Вернулась в родное общежитие я далеко за полночь. Точнее, меня вернули. Просто Тир не был бы самим собой, если бы не предоставил план нашей дальнейшей работы. А ещё он сделал очередное предложение, от которого невозможно отказаться.
Признаться, я сама подумывала о том, что могла бы подрабатывать переводами текстов. Вот только рано или поздно это вызовет подозрения. Ну откуда, например, безродная провинциальная ведьмочка может знать тот же древнеэльфийский? А вот светлый эльф-книжник, происходящий из древнего рода, может. Да и дополнительный заработок не лишний. Особенно с пристрастием некоторых эльфов к личным порталам. Поэтому, я согласилась, даже не раздумывая.
Мы отметили наше соглашение ещё бокальчиком вина, после которого сладкий туман и эйфория, вызванная в тот вечер, приобрели колоссальные масштабы. А ещё и усталость взяла своё. В итоге я начала уходить в нирвану с совершено счастливой улыбкой, под рассказ Тиравьеля. О чём был рассказ? Чёрт, надеюсь ни о чём особо важном ибо после того бокала я вообще ничегошеньки не помню.
Последним воспоминанием был нежный почти невесомый поцелуй, вырвавший меня мгновение из полудрёмы, да заботливые руки, подоткнувшие одеяло. И, кажется, он что-то прошептал, но я уже не расслышала, окончательно уносясь в царство снов.
Только какие-то высшие силы, очевидно, посчитали, что нельзя быть настолько бессовестно счастливой. И мне приснился кошмар.
Тьма безлунной и беззвездной ночи. Запах дыма и крови. Сумасшедший бег сквозь лес и ночной туман.
Страшно. Колотится в бешеном ритме сердце, словно норовя проломить грудную клетку. Стучит в висках кровь. Вены и мышцы горят огнём от напряжения. Волосы, заплетенные во множество косиц, гибкими змеиными хвостами хлещут по обнаженным лопаткам.
Но я мчусь вперёд. Препятствия огибаются и вообще преодолеваются на каком-то автомате. Я боюсь себя, потому что теряю контроль. Боюсь не успеть.
Я уже близко. Ветер доносит запах крови и гари…
Вылетаю на поляну, окруженную могучими деревьями. И одного взгляда достаточно, чтобы понять — поздно. Я опоздала!
На поляне много убитых. Они разбросаны как тряпичные куклы. Словно никогда не были живыми существами. Их переломанные кости, торчащие из слабой плоти, белеют в темноте как жутковатые стебли каких-то растений.
Но всё это я отмечаю автоматически и только периферийным зрением. Моё внимание сконцентрировано только на четырёх фигурах стоящих в центре и двух телах у их ног.
Светлые эльфы с безжалостностью бездушных машин, казнившие себе подобных. Лучшие из лучших. Элитный отряд. Они обучены всевозможным способам убийства с помощью магии, оружия, мысли, голыми руками…
Их не было на передовой войны. Не было в диверсионных отрядах…
Но они явились, чтобы убить собственных сородичей, которые посмели идти против правил! Посмели быть честными и преданными кому-то другому, став изменниками!
Они убили моих друзей…
Гнев плескался в венах, как лава, но мой разум оставался холодным. Я понимала с особой чёткостью, как мне следует вести себя, чтобы не проиграть.
— Ты… — только и выдохнул один из эльфов, когда мы встретились с ним глазами.
Кажется, я хотела бросить ему презрительную усмешку, но получился только оскал.
Больше никакой реакции. Никаких слов. Это бой, а в бою слова не нужны.
Они атаковали разом. Вчетвером. Не теша себя надеждой, что победят поодиночке. Это было подло. Но правильно. И всё же глупо. Им не нужно было трогать моих друзей. Тогда бы был шанс…
Пламя в моих венах не просто горело, но сжигало. Я прекрасно знала, чем буду расплачиваться, чтобы быть сильнее. Чтобы не пасть от рук недостойных врагов. Чтобы спасти тех, кого ещё можно спасти.
Лезвия в моих руках не танцевали. Они были продолжениями моих рук. И окружающее пространство. Эта поляна. Тела у ног. Деревья и четвёрка эльфов, против меня одной.
Поэтому отражение собственных ударов казалось лишь игрой. И смертоносная огненная плеть, вдруг восставшая против своего хозяина. Обезумевшие и убившие друг друга эльфы элитного отряда. Последний противник, самый напористый и пытающийся удержать собственную нить воли. В его глазах боль и всепоглощающий страх от понимания, что он может потерять самого себя.
— Нет, я прошу…
Враг молится своим богам и роняет оружие из рук. Враг, в ужасе безволия и близости гибели, забывший, сколько раз сам поступал подло и грязно.
Но смерти тоже ведомо милосердие. И враг падает замертво. Его сердце и разум просто не выдержали этой пытки.
С земли раздаётся то ли шёпот, то ли хрип.
Склоняюсь, чтобы в последний раз увидеть ещё живые синие глаза Караэля…
Он продержался ровно до того момента, когда кончится моя битва. Почему же не сумел выжить до моего прихода? Я ведь так спешила…
Я знаю, что не должна плакать, но слёзы из глаз катятся неудержимыми крупными каплями, смешиваясь с кровью и грязью на лице. И не знаю, что бы могла отдать, за его смех, улыбку и взгляд. Мой единственный друг, который никогда во мне не сомневался.
— Люблю тебя… — прошептал он тихо и я не нашла в себе силы, чтобы удержать.
Только запечатлела на его губах прощальный поцелуй и прошептала.
— Я тебя всё равно найду, обещаю.
Собственный плач стал похож на вой, слившийся с рёвом пламени, и воем стихий. Очистительное пламя превратило тела и всё живое вокруг в пепел. Земля, ветер и вода взбунтовались вокруг, присоединяясь к огненному неистовству.
Спроси. Как возникла пустыня у западных лесов?..
Проснулась я под утро. В слезах и с терзающим душу горьким чувством утраты. Я знала, что виной всему странный сон, но деталей уже не помнила. Неужели разговоры о проклятых вызвали такой отклик? Да, и, похоже, вино тоже не лучшим образом повлияло.
Наверное, я поднялась слишком резко, потому что в голову тут же будто молотом ударило. Во рту было сухо, как в той самой проклятой пустыне и вдобавок к этому довольно мерзко. Больше никогда не буду пить, а особенно наравне с эльфом.
Звук хлопнувшей двери ванной отдался взрывом в голове.
— Удачно погуляли? — раздался голос новой соседки. Выглядела она свежей, выспавшейся и до неприличия довольной.
— Удачнее некуда, — буркнула я. Сейчас меня радовала только одна вещь — то, что Лара тоже оказалась "жаворонком" и уже освободила для меня ванную. Пока не приму душ или для начала не умоюсь, соображать как раньше не смогу.
Взяла из своих вещей чистое полотенце и форменную одежду. Зеркало в ванной заметила не сразу. Только после того, как повесила вещи на крючочки. Либо Лара приложила руку, либо сама Силайрис исправила упущение, без разницы. Но висящее над раковиной большое зеркало стало для меня одним из первых неприятных фактов за сегодняшний день. Утешало только то, что по ночам всё же дверь сюда закрыта.
К тому, что выгляжу не самым лучшим образом, я уже привыкла и ничему не удивилась. Благо сегодня в основном ознакомительные занятия по предметам для первого курса и вводные лекции для второго курса. Есть шанс спрятаться от внимательных взглядов преподавателей.
Через пятнадцать минут стараний, я выглядела сносно, хоть и чувствовала так, как будто по мне танк проехал. Даже внимания не обратила, как Лара ушла. Но в принципе мне было всё равно. Сама чуть не забыла расписание занятий взять.
— Владиславушка.
Это домовой окликнул уже на пороге.
Я обернулась и нашла в себе силы поздороваться. Выглядел он как-то встрёпано и взволновано. Почти также, как в нашу первую встречу, когда негодовал по поводу одержимости прежней хозяйки чистотой.
— Не нравится мне твоя новая соседка, Владиславушка, — состроив серьёзную мордашку, сообщил Егорыч. — Вредить не буду, но не доверяй ей. Дурное она замыслила.
Эта информация была слишком неудобоваримой для моего разума, в его нынешнем состоянии. Поэтому, мне оставалось только согласиться и пообещать, что да, не буду доверять. Просто хотя я и не заметила за Ларой ничего дурного, мне не хотелось бы, чтобы домовой ей пакостил. Мы оба прекрасно понимали, что подозрение падёт исключительно на меня.
А вообще странно. Обычно люди, которые негативно настроены против меня, сразу вызывают отторжение. Но к Ларе я ничего такого не испытывала. Ну, девица и девица. С виду простая, без закидонов.
На улице ярко и ласково сияло солнышко, которое между тем недружелюбно резануло по глазам. Я прикрыла глаза, мечтая о банальных солнцезащитных очках. Интересно, а такие здесь реально создать? Нужно поговорить с Тиравьелем. Цветное стекло тут изготавливают, это я точно знаю, видела. Останется только создать оправу.
Среди вампиров и прочей разумной нечисти с повышенной светочувствительностью, такие очки должны пользоваться популярностью.
Тиравьель подловил меня уже у столовой. Выглядел эльф до отвращения радостно и свежо. Не то, что некоторые…
— Привет, — его рука на талии и лёгкий поцелуй в висок. — Почему такая мрачная?
— Привет, Тир, — вздохнула я пользуясь возможностью опереть обо что-то, а в данный момент об него, своё бренное тело. Ну и пожаловалась, конечно. — Голова ужасно болит.
— Странно. А ну-ка взгляни на меня, — попросил он.
Я послушно повернула голову, чтобы утонуть в цвета осеннего неба глазах. У него было такое сосредоточенное выражение лица, когда его тонкие пальцы легли на мои виски, что я не смогла скрыть улыбки. А вскоре неприятные ощущения отпустили, и после минутной слабости по телу разлилось приятное, дарящее силы тепло.
Эльф улыбнулся и, не выдержав, легонько поцеловал в губы, а затем потёрся своим носом о мой нос. В этом не было страсти. Только бесконечная нежность, как и в его глазах. Но я уже привычно залилась краской.
— Спасибо, Тир.
— Пойдём. Я не хочу оставлять тебя без завтрака, — тихо сказал он, увлекая к открытым дверям столовой.
В Академии влюбленные парочки редкостью не являлись. Как-никак молодость, сердце требует любви и приключений. Но мне казалось, что все украдкой глядят на нас и перешёптываются. Ну да, видимо прошёл слух о помолвке. Обсуждают теперь нашу странную парочку. Высокий статный эльф, который, пожалуй, является обладателем идеальной внешности даже по отношению к своим сородичам. И я, ведьмочка мелкая. Очевидно, как минимум больше половины нашей славной Академии задаются вопросом «что он в ней нашёл?». Особенно эльфы. В глазах этих длинноухих в лучшем случае было заметно недоумение.
— Расслабься, — посоветовал Тир и подтолкнул к столику, где уже сидели мои друзья.
В глазах дроу плясали бесенята.
— Как он светится, — хихикнула она тихонько.
— Наверное, теперь в своё хранилище без светильников ходит, — не выдержал Рэмьен, пихая брата в бок. — Ты — выгодная невеста, Влада.
— Но учти, просто так мы тебя не отдадим, — заметил Клавьер и многозначительно посмотрел на меня, а точнее на моё кольцо.
Один Дин от подколов воздерживался. Молодой некромант с эльфом спелись, кажется. Как я подозревала их взаимная симпатия зародилась ещё на зимних каникулах, когда они по очереди поздравляли меня с днём рождения и телепортировали зеркало в мою комнату. Из этого можно было сделать вывод, что если чьим мнением эльф интересовался, прежде чем сделать мне предложение, то это был мой названый братец и никто иной.
Как выяснилось позже из вводных лекций и обмолвок преподавателей, в этом году нас ждало множество нововведений. Самым грандиозным из них стало введение показательного турнира, куда будут приглашаться высокопоставленные гости. Для этого на территории Академии создали настоящую арену и построили гостевой дом. Последний также предназначался и для родителей адептов, которые иногда посещали своих чад.
Проведение магических турниров было интересной задумкой, учитывая то, что участвовать в них адепты будут, начиная с третьего курса. Мне и моим сокурсникам это пока не грозило.
К сожалению, первый учебный день обрадовал не только любопытными новостями, но также имели место и последствия дня минувшего. День выдался насыщенным и завершением его стали показательные бои, которые тоже стали очередным нововведением. Мы, второкурсники, демонстрировали собственные достижения перед первым курсом. Видимо, это придумано для того, чтобы стимулировать желание последних к учёбе.
Перед показательными боями у нас было достаточно времени, чтобы переодеться. Но даже после того, как на полигоне для поединков собрались оба курса, Кьесси не спешил. Как это водится, адепты разбились на группки и болтали каждый о своём.
Мы с Хель стояли в сторонке по той причине, что парни нас предательски оставили. Близнецы активно общались с сородичами-вампирами — девушкой с факультета менталистов и двумя парнями с факультета боевой магии. Дин молча хмурился в компании согрупников. Судя по жестам, некроманты обсуждали нечто очень важное.
Ненавязчиво отстранённая от этих разговоров тёмная эльфийка дулась на оборотня, как маленькая девочка и была не слишком разговорчивой. Мне оставалось только оказывать ей молчаливую моральную поддержку. Да и вообще мне проще было поговорить с Дином об их отношениях, чем с Хель, этой упрямой эльфийской ослицей.
Голос, который донёсся до моих ушей, я не узнала, но поняла сразу — говорят обо мне.
— О, пресветлая богиня, смотрите на эту бедняжку. Она абсолютно не знакома с правилами приличия и в надежде всем понравится так и стремится всем угодить. Только так можно объяснить согласие на всё, что бы ей ни предложили. Носит вампирскую метку, дала согласие на брак с изгоем и стелется перед дроу.
Посмотреть незаметно не получилось. Слова, нацеленные на то, чтобы обидеть меня, достигли цели. Нет, я очень хорошо могу подавлять гнев, а вот обиду скрывать так и не научилась.
Та, кто вдруг решила ясным погожим днём смешать меня с грязью, была светлой эльфийкой. Причём она была не просто хорошенькой, а являлась этаким эталоном холодной эльфийской красоты. Только если у того же Тира красота была живая и тёплая, у данной эльфийки она была иной. Без доли природного очарования. Она вызывала стойкую ассоциацию с чем-то кукольным и ненастоящим.
Даже в тренировочной одежде она хрупкая и изящная. Держит идеальную осанку и хлопает густыми чёрными ресницами, скрывая за ними зелень глаз и надменный взгляд. Чёрная корона волос, тщательно уложенная и украшенная жемчужными заколками, резко контрастирует с белой кожей и идеально очерченными алыми губами.
Само совершенство с ядовитым, как у змеи языком.
Рядом с ней стоит скромная по сравнению с подругой шатенка, платиновая блондинка и… красоноволосая!
Шатенка тоже эльфийка. Только в разговор не вступает. Так, кивает иногда. Высокая блондинка вроде человек и держится как аристократка. А вот красноволосая… это именно та самая надменная особа, встретившаяся мне в Чернокосье! Только кто она я так и не узнала, а что тут делает тем более.
Девицы увидели, что я заметила их обсуждение, но не прекратили. Точнее, продолжила «кукла»:
— Интересно, а она согласиться убирать мою комнату, если я попрошу? — поинтересовалась она у подруг, фальшиво захихикав.
— Не стоит, — покачала головой красноволосая. — А вдруг что-нибудь украдёт или вообще у неё блохи!
Вся компания залилась игривым смехом, а я едва успела перехватить готовую сорваться со старта дроу.
— Их нужно поставить на место, — негромко прорычала она, оскалив внушительные клыки. В тёмных расширившихся зрачках уже бушевало пламя гнева, отражаясь на потемневшем золоте глаз. Мне стало жутко. Причём боялась я не столько за девиц, сколько за последствия, которые могут постигнуть мою подругу.
— Хель, не нужно, — зашептала я. — Знаешь как у нас говорят «собака лает, ветер уносит». Не стоит с ними связываться.
— Мне ничего не будет, — уверено рыкнула дроу, порываясь очевидно пойти на таран.
— Пожалуйста, Хель. Я не сторонница грубых методов.
Я уже собиралась позвать на помощь близнецов, чтобы они помогли остановить Хель. Но вовремя одумалась. Сама ведь на своей шкуре ощутила их напористость. У ребят характер ещё несносней. К тому же у них уже есть одно суровое предупреждение после того случая с выпущенным на свободу умертвием. И второй раз беды точно не избежать.
Помочь мог только Дин, но ситуацию спас подошедший вовремя Кьесси. Его появление заткнуло, распустивших языки аристократочек и усмирило гнев подруги. Никогда так не радовалась его появлению, как сейчас. Но я понимала, что беда лишь отсрочена и рано или поздно буря разразится.
Кто бы мог сомневаться, что против меня снова поставят Нерила. Парень вытянулся за лето, загорел и стал выглядеть более мужественно.
Как-то на вопрос о том, почему меня ставят именно против Нерила, Хель ответила, что мы последние, кто может серьёзно покалечить друг друга. У Нерила яркая предрасположенность к огненной стихии и контроль над ней просто зашкаливает все мыслимые пределы. Я же одна из первых ведьм, постигших взаимодействие с огнём.
Теперь чтобы причинить мне реальный вред огнём, потребуется уровень архимага, ибо нужно сплести непростое боевое заклинание без возможности постороннего взаимодействия со стихией — «Пламя всесожжения». Выглядит это как безумная огненная волна, сметающая всё на своём пути и обладающая большим радиусом поражения. Спастись от неё может лишь тот, кто обладает не меньшей силой и способен послать встречное не менее разрушительное заклятие. Только разумнее успеть активировать портал и попросту смотаться, чем тратить силы. Не зря заклинание считалось нецелесообразным.
Но моему нынешнему противнику было ещё далеко для заклинаний подобной силы. Он церемонно поклонился мне в ответ. Дрогнули губы в печальной усмешке и в руках появились огненные плети, извивающиеся у него ног словно живые. Хотя так оно и есть. Даже подчинённая стихия живая.
Перед глазами возник эпизод из сна, посетившего мою похмельную голову минувшей ночью. Огненная плеть, восставшая против своего хозяина. Страшное зрелище, не вызвавшее во сне и тени эмоции или сожаления сейчас заставило вздрогнуть и пропустить удар.
Один удар плети сбил с ног, а другой позволил огню обвиться вокруг моего запястья. Прокатившись по земле, чтобы уклонится от повторного удара свободной плети, я вскочила на ноги и попыталась позвать пламя. Но контроль Нерила за время нашей последней тренировочной битвы стал в разы сильнее. Пламя просто не давалось, тесно удерживаемое структурой заклятия.
Парень многого достиг, пока я заговаривала урожай в Чернокосье. Но я не собиралась сдаваться. Воздух и земля — две противоположные стихии, но я уже училась сочетать взаимодействие с ними.
Взметнувшиеся в воздух песчинки, устремившиеся к лицу мага, были только отвлекающим маневром. Он не ожидал, что земля под его ногами оживёт, и ослабил контроль.
Перед глазами снова пронёсся страшный эпизод из сна…
Я действовала по какому-то странному наитию, но огненные плети в руках Нерила словно две обезумевшие теперь змеи с шипением обожгли его руки и понеслись ко мне. Чтобы взвиться смерчем, переплетаясь с воздушной и земляной стихией… а где-то внизу я ощутила ток воды, пробивавшейся вверх.
— Стоп! — раздался окрик архимага Кьесси.
Но я уже не могла остановиться. Это было сильнее меня. Эмоции, пережитые во сне, накладывались на эмоции, испытанные перед боем. Я, совершено не задумываясь, готовилась повторить страшный сценарий, увиденный в кошмаре.
Словно сквозь толщу воды я услышала крики, а затем что-то ударило меня по голове, и наступила тьма…
***
Прикосновение тепла, ощутимого лишь душой. Пожалуй, это было самое первое ощущение, которое пришло ко мне, когда начало возвращаться и сознание. Затем я почувствовала чьё-то физическое тёплое касание. Нежные пальцы гладили меня по тыльной стороне ладони и волосам. Потом я услышала родной голос, позвавший меня по имени, и открыла глаза.
— Влада… — столько тревоги и нежности в этом голосе.
— Тир, — как я рада его видеть. Никто не знает. Даже он не догадывается.
Одного взгляда поверх его головы хватило, чтобы понять — мы в лазарете. И пока что одни в комнате.
— Что произошло? — осторожно спросила я.
— Нервный срыв. И тебя едва успели остановить от… — Тир вдруг замолчал осёкшись. Но я взглянула на него требовательным и умоляющим взглядом, после чего он всё же сдался. — Директор говорит, что ты едва себя не убила.
— Я почти ничего не помню, — призналась я рассеяно. — Помню, как с самого начала не заладился бой. Потом я использовала связку из земли и ветра…
Тиравьель вновь погладил меня по волосам и сказал:
— Ты почти сплела стихии воедино, а это смертельно опасно. Даже при использовании некоторых ритуалов используют только эмпатическое взаимодействие с ним, но не более! Ты — ведьма, Влада, а стала действовать, как безумный боевой маг, решивший покончить жизнь самоубийством. Так поступают только на войне, когда терять уже нечего. Маг выгорает, подчиняя себе одновременно связку из всех стихий, но стихии успевают уничтожить всё живое вокруг. Последняя такая жертва была принесена в конце Великой войны. Один из эльфийских магов пожертвовал собой, чтобы уничтожить последних отступников. Так рядом с западными лесами возникла стеклянная пустыня.
Я слушала Тиравьеля с широко распахнутыми глазами. Боги, что же я наделала! Повела себя как последняя истеричка! Поддалась на эмоции. А так нельзя идти в бой. Даже на тренировочный… я просто неудачница…
— Тир, я не специально. Я действительно потеряла контроль над своими эмоциями, — признала я.
— Но почему? Ещё утром было всё в порядке. — он посмотрел на меня с таким подозрением, что аж не по себе стало. — Кто тебя довёл до такого состояния?
О, боги, я не могла сказать!
— Видимо, наслоилось. Столько эмоций и ещё сон дурацкий, — сказала я и почти не солгала.
— Что-то ты темнишь, Влада, — фыркнул Тир. Он всегда так реагировал, когда я пыталась его надуть. — Какой ещё сон?
— Кошмарный. Я почти ничего не помню, но думаю, это приснилось мне после наших посиделок, — я смутилась. — Впечатлилась, наверное, воспоминаниями о той войне.
Следующее его действие было чистой воды безумием. Тир просто резко подхватил меня на руки и активировал портал. Минута и я лежу в той самой комнате, которую уже почти считаю своей.
— Не хочу, чтобы нас услышали. Даже случайно, — сказал он и зажёг магический светильник. — Так что там было такого в твоём сне? Вспоминай.
От удивления и негодования, я даже засопела. Вот сам говорит, что у меня нервный срыв, и в то же время практически в приказном тоне вспоминать весь этот ужас заставляет.
— Тир, может быть не нужно? — жалобно попросила я, всем своим взглядом выражая надежду на доброту эльфа.
— Нет, родная, я должен знать. Потому что не хочу повторения подобного.
Вот же ж упёртый у меня жених. Не рогами, так ушами…
— Хорошо, — сдалась я, потому что поблекшие утром воспоминания о сне вдруг начали пробуждаться и оживать в памяти. — В том сне я потеряла друга. И да, я сжигала себя там, чтобы успеть, не потерять. Бежала сквозь тьму и лес. На пределе своих возможностей. Но не успела. Когда я оказалась на месте, бой подошёл к концу. Остались только мёртвые и их убийцы. И вот тогда я обезумела. Это было кошмарно. Я убивала их уже ради того, чтобы просто последний раз посмотреть в его глаза, поймать последний вздох, — по щекам побежали слёзы. Снова. — Он умер у меня на руках. И тогда всё вокруг было перемолото в прах и сожжено…
— Влада, это просто сон, — сказал эльф, прижимая меня к себе и стирая влажные дорожки слёз губами.
Но почему мне кажется, что он пытается успокоить себя? На самом деле всё не так, я чувствую. Таких реалистичных снов не бывает. О чём я поспешила сказать вслух.
— Он был очень реальным.
— Понимаю, родная, — прошептал он, прижавшись своим лбом к моему. Синие глаза стали и вовсе ближе некуда…
— Он был очень похож на тебя… Наверное в этом всё дело. — пробормотала я.
— Кто?
— Караэль.
В этот момент моего эльфа словно током дёрнуло. Он выпрямился и застыл, а затем тряхнул головой, будто пытаясь отогнать навязчивую мысль.
Видимо, имя было знакомым, а может и популярным среди его народа, я не знаю.
Вскакивать на ноги и нервно мотать круги уже становилось у него привычкой.
— О, боги… Влада, больше не произноси этого имени. Никогда, слышишь? Особенно в таком контексте…
— Да что такое? — не понимала я.
— Это проклятое имя, — сказал Тир, резко развернувшись.
— Любите вы тут имена проклинать, — буркнула я, отчего-то возмущенная до предела. Никогда не замечала за собой такой привычки, но сейчас я слишком легко и свободно выражала собственные эмоции. Обычно я многое скрываю и держу в себе, а тут как подменили.
— Ты не понимаешь. Караэль Раэрейн — мой предок, — терпеливым тоном пояснил Тиравьель.
Возмущением пришлось подавиться.
Он задумчиво почесал затылок и сделал какой-то неопределённый жест рукой. Видимо подбирал следующие слова.
— Ты слишком восприимчива к тонким планам бытия и для ведьмы это нормально. Но о таких вещах лучше не говорить.
Да, что бы я без Тиравьеля делала, с ума сойти просто! Он настолько логичен, что может запросто сыграть роль адвоката дьявола. Но в данном случае адвоката одной не вполне вменяемой ведьмы.
— Саэшдаар, — молвила я, вспоминая тех самых эльфов из сна.
Тир замер, остолбенел. Брови сошлись к переносице. Никогда не видела его таким растерянным и взволнованным. Но лучше решить всё сразу, чем потом.
— Элитный отряд магов-убийц, — добавила я.
— Один из которых сотворил стеклянную пустыню, — буркнул эльф уже сердито.
Я упрямо мотнула головой, по-прежнему не желая останавливаться.
— В моём сне у последнего из них не выдержало сердце.
— Светлые за такие слова убьют, — хмуро поведал мне жених.
Приподнялась даже. Внутри блуждало странное желание доказать всему миру, ну или хотя бы отдельно взятому эльфу, что всё на самом деле не так как кажется. Хотелось докопаться до истины и явить её миру. И лишь крошечная часть здравомыслия вопила о том, что это всего лишь сон и следует прекратить.
— У нас говорят, что историю пишут победители. Тут несколько другой случай, историю написали трусы, которые испугались, всё прокляли и назвали древнюю письменность узором.
— Ох, милая, видимо действие успокоительного не прошло, — стонал эльф и чуть об стенку головой уже не бился. В этот раз я его кажется, довела до состояния отчаяния. Сейчас передумает и заберёт кольцо. А потом ещё и сдаст кому следует. Но я и так очень долго молчала…
— Действительно, — поддакнула я только лишь для того, чтобы немного сгладить ситуацию. Мне было очень жалко эльфа.
— Не смей этого никому говорить, — повторил Тир с нажимом.
— Я понимаю.
— Видимо, не совсем. Ты далеко не глупая девушка, но наверное действительно нужно прибыть из иного мира, чтобы не понимать всю серьёзность и опасность ситуации, — он снова присел рядом с кроватью, чтобы заглянуть в глаза. — Прошла тысяча лет, но у нас есть повод быть осторожнее и сумеречные волки прямое тому доказательство. Война закончена, но понадобится ещё время, чтобы отзвучало последнее эхо. Возможно, ты настолько восприимчива, что можешь в моменты высокого эмоционального напряжения, заглядывать в прошлое и видеть вещи для многих недоступные. Но даже если так и многое, чему нас учат — ложь, ты должна молчать. Ещё живы те, кто помнит эту войну не понаслышке. И они сделают всё, чтобы уничтожить любую угрозу. Ты ведь не знаешь, с чего началось падение Никаэллит?
Я отрицательно покачала головой. Откуда мне знать об этом. Тем более с такой «достоверной» историей.
Эльф не спешил рассказывать. Сначала он снял камзол и, расположившись на кровати рядом со мной, притянул к себе. Я удобно устроилась у него подмышкой, положив голову на грудь и обняв рукой.
— Историки пишут о том, что всё началось с того, как одна из самых сильных адепток Академии поддалась на уговоры демонов и в обмен на могущество согласилась помочь им завоевать мир, поработив остальные расы. Это официальная версия. И правильный ответ на подобный вопрос, кто бы ни поинтересовался.
Кивнула, потому что он ждал. Хотел убедиться в том, что я осознала.
— Но, видимо, есть и менее популярная версия, — напомнила я, даже затаив дыхание. Вообще мне было очень тепло и как ни странно, сейчас я его ничуть не смущалась. Наверное, начинала понемногу привыкать. Да, а к хорошему привыкать вообще легче лёгкого. Равномерное дыхание и звук ударов успокаивал и дарил неповторимое чувство защищённости.
— Да. О том, что Никаэллит расшифровала записи древней эпохи, — продолжил эльф. — Никто не знает, какие выводы она сделала, но именно это подвигло девушку на освобождение демонов, которые впоследствии заполонили Эно.
— Освобождение откуда? — не поняла я. Похоже, нынешняя история мира имеет более чем существенные пробелы. И масштабы гораздо ужаснее, чем кажется на первый взгляд.
— Война разумных рас против демонов длится не одно тысячелетие и говорят, что именно Эно не раз и не два становился полем битвы. Однажды их почти удалось победить. Демонов заперли за гранью мира в ловушке, из которой они не могли выбраться без помощи призывателя. Да и то существовали ограничения. Никаэллит удалось освободить сразу всех. И тут же был выдвинут ультиматум. Они предлагали отступить и оставить им Эно. Но древние короли были не согласны отдавать свои земли. И тогда полились те самые реки крови, о которых описывалось в книгах истории.
— Но как демонам удалось победить? Если их основные силы были практически уничтожены и заперты… — недоумевала я.
— У Никаэллит были сторонники. Помимо них существовало немало тех, кто польстился на знания демонов. — он зарылся носом в моих волосах, отчего голос стал глуше и на миг сильнее прижал к себе. — Признаться честно, мне уже всё равно кто был прав, а кто виноват в той войне. Я хочу только одного. Чтобы ты была счастлива и не подвергала себя опасности…
Он встрепенулся, потому что в дверь стучали. Хотя нет, это был даже не стук, а угрожающая барабанная дробь.
— Придётся открыть, — простонал мой эльф. — Подожди, я сейчас вернусь.
С этими словами он поцеловал меня в макушку, и аккуратно высвободившись, пошёл встречать гостя.
Конечно, я могла быть хорошей девочкой и послушаться жениха беспрекословно. Но это было бы не так интересно, верно?
Выскользнув из-под одеяла, я подкралась к двери и, стараясь не шуметь, мягко приоткрыла. В этот момент, стук в дверь стих и послышались голоса. Архимаг Кьесси особо не скрывал, обуревавших эмоций, и потому его трудно было не узнать.
— Что ты себе позволяешь, Тир! — прорычал он. — Зачем ты умыкнул адептку прямиком из лазарета?
— Харольд, у неё был нервный срыв и здесь ей будет лучше, — эльф был спокоен, а оттого приходилось прислушиваться, чтобы расслышать его слова. — Девочка и так пострадала, а тут ты бы ещё примчался с допросом. Сам посуди…
— Ты выяснил, почему это произошло? — уже тише, но не менее зло, поинтересовался директор.
От любопытства я даже голову из-за двери высунула. Всё равно успею спрятаться, прежде чем Тир направиться обратно.
— Нервное перенапряжение и что-то, послужившее спусковым крючком. Мне так и не удалось узнать. Но ты же уже знаешь, она гордая и до последнего будет выгораживать даже виноватого.
Слушая слова Тира, я испытала огромную благодарность к нему. Вроде и не соврал, но ничего лишнего и не сказал. А с зарвавшейся аристократкой я как-нибудь и сама разберусь.
— Упрямая девчонка, — засопел сердито директор. — Ты объяснил ей, что едва не произошло?
— Объяснил. Она действительно потеряла контроль над эмоциями, но отныне я буду прикладывать все усилия, чтобы этого не произошло…
— Я бы предложил поставить ограничитель… — задумчиво произнёс директор, но не успел договорить.
— Нет, это не позволит ей нормально учиться! — отрезал Тир резко, чем очень меня удивил. — Харольд, это моя невеста и позволь мне самому о ней позаботиться.
— Хорошо, Тир. А ты уверен?..
— Более чем, мой друг. Я люблю эту девушку.
У меня даже сердце замерло.
— Ты сказал ей, почему живёшь здесь?
Тиравьель ответил очень тихо, но я сумела расслышать.
— Сказал… и знаешь, у неё настолько чистая душа, что она просто не понимает, как за это можно ненавидеть. А если вспомнить о вампирах. Она не только их простила, но стала другом и приняла знак клана.
— Ну, последнее я бы не счёл достижением. Скорее напротив, это глупость.
— Знаю, но у меня есть основания верить братьям.
— Хорошо, присматривай за ней.
После этого мужчины распрощались, и снова хлопнула дверь. Я тут же поспешила вернуться в постель.
— Приходил директор Кьесси, — с порога сообщил Тиравьель и тут же как-то подозрительно на меня покосился. Пришлось очень постараться, чтобы придать своим глазам честное выражение. Эльф фыркнул. Ну, всё, спалил, значит.
— Спасибо, что вступился за меня, — проговорила я смущёно пряча взгляд и комкая в руках тёмно-зелёную ткань покрывала.
— Одевайся, — сказал Тир, вдруг подмигнув мне. — Буря миновала. Теперь можно и поужинать. Одежда в шкафу.
Он вышел, чтобы не смущать меня ещё сильнее, а я тут же метнулась к упомянутому им шкафу, чтобы переодеться. Видимо, я действительно недолго была в отключке, раз время ужина ещё не прошло.
К моему удивлению, тренировочной одежды на вешалке не было и в помине. Хотя если вспомнить свои ныряния в пыль, то оно и не удивительно. Вместо моей одежды на вешалке имелось только одно платье. Совсем не моё, кстати. Бледно-голубая лёгкая ткань с тёмными почти синими цветочным узорами и чёрной кружевной оборкой по краю лифа. Длинные рукава были рассечены а на юбке два длинных разреза до колена, открывающие белый шёлковый подъюбник. На талии тоже имелся чёрный кружевной поясок, имеющий скорее декоративное назначение, нежели практическое. Обувь зато была моей. Наверное, Тир успел сходить в мою комнату.
Только мысль о том, что скоро эльфу станет интересно, почему я так долго копаюсь, и он заглянет в комнату, заставила меня надеть эту красоту. На самом деле я ощущала себя очень неловко, принимая от него такие подарки.
Тир зашёл в комнату, когда я пыталась застегнуть последние пуговицы на спине.
— Позволь, я помогу.
Он подошёл ко мне, не дожидаясь разрешения, и ловкими пальцами застегнул все до единой пуговицы. Напоследок он не удержался от поцелуя в шею, после чего взял за руку, разворачивая к себе лицом. Синие глаза эльфа просто сияли звёздным светом. Похоже, ему очень нравилось, как я выгляжу.
Затем, через мгновение, он снял с моих волос кожаный ремешок с черной бусиной и сам повязал мне на руку.
— Как я понимаю, это важно.
Просто киваю, позволяя распускать волосы по плечам.
— Вот так намного лучше. Нужно установить зеркало сюда, чтобы ты видела…
— Не нужно! — поспешно выдаю я.
Моя реплика звучит слишком отрывисто и взволновано, чем хотелось бы.
— Впервые сталкиваюсь с тем, чтобы девушка не любила зеркала.
— Детский страх, — поясняю я и нисколечко при этом не лгу.
— Но ты уже не ребёнок, а взрослая девушка, — голос эльфа сделался каким-то вкрадчивым и мурлычущим. — Красивая девушка…
Его руки обхватили меня за талию и притянули к сильному мужскому телу. Глаза и губы эльфа были так близко, что уже не оставалось сомнений в его намерениях меня поцеловать…
Но шум, раздавшийся откуда-то из-за двери, не позволил этим намерениям сбыться.
— Теперь я не считаю это лучшей идеей… — засмеялся Тиравьель и, схватив меня за руку, повлёк за собой.
Вопросы отпали сами собой, когда внизу в просторной столовой я увидела Хель, Дина и воронят. Тиравьель решил позвать их на ужин. А точнее на чаепитие, судя по тому, что Хель выкладывала из большого нарядного свёртка.
— Наша героиня, — расплылся в улыбке Рэм.
— Да, такое не скоро забудется, — поддакнул его старший брат.
Я села на предложенный эльфом стул и обменялась с дроу виноватыми взглядами. Подруга, очевидно, считала себя ответственной за меня, потому что находилась ко мне ближе всех, а я же совсем не собиралась заставлять их переживать. Стечение событий. Огненные плети, будь они неладны. Если бы только Нерил обошёлся банальным фаерболом…
— Умеешь ты выделиться, — заметил Дин с осуждением во взгляде, а затем и вовсе не выдержал и его понесло: — Влада, я серьёзно. Тебе везде удаётся найти то, чего остальные там не найдут и вляпаться куда-нибудь. Мне кажется или тебе стоит некоторое время ходить под конвоем своего жениха на занятия и работать строго под его контролем?
— Поддерживаю, — хихикнула дроу, отпивая чай. — Вроде такая скромная и милая девушка. Но настоящая ходячая неприятность.
На лицо выползла широкая и глупейшая из улыбок. Это они всего не знают.
Воронята уловили мои эмоции и захихикали.
— Ребят, не перегибайте палку, прошу, — сказала я, безжалостно ковыряя ложечкой многострадальное пирожное. — А в последний раз вообще всё случайно получилось, — и добавила задумчиво и уже тише: — Хотя, когда не знаешь элементарных вещей, всё даже закономерно. Но я постараюсь быть осторожнее, обещаю.
Ведь, по сути, и на самом деле многие неприятности случаются от этого. Дракон дал мне свою кровь, но, наверное, даже предположить не мог, что моя деятельная натура вляпается вот в такое.
И, кажется, я поняла, какого учебника не хватает в Академии. Это должен быть объёмистая книга с подробным описанием способов, при помощи которых тут можно помереть. Стихии не сплетать, кровь драконов не пить, после сумерек, если ты ведьма, не выходить…
— Видимо, на практике по боевой магии ты теперь с фантомами работать будешь, — вклинился Тиравьель.
Пожала плечами. Ну как ему и Кьесси виднее, так пусть и будет.
— Мне всё равно. Лишь бы не с Нерилом ставил. У него слишком высокий контроль над огненной стихией. — Вспомнив мага, я даже скривилась. С виду неплохой парень, но действует против меня слишком жёстко. Видно никак не может простить того единственного поражения, что потерпел он зимой.
— Сложный тип, — согласилась Хель, которая учится с ним на одном факультете, между прочим.
— Ладно, шут с ними со всеми, — сказала я, подумав в этот момент о девицах-аристократках. — Есть у меня одна идея, которая заслуживает большего внимания.
— Влада, — насторожено и до ужаса слажено, как будто тренировались, произнесли сразу трое — Дин, Хель и Тир. Близнецы с сияющими глазами смотрели на меня, ожидая нечто интересное.
— Да всё в порядке, — махнула рукой я. — Это не связано с магией, хотя… если пораскинуть мозгами. В общем, мне нужна бумага и любой карандаш.
Требуемые предметы с лёгкой руки Тира появились передо мной через пару минут. И я сразу же приступила к творчеству. Поскольку на Земле часто носила очки, особенно солнцезащитные, их конструкцию я прекрасно помнила. Оставалось только поточнее перенести это на бумагу и объяснить.
Друзья с большим интересом наблюдали за «шедевром». Получалось не слишком хорошо, уж никудышный из меня художник. Поэтому пришлось по ходу дела и объяснять что к чему.
— Как думаете, у вампиров это будет пользоваться популярностью? — поинтересовалась я у близнецов.
Те слажено закивали.
— Ты — гений, — заверил меня Клавьер. — А изготовлением можно заниматься прямо в клане.
Я ответила ему самой тёплой и радостной улыбкой. Если такое изобретение появится в вампирском клане, никто ничего даже и не заподозрит.
— Если удастся наложить на стёкла какие-нибудь полезные чары, вообще должно получиться шикарно, — подумав, мечтательно протянула я. — Но главное зачаровать от повреждений.
Жаль, что кроме очков мне особо и нечего привнести в местную культуру. В этом мире существовало множество полезных вещей, созданных при помощи магической мысли, а не технологии.
— Это ж надо до такого додуматься, — почесал затылок Дин, склонившись над моими чертежами.
— Изобретатель не я, — призналась моя скромная персона с кислым выражением лица. — Но это не значит, что мы не можем сделать. И проблем не должно возникнуть. Главное не говорить никому, от кого поступила такая идея. — я невинно похлопала ресницами. — Кстати, форма и цвет линз может варьироваться по желанию, возможностям и надобностям.
— Хм, твой способ направления энергии в мирное русло мне нравится, — заключил оборотень.
— Да хватит переживать, Дин. Скоро Тир завалит меня работой по уши, я вообще тут пропишусь и никуда лезть не буду. Только тогда очки мне нужны будут точно, а иначе тяжело будет пройтись погожим солнечным днём по улице с непривычки.
— Мы прямо сегодня свяжемся с кланом, — заверил меня Клавьер.
— Уже поздно, — хмыкнула Хель. — Завтра занятия, деятели.
— Плевать, — махнул рукой Рэм. — Нам ночи хватит.
Я сожалела о том, что не удалось поговорить с дроу, но пока мы разобрались с очками и при помощи Дина перерисовали чертежи очков, было уже далеко за полночь. Братья удрали первые, а следом ушла и наша парочка, оставив меня наедине с Тиром.
Тиравьель конечно только того и ждал. Подошёл ближе и к себе притянул со словами:
— А ты ведь и в самом деле можешь ко мне переехать.
— Возможно, — уклончиво ответила я. — Но только после свадьбы.
— Конечно, — согласился эльф как-то уж слишком легко, что заставило меня взметнуть удивлённо брови и посмотреть на него в упор. — Мне хочется быть рядом с тобой как можно чаще, а когда ты рядом мне трудно сдержаться, чтобы не подойти к тебе, не поцеловать и не желать большего. Твоя близость сводит меня с ума, Влада. Я не железный.
Его слова и близость тела вогнали меня в краску. Я спрятала лицо на его груди, пытаясь перевести дыхание.
Одна его рука оставалась на моей талии, а другая зарылась в волосах. Но через мгновение он склонился ниже, целуя в ушко и шею. По коже пробежали мурашки, а тело инстинктивно выгнулось. Поцелуй в губы уже не был таким как обычно. Его губы прикоснулись сначала к уголку моего рта, затем коснулись нижней губы, захватывая её в плен. Когда губ дотронулся его язык, от волнения у меня закружилась голова и подкосились ноги. И почему-то очень сильно захотелось потерять сознание. Слишком страшно стало.
Но Тир всё-таки почувствовал неладное и отстранился.
— Влада? С тобой всё в порядке? — спросил он тихим хрипловатым шёпотом.
— Голова кружится. Переволновалась, — сказала я, прикрывая глаза. — Пожалуйста, отведи меня в общежитие.
— Уже поздно и лучше я перенесу тебя, — с затаённой грустью произнёс он.
Серебристая вспышка и мы оказались в моей комнате в общежитии. Свет не горел, но было видно, что моя соседка уже спит. Мы старались быть бесшумными, но лучше всего это получалось конечно у эльфа. Под его ногами даже половицы не скрипели.
Он взял меня за руку, провёл пальцами по запястью и браслету с древнеэльфийской надписью «я буду ждать», затем поднёс к губам и поцеловал тыльную сторону ладони. Отступил и исчез в серебряном свете телепорта.
Раздевшись, я аккуратно повесила платье на спинку стула и юркнула под одеяло. И только сейчас смогла расслабиться и отпустить чувства на волю. Нервное перенапряжение, говорит? Знал бы мой милый эльф, какой эффект оказывает на меня…
Почему-то именно этим вечером, когда его руки и губы стали чуть смелее, я чётко почувствовала, что не желаю и боюсь этих поцелуев. Сама себя не пойму. Факт обручения не вызывал у меня не единого противоречия, а вот последующая свадьба и жизнь с Тиравьелем вызывала дрожь и отторжение…
Я всё ещё чувствовала эльфа как бесконечно близкое и родное существо, но отчего-то воспринимала его откровенную ласку как что-то недопустимое. Что происходит со мной, я не понимала. Возможно, просто ещё не время и позже я научусь видеть в нём любимого мужчину, а не только друга. Но сейчас я не могу ничего с собой поделать.
Хель лучше других могла бы мне помочь советом и поддержать…
С этой мыслью я и заснула.
Этой ночью кошмаров не было, и снилась Академия. И солнечный осенний день не предвещавший абсолютно никакой беды. Красота и благодать, если бы все остальные считали также…
Всё моё внимание сконцентрировано на группе эльфов. Кажется, назревала серьёзная драка. Все светлые. Шестеро против двоих — парня и девушки. К моему приходу все разговоры кончились, в ход пошла магия и кулаки.
Успеваю построить щит и отбросить компанию от жертв воздушным кулаком. Даже смешно. Откуда-то знаю, что они всего лишь первокурсники, но их много и напали они на целителя и девушку-менталистку. Как низко.
— Убирайся, человечка! Это не твои проблемы! — рычит один из наглецов, поднимаясь с земли.
— Допустим… — соглашаюсь я. — Но вы сначала докажите, что дело не моё.
Эльфы слишком обозлены и бросаются на меня всем скопом. Их слишком много для меня одной, но на помощь приходят целитель и менталистка. Потребовалось приложить много сил, исчерпав почти весь невеликий пока магический ресурс. Но это того стоило. Наша троица в ссадинах и синяках, но противники повержены.
— Благодарю за помощь, — говорит спасённый эльф протягивая руку. — Я — Караэль Раэрейн, а это моя невеста Мираэтель.
Улыбаюсь им и пожимаю руки.
— Лит Хальтэа.
Имя, названное во сне, прозвучало резко, словно удар клинка о клинок. Это заставило меня проснуться и открыть глаза. И в эту ночь я могла сколько угодно убеждать себя в том, что сон есть сон. Просто странные видения, вызванные усталостью, поглощением большого количества информации и собственным воображением. Но в этих странных снах звучали слишком реальные имена.