином Сизо, тщательно следящим за исполнением всех формальностей, Торка не решался.
Он сидел на краешке Великого разлома, болтая ногами и глядя, как дождевые капли падают вниз, пропадая в полутьме. Сегодняшний спуск был довольно успешным – в рюкзаке гремели новенькие артефакты, пещера под номером 14X27Y72Z была почти полностью исследована и тщательно нанесена на карту.
Торка ждал и не мог дождаться дня, когда он останется в Бездне дольше, чем на несколько дней – на месяцы, может быть, годы... Ждал возможности спуститься в Бездну большой группой с каким-нибудь Чёрным свистком постарше – например, с Лайзой. О Лайзе Торка в последнее время думал всё чаще. Теперь он сам был Чёрным свистком, а, значит, мог бы говорить с ней на равных, но отчего-то он не ощущал себя вправе делать это. Когда он видел её в последний раз, он был ребёнком – может ли он хотя бы теперь подойти к ней?..
– Отдохнул? – спросил парень с хриплым голосом и постоянно склонённой на бок головой. Кажется, у него была сломана шея, но, несмотря на это, двигался он легко и проворно.
– Где старший?
– Н-не з-з-з... Т-там, вр-род-де... – Торка растерянно махнул куда-то в сторону зарослей, туда, где начинался Перевёрнутый лес.
– Ну, сходи, проверь. Я дождусь остальных и будем дальше подниматься.
– Х-хор-рош-шо.
Торка бодро поднялся и направился к зарослям. Лидер, скорее всего, искал им укрытие от дождя, и юный Чёрный свисток был этому рад. Он очень хотел сделать привал, и спешки парня со сломанной шеей понять не мог. Они спускались вниз далеко не в первый раз, но каждый раз Торка забывал его имя. То ли Хоук, то ли ещё как-то... Нелюдимый и хмурый, он не слишком нравился юноше. Кроме того, здоровался он при встрече через раз, предпочитая начинать копать ещё до того, как группа будет собрана.
– Что это?.. – услышал он голос лидера совсем рядом. – Не надо!
Обеспокоившись, Торка бросился на голос. Он обогнул большой валун, поднялся вверх по склону и замер. Прямо перед ним сидел накикабанэ*. Птица повернула к нему голову – в её безразличном взгляде не читалось никаких эмоций.
– Ничего не вижу! – подражая лидеру, воскликнул накикабанэ. – Отпусти! Отпу...
Птица запрокинула голову и издала странный хриплый звук, от которого внутри у Торки всё сжалось. Накикабанэ поднялся с земли и шагнул в его сторону.
– Что это?.. – повторил он.
Только тогда Торка увидел тело лидера. Тот лежал в траве. Его голова была запрокинута вверх, а из опустевших глазниц текла медленно застывающая кровь. Грудная клетка была разодрана и разворошена, а острые рёбра торчали вверх, как тычинки причудливого растения. Казалось, лидер расцвёл кровавым цветком, проросшим из его собственных внутренностей.
Юноша покачнулся. Он уже видел такие кровавые цветы. Много... много... целую поляну... Они цвели прямо под ногами, такие яркие, огромные, пылающие и пульсирующие – глаз не оторвать! Они синели прожилками и выглядели гладкими и скользкими... Всё вокруг было в алых лепестках, всё цвело! Цвёл каменный пол, цвели стены, цвели смешно скрюченные туловища... И только мертвенно-бледные лица продолжали смотреть прямо на него...
– Идиот!!!
Торка почувствовал щекой землю раньше, чем понял, что происходит. Парень со сломанной шеей махал киркой, пытаясь отогнать накикабанэ, но юноша видел всё это как в тумане. Перед глазами стояли цветы: яркие, большие, тёплые... Если потрогать их рукой, они будут мерзко-тёплыми, склизкими... живыми.
Торка взвизгнул, резко садясь. Накикабанэ недовольно мотнул головой и, увернувшись от очередного удара кирки, взмыл в воздух и улетел.
– Что за злоебучие твари... – вздохнул парень, подсаживаясь к Торке. – Ты как?
Торка открыл рот, чтобы ответить, но не смог издать ни звука. Он вообще не был уверен, что хочет хоть что-то говорить.
– Что с тобой? – парень покосился на тело в траве. – Да... Не беспокойся, ладно? Его душа опустится в Бездну, а потом вернётся обратно и переродится. Нет ничего дурного в том, чтобы умереть в Бездне.
Торка медленно кивнул. Перед глазами всё ещё стояло марево из красных цветов.
– Меня Хокко зовут, – доброжелательно произнёс парень. – Ты всё забывал моё имя... Напомнишь, как твоё?
Торка ничего не ответил. Хокко тяжело вздохнул и отвёл его к оставшейся группе. Объявив о смерти лидера, он попросил остальных поскорее закончить с привалом и подняться наверх.
– Я понимаю, вы все устали. Но у всех нас есть семьи, которые нас ждут.
До самого подъёма Торка не проронил ни слова.
***
Прошёл целый месяц со столкновения с Плачущим Трупом, но Торка всё ещё не говорил. Он не брал заданий в гильдии, ни с кем не общался и практически не покидал свою комнату. Друзья пробовали его разговорить, но он отворачивался к стене. Юноша сам не знал, в чём дело, но звуки просто не шли, а слова казались бессмыслицей. Как-то вечером, когда Наири и Симон ушли к знакомым в другую комнату, Дони залез под кровать и извлёк оттуда большую коробку. Торка безучастно посмотрел на него.
– Не задавай вопросов, ладно?.. – попросил Дони. – И Симону не надо об этом.
Из коробки друг извлёк чулки, юбку и красивую блузу. Торка округлил глаза. Дони легко надел на себя всё это, затем извлёк коробочку с косметикой и принялся краситься. Юноша, до того лежащий пластом, сел.
– Ну чего ты так реагируешь?.. Это просто макияж... – кончик носа у Дони порозовел. – Что? Я довольно часто его наношу. Ну, хочешь, тебе тоже личико накрасим? Никто и не заметит.
Юный чёрный свисток резко помотал головой. В сознании никак не укладывался образ такого привычного и знакомого Дони, рисующего карикатуры для приютской газеты, бегающего в догонялки с мальчишками, гладящего заплаканного Торку по волосам, с образом этого незнакомого, почти чужого ему Дони в платье, с косметикой на лице, да ещё и в парике с длинными русыми волосами, который он извлёк со дна злополучной коробки. Расчесавшись, он покрутился у зеркала совсем как девчонка и послал отражению воздушный поцелуй.
– Ну как тебе?
– Ужасно, – честно признался Торка. После долгого молчания его голос совсем охрип и звук получился не менее кошмарный, чем наряд Дони. Друг радостно улыбнулся.
– Ты заговорил! И не заикаешься даже... А ну, скажи чего-нибудь длинное?
– Какого ёбнутого хуя ты это дерьмо на себя напялил?!? – не колеблясь, просипел Торка. – Ебучий стыд!
– Ёбаный, – поправил Дони, сияя. – Ты не заикаешься! Что ж, это того стоило!
Торка скрестил руки на груди.
– И что, весь этот маскарад для меня?..
– Нет... – друг смутился. – Но я рад, что это помогло. Иногда я думал, что если появлюсь перед тобой в таком виде, ты точно от заикания излечишься.
Юному чёрному свистку захотелось придушить Дони. Он не понимал, что происходит, и беспокоился. Друг нарочито-спокойно улыбнулся ему и помахал рукой.
– Ладно, Симон с Наири скоро придут, мне пора.
– Куда ты?!
– На работу.
– В таком виде?..
Дони неуверенно кивнул и, сделав реверанс, быстро скрылся за дверью. Торка лёг на подушку и закрыл глаза, надеясь, что это ему только привиделось.
***
– Рад видеть снова в строю!
Хокко улыбнулся ему, бережно похлопав по плечу. В такие моменты он казался Торке невозможно красивым – даже с переломанной шеей и сеткой голубых венок на лице. Тонкий, строгий, но ослепительно сияющий спокойной уверенностью и такой сердечной добротой, что становилось неловко. Идеальный лидер.
– Я тоже рад, что вернулся, – юный Чёрный свисток потупил глаза в землю.
Отчего-то хотелось плакать. Сочная зелёная трава Первого слоя негромко шуршала, когда в ней пробегали в поисках хигуи пушистые хитоджараши. В голубом небе парили крикливые цучибаши, а лямки тяжёлого рюкзака привычно врезались в плечи, хотя он ещё не успел положить туда ни одного артефакта.
– Что с тобой? – обеспокоенно спросил лидер. Его рука мягко легла на волосы Торки, и так долго сдерживаемые слёзы полились из глаз. На душе стало легко-легко.
– Я ужасно по всему здесь соскучился, – счастливо улыбнулся он.
На Третий слой они пришли довольно скоро. Взрослые дядьки из отряда – куда старше лидера, – проворно топали по проторенным тропкам, весело перекрикиваясь и бравируя. Все они спускались сюда явно не раз и не два – юный Чёрный свисток впервые видел таких опытных Искателей. Во все предыдущие спуски он ходил со старшеклассниками.
– Я взял подработку, – пояснил лидер, вбивая в землю тяжёлые питоны. – Они искали проводника в пещерах возле Корабля. Тебя, конечно, рано ещё отправлять на такую глубину, но я сейчас не вожу учебные группы, а мне хотелось бы присмотреть за тобой. Так что не подведи.
– Не подведу! – пообещал Торка. Спуск с настоящей взрослой группой!
Юноша едва мог дышать от восторга, с обожанием глядя на Хокко. Ему хотелось быть достойным такого доверия, так что он ловил каждое слово и старался быть как можно аккуратнее даже на безопасных участках. Другие Чёрные свистки из группы то и дело хихикали над Торкой из-за его излишней осмотрительности, но он не обращал на них внимания. Ему очень хотелось порадовать лидера.
Пиратский корабль был прекрасен. Замурованный в скале, он казался выплывающим из белоснежного облака – стена вокруг его почерневшего от времени носа казалась ослепительно-белой в болезненно-жёлтом освещении Третьего слоя. Этот участок был довольно спокойным – даже вездесущих мадокажаков тут было совсем немного, а ветер, ерошивший волосы, был куда теплее, чем на краю Разлома. Торка легко мог понять Искателей, влюблённых в Третий слой.
В пещерах возле корабля было темно и влажно. Дышать было очень трудно, но юноше было куда легче, чем высоким и тяжёлым взрослым. Воодушевлённый словами лидера, он копал и копал до самого перерыва, набивая рюкзак артефактами. Разбираться в их ценности у него просто не было времени – этим он планировал заняться после обеда.
Обед решили устроить возле большого, похожего на круглое окно, лаза под кораблём. Из «окна» падал яркий свет, и после непроглядной тьмы и духоты пещер, это было настоящим счастьем. Торка, вопреки обыкновению, ел, почти не чувствуя вкуса еды. Все его мысли были о туго набитом рюкзаке и необходимости разобрать его, чтобы не натащить наверх бесполезного мусора.
– Свободное время! – объявил Хокко, когда котелок с супом опустел. – Дежурный моет посуду. Остальным – три часа на отдых. Можете перебраться в пещеру повыше, там хоть есть, чем дышать...
Лидер выглядел очень уставшим. Торке подумалось, что вместо стандартных трёх часов, выделяемых на отдых, переборку артефактов и подготовку оборудования стоило бы выделить пять-шесть – Хокко едва стоял на ногах, а его голос совсем превратился в свистящий сип.
Совершив над уставшими телами последнее усилие, группа поднялась в верхнюю пещеру. Здесь было куда прохладнее, но и места было меньше. Убедившись, что все устроены, лидер развернул спальный мешок и улёгся спать. Торка не мог его за это винить – работалось в нижних пещерах довольно трудно. Другие Чёрные свистки негромко болтали в сторонке. Постепенно разговоры становились всё веселее и громче, кто-то достал бутылку алкоголя...
Юный Чёрный свисток сидел в сторонке, разбирая артефакты, когда кто-то из старших окликнул его.
– Эй, мелочь, хочешь развлечься?
Торка обернулся. Ему было неловко, но он знал, что на шее у него висит точно такой же свисток, как у всех них, а, значит, здесь, в Бездне, они были на равных. Стесняться было нечего.
– А что? – спросил он.
– Да мы игру придумали, – хмыкнул один из Искателей. – Тут есть маленький тоннель наверх – он кончается тупиком, но идёт вверх на пару десятков метров. Если пойти по нему, можно наловиться глюков покруче, чем под веществами. Тоннель прямой и без ответвлений, так что заблудиться невозможно, вот мы и решили выпить немного, да и полазать по нему. Хочешь с нами?
– А стоит ли? – обеспокоился Торка, косясь на спящего лидера.
– А почему нет? Подниматься будем по одному, остальные присмотрят. Хочешь? Мы тут все ещё вполне трезвые, так что, если ты поднимешься, мы за тобой присмотрим.
– Да! – добавил другой. – И подниматься-то там всего ничего. Минут за двадцать легко управишься.
Торка всегда аккуратно поднимался с Третьего слоя и ни разу не ловил галлюцинаций. Он много слышал о том, какие они здесь яркие и «реальные», но рисковать никогда не решался. На самом деле, ему было очень любопытно на них взглянуть, и такой шанс вряд ли представился бы снова: тоннель без ответвлений, старшие, способные присмотреть за ним, отсутствие какой-либо живности вокруг – ситуация была просто идеальной. Решив, что упускать такую возможность глупо, Торка кивнул.
Искатели тут же налили ему стакан прозрачной, пахнущей едким спиртом жидкости. Водка на цветах Стойкости на вкус была довольно приятной, но жгучей и быстро начинала горчить. Кто-то предложил ему закусить, но юноша отмахнулся – он где-то слышал, что настоящие Искатели пьют, не закусывая. Конечно, самого себя настоящим Искателем он ещё не считал, но приблизиться хоть на шаг к старшим казалось очень важным. По горлу и желудку пробежала волна саднящего чувства. Юноша поморщился. Никакого опьянения он не чувствовал – только боль. Он поднял взгляд на Чёрных свистков. Те смотрели с интересом и лёгкой насмешкой.
– Что за неритантан! Как себя чувствуешь?
– Х-хорошо... – пробормотал Торка.
Кончик языка слегка онемел. Голова начала кружиться, но он по-прежнему твёрдо стоял на ногах, а язык не заплетался. Мысли были абсолютно трезвыми.
– Можно ещё?.. – спросил он.
– Хватит с тебя, – покачал головой самый старший Чёрный свисток.
– Да налей, раз просит! – возразил другой.
– Ну хоть пол-стаканчика? – поддержал его третий.
– Сейчас и без того развезёт, – нахмурился старший.
Торка протестующе замотал головой.
– Я в порядке! Всё хорошо.
– Ну так иди, раз всё хорошо, – неожиданно вступил в разговор молчавший до того Искатель. В группе он был младшим из старших. – Ты же не пить сюда пришёл, а глюки ловить? Ты же не хочешь свалиться и проспать всё самое интересное?
У него были яркие, совершенно небесные глаза – такие на Орсе были довольно редки. Торка мог припомнить такие глаза только у Лайзы – и то, они, скорее, были серо-синими, как тучи в грозу, а у этого Чёрного свистка радужка была цвета погожего и безоблачного летнего неба. Засмотревшись в них, юноша невольно кивнул. –
Вот и иди, – подтолкнул его Искатель. – Давай-давай, потом расскажешь, чего насмотрелся.
Торка кивнул и направился вверх по тоннелю. Тот вёл его наверх, ощутимо сужаясь уже спустя несколько метров. Дальше идти можно было только на четвереньках. Учитывая, что голова начала кружиться сильнее, это было даже неплохо.
Юный Чёрный свисток осторожно поднимался вверх, пытаясь уловить момент, когда ему начнёт что-то мерещиться. «Сколько ползу, а всё ничего нет... – думал он, вглядываясь в освещаемый фонариком полумрак. – Может, в темноте надо?».
Он выключил свет, и тьма тут же стиснула его плотным кольцом. Торка никогда не боялся ни темноты, ни замкнутых пространств, но тут же почувствовал себя неуютно.
«Сколько я уже поднимаюсь?». «Они говорили, что где-то здесь тупик». «Это камешек под ногой упал или кто-то за мной поднимается?». «Я пьян или это подъём?». «Я вообще выберусь отсюда?..».
Он торопливо зажёг свет. Руки и ноги дрожали. Желудок больно жгло, да так, что хотелось кататься по земле и громко выть. Юноша на минутку прикрыл глаза и прижался лбом к прохладному камню.
«Мягко, как на подушке...».
«Так славно...».
«Я дома...».
«...».
Когда он открыл глаза, желудок уже отпустило. Камень, такой мягкий, что сминался под рукой, был довольно уютным, но Торка пополз вперёд, оставив его где-то позади. Весь тоннель был мягким-мягким и приятным, будто он очутился внутри большой подушки. Где-то слышался дробный топоток – наверное, это были такие же, как он, неритантаны. Торка махнул хвостиком и свистнув, пополз вперёд. Откуда-то из глубины тоннеля доносился запах баракочи, и он спешил к нему, торопливо перебирая маленькими лапками. Карабкаться по мягким камням было неудобно, но он торопился отведать любимого лакомства. Фонарик осветил стену впереди, и Торка понял, что упёрся в тупик.
Баракоча была где-то тут. Он пожалел, что не взял с собой кирку – можно было бы раскопать стену и найти её, но она осталась где-то... где-то. Он уткнулся носом в мягкую стену и поскрёб её лапкой в надежде порвать. Если она и впрямь как подушка, это будет не слишком сложно: Торка вцепился зубами в выступ и потянул мягкую часть на себя...
– Не советую.
Человек. Торка испуганно свистнул от неожиданности и взмахнул хвостом, крутясь на месте в поисках незнакомца. Шёрстка поднялась дыбом, и он отчаянно вскрикнул.
– Да не бойся ты, вот он я.
Торка развернулся мордочкой к тоннелю, из которого он поднялся, и увидел довольно широкий проход, ведущий куда-то вверх. В проходе, скрестив руки на груди, стоял темноволосый мужчина и неодобрительно смотрел на него.
– Здравствуйте, у вас есть баракоча? – вежливо спросил у него Торка.
– В неритантана играешь, а? – мужчина наклонился к нему, и маленький зверёк осознал, что тот невероятно высок, ростом, может быть, с Недвижимого Лорда, а то и выше. Он испуганно прижался к земле.
Мужчина протянул руку и почесал его по пушистой спинке. Торка зажмурился, но мужчина не делал ему ничего дурного, так что он перевернулся и подставил ему мягкое пузико. Некоторое время он просто наслаждался тем, что его чешут.
– Алкоголь и подъём... – вздохнул мужчина. – Не стоит их объединять. Не стоит, да. Мальчик, ты бы обратно спустился, а?
– А где обратно?.. – спросил Торка, с удивлением глядя на подъём за спиной мужчины. – А вы кто?
– Обратно – прямо у тебя за спиной. Только стенку больше не грызи. А меня Ризу звать. Я тут Его Королевскую Задницу ищу и братца его. Ну и тебе мерещусь, разумеется.
– Ты заблудился?
– Вот ещё! Это они заблудились! – тряхнул головой Ризу. – И ты заблудился. Возвращайся к своим.
Торка удивлённо высунул язычок.
– К другим неритантанам?..
– Да чтоб тебя осьминог утопил, – беззлобно выругался мужчина.
Он взял неритантана на руки и, погасив фонарик у него на каске, швырнул куда-то в темноту.
– Аккуратно, больно потом будет!.. – крикнул в догонку он.
«И с чего бы мне было больно?» – удивился Торка, кубарем катясь по мягкому тоннелю куда-то в непроглядную чернильную темноту.
Шлёп! «Мягко, приятно, будто в подушку. Только хвостика не видать... да в темноте ничего и не видать, в принципе».
Шлёп! «Какие неритантаны?.. Какие хвостики?.. Куда это я качусь? Где тут верх и низ вообще?».
Шлёп! «Ауч! Земля довольно жёсткая. За мной ещё следят или уже нет? Кто следит? Надо, чтобы следили, я точно помню..».
Шлёп! Шлёп! «Больно как! Падаю?!?».
Торка выкатился из тоннеля прямо в пещерку к остальным Искателям. Мужчины обступили его плотным кольцом, что-то спрашивая, но юноша сидел, вытаращив глаза и не слыша ничего. Тело ужасно ныло. Щека совсем онемела и, кажется, начала опухать. Нижняя губа кровоточила.
– ...дец! – донеслось до него будто издалека. – Молодец, неритантан!
Кто-то поставил Торку на ноги. Он покачнулся и свалился обратно на четвереньки. Кто-то протянул ему руку, но тут же отдёрнул и кольцо резко разомкнулось.
– Лидер идёт!
Торка непонимающе уставился на появившиеся перед ним сапоги. – Что произошло? – сипло спросил знакомый голос.
Хокко. Юноша подскочил, готовый начать извиняться. Его всё ещё шатало, но он старался устоять на ногах.
– Что произошло, я спрашиваю? – сердито просипел лидер. – Почему от тебя несёт спиртом? Что с одеждой?
– Он напился и, видимо, полез в тоннель глюки ловить, – пояснил кто-то из Чёрных свистков.
– Хреновая была идея, – заявил другой. – И закусывать не стал!
Старший посмотрел куда-то в сторону.
– Недосмотрели... – буркнул он, скорее, себе под нос. Младший Искатель хотел было что-то сказать, но только молча отвернулся. Взгляд лидера помрачнел.
– Значит, решил с Проклятием поиграться? Я кого просил вести себя нормально? Знаешь сколько уже времени прошло? Я тебя второй час ищу!
Торка хотел провалиться сквозь землю. Слазал на двадцать минут! Он начал бормотать какие-то извинения, но Хокко грубо схватил его за шиворот и поволок куда-то к выходу из пещеры. Не успел юноша опомниться, как земля резко ушла из-под ног, а в горло впились пальцы лидера. Только спустя несколько мгновений Торка осознал, что тот держит его за горло над Бездной.
Юный Чёрный свисток отчаянно вцепился в руку Хокко, испуганно болтая ногами. Лидер смотрел на него с обидой и огорчением.
– В любой другой ситуации ты мог подвергнуть всю экспедицию опасности. Назови хоть одну причину, почему я не должен сбросить нарушителя дисциплины в Бездну прямо сейчас?
Торка замер, испуганно глядя на лидера. Он так не хотел подводить его! Юноша заплакал от страха и сожаления.
– Простите... Простите, я не хотел! – пискнул он.
– Что, нет причин? – хмуро спросил Хокко. – Ты лёгкий, но я не смогу держать тебя навесу весь день.
Его рука слегка дрогнула, и Торка вцепился в неё ещё крепче. Из головы вылетело всё, кроме осознания пропасти под ногами и сожалений о том, что он подвёл всю группу. Его пальцы дрожали, но куда сильнее начинала дрожать рука лидера. «Если вцеплюсь в него, он упадёт вместе со мной» – испугался юноша и, с огромным усилием, разжал пальцы. Дышать было трудно. Шея болела, а в глазах начало темнеть.
– Артефакты!.. – выдохнул Торка, заливаясь слезами. – Много... набрал!..
Хокко поставил его на край пещеры, прямо перед собой.
– Что? – переспросил он. – Повтори.
– Артефактов много нашёл... и ещё найду... – всхлипнул Торка.
Лидер раздражённо фыркнул и, выпустив его, направился обратно в пещеру. Торка, пошатываясь, поспешил за ним. Там, у костра, стояли, обеспокоенно переглядываясь, остальные Чёрные свистки. Судя по выражениям их лиц, они и не думали, что всё выйдет так.
– Ты... вы что-то перегнули, – пробормотал старший.
– Молчать, – коротко осадил его Хокко. – За эту экспедицию ответственность несу я. За каждого из вас – тоже. И если кто-то позволяет себе такое дурацкое поведение, я не собираюсь это терпеть.
Лидер открыл рюкзак Торки и быстро осмотрел содержимое. Некоторое время он молчал, что-то обдумывая.
– Такой работоспособный, но такой долбоёб... – наконец, буркнул он. – Радуйся, тут больше, чем вся твоя идиотская жизнь стоит.
Он вынул из висящей на плече сумки какую-то бумажку и сунул в рюкзак юноши.
– Будешь хорошо работать на обратном пути, ещё и задание для Гильдии выполнишь. Моя компенсация за то, что недосмотрел и за тобой, как лидер.
– Спасибо, Хок... лидер, – пробормотал Торка, виновато глядя на молодого человека.
– Да не привыкай уже. Всё равно больше тебя с собой не возьму.
Юному Чёрному свистку захотелось самому спрыгнуть в Бездну.
***
– Х-хоч-чешь... Ну...
Дони сидел на кровати и болтал ногами в разноцветных чулках. На нём снова было какое-то девчачье платье, хотя он, обычно, старался не появляться в нём. Торка впервые слышал, чтобы друг заикался.
– Ты снова в этом убожестве, – вздохнул Торка. – Сними, смотреть противно...
Отчего-то парень, переодетый как девушка, вызывал у него отвращение. Ещё гаже были только мальчики постарше, постоянно целующиеся в туалете. Из-за таких как они, над невысоким и похожим на девочку Торкой часто хихикали. Прошло несколько месяцев с того злополучного спуска, а его голос оставался звонким, почти детским, так что ответ на уроке легко превращался в пытку. Симон успокаивал друга тем, что на следующий год его голос уж точно сломается, а тело вытянется, но Торка почему-то был уверен, что этого не произойдёт.
– Мне сегодня снова на работу... – Дони разгладил складки на юбке. – Вот я х-хотел сп-п-прос-сить... Ты... м-м-м... хочешь с-со мной?..
– Переспать?! – ужаснулся Торка, отскакивая от друга.
Дони вздрогнул, побледнел, потом медленно приложил ладонь к лицу и расхохотался. Смеялся он долго и как-то горько.
– Нет! Нет, Торка, что ты? Я не про это, я предлагал со мной на работу пойти... А, знаешь, не надо. Не ходи туда, хорошо? Тебе точно там делать нечего.
–Тебе, кажется, тоже... Торка не знал, кем работает Дони, но переодевания друга его очень беспокоили.
– Возможно, но мне ещё брата с сестрой кормить.
Парень однажды видел родственников Дони. Они жили в городе в маленьком тёмном доме. Старшую сестру Дони звали Сара, и она была бы довольно симпатичной, если бы не раскачивалась взад-вперёд время от времени, глядя перед собой пустыми глазами. Младшего брата звали Киа, и он, хоть и был одного с Торкой возраста, с трудом произносил даже своё имя. Они оба жили с какой-то глуховатой старушкой и очень радовались, когда брат заходил в гости.
– Всё ещё ходишь к ним? Я думал, твоя сестра уже работает.
– Я захожу в гости, приношу им еды и денег. А Сара... нет, не работает, она болеет.
Дони смутился и отвернулся. Торка некоторое время смотрел на него молча.
– Дони, а ты... ну... тебе нравится быть девочкой?
– В каком-то смысле, да. У девочек чуть больше работы, но зато иногда перепадает что-то вкусненькое. Мальчиков у нас на работе не особо кормят.
– Мальчиков?.. То есть, ты и как мальчик, и как девочка работаешь?
– Да. Так больше платят.
– То есть, – Торка с надеждой заглянул в лицо друга, – ты не чувствуешь себя девочкой? Ты бы не целовался с парнем? Ты бы не спал со мной или с кем-то ещё?.. Друг вспыхнул, быстро скрывая красное лицо в ладонях.
– Торка... Ты знаешь, кем я работаю?
– Нет...
– Хорошо. Это что-то вроде театра. Ролей не то чтобы много, и они довольно однообразны, но зато необходимо много общаться со зрителями. И кем бы я себя не чувствовал здесь, на сцене я чувствую себя тем, кого играю. Так легче. И, если я девочка, нет ничего зазорного в том, чтобы целоваться с мужчиной или даже спать с ним...
– Это типа по сценарию?
– Ага, – парень смущённо потупил глаза в пол. – По сценарию. Иногда, правда, женщине может тоже захотеться девочку или мужчине парня... В этом тоже ничего страшного нет...
Торка поморщился.
– Это как-то мерзко...
– Совсем нет! – Дони отвернулся, потом обнял подушку и осторожно покосился на друга. – Тебе... правда мерзко?..
– Ну, я не понимаю, что может быть хорошего, если ты встречаешься с парнем, когда сам парень. У вас не может быть детей, вы не можете даже приятно друг другу сделать...
– Это возможно, – Дони покачал головой и потрепал Торку по волосам. – Знаешь, если люди любят друг друга, это может быть красиво. Кто-то шутит, что символом основателей была роза. Давным-давно, юноши, которым нравились другие юноши, носили возлюбленным розы. Прям целыми охапками!
Он рассмеялся, и Торка немного расслабился. Кажется, Дони не собирался становиться девочкой и сбегать к чужим мужчинам в театр.
– Охапками? – усмехнулся он.
– Ага! Но, на самом деле, могли и скромный лепесток в письмо вложить. Мол, люблю также пламенно и страстно, как цветёт эта роза.
– Это даже... мило. А девушки тоже розы слали?
– Что ты! Девушки – вообще почти божественные создания! Их чистую любовь в поэмах воспевали... Ну, помнишь, на прошлом уроке даже читали одну? Там как раз об этом.
– А... Там одна другой лилии постоянно таскала, – вспомнил Торка. – А та носила своей подруге их и передаривала.
– Белая лилия – символ чистоты и непорочности, – пояснил Дони. – Вот они и дарят их друг дружке, мол, ни один мужчина меня не запятнал и не запятнает. Только они эти цветы друг другу носили, а признаться в любви боялись – только в конце всё поняли, когда, взявшись за руки, на эшафот шли. Мне нравилась эта поэма, в ней много про преданность и верность...
– Мне кажется, там много про неумение разговаривать друг с другом. Там и сестра главной героини с балкона, ничего не рассказав, выбросилась... Короче, книжка о вреде молчания.
– Чтобы рассказывать, – заметил Дони, – надо, чтобы могли выслушать. Удачи, мелкий, я на работу!
Дверь за другом закрылась, а Торка продолжал смотреть на дверную ручку, гадая, что же хотел сказать ему Дони.