– Озен, это Торка из нашего отряда. Мы поженились.
Торка неловко улыбнулся, чувствуя ужас. Лайза стояла у него за спиной, крепко стиснув его плечи и как-то нехорошо подталкивала его вперёд, прямо к Недвижимому Лорду. Создавалось ощущение, что она за ним прячется.
Озен, до того занятая какими-то делами, неподвижно застыла. Затем медленно, будто тая, ссутулилась, согнулась... почти сложилась пополам – её лицо оказалось прямо напротив торкиного. То самое лицо, которое он запомнил, как страшное и бледное, в детстве, теперь выглядело почти испуганным, но всё настолько же нечеловечески-жутким. Чёрные глаза без радужки часто моргали, приглядываясь к вытянувшемуся от страха лицу Торки. Озен напоминала ему какое-то животное, обнюхивающее новый объект. А вот станет объект лакомством или игрушкой – зависело не от него.
– Он позвал меня замуж, – внезапно произнесла Лайза. – Ещё до того, как мы ушли на Шестой. Это и был тот секрет, который я сказала Хокко.
Плотно сжатые губы растянулись в широкой ухмылке.
– Какая гадость, – насмешливо протянула Озен. – Такой жалкий...
– Есть немного, – со смешком откликнулась Лайза. Она всё ещё стояла у Торки за спиной. – Но он достаточно умный! У нас будут хорошие дети!
На непроницаемом лице Недвижимой промелькнула тень.
«Боится», – не без лёгкого злорадства, понял Торка. Его трясло от этой женщины. Она казалась больной и неестественной, будто сухая куколка, в которой ворочается что-то... что-то. И Торке не хотелось знать, что из неё может вылупиться. Лайза отпустила его плечи, и юноша, на мгновение оставшись без опоры, ощутил ледяной ужас, но девушка кинулась к Озен и крепко обняла ту.
Давящая атмосфера страха и безысходности тотчас рассыпалась. Женщина выпрямлась, поднимая на руки крохотную, в сравнении с ней Лайзу, и ласково улыбнулась.
– Хорошие дети, говоришь... Может, он породистый, а? Я слышала, породистые животные очень умные. И очень уродливые.
– Хочешь сказать, что он некрасивый? – надула щёки Лайза. – А по-моему, очень даже! И женственный. Тебе же нравятся женщины?
Озен рассмеялась, утыкаясь носом в щёку девушки. Торка прижал изрезанные пальцы к груди. «Бездна Великая, Бездна бездонная... Я клянусь не разрушать их дружбу... но... но... но как же это больно... Пусть она остаётся моей, Бездна. Мне ничего больше не надо...».
– Что такое? – Озен насмешливо наклонилась к нему. – Молишься?
– А?.. – Торка смутился. – Ну... да...
– Бога нет, – отрезала Недвижимая, цокнув языком. – Тут, в Бездне, так точно. Только ты и дырка в земле. Вот и всё. Уповать не на кого.
– Я Бездне и молюсь.
Женщина удивлённо наклонила голову.
– Вот как... – протянула она. – Неожиданно... Но Ему не нужны твои молитвы, мальчик.
– «Ему»? – переспросил Торка. – Лайза тоже всегда говорит «Он». Почему?
– Потому что Бездна – Он, – рассмеялась Лайза, всё ещё сидя на руках у учителя. – Говорят, Он показывается тем, кому верит, в особенные мгновения: перед смертью или в пограничном состоянии, например, тяжело больным людям в бреду...
Озен прикоснулась к своему свистку и громко хмыкнула.
– Да, всё так. Говорят, Он очень красивый. Невозможно красивый. Такой красивый, что за Него не жалко жизнь отдать.
Торка уловил в её голосе нотки гнева, но Недвижимая вновь улыбнулась и заявила куда веселее:
– А ещё он ужасно трусливый и прячется ото всех на самом дне, как маленький ребёнок. Вот прямо как ты.
– Я не ребёнок...
Торка почувствовал, как пылают его уши. Озен явно помнила его. Теперь он не сомневался в этом – слишком уж широкой выглядела её ухмылка. Если Лайза узнает, что в почти тридцать выскочила замуж за шестнадцатилетку, то разобьёт молотком сначала Дони, а потом его голову.
– Не ребёнок, а?.. – Озен хохотнула. – Для меня все вы дети.
И она чмокнула в лобик Лайзу. Опасность миновала. Торка выдохнул, признательно глядя на неё, но Недвижимый Лорд не обращала на него больше никакого внимания.
– Хорошо обработали, а? –спросила она, поддевая пальцем свисток на шее Лайзы.
Тот действительно изменился – на нём появились узоры в виде цветов Стойкости и большая замочная скважина, похожая на ту, что красовалась на маске Дони.
– Угу! Тоже не насмотрюсь никак, – улыбнулась девушка.
Озен хмыкнула и улыбнулась ей в ответ. Улыбнулась, видимо, абсолютно позабыв и о Торке, и о насмешливой маске, которую носила, кажется, почти не снимая...
Юноша растерянно смотрел на нежность в чёрных глазах и чувствовал себя растоптанным. «Ты ведь и не замечаешь... – подумал он, чувствуя, что сейчас расплачется. – Лайза, твоя любовь такая... взаимная!».
***
В комнате царил полумрак. Лайза лежала, откинувшись на подушки и легонько ерошила волосы мужа. Её пальцы то замирали, то скользили быстрее, почти дёргая прядки, и тут же заботливо приглаживая их. Она казалась неподвижной – только бёдра непрестанно двигались, то обхватывая плечи Торки, то отпуская их. Торка лежал на животе, крепко держа её за талию и притягивая к себе. Нос улавливал сильный и приятный, почти пряный запах Лайзы, а на языке то и дело становилось солоно. Клитор девушки набух, и Торка, осторожно сжав его губами, легонько щекотал его языком. Подбородок то и дело утыкался в тёплое влажное влагалище, пачкаясь в смазке, и юноша торопливо слизывал её. Лайза смеялась, всхлипывала, просила ускориться и тихо смешно попискивала – для Торки каждый звук был одобрением, и он продолжал «извлекать» их из девушки.
Он тоже чувствовал возбуждение – сладкое, почти болезненное, но даже так восхитительное. Когда оно достигало предела, он опускал руку вниз, касаясь себя, чтобы не прерывать их долгий «поцелуй». Девушка требовательно захныкала, выгибаясь так, что язык Торки почти упёрся в истекающее смазкой отверстие. Он скользнул туда языком, и по телу Лайзы пробежала дрожь.
– Всё хорошо?.. – быстро отстраняясь, спросил он.
– Угу... – невнятно ответила Лайза и негромко захныкала, двигая бёдрами и прося ещё.
Торка принялся торопливо слизывать смазку. Его женщине было хорошо с ним, и она ему, кажется, доверяла. Доверяла после всего, что с ней было. Доверяла, не смотря на то, что он мужчина... Юноше ужасно хотелось коснуться её рукой, просунуть в тёплое влажное отверстие хоть палец, чтобы Лайзе стало ещё лучше. Потом, может быть, даже два пальца, а потом... Внизу сладко заныло, и он, сердито тряхнув головой, принялся вылизывать головку её клитора.
– Ум?.. – Лайза звучала почти огорчённо. Торка сделал несколько посасывающих движений, осторожно облизнул головку клитора на прощание, и только потом отстранился.
– Извини... Я не собираюсь входить в тебя, пока не буду уверен, что ты будешь в порядке после этого, – заявил он.
Лайза помолчала.
– Спасибо...
Торка лёг рядом, крепко обнимая её и укрывая одеялом их обоих. Девушка прижалась к нему спиной и свернулась в клубочек.
– Ой... – смущённо хихикнула она, упираясь поясницей в его промежность. – Ты в порядке?..
– В полном, – несмотря на сильное возбуждение, Торка действительно был рад, что не стал торопиться. – Ты правда важна мне. Я обещал сберечь твою улыбку.
Лайза крепко обняла его руку, крепко прижимаясь к ней щекой. Торка мягко поцеловал её в ушко.
– Слушай, ты ведь любишь Недвижимого Лорда... – задумчиво произнёс он. – А ты когда-нибудь замечала, как она на тебя смотрит?
– Ну да, – кивнула Лайза. – Мы хорошие подруги.
– Возможно. Но твоя подруга смотрит на тебя, как на возлюбленную. Замечала?
– Нет, – девушка явно засомневалась. – Я не знаю, как смотрят на возлюбленную... Я имею в виду, она ведь не смотрит на меня, как ты. Верно ведь?
Чёрный свисток покачал головой, крепко обнимая и прижимая к себе свою маленькую глупенькую жёнушку. Бережно погладив её по волосам, он терпеливо объяснил:
– Смотрит. У неё в глазах сердечки, как говорил... не важно, – он кинул быстрый взгляд на стопку одежды, под которой лежал свисток Лайзы. – В любом случае, от её нежности Пятый слой плавится и море Останков высыхает подчистую.
– Вау! Но к чему ты мне об этом теперь говоришь? Я же за тобой замужем. Какая разница теперь?
Торке тоже хотелось, чтобы этой разницы не было. Хотелось, чтобы его совершенно не трогали чувства двух лилий. Хотелось, чтобы внутри не жглось, не кололось, не давило от сочувствия к глупой трусливой женщине, которая отбивалась от всего мира насмешками и совершенно не умела с этим самым миром разговаривать по душам. Но взгляд этой женщины слишком напоминал его собственный.
– Если это правда, я не против, чтобы вы могли быть вместе... Я имею в виду... Давайте поговорим начистоту? Все вместе. Просто, не скрывая ничего. Всё становится проще, когда говоришь об этом вслух.
– Может быть... – задумчиво кивнула Лайза.
– Кроме того, я вас обоих... не важно. Не важно. Я всё равно пока не уверена насчёт тебя.
Торка поморщился как от боли и тяжело вздохнул.
– Мне жаль, прости, – Лайза сжалась в комочек. – Мне правда нужно больше времени, чтобы быть уверенной. Говорить о чём-то таком с сомнением ведь гораздо хуже по отношению к тебе?
– Да, – юноша погладил её по волосам. – Спасибо, мне действительно нужна твоя честность. Кроме того, я сам позвал тебя замуж. Сходи завтра к Озен, поговори с ней. Я в любом случае буду ждать тебя обратно... и... знаешь, что?
– Да?
– Хватит уже ютиться в твоей съёмной комнате, – Торка усмехнулся. – Тут даже своей ванной нет, а я тоже хотел бы... уединяться.
– Ой! Ты всегда можешь делать это при мне, если что! Я посмотрю! Ой, то есть... короче... это не доставит проблем!
Лайза спряталась под одеяло. Торка, прикрыв глаза рукой, беззвучно хохотал.
– Неисправимая!
– Сам ты!
– Я подумаю. Правда подумаю. Но в любом случае, что бы Озен тебе ни сказала, я хочу купить нам дом. Будем жить вместе. Только говори с ней честно, хорошо? Договорились?
– Да. Только не спеши с выбором недвижимости, пожалуйста. А то у меня-то уже есть... кхм... Недвижимость.
– Да, ты тоже с выбором Недвижимости не торопись, – улыбнулся Торка.
– Я имею в виду, что у меня есть дом на Втором. Её дом, да, но она всегда разрешала мне в нём жить. Но если ты приобретёшь дом, он должен быть хорошим. Тебе-то в любом случае в нём жить.
– Бросишь меня жить одного, если он тебе не понравится?
– Да. Или будешь продавать его и покупать новый. Я хочу большую ванну и хорошую кухню!
Торка с нежностью поцеловал жену в висок.
– Я тоже. Я тоже...
***
Утром, когда Лайза ушла к Озен, Торка сел за уроки. Он уже месяц жил в съёмной комнате Белого свистка, но его заявление на эмансипацию до сих пор не было рассмотрено, хотя он подал его ровно в свой шестнадцатый день рождения, ещё до свадьбы с Лайзой – именно поэтому он всё ещё считался учеником приютской школы, и вынужден был учить уроки наравне со всеми.
От бесполезных задачек по химии и физике голова шла кругом. Зачем чёрному свистку рассчитывать молярную массу? Хотя некоторые искатели активно использовали взрывчатые вещества, так что было бы неплохо знать об этом чуть больше... А ещё химия требовалась на его курсах обучения поваров-искателей. Торке нравилось готовить, и он хотел связать свою жизнь с Бездной, так что учиться на курсах ему было интересно.
Закрыв задачник по химии и открыв конспекты с курсов, он тоскливо посмотрел на список ножей для разделки мяса. Нож для птицы, нож для рыбы, нож для готового мяса и для сырого... Торке ужасно хотелось иметь большой набор, чтобы радовать Лайзу аккуратными кусочками, а не стругать непонятно чем кривобокие стейки, похожие на мятые котлеты.
Перелистнув страницу и повторив ядовитые и непригодные в готовку растения из Бездны – «Даже не думайте экспериментировать с ними!», – говорил их преподаватель, – Торка подумал о ночном разговоре с Лайзой. Он обещал своей возлюбленной дом, но найти его было непростой задачей. Для начала нужны были деньги. Деньги ему полагались по закону при выпуске из приюта. Именно для этого он и подал заявление – жить с друзьями в их детской комнате было весело, но довольно неудобно. Кроме того, Дони съехал от них сразу после совершеннолетия, а Симон оставался с ними только из-за Наири, которому регулярно отказывали в эмансипации из-за наличия родителей.
Разрешение от них получить было бы затруднительно, поскольку их мама ходила на Шестой слой с Верховным лордом – одним из нового поколения Белых свистков. Верховный стал первым Белым свистком после долгих тридцати лет, в которые Недвижимый Лорд работала одна. Спустя девять лет Белым свистком стала Лайза, и Белых свистков на службе Правительства стало трое. Позже к ним присоединился какой-то незнакомый Торке Сладжо, о котором писали в местной газете – это случилось всего лишь пару недель назад, но уже затерялось за множеством других новостей об обострении военного конфликта с соседями и обнаружении редких артефактов на Пятом слое. Торке эти новости не нравились. В его глазах Озен и Лайза были единственными Белыми свистками, а остальные воспринимались безликими фигурами в недрах Бездны. Он надеялся, что там они и останутся.
Часы на площади пробили двенадцать, и Торка начал собираться на занятия.
***
– Симон? Наири? Я вернулся!
Торка прибежал в комнату почти сразу же после звонка. Ему, как чёрному свистку, было необязательно присутствовать на уроках, если он сдавал домашнюю работу, но на истории он задержался, чтобы послушать про основателей. Всё-таки, история Орса ему ужасно нравилась. В комнате было тихо и пусто. Вещи братьев исчезли, с кроватей было снято постельное бельё, а в углу стояли ведро со шваброй – похоже, тут убирались.
– Кого ищешь? – в комнату заглянула рыжая девушка в переднике. Она тепло улыбнулась растерянному Торке. – Что-то случилось? Тебе помочь?
– Ну... у меня тут друзья жили... Не знаете, где они?
Девушка немного подумала.
– Друзья? Тут точно жил мальчик. Наверное, помладше тебя... Его звали Наири, вроде?
– Он старше, – кивнул Торка. – Он Чёрный свисток.
– Ого... – девушка искренне удивилась. – Вот здорово! Ну, тогда всё понятно – он съехал, потому что его позвали работать на Пятый слой. Я удивилась, что такой крошка идёт так глубоко, но раз он старше тебя...
Торка покраснел.
– Я тоже Чёрный свисток. Меня Торка зовут.
– Меня зовут Раффи. Я тут помогаю в приюте, я не свисток. У меня тут... м-м... молодой человек, – Раффи отвела взгляд и улыбнулась. – Но он не знает об этом.
– О том, что вы здесь?
– О том, что он мой молодой человек.
Они посмеялись.
– А у меня жена есть, – похвалился Торка. – Лайзой зовут.
– Лайза? Ой-ёй... – Раффи покраснела. – Значит, она замуж вышла? А как же Озен?
– Ну... Не знаю... – смутился Торка. – Как-то.
– Мне так нравилось сбегать к ней на свидания... – мечтательно протянула Раффи. – Давно, давно, не волнуйся!
– Кхм. Так что про Наири? – поспешил сменить тему Торка. – Не знаете, на кого он работает? Я хотел купить дом... Он мечтал стать инженером, так что я подумал, что он подскажет что-то.
– На кого?.. Не знаю, вроде, на того молодого Искателя. Он какую-то стройку на Пятом слое начал. Мне Хабо рассказывал.
– Сладжо, что ли?
– Нет, какое-то длинное имя. Он, вроде, с Орса, но недавно вернулся из-за границы. Имя у него такое... Как Бордюр, только иначе немного.
Торка побледнел.
– Бондрюд что ли?..
– О, точно!
В памяти всплыл светловолосый мальчик то ли с синими, то ли с зелёными глазами. С трудом вспомнился спокойный невозмутимый голос и хищная ухмылка, напомнившая ему Лайзу... Торка поскорее отогнал неприятную ассоциацию.
– В любом случае, Наири жил тут один, – вспомнила Рафи. – Он был очень рад, что его позвали на большую стройку инженером.
– А насколько большую? – поинтересовался Торка. – Чего там?
– Да какой-то Алтарь. То ли его сносят, то ли порт строят. Не знаю, – девушка пожала плечами.
– Жаль...
Торка тяжело вздохнул и направился к двери. Рафи окликнула его.
– Постой! Торка, Торка!
– Чего?
– Тебе же помощь насчёт дома нужна была? Может, я могу чего-то подсказать?
– Ну... спасибо, – Торка улыбнулся. – Мне нужна большая ванна и хорошая кухня! И... и детскую! Непременно детскую!
***
Лайза сидела на стуле, положив голову на спинку и обхватив ту руками. На полу, развалившись и закинув ногу на ногу, лежала Озен, занимавшая половину крохотной комнаты. Когда Торка вошёл в комнату, женщины замолчали.
– С возвращением! – обрадовалась Лайза и обернулась к Недвижимой. – Озен, скажи! Скажи! Сама скажи!
– Я согласна на переговоры, – не поворачивая головы, заявила женщина.
– О... отлично! – Торка улыбнулся. – Сейчас приготовлю нам чего-нибудь!
***
Торка сидел за столом по правую руку от Лайзы, а Озен по левую. Перед ними стоял горшок гречневой каши с мясом цучибаши.
– Давайте говорить честно, – попросил Торка. – Озен, я люблю Лайзу и хочу, чтобы она осталась со мной.
– Лайза, я люблю тебя, – произнесла Озен, и Лайза просияла. – Мне неловко, что у тебя есть Торка, но я не против, что ты живёшь с ним.
– А можно я буду с вами обоими жить? – спросила Лайза.
– Я собираюсь купить дом, – Торка взглянул в насмешливое лицо Недвижимой, но опускать глаз не стал. – Мне должны денег дать... скоро.
– Вы могли бы жить на Втором слое, – Озен пожала плечами. – Не имею ничего против.
Торка обеспокоенно поёжился. Ему нужно было заканчивать учёбу, но сказать об этом он не мог.
– У меня... курсы. Мне надо учиться! – вспомнил Торка, краснея.
– О, ну, конечно, тебе надо учиться, маленький неритантан... – ухмыльнулась Озен, и у Торки остановилось сердце. – Каждому чёрному свистку нужна специальность. На кого же ты учишься?
– Н-на п-пов-вар-ра... – пробормотал юноша, силясь вдохнуть.
– Достойная профессия, – неожиданно согласилась Недвижимая. – Я бы сказала, незаменимая в условиях лагеря.
Торка осторожно улыбнулся, не веря, что женщина не подкинет ему какую-нибудь колючку, но Озен молчала, и он расплылся в польщённой улыбке.
– Мне хочется, чтобы спуски Лайзы были сытными!
– Иногда ты звучишь как будто ты идиот, но мне очень приятна твоя забота, – хмыкнула Лайза. – Я хочу жить с вами обоими. Видимо, придётся по очереди. Озен, останешься моим напарником?
Озен смутилась и подёргала шнурок, на котором висел её свисток.
– Конечно... Куда ж ты без меня, малышка?
– Никуда! – солнечно улыбнулась девушка. – Торка, ты тоже давай работать с нами! Ну, если мы надолго спускаемся.
– С радостью! – просиял Торка. – А кто ещё будет?
– Никого.