– Госпожа! Госпожа! Я тут такое нашёл! Посмотрите!
Озен лениво подняла голову. Ей было уже тридцать восемь – четыре года она не покидала дом и вот уже почти полгода – свою комнату. Выходить на улицу непонятно зачем она не видела смысла.
– Ну и правильно, – не уставая, повторял Дзянпо, которому уже стукнуло двадцать четыре. – Единственный белый свисток должен беречь себя!
Озен сама не заметила, как осталась единственным действующим белым свистком. Это было странное чувство – в детстве она мечтала познакомиться с белыми свистками, а едва став одной из них, она осталась совсем одна. Зря только притворялась мужчиной, чтобы не выбиваться из мужского коллектива...
– Ну госпожа!
– Сношай тебя черти... – Озен выглянула в окошко. – Что там?
– Клад!
Дзянпо выглядел таким счастливым, что женщина невольно заинтересовалась. Что такого мог выкопать этот мальчишка? Нехотя спустившись вниз, она последовала за ним. Юный лунный свисток торопливо повёл её к месту раскопок. Там, в небольшой яме, выкопанной им месяц назад, лежали чёрные блестящие чешуйки, чем-то похожие на наконечники стрел.
– Что это? Древнее захоронение воинов? Закопай обратно.
– Это артефакт! – Дзянпо расстроенно прыгал вокруг неё. – Настоящий! Их тут столько! Столько!!!
– Конечно, артефакт. Причём довольно редкий на вид... – Озен достала одну из чешуек и попробовала согнуть. Чешуйка не поддалась. – Ладно, изучим...
– Занесём в каталог?
– Посмотрим. Выкопай всё, что выкопается.
***
Озен стояла над руинами Наблюдательного пункта и укоризненно смотрела на маленького шестиметрового засранца. Детёныш какой-то крупной твари сидел на вершине разрушенного дома и тоскливо подвывал.
– Сам сломал, а теперь ревёт... – буркнула Озен. – А ну кыш отсюда, мамы мне твоей тут не хватало.
Детёныш не обратил на неё внимания. Женщина раздражённо вздохнула. Можно было бы пустить засранца на жаркое, но где его теперь готовить? Её любимая кухонька, спаленка, ванная... И чего она поселилась в кабинете? Нужно было пользоваться всем, что есть, пока оно было.
Подошедший Дзянпо растерянно замер, таращась на разрушения.
– Ужас какой! Госпожа, что нам делать?
– Меня спрашиваешь, а?.. Строиться в другом месте.
– Что с этим придурком делать-то?!
– Да я понятия не имею. Мамка его придёт и заберёт его. А ты пока копай артефакты.
– Угу... А вы, госпожа?
Озен устало, но довольно ухмыльнулась.
– А я пойду в Орс. Напьюсь, а заодно найду нам строителей.
Дзянпо чуть не заплакал.
– Ну госпожа-а-а...
***
– Слышишь, слышишь? – Озен щурилась, чтобы разглядеть лицо не менее пьяного, чем она, собеседника. – В сторонке от дыры, где силовое поле послабее... Понимаешь меня?
– Понимаю! – бодро отозвался искатель из строительного отряда, скашивая глаза к переносице, чтобы рассмотреть Озен. – В стороне от поля. Всё понимаю.
– Да-да-да, а ещё нужна подзорная труба новая. Большая такая. Точнее, место под неё. Большой, большой балкон. Можно?
– Можно! – согласился искатель. – Конечно, большой балкон для большой трубы, что тут непонятного?
– Да-да-да, замечательно! И это, слышишь? Самое главное, это должен быть домик на дереве!
Озен подняла вверх указательный палец, как бы подтверждая серьёзность своего намерения. Строитель с пониманием кивнул всем телом.
– Конечно! Домик на дереве!
– Да-а-а... Домик на дереве – это самое главное. Всегда хотела домик на дереве.
– А что ещё надо?
– Ничего больше. На ваше усмотрение. Главное – домик на дереве!
Зевнув, Озен устроилась на пустой тарелке и задремала.
***
Озен назвала свою находку «Клинья тысячника».
– Всё, что найдено на моей территории – моё, – разъяснила она Дзянпо. – Не ной, а то подвешу голым.
– Я же уже взрослый!!!
– Ничего, меня до двадцати родители подвешивали. И перестали только потому, что я ушла из дома.
Клинья оказались довольно лёгкими, тонкими и необычайно прочными. Озен, не долго думая, почесала шрамы на макушке и решила применить их в дело.
– Вставляй, – скидывая с себя одежду и ложась на деревянную скамейку, велела она.
– Г-г-госп-п-пож-жа... – в ужасе прошептал Дзянпо, пятясь. Женщина недовольно обернулась на него.
– Клинь-я, – по слогам произнесла она. – Вста-вляй. Под ко-жу.
– А... Фух, – выдохнул юноша. – Сейчас.
– Так бы сра-а-азу, – зевнула Озен.
Впрочем, дремать ей не пришлось. Клинья входили туго, больно резали кожу и подозрительно напоминали уже знакомым жжением «билетик» на шестой слой. Женщина терпела, шипя от боли и цепляясь за скамейку. Больнее всего пришлось позвоночнику. Руки и ноги она не стала доверять Дзянпо, вставив часть клиньев самостоятельно. Шею она дала «обработать» только под наркозом из крепкого спиртного. Оставшиеся клинья она велела убрать в ящик, на «чёрный день».
– Вдруг у меня крылья вырастут или хвост? Тогда и их украсим, – объяснила она. Дзянпо с сомнением посмотрел на неё.
– Вряд ли у вас вырастет нечто подобное, госпожа.
– Бездна меняет людей, – хохотнула Озен, вспоминая деда. – Мы вот с братом белыми свистками стали. Одновременно! Смешно, а?
Дзянпо не нашёлся, что ответить, а Озен продолжала хохотать...
***
– Чудовище?..
Озен смотрела в зеркало, задумчиво склонив голову на бок. От рождения лишённые радужки глаза теперь утратили и белок – на солнце смотреть, конечно, больно, но зато в темноте всё прекрасно видно – можно не зажигать свет. Да и слабое зрение внезапно обрело чёткость. Всё-таки, установить в глаза тот артефакт, похожий на маленький, но острый гвоздик, было хорошей идеей...
– Чудовище?
И без того светлая кожа будто вовсе утратила пигмент, став почти белоснежной. Озен с раздражением посмотрела на тёмные венки, просвечивающие сквозь тонкую, но почти не ощущающую боли кожу – теперь постоянно придётся пудриться, чтобы самой мерзко не было. И всё-таки, не ощущать жары и холода достаточно выгодно, чтобы потерпеть резь в животе после отваров из тех растений...
– Чудовище...
Клинья, покрывающие кожу плотной чешуёй, соседствовали с крохотными, как бисер, шариками – пришлось долго думать, как вставить их, потому что животные их просто-напросто глотают, чтобы придать себе ускорение. Озен не нужен был временный эффект – ей нужен был способ оказаться перед врагом раньше, чем враг перед ней... Всё-таки, пришить их Неразрушимой Нитью было отличной идеей.
– Чудовище.
Тонкое крепкое тело выглядело почти истощённым: сколько артефакты ни используй, их эффективность зависит от того, сможешь ли ты их использовать. Есть ли смысл двигаться быстрее беникучинавы, если после бега откашливаешь собственные лёгкие? Выблёвывать кровь белому свистку понравилось не больше, чем рвоту – мерзкий вкус собственной слабости оставался на языке железом. Всё-таки те грибы с Четвёртого слоя неплохо растут даже внутри, оплетая мицелием позвоночник и проникая в спинной мозг. Отличная была идея подсадить себе их, учитывая, что теперь она может согнуть спину хоть в спираль...
– Чудовище!
Длинные тёмные волосы рано поседели, но это было только половиной беды. Потому что другая половина головы оказалась в обширных проплешинах, покрытых рубцами – сама же и разодрала себе кожу при подъёме с Пятого слоя. Всё-таки... всё-таки слава Бездне, что волосы давно утратили прежнюю текстуру и свернулись в странные колечки – «подарки Бездны». Если зачесать их во что-то немыслимое, можно было скрыть своё жалкое уродство...
– Чудовище!!!
Озен впилась ногтями в собственное лицо, рыча от боли и обиды. Она царапала и царапала его, рыдая от отвращения, но на нём не осталось ни следа. Что и следовало ожидать – в конце концов, Бездна всегда исполняла желания тех, кто в неё спускался: ни смерть, ни старость, ни она сама...
...ничто не могло повредить Недвижимого Лорда.
***
– Как легко... – Озен задумчиво ткнула безжизненное тело лицом в ближайший камень. Череп с хрустом раскололся, пачкая её перчатки. – ...и приятно. Но какой же дурацкий приказ! Кто следующий?
Искательский отряд из вражеской страны нерешительно попятился. Озен помедлила, дожидаясь ответа, а затем резко кинулась прямо в серёдку, раскидывая их словно неритантанов, набившихся в нору. Кому-то снесло голову киркой, кого-то раздавило тяжёлым сапогом – сама же Озен поймала живьём двоих, немедленно сломав обоим шеи. Один из вражеских искателей спрятался за валун, торопливо молясь. Белый свисток задумчиво уставилась на него.
– Поможет, как думаешь? – спросила она мягко, заглядывая за камень.
– П-п-помож-жет! – уверенно заявил он, стуча зубами от страха.
– Мои предки тоже верили в Бога... Говорят, основатель нашего рода произнёс целую проповедь, чтобы вдохновить команду. Мои родители – набожные люди. Но знаешь, что я узнала, поднимаясь с шестого слоя?
– Ч-ч-что?
– Бога нет.
Пальцы Озен немедленно оказались в глазницах несчастного. Она легко дёрнула рукой, и голова отвалилась, пачкая валун и её сапоги кровью.
– Если бы Бог был, мне бы не пришлось заниматься этой идиотской работой.