Прошел ровно год с тех пор, как жизнь Виктории удивительным образом изменилась.
Вернее, конечно, если быть максимально точной, то прошел год и два дня с момента переезда вместе с мамой в городок Вересково, поначалу оставивший у нее не самое лучшее впечатление, а год и один день – с оказавшихся такими важными в ее новой жизни встреч. Первой встречи с Матвеем, с будущими подругами, с загадочными волшебными явлениями… Того дня, когда Матвей в первом их в жизни разговоре напомнил, что «Виктория» означает «победительница», даже странно, что девчонке, на тот момент считавшей себя полной неудачницей, это не показалось издевкой! С другой стороны, тот, кто хоть раз видел Матвея и слышал его голос, никогда и никакие его слова не принял бы за издевку.
Одна только встреча с Матвеем уже могла изменить отношение к городку, показавшемуся Вике тогда диким захолустьем, почти деревней. Но, наверное, если бы последующие события не позволили ей измениться самой, только лишь знакомство еще ничего бы не значило. Пусть многих трудностей и хотелось бы избежать, кто знает, сложилось ли бы все без них, стал ли бы город для нее так многим, чтобы в ужас приводила даже мысль о том, чтобы вернуться к прошлой жизни. Возможно, город и стал бы, но сопротивляться и настаивать на своем Виктории вполне могло не хватить духу. И все бы снова решили за нее, а девочка просто захлебывалась негодованием, не находя слов возразить…
Вот только весной, когда, как казалось, Вика разрешила все для себя и для сложного периода в их семье, когда пообещала жить у отца на каникулах, она еще понятия не имела, что учиться в следующем году будет вовсе не в Вересково. И что и без того короткие каникулы придется делить надвое, ради возможности побыть и с папой вдвое меньше времени проводя не только у мамы, но и с возможностью встречаться с Матвеем. У него тоже было полно своих дел – и чем дальше, тем меньше общего свободного времени для этих встреч им выпадало.
Какой бы увлекательной ни была учеба в магической школе – пока длились занятия и факультативы, просто не оставалось времени скучать по кому-то – но встреч только по воскресеньям, да и не каждую неделю было слишком, слишком мало. И вот – еще и большая часть каникул готова ускользнуть. Но Ричард специально ради дочери взял короткий отпуск, собираясь приехать за ней в Вересково, это тоже было очень важно.
Может быть, он все еще хотел помириться и с мамой. Не удерживать эгоистично шантажом и угрозами, а по-настоящему надеясь все наладить, чтобы снова стать одной семьей. Не особенно в это верилось, да и мама продолжала встречаться с Денисом Денисовичем, учителем истории в вересковской школе, насколько Вика могла судить, у них двоих все было хорошо, но проведенные ее родителями вместе тринадцать лет, из которых не меньше десяти были вполне счастливыми, она это точно помнила – не могли же значить меньше, чем длящийся меньше года роман. Ну, то есть, мама с Денисом Денисовичем не ссорились и не кричали друг на друга, как это порой бывало с папой, но не ссориться меньше чем за год периодических встреч, наверное, гораздо проще, чем за тринадцать с лишним лет жизни вместе, в одной квартире и с ребенком. Даже если бы характер и мог бы быть спокойнее…
Сейчас Вика уже абсолютно никакой неприязни не испытывала к историку. Он не по своей воле оказался втянут в прошлогодние события… хотя, если подумать, обратила ли бы мама вообще внимание на довольно скромного во всем, что не касалось занятий, не особенно приметного внешне учителя, если бы наведенные Змеем чары одержимости не заставили своим отблеском его стать на время… ярче. Такие – непримечательные, добрые, вежливые, умные и внимательные люди обычно становятся дорогими, когда узнаешь их хорошенько, но совершенно не запоминаются по первому впечатлению. Думать так было не слишком хорошо, но порой казалось, что все это просто случайность, что настоящий Денис Денисович маме показался бы скучным, что тогда она даже не начала узнавать его ближе, и не приняла впоследствии уже без всяких «отблесков». Сама Виктория тоже, но… вечно есть какое-то «но»!
Если папа действительно хотел все исправить, хотел к ним вернуться, и, если только предположить, что это все-таки случилось бы, может быть, мама бы решила, что настоящий Денис Денисович слишком скучный и больше никогда в нем не появится волшебного очарования их первой встречи? Тогда они втроем могли остаться в Вересково? Может быть, больше не пришлось бы ничего выбирать, не пришлось бы резать время по живому, а все ее любимые люди оказались бы здесь, все вместе, со всеми она могла бы одновременно быть рядом!
Отец и в те времена, когда в их семье все было хорошо, был довольно вспыльчивым, мог прикрикнуть… но он всегда быстро остывал, сожалел об этом, просил у них с мамой прощения, дарил разные подарки. Почти после каждой ссоры они всей семьей выбирались куда-нибудь повеселиться. И мама тогда всегда прощала, всегда искренне радовалась и, казалось, забывала оставшиеся в прошлом обиды. До того, как у них начался «плохой период», конечно, до того, как на бизнес отца обрушилось разом столько проблем, что он начал приносить одни убытки, а маме пришлось зарабатывать на всю семью, чтобы они могли хоть как-то сводить концы с концами – но проблема, конечно, была вовсе не в деньгах. Просто неудачные вложения и бесконечные проблемы сделали отца еще более вспыльчивым и раздражительным, а мама начала заявлять, что, раз уж все, включая мужа, живут за ее счет, то она не намерена больше терпеть нападки и крики из-за неправильно нарезанной жареной картошки. Ссоры длились теперь куда дольше и не завершались ни раскаянием, ни примирением, только накапливанием взаимных обид – теперь отец считал, что это к нему несправедливо придираются и не хотят поддержать, будто жену все устраивало, пока у него были деньги на подарки и развлечения. Иногда так прямо и заявлял, будто бы в этом все дело! Это было кошмарное время. Потом дела у Ричарда начали налаживаться, казалось, вот-вот все останется в прошлом и семья будет жить по-прежнему, но вместо этого мама подала на развод и увезла Вику в Вересково. Именно тогда, когда девочке показалось, что еще немного – и они снова все будут счастливы! Как же она злилась на маму…
Впоследствии еще многое предстояло понять. Со многими иллюзиями распрощаться. Наверное, Вика вообще вправе была считать, что сильно повзрослела за прошедший год… Но все-таки, все-таки же и папа многое понял. Хоть он и не был подростком, минувшей весной и ему пришлось научиться мыслить более зрело, осознать, что любовь и счастье – никак не те вещи, что можно навязать, к которым можно вынудить. Если бы мама тоже это заметила, она, наверное, смогла бы его простить.
- Не хочу уезжать! – призналась девочка Матвею, когда они вдвоем гуляли по вересковскому лесопарку. – Одно дело летние каникулы, когда времени полно, но в осенних и так-то всего неделя! Но… и с папой не увидеться до самого Нового Года было бы грустно, да и нечестно. Если бы только я могла его убедить не уезжать в Москву, а остаться на эти четыре дня здесь, с нами…
Не стоило на такое рассчитывать, конечно. Ричард остался при том же впечатлении, что было у самой Вики от города в самом начале, так что совершенно не понимал, что ее держит в «захолустье», где, как ему казалось, и заняться-то совершенно нечем. Не понимал, что ни в Москве, ни в Краснокаменске с его многочисленными развлечениями для подростков, не могло быть все настолько… настолько наполнено смыслом.
- Действительно, жаль. Без тебя этот город становится невероятно тоскливым!
Трудно было поверить, что Матвей находит время, чтобы тосковать. Хоть он и не обучался в магической школе с насыщенной программой, но жизнь вел отнюдь не скучную! Помимо основной учебы, любительской музыкальной группы и помощи в местной ветклинике с этого лета он еще и подрабатывал в заповеднике. Летом Вика даже немного ему там помогала, наверное, и сейчас продолжала бы, если бы не еще один переезд.
- Ты уверен, что не возьмешь Орешка?
- В смысле? Я ведь сказал, что возьму его до конца каникул, – парень приподнял руку и почесал под мордочкой сидящего на его плече бельчонка.
- Я имею в виду, не только на каникулах. Не уверена, что его стоит держать в школьном общежитии, он постоянно открывает клетку, что бы я ни делала, надкусывает книги Даши – провода-то я спрятала, но книги-то так все не уберешь! А когда я взяла его с собой в комнату к Але и Марго, он там переломал цветы на подоконнике и надгрыз замшевые ботинки… я бы вовек не расплатилась, если бы Маргарита потребовала!
К счастью, такие мелкие повреждения уже в начале обучения можно было исправлять магией, но последнего Матвею уже не рассказать…
- Кроме того, в общежитии есть кот, который его постоянно гоняет. В коте больше десяти килограммов и гоняет не особенно успешно, но я беспокоюсь. У меня не получается постоянно за ним следить… в смысле, я понимаю, что у тебя тоже есть дела…
- И куда больше хищного зверья дома! Наши-то собаки никого не тронут, но дома постоянно квартируют дедушкины пациенты и «отказники» из клиники, пока мы ищем для них хозяев. Всякое случается – один только хорек чего стоил! Ксюша… о! Если хочешь, можно у Ксюши спросить, она отлично ладит с животными, просто невероятный талант!
- Не хотелось бы напрягать посторонних, – неохотно процедила сквозь зубы Вика. Ксения Шарпина – мрачная тринадцатилетняя девица – была дочерью нового хозяина кафе «Лукоморье». Поскольку Матвей совмещал теперь столько дел, а сама Виктория из Вересково уехала, теперь она стала новой помощницей в ветклинике – в одиночку там было трудновато, а любителей поработать на благотворительных началах было не так уж много. Общительностью и приветливостью Ксения не отличалась, если только дело не касалось животных – любовь к ним и талант в обращении отрицать было трудно, но вот Вике эта девчонка все равно не нравилась. Особенно потому, что, при всей своей нелюдимости, постепенно Ксения заметила, что Матвей любит животных не меньше (пусть и обходится при этом без ее ненависти к людям!) и к нему стала относиться куда дружелюбнее. Да и сам парень слишком уж превозносил ее талант! Не очень-то приятно слушать от возлюбленного обо всем этом, когда и без того видишься с ним всего раз в неделю, а какая-то Ксения может общаться, пусть и о собачьих болячках, хоть каждый день!
- Ну, разве Ксюша посторонняя? Таких людей всегда надо ценить!
- Я подумаю! – уклончиво ответила Вика, но настроение уже было испорчено.
Неужели эта Ксения действительно заслуживала такого восторга? Во всем, что не касалось зверей, она была жутко неприятная! Кроме того, у нее тоже была собака. Громадный, чуть ли не с медведя, белый пес невероятной пушистости, вероятно, шубу унаследовавший от чау-чау, в размеры от кавказской овчарки! Представить этого великана гоняющимся за белками было невозможно…
Но уж кому-кому, а Ксении этой Орешка Вика не отдавать не станет!
- Ты забыла телефон дома, – сказала мама, едва открыв вернувшейся Виктории дверь.
- Наверное, – стягивая в прихожей куртку, рассеянно согласилась девочка. Вот надо же было испортить прогулку с Матвеем именно в предпоследний свой день в Вересково! Орешек перебрался на макушку, легонько подергивая короткие волосы, от осенней сырости встопорщившиеся во все стороны. – А что такого? Я же не опоздала!
- Нет-нет… Просто Ричард тебе не смог дозвониться. У него немного изменились планы, – мама отвернулась и первой пошла на кухню, не дожидаясь, когда Вика сбросит ботинки. – Ты очень хотела поехать в Москву на эти каникулы?
- Папа что, не сможет приехать? – в смешанных чувствах переспросила девочка.
- Что? Нет, он приедет завтра, как вы и договорились. Просто забрать тебя на этот раз не сможет, я не расспрашивала, что там у него случилось… Вымой руки и помоги пока накрыть на стол, макароны вот-вот доварятся. В общем, Ричард сказал, что сам остановится в Вересково на несколько дней.
- Ну так это же еще лучше! – поспешно ополоснув ладони под краном, Вика тоже вышла на кухню. Мама сосредоточено перемешивала макароны в урчашей кастрюльке, избегая встречаться взглядом, но все же девочка заметила, как она недовольно поджимает губы. – Я буквально совсем недавно думала о том, что раз уж у меня остаются только каникулы, чтобы видеться с вами, то гораздо лучше бы было, если бы мы все хотя бы находились в одном городе.
- Я согласилась на перевод в вересковский филиал нашей компании не столько ради повышения, сколько именно потому, чтобы в одном городе с ним не находиться и пореже встречаться даже случайно. Я понимаю, что для тебя важно не терять связи…
- Слушай! – Вика со стуком поставила на стол тарелки. – Ты же не собираешься всю жизнь на него злиться и все такое? То есть, я понимаю, тебе пришлось многое пережить, но, попытайся вспомнить, ведь было в прежней жизни и что-то хорошее, до того, как вы окончательно разругались. Было в нем достаточно хорошего, чтобы оставаться вместе все те годы! Кроме того… он действительно раскаивается в том, что было весной, все совершают ошибки, ему хотелось любой ценой снова быть вместе с нами – но он понял, что так было нельзя. Я знаю точно, я же с ним разговаривала. Почему бы и тебе не перестать относиться к нему, как к врагу? У вас обоих теперь новая жизнь!
- Я помню достаточно – и именно поэтому знаю, что никакие его «сожаления» не знак того, что все вскоре не повторится снова. Так что, пусть уж лучше наши новые жизни происходят друг от друга подальше! Ты можешь проводить с отцом сколько захочешь времени, если для тебя это важно, но… просто на твоем месте я бы не стала принимать всерьез все его «раскаяния»… слишком уж долго я сама верила в то, во что очень хотелось верить, и точно так же сама выдумывала ему оправдания.
Мама сняла кастрюлю с плиты и немного неловким движением перевернула над дуршлагом.
- Ты как будто боишься! – недовольно буркнула Виктория. Серьезно, если все так уверенно решила, то с чего избегать и прятаться, словно от детской обиды?
Тем более… если отец решил сам приехать в Вересково, может быть, как раз потому, что хотел бы и с мамой тоже наладить отношения?
- Можешь считать и так. Вика… ты скучаешь в этой новой школе? Я понимаю, что не хочется упускать выпавшую возможность, но если ты не хочешь расставаться, тебе вовсе не обязательно учиться там.
- Что? Нет… то есть, я скучаю, конечно, но вообще там очень весело. Кроме секции по стрельбе есть и бассейн, и куча всего разного! Кроме того, учиться там очень интересно… хотя Даша, пожалуй, все-таки переутомилась, дорвавшись до такой библиотеки! Почему ты спрашиваешь? Вы же, кажется, еще летом выяснили, что это не в принуждение представлять школу в соревнованиях и всем таком – ну, если только мы сами захотим участвовать.
- Да… Просто хочу быть уверена, действительно ли ты рада там учиться. Если тебе скучно оставаться здесь потому, что я стала столько времени уделять работе… Или дело в том…
Это было странно. То есть… понятно, конечно, но все равно странно.
- Все круто! Ты же знаешь, почти все мои друзья тоже получили приглашение в эту школу, так что, кроме тебя, там не хватает разве что Матвея…
Ева, правда, утверждала, что за учебой и факультативами они, даже переехав туда все вместе, стали меньше общаться.
- И я рада в каникулы смогу видеться со всеми, ну, в эти каникулы, по крайней мере. Обычно приходится от чего-то да отказываться…
- Угу. Хорошо. Ешь свои спагетти, пока не остыли…
К чему вообще были эти расспросы. Как будто бы мама перестала столько же времени уделять работе и дальше… или не встречалась бы с Денисом Денисовичем, если бы Вика сказала, что ее это заставляет себя чувствовать неловко! Но продолжать препираться и ссориться сегодня совсем не хотелось – во-первых, это только сильнее разожжет мамино упрямство, во-вторых, сама по себе новость все же была слишком хорошей, чтобы глупо было бы портить из-за этого еще и вечер.
- Можешь перезвонить ему потом сама и спросить, что такого произошло и почему он передумал.
Хотелось бы верить, что Виктория и сама знала – почему.
Отец ничего особенно нового не рассказал, только подтвердив, что приедет на несколько дней. Остановиться он собирался у каких-то своих знакомых, довольно странно, что у него в Вересково появились достаточно близкие знакомые, но в любом же случае приглашать его пожить у них было бы глупо. Пока что мама уж точно ни за что на это не согласилась бы. Закончив короткий разговор, Вика позвонила Матвею сообщить, что все-таки не уезжает. После неловкого завершения свидания в лесопарке очень хотелось услышать его голос… да просто без повода. А потом обзвонила и девочек, вызвав восторг у Евы, для которой каникулы стали какими-то, по собственным словам, особенно невыносимо скучными. К Алине приехал Эдик, Дарья и Вика тоже были заняты то своими делами, то своими парнями, так что с самого конца четверти Берегини почти и не виделись друг с другом, а Евгения неприкаянно маялась, не зная, с кем бы пообщаться.
- Можно мне завтра пойти с тобой? Можно-можно-можно?
- Ну, я…
Папу она ни о чем заранее не расспросила. Но, наверное, возражать он не стал бы.
- Я уж точно не против. Собиралась встретиться с папой возле центрального супермаркета около одиннадцати, если хочешь, могу за тобой зайти.
- Тогда я сама за тобой зайду в одиннадцатом часу, ты же и к центру живешь ближе! Или в десятом, погуляем вместе, пока ждем, – сказала Ева, вызвав своими словами короткое замешательство. Вставать раньше обычного, особенно осенью и в начале зимы, шатенка терпеть не могла. Еще на прошлой неделе она уверяла, что в ноябрьском «сером киселе» вставать не хочется вовсе! – Так что, покедова, до завтра?
- До завтра, – автоматически повторила Вика. Похоже, Еву тоже что-то беспокоило…
Подозрения усилились, когда слегка смущенная подруга возникла на пороге еще только в самом начале десятого. Мама, у которой воскресенье было единственным полностью свободным днем, еще спала, но, по крайней мере, сама Виктория вставала по привычке рано – и все равно находилась еще в довольно растрепанном состоянии. С утра лил дождь, так что утреннюю пробежку она решила заменить разминкой дома, но все равно…
- Ты ведь могла меня просто не застать! Еще и маму разбудить…
- Но ведь застала же! – умильно состроив огромные глазищи в пушистых ресницах, парировала Ева. – Ну, прости… хотела свалить из дома раньше, чем все мои проснуться… если хочешь, могу на лавочке тебя подождать.
Хотя дождь для водной Берегини вряд ли был проблемой, выгонять ее во двор было уж чересчур – у Вики просто духу не хватило сказать это прямо в умильно состроенную мордочку, несмотря на все подозрения, что именно на то и был расчет.
- Ладно, зачем так… проходи. Только тихо. Хочешь чаю?
- Не-не, только не на кухню! – в момент сменив демонстративную покорность судьбе на привычную свою деловитость, Евгения принялась стягивать куртку. – Подожду в комнате, пока ты закончишь собираться. Может, заодно помогу подобрать наряд…
Пинком придвинув к стене стянутые ботиночки, Ева не стала дожидаться ответа и сама решительно направилась в комнату Вики. Правда, распахнув шкаф, с заготовленным разочарованием вздохнула.
- Ну, у тебя как обычно! Выберешь тут из совершенно одинакового… Надо бы пройтись вместе по магазинам и выбрать тебе наряды получше на каждый день. Твой старикан наверняка опять захочет шикануть подарками, может, ему и…
- Ева, в чем дело? – не без труда протолкнув подругу дальше в комнату и захлопнув дверцу шкафа, сурово спросила Вика.
- К Матвею на свидания тоже ходишь все время в одном и том же? Ему приходится столько времени скучать без тебя не для того, чтобы ты сама приходила скучная.
Да Матвей бы решил, что она рехнулась, если бы Вика пришла помогать с животными, в чем-то более модном и неудобном, чем нормальные ее джинсы и толстовка. Да и сам он не сказать, чтобы для этих встреч наряжался. Конечно, для концертов его группы у обоих было и более выходное, но кому нужна такая одежда на каждый день? Летом и ранней осенью она иногда носила короткие юбки и топы, но их сезон определенно прошел надолго.
- Я же как друг советую! Парень, если он красивый, в чем угодно будет хорош, но девочкам так просто не…
- Ева!
- Сама сказала не шуметь! Ой, ну ладно… я вчера с Анечкой поругалась. Сильнее обычного… кажется, она правда на меня обиделась. Сказала ей, что слишком добрые мачехи в сказках были бы хуже злобных!
Вика сдавленно-вопросительно промычала, как раз в этот момент нырнув головой в выуженную из шкафа толстовку.
- Но, блин, я тоже человек! Нельзя так демонстративно ни во что не ставить мои слова и решения, она что, думает, что мне вечно будет три годика?! Я понимаю, почему какая-то Сорокина может трепать мне нервы, но в семье можно было бы рассчитывать на поддержку, хоть какую-то…
- Ты опять психанула из-за своей дурацкой диеты, – заключила Виктория, наспех приглаживая жесткие торчащие под совершенно безумными углами волосы. Ева издала оскорбленное «пр-р-р-р» губами.
- Тебе легко говорить! У тебя-то проблем с фигурой нет!
Нет фигуры, нет и проблем, это вполне логично. Особенно со стороны Евгении, у которой год назад в тринадцать уже была грудь, которую Вика у себя все еще могла разглядеть, разве что принимая волшебное обличье, взрослящее девочек года на три! И откуда вдруг повылезало столько комплексов у девочки, в прошлом учебном году абсолютно уверенной в своей красоте и шарме?
- По-моему, ты выдумываешь. Ты красивая…
- А я и не говорила, будто я страшная! Только что толстая. И психую вовсе не я, а Анечка. Вбила себе в голову, будто худеть в нашем возрасте вредно… для тех, кто уже как ты или Алька, может, и вредно, а я тут при чем?! Мол, телосложение – это генетическое, что на папу посмотреть, что на Криса… ага, и на нее саму, хотя мы вообще даже не родственники! Судя по фоткам, папа до женитьбы на ней тоже был значительно стройнее… Видите ли, я нездорово выглядела в начале каникул! Так я из-за того, что в парке на Хэллоуин сорвалась, нездорово выглядела! Теперь так принципиально взялась меня откармливать, что я уже подозреваю, будто меня хотят на Рождество к столу подать! Дико бесит, а я, когда бешусь, вообще постоянно есть хочу! Каникулы еще не закончились, а полтора, если не два кило в меня уже обратно впихнули – Кощеиха меня в коврик раскатает! А уж что скажет Крыстя…
- А ты больше отношением матери дорожишь, или учительницы, которая почему-то себе позволяет оскорблять учеников? О Сорокине и не говорю!
- Предполагается, что мама меня что так, что так любить одинаково будет, без условий… а я все еще рассчитываю в жизни не только на любовь родителей! Все болтают, будто это не важно, что каждый по своему красив и все такое, а при этом все парни смотрят только на Маргариту… а если и не на нее, то на всех, кроме меня. У вас всех в новой школе тут же появились поклонники, хотя они большинству из вас уже не нужны, зато я должна из кожи вон лезть, чтобы пробраться хотя бы во френдзону! А стоит об этом заговорить! – Ева повысила голос, заметив, как Вика приоткрыла рот. – Все мне вспоминают Мартына. Будто бы только парни вроде Мартына – те, что мне соответствуют, и я должна хоть такому радоваться! Если так, то мне следует измениться самой.
Виктория беспомощно развела руками. Она не один раз предлагала заниматься вместе – и просто по утрам, и в школьном зале и бассейне, если уж Еве не хватало уроков танца, чтобы без ограничений поддерживать себя в желаемой форме. Но подруга моментально выдыхалась и заявляла, что от нагрузок по утрам потом весь день себя чувствует, словно тающая медуза, а в бассейне никогда не могла удержаться от волшебного жульничества и отдыхать, предоставив воде самой ее носить.
- Почему ты самой тете Ане все это не говоришь?
- Сто раз! Но она считает, что я просто еще слишком маленькая. И что парни, которым есть дело до деталей внешности, не стоят и внимания. Эх! Неужели в магии никто не придумал способа изменять себя навсегда не иллюзиями, а по-настоящему?! Можно подумать, такое раньше никому не было нужно!
- Только не вздумай еще и с этим экспериментировать! – на всякий случай предупредила Вика. Ева чаще остальных пыталась применить магию для решения всяких повседневных проблем и, соответственно, чаще влипала в неприятности, когда что-то шло не так. – Пойдем уже…
- Нет, ну скажи честно! – в коридоре девочки старались вести себя потише, но едва выйдя в подъезд, Ева опять принялась тараторить. – Если бы оказалось, что Матвею нравятся девочки с длинными волосами… или более женственные и хрупкие, ты точно не захотела бы измениться?
Ни давнюю красавицу-подругу Матвея, тоже участвовавшую в соревнованиях по стрельбе, ни Ксюшу, несмотря на внешнюю миниатюрность, умеющую приструнить боящегося уколов здоровенного добермана, Вика не назвала бы женственными или нежными, но у них обеих были красивые длинные волосы. Неизвестно, что думал Матвей, но Виктории это казалось очень красивым. Вот только к себе как-то даже не применялось.
- Это бессмысленно. Тем более, я и так ему понравилась…
- Ну, если бы ты это узнала, когда вы еще только познакомились! Тебе-то он все равно бы приглянулся! Или… просто допустим, если бы ему нравился кто-то еще, ты бы не захотела при этом нравиться больше.
Снова почему-то вспомнив Ксению, Вика ущипнула себя зубами за уголок губы. Матвей был добрым и приветливым парнем со всеми своими знакомыми, но эта девчонка была не из тех, с кем можно просто по-доброму ладить. Как минимум, она сама наверняка относилась к нему по-особенному…
- Тогда тут дело было бы не во внешности. Во взаимопонимании, общих интересах, взглядах на жизнь, в ценностях, принятии…
- Угу. Только вряд ли бы променяла бы Матвея, предположим, на Артемку, хотя с ним у тебя и больше общих интересов. Это круто, чтобы дружить. Ты сама-то не музыкант и не собираешься стать ветеринаром…
На улице все еще дождило, так что, выглянув из подъезда, Вика поплотнее натянула капюшон.
- Но музыку и животных я все равно люблю. Я не говорила, что все вообще должно быть одинаково… Я ни на кого вообще не променяла бы Матвея, никогда в жизни, но – если просто представить, что мы никогда не встретились бы… или познакомились, но не стали бы встречаться, я не понимаю, чем плох Артем. Для кого-то и он наверняка…
- Да как же! – Ева обиженно надула щеки и от непонятного возмущения молчала целых пару минут, красноречиво косясь на шагающую рядом Вику. – А знаешь… твои волосы слегка отросли, из коротких ведь тоже можно сделать какую-нибудь интересную модную стрижку, которая и мешать тебе не будет, и выглядит при этом стильно. Раз не хочешь прошвырнуться по магазинам, может, хоть в салон какой-нибудь сходим вместе, я как раз подумываю поэкспериментировать с имиджем…
- Ну, посмотрим, – уклончиво ответила Виктория.
Хоть девочки и вышли раньше задуманного, ярко-красная машина уже стояла возле супермаркета, ярким пятном выделяясь даже сквозь окрашивающую все кругом в сероватый дождливо-туманную дымку. Это спасло от необходимости поддерживать неожиданный поворот разговора.
- Ты так рано приехал? – почему-то смутившись, заметила Вика, заглядывая в салон над сползшим вниз почти непроницаемым зеркальным стеклом.
- Уж лучше мне немного подождать в машине, чем тебе – стоя под дождем, – Ричард приветливо улыбнулся, но сразу чуть посерьезнел. – Почему, кстати, ты ходишь без зонта?
- Дождь не такой уж сильный, чтобы капюшона не хватило. К тому же, ты меня помнишь, я любой зонт сразу же где-нибудь забуду! Э-э… пап, это Евгения, моя подруга, ты не против, если она прогуляется с нами? – девочка кивнула на слегка отставшую и не сразу подошедшую к машине Еву. Отец слегка рассеянно скользнул по ним взглядом, непонятно, разочаровало ли его, что Вика пришла не одна…
- Конечно, не против! – после заминки, снова заулыбался он. – Садитесь пошустрее, не нужно стоять под дождем!
- Здравствуйте! – Евгения забралась на заднее сиденье. – Крутая тачка.
- Спасибо…
Вика несколько секунд заторможено колебалась, но потом обошла машину и села рядом с водительским местом, немного неуклюже поцеловав отца в щеку.
- По-моему, ты все-таки замерзла, – прижимая к ее слегка намокшей щеке сухую теплую ладонь, заметил Ричард. – Я включу печку. Извини, что пришлось так резко отменить наши планы…
- Отменить? Ты же приехал…
- Ага. Только понятия не имею, чем можно заняться в такой страшной дыре. Трудно поверить, что ты так хотела здесь остаться, я думал, из-за матери, но когда услышал про эту школу… С тем же успехом ты могла учиться в Москве, а сюда приезжать на каникулы.
- Но моя школа особенная! И почти все мои друзья там учатся, вот, Ева тоже…
Отец рассеянно покосился на «неучтенную» пассажирку.
- Думаю, ты везде могла бы найти друзей, а с ними тоже встречаться здесь.
- Мы и друзья особенные! – гордо возразила Ева, а Виктория слегка занервничала, не скажет ли та лишнего. – Типа чудо-друзья!
- И этот город гораздо интереснее, чем кажется на первый взгляд, да еще в такую погоду! Мне тоже сперва показалось, будто здесь ничего нет, но это неправда! Раз уж ты здесь до конца каникул, я смогу все показать, обязательно надо будет сходить в заповедник, я бы… ну, и с Матвеем тебя познакомила. Еще его музыкальная группа периодически выступает в кафе у Ядв… ох, в кафе у отца Ксении. Завтра, правда, оно закрыто, ну, не совсем закрыто, семья Алины там устраивает поминки, пустят только гостей и, естественно, никаких развлечений, а сегодня вечером будут готовиться, но у нас же потом еще несколько дней, чтобы туда сходить. Увидишь, как тут бывает весело!
Хотя с бабушкой Алины Вика была знакома едва неделю год назад – между своим переездом и неожиданной смертью Ядвиги, во время встреч совершенно не производившей впечатления старухи – но думать о кафе «Лукоморье» без нее все равно никак не получалось. Подумать только, каково было Алине.
- Ага, – явно без особого энтузиазма представляя прогулки по заповеднику в дождливом ноябре, отозвался Ричард. – Ну, надеюсь, это кафе не единственное заведение на весь городок, наверное, стоит заехать сейчас куда-нибудь выпить чаю… К себе пригласить точно не могу, я остановился у знакомых. Здесь есть хоть один «Макдональдс» или что-то типа…
- Могу подсказать кафешку гораздо лучше! – встрепенулась Ева. – А в «маке» тут всегда по выходным не протолкнешься, столиков на всех не хватает, да и в очереди стоять долго. Только я сама на мели… ну, не то, чтобы на мели, коплю на новую прическу. Я, кстати, как раз предлагала Вике подобрать стрижку покреативнее, раз уж ей так нравятся короткие волосы…
- Я угощаю. Только объясни, куда надо ехать, – отец достал телефон, поводил пальцами, словно собирался что-то забить в сообщение, но в последний момент передумал и, отложив обратно, стал заводить машину.
- Тут недалеко, – после короткого сомневающегося сопения, согласилась Ева. Ну, сама же заговорила об этом. – Очень классный цветочный чай делают, могу поспорить, больше нигде такого нет. Вообще-то, после Краснокаменска здесь и правда как будто слишком тихо…
- Готов поспорить, в больших городах ты ни разу не бывала.
- Разве что проездом. Но, думаю, после школы непременно…
Евгения, быстро доломав тонюсенький ледок неловкости в присутствии малознакомого взрослого, охотно разговорилась, вызвав у Вики легкое покалывание недовольства. Она-то рассчитывала все-таки привести разговор к тому, что хотела хоть раз пригласить отца в гости к ним, увидеться и с мамой. Наверное, все-таки не лучшей идеей было брать подругу с собой…
- Что до этого Краснокаменска… Я навел справки об этой вашей школе, похоже, будто это и впрямь очень уважаемое учебное заведение. Просто… не обижайся, показалось немного подозрительным такое внезапное приглашение. Если не ради участия в соревнованиях, то непонятно, зачем им вообще разыскивать талантливых стипендиатов! Хотя больше тут удивляет, конечно, твоя мама. Столько говорила о том, что никогда с тобой не расстанется – и почти сразу отпускает учиться в интернат. Что я должен был думать?
- Что это я сама захотела?
- Чертовски удобно и своевременно, чтобы не мешать ей заниматься карьерой и этой ее «совершенно новой жизнью».
- Ты вчера сказал это? Поэтому она была в таком настроении…
- Да как будто бы она одинаково не злилась на что угодно, только потому, что я это сказал! Я… пожалуй, я давно уже и сам понял, что нам всем действительно стоит начать новую жизнь, как она и говорила, но, говоря это, она очень уж цепляется за старые обиды. Словно бы не настолько и отпустила прошлое…
- Я… думала о чем-то подобном, – смущенно призналась Вика. – Ты поэтому решил приехать сам? Можешь поверить, Вересково понравится куда больше, стоит только присмотреться чуть более внимательно…
- Не совсем поэтому, – Ричард рассеянно потер шею ладонью. – Это здесь?
- Ага! – Ева вытянула руку между сиденьями и ткнула пальцем в сторону витрины небольшого кафетерия.
- Идите пока, я посмотрю, где можно припарковать машину, – снова вертя в руках мобильник и оглядываясь, предложил отец. Машин в Вересково было не так уж много, чтобы это стало проблемой, но Вика не стала спорить и, махнув подруге рукой, открыла дверь.
- Наверное, не стоило мне с вами идти. Может, это он из-за посторонних не знает, как заговорить – потому что чего-то точно недоговаривает. Но теперь уйти еще более невежливо… Возьму какой-нибудь чаек ненадолго, а потом скажу, что мне уже пора. Не подумала я как-то…
- Проблема в том, что он хочет сказать или в кафе? – не удержавшись, съехидничала Виктория, но в ответ получила только фырканье.
Даже в воскресенье кафе утром практически пустовало, так что можно оказалось выбирать любой столик… почему-то именно из-за этого девочки и заколебались, так и не определившись, пока Ричард пару минут спустя не присоединился к ним.
- Вы чего? – пряча телефон в карман, удивился он. – Садитесь уже.
- Ага…
Евгения действительно заказала только чашку чая, а Вика с ужасом поняла, что теперь под пристальным взглядом и ей тоже в горло ничего не полезет. Ну, прекрасно…
- Не совсем потому, – припомнил собственные слова Ричард, вращая чашку с кофе вокруг оси, подталкивая за ручку. – Но все так неожиданно сложилось, вот я и решил, что сейчас хорошее время остановиться тут ненадолго. Бестолково как-то было объяснять по телефону, а я тоже…
Нервно передернувшись, Вика рассекла свернутый «кармашком» вафельный блинчик на своей тарелке и, хмурясь, пододвинула тарелку в сторону Евы, нацепив «свою» половинку на вилку. Если тете Ане приходилось наблюдать такие стеклянные глаза каждое застолье, ее позицию можно было понять! Подруга негодующе замотала головой, но под непонимающим взглядом сбившегося Ричарда страдальчески вздохнула и забрала подношение.
- … Вы точно уверены, что ничего больше не хотите заказать? – осторожно уточнил папа.
- Нет! – состроив страшную мину, Ева вцепилась в половинку блина с такой яростью, словно сводила с ним личные счеты.
- Гм… ну, скажешь, если вдруг передумаешь. Так вот, я говорил…
Дверь пустующего кафе хлопнула. Вика, сидевшая спиной, не обратила бы на это и внимания, если бы Евгения напротив не выпучила глаза так, словно подавилась блином, и, поспешно хлебнув из чашки, хрипло не выдавила.
- Только не это… Да она нас точно преследует!
Обернувшись, Виктория увидела приближающихся с такими же безрадостными выражениями сестер Сорокиных.
- Э? – тоже оглянулся, почувствовав повисшее напряжение, Ричард. Маленькая круглолицая Фима принялась отчаянно дергать сестру за рукав полупальто, судя по гримасам, в жажде что-то немедленно сообщить «по секрету», но Кристина ее проигнорировала.
- Кажется, основная проблема с диетой у Лариной состоит в том, что выше ее сил отказываться от халявы! – оскалив мелкие зубки, как бы Фиме сообщила она.
- Слушай, у тебя что, своей жизни нет? Или ты ко мне так неравнодушна, что всюду увязываешься? – на глазах превращаясь в закипающий чайник, прошипела Ева.
- Не обращай на них внимания, – робко попыталась успокоить подругу Вика. Хотя после того, какие неприятности с матерью ждали дома Дашу из-за длинного языка Сорокиной, сама чувствовала себя в их присутствии, как на иголках. Фима продолжала дергать сестру, что-то выразительно то шипя, то мыча и даже слегка подпрыгивая на месте.
- Вот это мания величия! – всплеснула тонюсенькими руками Кристина. – Будто это я виновата, что куда не пойдешь – везде вы! Или кто-то из вас…
- Тинка-а-а! – чуть не плача воззвала Фима.
Дверь кафе еще раз распахнулась, внутрь, стягивая тонкие перчатки, вошла худощавая женщина с глянцево блестящими то ли от дождя, то ли сами по себе, черными волосами. Немного резкое лицо казалось еще острее из-за стильных очков с треугольными стеклами.
- Ну и что это за шум? Вы двое до столика можете добраться без проблем? – она прошла мимо шагнувших в разные стороны сестричек и уже другим тоном продолжила. – Сожалею, что заставила ждать, Дик.
- Напротив, здесь всюду добираются невероятно быстро. Вика, пожалуйста, познакомься с моим новым другом, Молли Сорокиной. Мы познакомились… по работе – и оказалось, что она тоже отсюда родом. И… похоже ее дочерей вы уже знаете.
Он привстал, вежливо отодвинув стул рядом. Женщина села, со странным выражением рассматривая всех через небольшие стеклышки.
Хоть Вика в этот момент ничего не жевала и не пила, настала ее очередь поперхнуться. Кристина застыла столбом, хотя Фима поспешила тут же устроиться по другую сторону от матери. Пауза слегка затянулась…
- Про Вику я все уже рассказывал, а это ее подруга, случайно к нам сегодня присоединилась.
- Как же, случайно! – пискнула Фима, но притихла под косым взглядом «Молли». Интересно, что у нее за имя на самом деле.
- Да, мы уже виделись, – неохотно процедила женщина. – Не самый лучший выбор друзей – хулиганки, устраивающие склоки в магазинах одежды.
- Ну, так, наверное, поэтому с Кристиной никто и не дружит! – буркнула себе под нос Ева. – Знаешь, Вик, я, наверное, пойду…
- Не надо! – почти в панике воскликнула Виктория. Оставаться одной… даже с папой… в компании сразу трех Сорокиных – слишком напоминало кошмар!
- Вторую девочку из того магазина, как я слышала, едва не отстранили от занятий за драку. Следовало бы внимательнее подбирать окружение, подростки всегда слишком подвержены стороннему влиянию. Впрочем, того, что я припоминаю о твоей бывшей жене, достаточно, чтобы понять, почему она не уделяла этому особого внимания…
Молли накрыла холеной слегка сухощавой ладонью кисть Ричарда на столе.
- Больше внимания, чем если бы меня бросили на выжившую из ума бабушку, уехав на несколько лет из города. Дайте-ка подумать – совсем как Вы бросили Кристину и Фимку! – вспылив, подскочила Вика на стуле. – А «по работе» случайно не означает, что это она шпионила за нами?
- Собрала некоторые сведения по моей просьбе… Я беспокоился.
- И, значит, это ты, – девочка покосилась на руку, которую Молли и не подумала убирать. – Ты тот самый «ухажер», дорогими подарками от которого Фима хвасталась летом? Об этом, что ли, ты хотел поговорить?!
- А говорила еще, будто не завидует! – довольно хмыкнула Фима.
- Вика, не разговаривай в таком тоне со старшими! – отец нахмурился.
- А что я, говорю неправду? Поворачивается же язык говорить такое о моей маме, зная, что ее дочери вообще живут без родителей, потому что их бабушке самой давно нужна нянька!
В коротком приглушенном мычании Фимы мелькнула даже нотка согласия. Ну, конечно, теперь Кристина училась в Краснокаменске и бабушкой Ефимия осталась один на один.
- Так было не всегда. И у них теперь уже есть достаточно ответственности, чтобы о ней заботиться. Это ты, как я посмотрю, избалована, как и любой единственный ребенок, воображающий, что мир вокруг него и его желаний вертится. Мои дочери с детства приучены к тому, что многое зависит от них самих… По крайней мере, им было все для этого дано.
- Однако о таком можно было бы и предупредить! – Кристина так и не села за столик, недобро зыркая на последние оставшиеся свободными места между Викторией и Евой. – Я сейчас была бы в ужасе узнать, что это – она, если бы рядом не сидел вариант еще хуже.
- Вряд ли для нас самих это что-то меняет! – успокоила ее Вика и, прежде чем еще и Евгения успела выдать парочку ответных любезностей, обошла столик. – Ева, нам пора. Кажется, планы у меня изменились…
- Э-э… спасибо за чай.
- Вика, совершенно не обязательно разыгрывать истерики. Ты достаточно взрослая…
- Извини. Поговорим, может, как-нибудь потом. Вдвоем!
- Разве не ты первая привела с собой подругу? – попытался отшутиться Ричард, но Виктория уже потащила Еву прочь из кафе, успев заметить, как отец приподнялся было из-за столика, только Молли мягко придержала его за локоть и усадила обратно.
Оно и к лучшему. Требовалось хоть слегка остудить голову, прежде чем что-то обсуждать… в любом составе. Не хватало только сорваться и рассориться – а именно это было сейчас наибольшим соблазном.
То есть… Вика знала, что мама встречается сейчас с Денисом Денисовичем, допускала, что, наверное, у папы тоже мог кто-то быть. Но связаться с семейкой Сорокиных – это даже на дурную шутку не походило!
Казалось, капли моросящего дождя испаряются, не долетая до пылающего лица Вики пары сантиметров…
- Мне точно надо будет извиниться перед Анечкой! – заключила на обратном пути Ева таки преувеличенно-жизнерадостным тоном, что Вике захотелось хорошенько ее встряхнуть, чтобы не придуривалась. – Теперь я, кажется, представляю, что такое настоящая ведьма в мачехах!