Мне повезло, и я быстро пришла в себя после сильной кровопотери. Тир обладал великолепными целительскими навыками. Помог не только восстановиться, но и не позволил заболеть. Правда он хотел, чтобы я никуда не ходила ещё хотя бы день…
Упрямства в одной отдельно взятой маленькой ведьмочке на двоих. После недолгих споров, эльф смирился, собрал мои вещи и перенёс прямо в общежитие. В мою комнату. А затем поцеловал в макушку и исчез в серебристом сиянии.
Его рубашка, что осталась на мне, пахла шалфеем и мятой. Такие знакомые с детства запахи будили во мне воспоминания о прошлой жизни. Самые лучшие из них. Тогда ещё жива была бабушка.
Нехорошо это, но мне хотелось бы, чтобы Тир забыл о рубашке. Только я знаю, что всё равно верну.
Нехотя переоделась в положенную моему факультету форму, собралась на занятия и перед домовым повинилась. Забыла я о нём. А Егорычу было скучно. Комнатка в общежитии, не ведьминский дом. Не скоро такой будет у меня. И он повадился в комнаты к другим ведьмочкам ходить, да порядок наводить. Никто не возражал. Доволен был домовой. Ведьмочки в восторге и угощение оставить каждая норовит. Идиллия.
На занятия шла с тревогой на душе. Думала о том, позовёт ли директор, как относятся ко мне близнецы-вампиры, что скажут друзья.
— Влада!
Не я увидела дроу первой, а она меня. Бросилась и обняла так, что казалось, вот-вот косточки захрустят.
— Прости, если сможешь, мы не должны были тебя оставлять, — говорит быстро и тихо, а в золотых глазах столько раскаяния, что сердце разрывается.
Но я не винила ни её, ни Дина ни в чём…
— Хель, вы не виноваты. Всё ведь обошлось.
Как подумаю, что могло бы быть, если бы меня не похитили вампиры. Монстр мог настичь меня и друзей по пути в Академию. А там могло и не быть того стремительного воина тени.
— Ты слишком добрая, Влада. Так нельзя, — качает головой Хель. И как будто не верит, что я не злюсь.
— Не в этом дело. Я пожертвовала вампирам свою кровь, но вас таким бы способом не спасла. Всё могло быть хуже.
Она меня прекрасно понимала, просто как воин и друг не могла смириться.
С Дином немного позже случился похожий разговор. Только с оборотнем удалось найти общий язык быстрее. Он переживал за меня, как переживал бы за свою маленькую сестрёнку. Но обещания соблюдать правила безопасности хватило, чтобы он успокоился.
А дальше была учёба и сплошные ограничения по поводу того, что касалось вылазок в город. Ведьмочкам действительно запретили покидать стены Академии после наступления сумерек, но меня оберегали с удвоенной силой. И Тиравьель и друзья, но особенно эльф вообще не хотели, чтобы я покидала стены академии даже днём.
Сначала смириться помогала мысль о том, что это ненадолго. Вот закончатся нападения на ведьм и ограничения снимут. Ведь мне понравился город. И я многого ещё не видела. Не ходила в местный музей, посвящённый Великой войне, не была на пристани, на рынке и в храмах.
Почему-то больше всего меня тянуло в храм Халлэ. Рассудив, что если улыбка этого бога означала свободу, а недовольство адские мучения, то значит, своим поцелуем, он мог оживлять. И я не могла оставаться неблагодарной. Ведь даже спасибо не сказала.
Поэтому пообещала себе, что как только выберусь в город, то навещу храм. Мысли о правильности своих решений успокаивали.
Дни потекли своим чередом, готовые срываться в безумный бег. Словно стая волков, бегущих навстречу зиме. Но насыщенные занятиями и работой будни медлили разбавленные различными событиями. Как неожиданными так и не очень.
Например, у меня испортились отношения с ведьмочками. Всей правды они не знали и считали, что я опять что-то натворила, за что был наказан весь факультет. От этого было грустно на душе, и я в который раз порывалась им всё объяснить. Только всякий раз останавливалась. Тиравьель взял с меня слово, что я буду молчать и приходилось это слово держать.
Тир. Мой эльф. Друг. Защитник. И один из самых красивых мужчин, из всех, кого я знала. Тяжело общаясь с таким совершенством, не поддаться его очарованию. Он был идеалом. И я, пожалуй, даже могла бы влюбиться…
Удерживает осознание того, что Тиравьелю просто очень одиноко. Даже скучно. И пускай не со зла, но он только играет роль защитника слабой ведьмочки. Однажды ему это просто надоест. Не хочу новой боли и разочарования. Не хочется заставлять его испытывать сожаление. Тем более, во мне действительно ничего особенного нет.
Он друг. И оттого я сознательно ставлю запрет на любовь, выходящую за рамки дружеской. Хочется, чтобы всегда было так.
А Тиравьель каждый день приносит мне работу или проверяет, насколько я хорошо справляюсь. Я терпеливо тружусь над каталогами, иногда с трудом удерживаясь от желания сорваться на письменность династии Кинши. Дар Гекатоса бесценен и моя рука уверенно выводит завитки чужого языка. Не задумываясь, пишу. Буква за буквой. Слова и строчки ложатся так охотно и ладно, что сердце радуется.
Иногда эльф остаётся у меня в комнате и внимательно наблюдает за тем, как работаю. И как ни странно, меня не смущает его присутствие. Он просто есть и на душе от этого спокойно. Говорит, что ни разу не пожалел о моём назначении на должность младшего хранителя. Приятно, хоть и подозреваю, что такое отношение предвзято.
Почти всегда он дарит мне маленькие подарки или делает сюрпризы. И честное слово, мне неудобно их принимать. Хотя и заверяет меня этот остроухий, что они ничего не значат. Многое, что появилось в моей комнате, действительно можно было расценивать как дружеский жест, направленный на обеспечение комфорта. Например, термос для чая и чайный сервиз. Ибо наплевав на приличия, мы иногда собирались на совместные чаепития с дроу и оборотнем у меня.
Но чаще всего, я получала цветы. Всякий раз смущалась. Раньше мне никогда не дарили цветы. А этот эльф явно разговаривал со мной на их языке. Только вот понимать я отказывалась. И к чести своей, Тир делал вид, что всё в порядке.
Да и, кстати, с близнецами я всё-таки помирилась окончательно. Это был странный и не совсем обычный разговор, состоявшийся через некоторое время после того инцидента.
Я только вернулась с ужина и собиралась упасть без сил в кровать, поскольку ещё ощущала небольшую слабость во всём теле. Но забыться в тёплых объятиях сна мне не позволил стук.
Стучали в окно, что само по себе настораживало.
Рассудив справедливо, что если никто не вламывается, значит, опасность мне не угрожает, я отдёрнула занавеску. За стеклом, к глубочайшему моему шоку, я узрела обоих сынов клана Серебряного Ворона.
Открыла окно сугубо из любопытства.
— Ведьмочка. Мы войдём? — спросил один из них, не знаю уж из-за правил приличия ли или байки о вампирах всё же были правдивы.
— Заходите, — пригласила я, отходя в сторонку.
Сейчас вампиры ещё больше напоминали мальчишек. В форменной одежде Академии и встрёпанные. Глаза вот ещё подозрительно блестят. Ни дать ни взять пришли страшной тайной делиться.
— Нас прервали тогда, — говорит тот, что встал слева.
Это надо же, как мягко выразился. Великий дипломат пропадает.
— Мы были несправедливы к тебе, — продолжает стоящий справа.
А они и в самом деле две сапога…
Не перебиваю. Жду, что ещё скажут. Теперь-то нас сумеречные волки прерывать не будут.
— Мы, дети клана Серебряного Ворона, предлагаем тебе, ведьма Владислава, нашу дружбу и защиту по Долгу Крови.
Ох, как официально и торжественно. Каюсь, я не смогла скрыть своего удивления.
— Ребят, а вы нормальные вообще? Ваши родители в курсе?
Даже отпрянула, сделав шаг назад, но была схвачена за запястья. Да, ещё относительно недавно я почти также была распята между ними.
— Влада, это великая честь и ты не вправе отказывать, — устало сообщил «правый». А я повторно удивилась. Но уже тому, что меня по сокращённому варианту имени называют.
— Ребят, давайте оставим всё, как было до нашей встречи. Вы меня не видите и я вас тоже. Если вы заметили, нам нельзя находиться втроём. Вечно что-нибудь нехорошее происходит.
— По нашей вине, — не выдержал «левый». — Больше этого не повториться. Ты поступила благородно по отношению к нам, даже, несмотря на то, что чуть не погибла по нашей вине. И ты пожертвовала своей кровью, чтобы нас спасти, хотя не должна была.
Ну почему до них всех не доходит смысл таких простых истин?
— Ребят, вы сами меня защищать бросились. Уже после этого я не могла вас там оставить. Но помимо этого, вы — мои сокурсники.
Не стала говорить, что одной из причин стало то, что во мне возможно материнский инстинкт проснулся. Обидятся ещё.
— Теперь мы связаны долгом и кровью. И если долг можно оплатить, то кровная связь — это навсегда.
Наверное, мне следовало испугаться. Не собиралась я становиться родственницей этих вампиров. Только оказалось, что два упрямых вампира, сильнее одной мелкой упрямой ведьмы.
— Ты должна принять нашу кровь, и мы обменяемся клятвами. Так нужно, Влада.
— Вы меня вампиром сделать хотите? — ужаснулась я.
Братья расхохотались, как будто я сказала нечто до крайности смешное. Ну что поделать, если на сегодняшний момент мои знания о вампирах ограничивались лишь земными кинофильмами, плюс знания полученного на практике — братья на солнце не сгорали.
— Что за глупости, Влада. Соглашайся. Это не страшно.
Плохо, что Тира рядом нет. У меня и так голова гудит после занятий, а ещё вместо отдыха, меня в непонятную авантюру пытаются втянуть.
— Хорошо. Я согласна. Что нужно делать? — смирилась я, потому как, несмотря на все страхи, что-то внутри подсказывало о том, что братья не лгут.
— Принять нашу клятву.
А ребята, похоже, хорошо приготовились. Достали из-под плаща небольшой кубок, с изображённым на нём летящем вороном, а затем коротким клинком располосовали себе запястья, чтобы этот самый кубок наполнить. Я даже отвернулась, чтоб чужие раны не видеть. Повернулась только потому что моя кровь тоже понадобилась.
— Мы, дети клана Серебряного Ворона, предлагаем тебе, ведьма Владислава, нашу дружбу и защиту по Долгу Крови, — произнесли братья в унисон, не сводя с меня своих пристальных взглядов.
— Я, ведьма Владислава Светлая, принимаю вашу клятву и связанные с ней обязательства. Клянусь следовать Долгу Крови, — ответила я, отчаянно надеясь, что так будет правильно.
Но протестов не последовало. Глоток крови и наше странное взявшееся за руки трио. Ощущение прилива Силы, связавшей нас незримыми узами. А ещё кажется, что между нами сейчас молнии запляшут.
— Отныне, ты Владислава Светлая, младшая дочь клана Серебряного Ворона и на тебя распространяется защита клана и его законы на наших землях.
Так и знала, что в этом есть какой-то подвох.
— Не бойся, Влада, — улыбнулся один из братьев, и я вдруг поняла, что его зовут Клавьер. Теперь, о чудо, я знала кто из них кто. Только интересно стало, временное ли это явление или постоянное.
— У нас хорошо относятся к младшим. Да и другие не тронут, — это был Рэмьен.
Утешил, ничего не скажешь. Учитывая то, что я не совсем понимаю значение нового титула. Но спрашивать как-то не сильно тянет. Сказывается недосып.
— На вот… это символ твоего нового статуса, — сказал Клавьер и не собственноручно надел мне на указательный палец правой руки серебряное кольцо. Серебряный ворон раскинул крылья на фоне полной луны. Даже не кольцо, а перстень хищно вытянутой формы.
— Красиво очень, — прошептала я, разглядывая необычную застёжку, при помощи которой перстень крепился на палец и приходился точно по размеру. Обратила внимание на перстни братьев. Они были другими. Глаза воронов — искрящиеся рубины, луна — белесый с искорками камень.
Разглядывая их руки, я осознала вдруг, что собственное восприятие несколько поменялось. Теперь, рядом с братьями я ощущала защищённость и тепло, как если бы находилась рядом с действительно любимыми и близкими людьми. И словно ощутив то же самое, близнецы попытались одновременно меня обнять. Получилось неуклюже, но от этого не менее душевно.
В этот самый момент из серебристого сияния возник мой эльф.
Должно быть картина ведьмы, обнимающейся с бывшими врагами, была уж через чур непривычной. Бедолага едва бумаги из рук не выронил, коих была у него целая стопка.
— Ну, мы побежали, — первый очнулся Рэмьен, выскакивая за дверь.
— До завтра, сестрёнка, — подмигнул Клавьер, исчезая следом за ним.
Предатели. Но всё равно не такие гадкие, как демонстрировали вначале.
— Милая сцена, — неожиданно холодно заметил Тир, кладя бумаги на мой стол. Он словно мысли мои прочитал.
— Они неплохие на самом деле, — заступаюсь за братьев, теперь уже и вправду кровных братьев. — Помириться окончательно вот пришли…
— Знаю, что неплохие. Талантливые. И условие выполнили, — произнёс Тиравьель, посмотрев на меня со странным выражением жалости. — Именно поэтому замяли инцидент с зомби в хранилище.
— Какое условие? — не поняла я.
— Принести свои извинения. А ты думала, они сами пришли?
Я промолчала и отвела взгляд, пряча руку с перстнем за спину.
Сами. А даже если нет… Ритуал принесения клятвы, позволил ощущать их истинные чувства и намерения. Как бы ни было раньше, сейчас я могу доверять этим двоим также как Хель или Дину.
— Будь осторожнее, Влада, — сказал Тир, положив ладонь на моё плечо. — Вампиры опасны. И главная опасность в способности ненавязчиво контролировать тех, кто слабее их по духу, а силы духа многим вампирам не занимать. Близнецы прибегали к грубым методам только по причине своей неопытности. Но они могут действовать и иначе.
Я понятливо кивнула.
Возможно, его опасения напрасны. Не хочется спорить.
— Извини, что пришёл без предупреждения и даже не постучал. Забылся. Хотел оставить тебе немного работы.
— Спасибо. Тебе повезло, что я не легла спать из-за этих оболтусов.
Тир просто улыбнулся и, пожелав мне спокойной ночи, растворился в сиянии телепорта. Когда-нибудь у меня тоже будет артефакт перемещения. А пока что он не по карману скромной адептке, потому как стоит целое состояние, равное стоимости хорошего дома в этом городе.
Следующее утро было полно сюрпризов. В частности для моих друзей, которым я не успела сообщить о клятве вампиров.
После завтрака, на общем уроке истории, прямо за нашими спинами уселись братья-вампиры.
— Привет, сестрёнка, — синхронно поздоровались они и засмеялись, вызвав у сидящих рядом со мной дроу и оборотня, крайнюю степень удивления. Только Хель справилась с эмоциями быстрее всех, одарив близнецов убийственным взглядом.
— Вы местами не ошиблись, птенчики? — язвительным тоном осведомилась она.
— Спокойнее, дроу, — протянул Ксавьер. — Просто смирись, что теперь мы будем сидеть рядом со своей кровной сестрой, и никто этому не помешает.
Он снова был похож на того наглеца и задиру, с которым я столкнулась в первый раз. А я на месте была готова провалиться, после его слов. Взгляды друзей не обещали ничего хорошего.
— Сестрой? — переспросил Дин. — Мы чего-то не знаем, Влада?
— Простите, не успела сказать вам…
Покраснев, я положила правую руку на парту.
Дину значение этого символа клана Серебряного Ворона было незнакомо, а вот Хель, судя по застывшему взгляду, похоже, осведомлена больше прочих.
— Как вы могли! — прорычала она, хватая обоих воронят за воротники рубашек.
— Она дала согласие, — невозмутимо сообщил Клавьер.
События принимали странный интригующий оборот, но разъяснений я не получила. Прозвенел звонок и в аудиторию вошёл Халини Экрасио. И пускай это был не самый суровый преподаватель, шуметь на его уроке никто не рискнул.
Увлёкшись конспектом, я старалась не думать о том, что меня ожидает не очень приятный разговор с дроу.
Да, вампиры поступали со мной не очень красиво. Но у меня ни один из их поступков не породил ненависти. Нехорошие мальчишки. Шкодливые коты. Но разве можно злиться на них серьёзно? Лично я не могла.
После урока истории, искренне пыталась донести своё мировоззрение до друзей, но дроу не верила. У неё были свои доводы.
— Они сделали тебя младшей дочерью клана! Ты хотя бы знала, на что идёшь?! — практически кричала взволнованная подруга.
Неопределённо кивнула головой. Поняла, что начинаю побаиваться подруги.
Сказать по правде, не знала я на что иду. Доверилась. Но кому? Это и приводило дроу в дикое бешенство.
— Знаешь, кого они делают младшими сынами и дочерьми клана? Бастардов, приблудных, смесков! Другим расам оказывается слишком сомнительная честь примкнуть к этому сброду! Кроме того, клан может предъявить на тебя права!
В Академии тебе доучиться, конечно, дадут, а вот потом, если ты не выйдешь замуж, они вольны забрать тебя к себе!
— Зачем? — удивилась я.
— Каждый член клана работает на его благо… — сверкнула мрачным золотом глаз дроу. — И не факт, что тебе удастся спастись замужеством. На брак также должны дать согласие старейшины клана. Короче, подруга, ты крупно влипла.
— Близнецы обещали защиту. И я склонна им верить. Чувства не обманешь.
— Хорошо. Допустим, они руководствовались благими намерениями и никогда не воспользуются своими правами во вред… Но это не значит, что и старейшины будут благосклонны.
— Думаю, всё не так уж страшно. Я верю в благородство близнецов, да и Тир нормально прореагировал. Попросил только осторожнее быть.
— Тиравьель? Пожалуй, он сумеет защитить тебя. Только какова будет цена, вот в чём вопрос.
Боги, тут не доверяют все и всем, а я собственной подруге кажусь наивной дурочкой.
— Хель, ты говоришь обо мне так, как будто я являюсь чем-то ценным. На деле я всего лишь начинающая ведьма. У меня нет денег и родословной. А в магии многие сокурсницы меня превосходят.
— Охота на ведьм делает каждую хранительницу изначальной магии весьма ценным призом. Вы участвуете в создании кристаллов перехода и способны как разрушить мост между мирами, так и построить. Без вас этот мир не будет целым, какими бы знаниями не обладали маги.
Я вздохнула и опёрлась на резные перила балкона, на котором мы стояли. Не думала, что буду значить здесь нечто особенное и если честно, не желала такой участи. Само обладание знаниями, которые позволили бы мне использовать все ведьминские способности, дорогого стоило. О чём-то свыше этого я и не мечтала.
— Я наблюдаю за ведьмочками, присматриваюсь. Это позволяет мне подтверждать правдивость догадок. Многие уже окружены знакомствами с представителями великих домов, гильдий и кланов. Хороший выбор обеспечит их постоянной работой, плохой ввергнет в рабство. И не все смогут предоставить вашей вымирающей профессии полную безопасность.
— Как думаешь, кому понадобилось нас убивать?
— Не знаю, Влада. Жизнь учит нас не делать поспешных выводов.
Дроу сбросила привычную маску молодой адептки факультета боевой магии, и не поверить ей было нельзя. Говорит убедительно и разумно. Как не согласиться с ней.
— А тебе сильно нравится Тиравьель? — вдруг спросила она.
— Там, откуда я пришла, он был бы идеалом мужчины как физически, так и духовно, — не задумываясь, ответила я. — Только не для меня такое счастье. И я очень надеюсь на то, что мы будем друзьями.
Хель улыбнулась и бросила на меня лукавый взгляд.
— Странная ты, подруга. У нас, дроу, всё иначе. Если кто-то нравится, мы прилагаем все усилия, чтобы добиться своего. Ведь любовь — это тоже война.
— А иногда смерть, — вырвалось у меня, чем я вызвала у подруги недоумение и живейший интерес.
Халлэ…
Я никому не рассказывала о нашей встрече.
— Хель, я ведь чуть не умерла. А умирая, видела такое, что не могу забыть. На меня смотрел сам Халлэ. Никогда не видела таких глаз прежде. Чёрнее самой тьмы, но с живым пламенем в глубине. Он прекрасен, каким и должен быть бог, а в волосах действительно поселился лунный свет.
— Влада, иногда люди бредят, когда находятся на грани жизни и смерти. Только твой бред меня особо пугает. Хотя… спешу тебя успокоить, если бы ты видела настоящего бога смерти и посмотрела ему в глаза, мы бы не разговаривали тут. Одна улыбка или недовольство…
— Наверное, он дал мне шанс. Поцеловал и сказал спать. Я думаю, нужно навестить его храм.
Хель внезапно странно на меня посмотрела и кивнула соглашаясь.
— Шанс. Возможно. Всё-таки ты у нас вымирающий вид, быть может, и сжалились высшие. Да и поступила ты благородно.
Хотелось ещё спросить у подруги о Дине, но показалось, что момент упущен. Ничего. Не последняя возможность.
Заключительным занятием шла боевая подготовка. Близнецы неожиданно выказали желание тренировать меня и обучать владению парными клинками. Ритуальное оружие. к`шаасси. Видела я, как они дрались. Пусть несовершенно. Но всё равно красиво и стремительно, а я не смогу и так. Я всего лишь ведьма, а не вампир.
Только вот не получилось донести сей очевидный факт до пары оболтусов. По их словам сестра обязана уметь владеть этим оружием. Дроу и оборотень в процесс этого издевательства именуемого обучением, не вмешивались. Пламенный салют только послали издали и оставили меня на растерзание воронятам.
Люблю всех очень. Вот вырасту и покажу всю силу своей любви.